Минобороны РФ вновь не смогла продать на торгах 4 объекта в центре Петербурга
Минобороны РФ вновь не удалось реализовать на торгах, которые должны были состояться сегодня, 4 объекта в центре Санкт-Петербурга. На высвобождаемую в военную недвижимость на Итальянской ул., 12Е, пом. 1Н, на Литейном пр., 1/20, на ул. Чайковского, 52, и в Басковом пер., 16, снова не поступило ни одной заявки.
Как сообщалось ранее, начальная цена бывшего здания офицерских казарм лейб-гвардии 1-й Артиллерийской бригады на Литейном пр. в Петербурге составляла 1,05 млрд. рублей. На торги были выставлены 5 нежилых строений общей площадью 5764 кв. м и земельный участок площадью 4089 кв. м.
Стартовая цена бывшего здания штаба Армии ПВО в Басковом пер. определена в размере 447,66 млн. рублей, минимальная цена реализации – в 227,66 млн. рублей. Помещение площадью 1172 кв. м, расположенное в доме на Итальянской ул., было выставлено с начальной ценой 100,27 млн. рублей при минимальной цене продажи 80,2 млн. Стартовая стоимость дома на ул. Чайковского, 52, составляла 274,13 млн. рублей, минимально возможная цена продажи – 219,13 млн., передает РБК.
Вице-губернатор Санкт-Петербурга Игорь Метельский и депутат ЗакС Алексей Ковалев объявили сегодня, что петербургские поправки к Градостроительному кодексу РФ и федеральному закону об охране памятников культурного наследия, согласованные с московской градозащитной общественностью и Архнадзором, переданы депутатом Виктором Плескачевским на рассмотрение комитетов Госдумы РФ.
«Фактически мы подали поправку в редакции, предложенной А.Ковалевым совместно с депутатом ГД РФ Еленой Драпеко, немного скорректировав ее», - сообщил И.Метельский. По его словам, суть проблемы заключалась в противоречиях между термином «реконструкция», содержащимся в Градкодексе, и термином «приспособление для современного использования», содержащимся в Законе об охране памятников. «Согласно поданной нами поправке, реконструкция памятников будет разрешена, но только теми способами, которые прописаны в Законе об охране памятников, то есть путем «работ по сохранению», - отметил вице-губернатор.
Он сообщил также, что расхождения в терминологии между законами влекли за собой невозможность получения разрешения на ввод в эксплуатацию и регистрацию прав собственности для объектов, прошедших реставрацию. «Даже если, скажем, у храма XVIII в. сносились пристройки 1930-х гг., это считалось реконструкцией, хотя по сути дела памятнику придавался первоначальный исторический вид», - привел пример А.Ковалев.
«Никто не хотел заманивать инвестора на реставрационный объект с тем, чтобы после оставить его наедине с юридическими проблемами. Практически любая реставрация предполагает дальнейшее использование памятника, и зачастую – изменение параметров строения, будь то встройка технического этажа внутри чердачного помещения, в подвале, или подземной автостоянки, которая на облик памятника в целом не влияет, - пояснил он. – Проблема в том, что при принятии закона об охране памятников, не были внесены соответствующие поправки ни в Гражданский, ни в Земельный кодексы. Позднее Градкодекс также прошел особняком».
А.Ковалев уточнил, что изменение параметров может происходить в рамках любого из четырех, предусмотренных законом об охране памятников, работ – реставрации, консервации, ремонта или приспособления для современного использования.