Вместо эпатажного облака из Мариинки-2 получился «коробочный квартал»
Сегодня на суд петербургского Градостроительного совета было вынесено конструктивно-планировочное и архитектурное решение здания второй сцены Мариинского театра. Над проектом работает канадское архитектурное бюро Diamond & Schmitt, победившее в тендере летом 2009 г., и их российский партнер – ООО «ВИПС» (главный архитектор проекта Игорь Седаков).
Как напомнил директор ФГУ «Дирекция по строительству, реконструкции и реставрации Минкультуры РФ» Валерий Гутовский, решение о строительстве было принято на федеральном уровне в 2002 г. На состоявшемся год спустя международном конкурсе победила мастерская Доминика Перро (Франция) c проектом здания в виде золотого облака. Проект не только вызвал протесты общественности в связи с резким диссонансом с застройкой исторического центра, но также был забракован Главгосэкспертизой, представившей около 400 замечаний, в том числе по безопасности несущих конструкций.
По оценке главного архитектора Санкт-Петербурга Юрия Митюрева, в настоящее время эпатажные архитектурные решения воспринимаются с еще большим недоверием, чем 6 лет назад. Эскизный проект Diamond & Schmitt показался архитектурному сообществу более скромным и адекватным. Кроме того, работа канадского бюро привлекла внимание художественного руководителя театра Валерия Гергиева.
На сегодня ООО «ВИПС» и его подрядчики закончили сооружение подземной части театра. Как рассказал гендиректор компании Андрей Панферов, нулевой цикл строительства к концу 2009 г. будет завершен.
Глава канадского архитектурного бюро Джек Даймонд заверил аудиторию в ответственном подходе компании к исторической среде города. Изучая петербургскую архитектуру, канадцы обратили внимание на строгость и непрерывность горизонтальных линий, а также контраст между стенами и завершающими частями зданий.
В отличие от проекта Д.Перро, фасад здания в решении, предложенном Diamond & Schmitt, не имеет ни одной кривой линии. Строго прямоугольные фасады по всем сторонам здания, полностью занимающего квартал, открываются расположенными на разной высоте остекленными обзорными эркерами (на углу Минского пер. и ул. Декабристов эркер занимает 3 этажа) также строго прямоугольной формы, как и вход с нависающим козырьком со стороны Крюкова канала у Офицерского моста. Фасад со стороны уд. Декабристов опирается на асимметрично расположенные прямоугольные колонны. Оконные проемы также расположены асимметрично, со стороны канала – со значительной общей площадью остекления.
Решение кровли над зрительным залом было представлено в двух вариантах – в виде волнообразного навеса и в виде более скромной по площади поверхности, увенчивающей стеклянное продолжение контура зала в высоту.
Д.Даймонд также подчеркнул, что внутреннее пространство театра максимально приспособлено для удобства зрителей: в отличие от традиционных русских театров, фойе, имея множество уровней и переходов, будет сплошным пространством, где посетители легко смогут сориентироваться. Скромным и функциональным будет также зрительный зал на 2000 человек, отделанный деревом. Два эркера из трех, обращенных к каналу, будут использованы для отдыха и питания посетителей и персонала.
Хотя Юрий Земцов, выступавший рецензентом, высоко оценил проект, подвергнувшийся, по его словам, благотворному влиянию «духа места», коллеги не разделили его положительной оценки. По мнению Александра Викторова, решения отдельных элементов – таких, как козырьки, эркеры, мостик-галерея над Крюковым каналом и восстанавливаемый по решению КГИОП утраченный фрагмент рынка работы Кваренги вдоль канала, разобщены, и композиция «рассыпается» на части. С ним согласен Рафаэль Даянов, считающий, что колоннаду бывшего рынка можно было бы «протянуть» на весь фасад со стороны канала, что соответствовало бы и историческому виду.
В свою очередь, Марк Рейнберг увидел единственное достоинство проекта в скромности его фасадов на фоне исторического здания Мариинки – что, по его мнению, здесь и требуется. Другие архитекторы, впрочем, считают, что архитектура не просто упрощена, но и невыразительна. «Получился коробочный квартал», - заявляет Тимофей Садовский. «Что-то подобное предлагалось в конкурсе на торговый центр на Ленинском проспекте», - припомнил Сергей Орешкин. Академик Юрий Курбатов воспринял здание как «большой агрегат». Если канадцы столь пристально изучали старый Петербург, то обратили бы внимание на разную высоту рядов окон в исторических зданиях, отметил Михаил Мамошин. «Все параметры окружающей застройки просто будто увеличены в два раза, включая длину фасада, окошки вразнобой, 7-метровые, но одинаковые, карниз один, пилон один», - перечислил признаки недостаточной фантазии Никита Явейн. Это здание не станет архитектурным событием, - полагают Вячеслав Ухов и Михаил Сарри.
Подводя итоги дискуссии, Ю.Митюрев отметил, что критика может играть и позитивную роль, тем более что канадская компания готова прислушиваться к советам. Он же огласил и решение: одобрить проект при условии доработки.
Коммерческая недвижимость за время кризиса подешевела на 30-40%. Но и теперь крупные международные фонды продолжают покидать рынок, пишет газета «Ведомости».
Еще 2 года назад от количества желающих инвестировать в российскую недвижимость не было отбоя. Венгерская TriGranit Development, в том числе вместе с «Газпромбанк-инвестом», планировала потратить на это 5 млрд. евро. Aberdeen Property Investors учредила фонд на 500 млн. евро и собиралась инвестировать в покупку российских офисов и торгцентров до 1,5 млрд. евро. По 1 млрд. долларов обещали вложить Rutley Russia Property Fund, Parkridge Holdings, BPT Arista и консорциум компаний Developers Diversified Realty и ECE.
Всех их привлекала высокая доходность российской коммерческой недвижимости, говорит старший вице-президент Knight Frank Андрей Закревский: в Европе она составляла в среднем около 10%, в России же доходила и до 20% годовых. А риски вложений считались минимальными, говорит он.
Но осенью 2008 г. инвесторы кинулись пересматривать планы. Первой в октябре 2008 г. объявила о заморозке планов Developers Diversified: «все затраты на девелопмент проектов в России отложены до 2009 г., а возможно, и на большие сроки, до тех пор пока кредиты не станут доступны на приемлемых условиях», говорилось в сообщении девелопера. Aberdeen Property Investors не смогла собрать деньги на российский фонд и в итоге его закрыла. Rutley Russia Property Fund также свернул работу.
Основная причина ухода фондов из России – недостаток или полное отсутствие денег, говорит Олег Коновалов, заместитель гендиректора по коммерческим вопросам группы «Эспро». Обычно стратегия инвесторов предусматривала привлечение банковских кредитов, а их сегодня получить практически невозможно, напоминает Артем Цогоев, управляющий партнер Московской центральной биржи недвижимости. А учитывая, что ситуация одинакова почти во всех странах, инвесторам легче вкладывать у себя на родине, где рынок для них более знакомый и менее рискованный, добавляет он.
«Сегодня объекты в России предлагают купить с доходностью в среднем 13-14%, в Европе, США и Турции – 12%. Но в России почти нет возможностей рефинансировать вложения, а в Европе любой инвестор сможет рефинансировать 50-60% из них», - говорит Павел Черепанов, управляющий партнер компании Baltic Property Trust.
Но не все инвесторы так пессимистичны. Планы TriGranit Development в России не изменились, говорит ее замгендиректора Марианна Романовская: внесенные из-за кризиса коррективы касаются в основном приоритетности реализации проектов. Сейчас, приводит пример она, для компании приоритетом является развитие качественных проектов в Москве (например, ТРЦ «Мозаика» рядом с метро «Автозаводская»).
В самый разгар кризиса о выходе на российский рынок заявила британская компания Fashion House, которая вместе с GVA Sawyer планирует построить в течение 5-6 лет 10 аутлетов в России. Первый участок на 13 га в районе аэропорта «Шереметьево» уже приобретен: там планируется построить аутлет на 40000 кв. м за 100 млн. евро.