Недавно очищенный Глухарский пруд может вновь стать болотом
На состояние пруда обратили внимание местные жители, а о возможных причинах состояния пруда чиновникам разного уровня направила письма организация «Чистые реки России». Обычно она в жалобах не мелочится, пишет минимум губернатору Александру Беглову и замглавы президентской администрации Сергею Кириенко.
Вот и в этот раз активисты сообщили им, что все дело в контракте между комитетом по природопользованию и «Экостроем» на дноочистку Нижнего Буферного пруда, что расположен вдоль аллеи Героев Чернобыльцев на Планерной. Контракт был заключен осенью 2019 года, вскоре после смены руководства в комитете по природопользованию; тогда его возглавил Денис Беляев, начались перестановки и в подведах — в том числе в «Экострое».
«Чистые реки России» — это, в общем-то, уже сформировавшаяся дноочистная оппозиция соответствующему блоку в комитете по природопользованию, состоящая, в том числе, из бывших сотрудников «Ленводхоза». Напомним, этот ГУП традиционно занимался дноочисткой в Петербурге, пока весь этот многомиллионный рынок не был передан другому городскому предприятию — «Экострой», а «Ленводхоз» не переориентировали на гидротехнические сооружения. Впрочем, организация обращает внимание не только на речной профиль и не только в Петербурге: в свое время она жаловалась на проведение субботника на Дудергофских высотах и на очистку гатчинских прудов.
По контракту на 145 млн рублей «Экострой» должен был закончить работы в конце 2020 года. Активисты «Чистых рек России» считают, что ситуация к тому времени уже была неблагоприятная. Традиционно пруд входил в одну систему с озером Долгое и Восточным каналом Юнтоловской дачи (приток Глухарки): то есть из озера в пруд через коллектор сбрасывался приток поверхностных и грунтовых вод, а сам пруд соединялся с каналом, что обеспечивало проточность и позволяло регулировать уровень. Однако Долгое оказалось частично засыпано в 2013 году и потеряло способность естественного пополнения водного баланса. А уже сейчас оказался засыпан и перепускной коллектор между Буферным прудом и Восточным каналом, говорится в письме. Одновременно в проекте не оказалось берегоукрепления со стороны Планерной улицы, где откос размывается и сползает в воду. В результате вместо того, чтобы расчистить заболоченную часть пруда и восстановить его сообщение с другими водоемами, было принято самое простое решение, теперь берега подтоплены.
Почти весь объем работ «Экострой» выполнял не сам, а передал субподрядчику — компании «Севтепломонтаж» (СМУ СТМ). Как видно из названия, очистка прудов не главный профиль предприятия, а звезда ее на рынке природопользования взошла с приходом Дениса Беляева на должность главы комитета. Именно она, в частности, принялась за один из участков многострадального Муринского ручья сразу после смены руководства.
Согласно данным портала госзакупок, комитет в одностороннем порядке расторг контракт с «Экостроем», успев заплатить 27 млн рублей. Причем расторг в декабре 2020 года, то есть уже после того, как работы должны были быть закончены. Первый зампредседателя комитета Михаил Страхов в официальном извещении сообщал, что комиссия провела повторные промеры и обнаружила неприятное: на 80% акватории пруда контрольные отметки не достигнуты, рельеф дна не обеспечен.
Это не редкость для комитета; большая часть контрактов на дноочистку не доживают до благополучного закрытия, расторгаются в процессе и оплачиваются по факту того, что все-таки сделано. При этом верифицировать объем поднятого со дна сложно, как и цену работ. Это не сторонние домыслы — еще контрольно-счетная палата в своих актах указывала: в отсутствие контроля со стороны независимой сторонней организации имеются риски завышения данных об объемах донных отложений, подлежащих извлечению, риски завышения сметной стоимости» — и приводила примеры.
Однако в этот раз подрядчик пошел на принцип. СТМ подал иск к «Экострою». Как выяснилось, городское предприятие отдало на субподряд этой компании работ на 116 млн рублей, всего на 4 этапа.
«В обоснование отказа от оплаты выполненных работ ответчик указал, что в ходе приемки результаты работ по 3-му и 4-му этапам утратили свойства и перестали соответствовать условиям договоров, техническому заданию, проектной документации, а также сданным государственному заказчику отчетным документам», — говорится в определении суда.
СТМ заказал экспертизу, на которую и сослался в суде: проект не учитывал геологические и гидроморфологические условия водоема.
«Это углубление дна нарушило литодинамическое равновесие, в котором находился пруд до их производства. После нарушения равновесия резко интенсифицировались процессы плоскостной эрозии на берегах пруда, которые усиливаются вибрациями от проходящих рядом с прудом автомагистралей и производящихся в непосредственной близости от берегов пруда строительных работ с применением тяжелой техники (видимо, имеется в виду строительство Шуваловской развязки ЗСД. — Прим. ред.). В этих условиях сохранение проектных отметок уровня дна Нижнего Буферного пруда на длительное время является невозможным. Можно заключить, что дноуглубительные работы проведены в соответствии с проектом. После их проведения дно Нижнего Буферного пруда углубилось на 1,2 — 1,5 м».
Говоря проще, из воды достали, сколько просили, но в итоге все так замылось, что подтвердить это промерами не удалось. Не много найдется столь миролюбивых процессов.
«Ответчик («Экострой». — Прим. ред.) и комитет по природопользованию данное заключение эксперта, в том числе в части выводов, не оспаривают», — отметил суд и в апреле 2020 года постановил заплатить СТМ чуть более 100 млн рублей.
В апелляцию «Экострой» даже не пошел, лишь добился отсрочки.
Получилось неловко: комитет не заплатил городскому предприятию, а оно должно из каких-то средств вытащить 100 млн и отдать субподрядчику, о котором, вообще-то, пару лет назад не слышало. Однако к тому времени «Экострой» уже просуживался с комитетом по аналогичной схеме — разве что комитет отбивался чуть более натурально, упирая на то, что «в ходе приемки результат 3-го и 4-го этапа работ утратил свои свойства и перестал соответствовать условиям контракта.
На это ответили уже привычным экспертным: «Берега Нижнего Буферного пруда подвержены интенсивной плоскостной эрозии и частичному оползанию, чему способствует повышенное вибрационное воздействие на всем протяжении пруда со стороны окружающих его дорог. Именно вымываемые с берегов твердые частицы и формируют новый верхний слой донных отложений». Другими словами — нападало с берега. 2 июля 2021 года Денис Беляев покинул должность, а через неделю суд вынес решение в пользу «Экостроя». Еще через несколько дней сменилось и руководство предприятия. Комитет, надо отдать ему должное, сходил в апелляцию, но буквально месяц назад закончил этот скорбный путь, получив отказ.
Гендиректор «Экостроя» Александр Карагодов предложил заинтересованным СМИ направить вопросы в письменном виде. Но, как ни крути, 100 млн рублей, таким образом, проследуют из бюджета в ГУП, а оттуда — в СТМ. Если учесть, что за полтора месяца, согласно экспертизе, там намыло новых 15 см на дне, через год уже сложно будет понять — а что, собственно, делали за эти деньги.
Замглавы комитета Михаил Страхов подтвердил, что комитет не спорил с объемом выполненных работ, однако раз уж повторные промеры показали отклонения от конкретных отметок, решил не подписывать акты, предоставив суду решать этот вопрос. Нарастание нового слоя донных отложений на месте старого он называет естественным процессом, это связано со многими факторами.
«На некоторых участках той же Смоленки в год может намывать до 40 см в год, — говорит чиновник. — Это не значит, что там по всей протяженности через 3 года будет 1,2 м, речь о наиболее напряженных участках. Ее надо чистить примерно раз в 12–14 лет».
С прудами иначе, там нет канализационных выпусков и «влекомого» песчаного слоя. Но там и грунты другие, говорит Михаил Страхов: «Вы вот пишете, что он превращается в болото. Так я вас поправлю: эта территория традиционно и была болотом. И изначальное предназначение буферных прудов — это отвод воды — и после того, как их создали и начали стройку вокруг».
Причин подъема воды несколько, говорит Михаил Страхов, и дноочистки среди них нет.
«Здесь строилась Шуваловская развязка, забивались сваи, которые, конечно, влияют на гидрологию, подпирают грунты. Кроме того, между прудами был поднят рельеф, что остановило естественный водоток из Нижнего в Средний. Возможно, были вскрыты новые горизонты подземных вод, и увеличился приток. Обычно это благоприятный фактор. Но вода всегда ищет нижнюю точку рельефа. И здесь это западный берег, он нулевой, его практически нет и не было, в отличие от стороны Планерной улицы. Даже если бы у нас были полномочия по берегоукреплению — как вы там себе это представляете? На протяжении километра делать насыпь и строить дамбу? Я затрудняюсь сказать, сколько миллиардов это бы стоило».
Возвращен исторический облик фасаду усадебного здания XIX века на улице Земляной Вал (дом 56, строение 3). Оно известно также как дом Пантелеева (по имени владельца) или дом Дуванова (по имени архитектора).
Постройка обладает статусом выявленного объекта культурного наследия и сочетает в себе строгость форм классицизма и изысканные украшения в стиле барокко. Реставрация ведется под контролем специалистов Мосгорнаследия.
«Мы рады сообщить о завершении важного этапа комплексной реставрации фасада дома Пантелеева на Земляном Валу — реставраторы полностью привели в порядок изящные фасады исторического здания. Леса уже демонтированы, а это значит, что жители города могут полюбоваться результатом кропотливой работы. Особое внимание специалисты уделили реставрации и воссозданию утраченного лепного декора. Мастера ориентировались на сохранившиеся аналоги и архивные фотоснимки», — рассказал глава Департамента культурного наследия города Москвы Алексей Емельянов.
Фасад выделяется ярким и необычным убранством. Его выступающая часть (ризалит) украшена пилястрами и растительным орнаментом. Ризалит венчает небольшой треугольный фронтон с картушем (декоративным элементом в виде неразвернутого свитка бумаги), а также скульптуры путти — маленьких мальчиков (или купидонов).
Купидоны, а также орлы с распахнутыми крыльями украшают полукруглые наличники трех центральных окон на втором этаже. Кроме того, на фасаде можно увидеть множество маскаронов с лицами женщин и сатиров. Маскароны являются декоративными рельефными элементами в форме головы человека, животного или мифического существа.
Одно из окон обрамляют две женские статуи, стилизованные под античные. Первая символизирует искусство (со скульптурным бюстом в руке), а вторая — богатство и достаток (с рогом изобилия в руке). Обе отсылают к личности Филиппа Пантелеева, который был владельцем дома и скульптурной мастерской.
Как отметил Алексей Емельянов, памятнику архитектуры возвращен исторический облик, образца второй половины XIX века. В ходе исследований был установлен и возвращен истинный оттенок стен дома — мягкий персиковый.
Во время реставрации фасадов была сделана вычинка кирпичной кладки. Специалисты привели в порядок цоколь, окна, двери и кровля. Лепнину реставрировали в мастерской, поскольку штукатурный слой находился в неудовлетворительном состоянии, а деревянный сруб второго этажа нуждался в серьезных реставрационных работах. По архивным материалам были воссозданы две женские статуи, межэтажный карниз, а также фронтон с фигуркой купидона. Была заменена кровля и отреставрирован цоколь дома.
Кто создал великолепную лепнину
Особняк в стиле классицизма был возведен в 1843–1845 годах по проекту неизвестного архитектора. Нижнюю часть здания построили из кирпича, верхняя была деревянной, а фасады покрыты штукатуркой. Долгое время усадьбой владел меценат, промышленник и представитель купеческой династии Герасим Хлудов.
Свой яркий облик здание приобрело в конце XIX века. Тогда им владел Филипп Пантелеев, богатый крестьянин из Владимирской губернии. Он задумал перестроить особняк. Проектом капитального ремонта занялся архитектор Константин Дуванов. Пантелеев был хозяином скульптурной мастерской, которая размещалась в усадьбе. Вся лепнина в стиле барокко для дома изготавливалась там же.
В самом доме хозяин устроил три квартиры. Жилье на первом этаже и антресолях сдавалось внаем. На втором этаже обитал владелец.
Что еще предстоит сделать
Реставрация началась в январе 2020 года. Предполагается, что весь комплекс работ будет завершен в 2022-м. Сейчас специалисты работают над интерьерами. Они реставрируют печи, парадную лестницу, лепнину, дубовый паркет в парадных помещениях второго этажа.
Внутреннее убранство дома отличается богатством и разнообразием лепного декора. Помещения первого этажа украшены широкими потолочными карнизами с растительным орнаментом. На барельефах, которыми декорированы потолки комнат второго этажа, изображены различные цветы и растения, птицы, а также купидоны. В одном из помещений, которое предположительно использовалось как музыкальная гостиная, в потолочном декоре присутствуют изображения музыкальных инструментов — труб, скрипок и мандолины.
В холле на первом этаже были обнаружены сохранившиеся фрагменты изящного мозаичного пола.
Мозаика с геометрическим рисунком выложена из кусочков мрамора трех цветов. Она неплохо сохранилась до наших дней. Пол также ждут реставрационные работы.
Нынешняя реставрация — первая за всю историю здания. После революции в нем находилось управление московского губернского инженера, а затем различные учреждения. Кроме того, в особняке некоторое время располагалась гостиница. Усадебные хозяйственные постройки XIX — начала XX века до наших дней не сохранились.
Все работы проводят в соответствии с проектом, утвержденным столичным Департаментом культурного наследия. А он предусматривает также приспособление памятника архитектуры под современные нужды. В доме будет открыта гостиница.
Реставрация исторических зданий — важная часть благоустройства городской среды. Многие объекты культурного наследия обретают новую жизнь, их приспосабливают для современного использования, сохраняя при этом облик Москвы. С 2011 года в столице отреставрировали более 1600 объектов культурного наследия.