Эксперт: Градкодекс предусматривает отклонения от параметров лишь для «проблемных» участков
Как напомнил на круглом столе «Охта-Центр» - общественная экспертиза» директор Центра экспертиз ЭКОМ Александр Карпов, предоставление разрешений застройщикам на отклонение от предельных градостроительных параметров устанавливается ст. 40 Градостроительного кодекса РФ, а также ПЗЗ и другими региональными законодательными актами. Между тем ст. 40 Градкодекса ограничивает допустимые отклонения от предельных параметров разрешенного строительства случаями, когда размеры земельных участков меньше установленных регламентом минимальных, либо их конфигурация, инженерно-геологические или иные характеристики неблагоприятны для застройки.
Первый из предусмотренных случаев на территорию строительства «Охта-Центра» не распространяется, поскольку в территориальных зонах ТД1-1_1 минимальный размер земельных участков не установлен, отмечает эксперт. К неблагоприятным характеристикам земельного участка специалисты относят, в первую очередь, ярко выраженный рельеф (крутой склон), опасность развития эрозионных процессов, попадание части участка в санитарно-защитную зону, форму участка (чрезмерно вытянутый, звездчатый, неправильной геометрической формы).
«Проблемные» характеристики участка могут являться основанием для отклонения от таких предельных параметров, как, например, минимальная этажность застройки (если она устанавливается), минимальная площадь застройки, минимальный процент озелененности земельного участка и др. в тех случаях, когда физически невозможно произвести застройку с параметрами, установленными градостроительными регламентами, напоминает А.Карпов. В то же время представить себе неблагоприятные характеристики земельного участка, являющиеся основанием для превышения предельных параметров высотности зданий, по сути невозможно.
Как отмечает А.Карпов, в случае в «Охта-Центром» возникают затруднения также при предоставлении разрешения на строительство здания высотой от 48 до 100 м. В квартале, ограниченном р. Нева, р. Охта и Якорной ул., максимальная высота конька или плоской кровли зданий, строений, сооружений, расположенных в глубине квартала составляет 100 м, а значение локального увеличения предельного высотного параметра – также 100 м. При этом для строительства здания с максимальной высотой специальных разрешений не требуется, а для строительства здания на основании локального увеличения требуется уточнение местоположения такого здания в проекте планировки территории, а также, согласование в установленном порядке архитектурного решения. Между тем, этот порядок до настоящего времени не определен, напоминает эксперт.
Кроме того, значение предельной высотности внутриквартальной застройки в рассматриваемом квартале, установленное ПЗЗ, вступает в противоречие с положением о режиме ЗРЗ2 в законе «О границах зон охраны объектов культурного наследия», не допускающим визуального превышения уличного фронта над внутриквартальной застройкой, отмечает А.Карпов. По его мнению, именно в связи с противоречиями между федеральным и местным законодательством связано то, что правительством города до настоящего времени не принято постановление, устанавливающее порядок утверждения отклонений от параметров разрешенного строительства.
Участники круглого стола «Охта-центр – общественная экспертиза», приуроченного к визиту в Санкт-Петербург комиссии Центра всемирного наследия ЮНЕСКО, пришли к выводу, что проект 396-метрового администратично-делового комплекса в устье р. Охта может быть реализован лишь с грубым нарушением градостроительного законодательства.
В своем выступлении сопредседатель отделения ВООПИК Александр Марголис привел цитату из послания губернатора Валентины Матвиенко ЗакСу 22 апреля 2009 г.: «Вся градостроительная политика Санкт-Петербурга теперь прочно стоит на трех китах – Генплане, Правилах землепользовангия и застройки и Законе о границах зон охраны. Обойти ПЗЗ невозможно. Я бы сравнила их с дамбой, которая защищает город от волн административного давления, лоббизма и коммерческих аппетитов. Это охранная грамота для исторического Петербурга». По мнению А.Марголиса, губернатору «нужно помочь остаться на этих позициях».
Он считает, что с начала обсуждения проекта «Охта-центр» (в тот период - «Газпром-Сити») общественность вводилась в заблуждение заказчиком. В частности, при организации конкурса не сообщалось о том, что одним из условий заказчика было строительство доминанты выше 300 м.
Настаивая на сооружении здания высотой 396 м также после утверждения градостроительного законодательства, заказчик, по мнению А.Марголиса, демонстрирует презрение к закону, поскольку эти планы противоречат всем вышеназванным «трем китам», а также федеральному законодательству об охране культурного наследия.
Если ПЗЗ ограничивает предельный высотный параметр в устье Охты высотой в 100 м, то закон «О границах зон охраны объектов культурного наследия» распространяет на ту же территорию режим ЗРЗ2, который предполагает формирование уличного фронта застройки с преобладанием горизонтальных линий в силуэте с «отдельными акцентами», но при условии визуального превышения уличного фронта над внутриквартальной застройкой. Между тем максимальная высота уличного фронта в квартале между Невой, Охтой и Якорной ул. установлена на уровне 48 м, напомнил директор Центра экспертиз «ЭКОМ» Александр Карпов. Согласно тем же требованиям режима ЗРЗ2, объекты в пределах района зонирования не должны быть видны с открытых городских пространств, а предельные параметры высоты определяются в соответствии с ПЗЗ, но при условии сохранения панорам и видов исторического центра Санкт-Петербурга, перечисленных в Приложении №1 к Режимам (п. 4.3. гл. 1 раздела 2 «Режимов»).
Кроме того, по мнению академика Ю.Курбатова, проект эстетически чужд Санкт-Петербургу. «Никакую форму нельзя рассматривать в отрыве от контекста», - отмечает архитектор. Такую же позицию высказал Олег Басилашвили, вместе с другими деятелями культуры подписавший открытое письмо председателю правления ОАО «Газпром» Алексею Миллеру. По мнению артиста, реализация проекта «Охта-Центра» напротив Смольного равнозначна встраиванию фрагмента из картины Кандинского в полотно Рембрандта.