Баланс роста и идентичности: как уральская столица строит будущее
Главный архитектор Екатеринбурга Руслан Габдрахманов рассказал о том, как градостроительная политика отвечает на вызовы времени, почему промышленные территории превращаются в новые точки притяжения и зачем городу нужны креативные кластеры.
— Руслан Гайнельзянович, вы определяете вектор развития уральской столицы. Какие главные вызовы современности — климатические изменения, стремительная урбанизация, сохранение идентичности — наиболее актуальны для Екатеринбурга? Могут ли архитектура и градостроительство стать инструментом для их преодоления?
— Для Екатеринбурга ключевой вызов — урбанизация, необходимость найти баланс между стремительным ростом и сохранением природной и историко-культурной самобытности. Этот процесс продолжается уже давно и в будущем будет только усиливаться. Параллельно набирают силу климатические, демографические и экономические изменения, трансформация сферы труда. При этом растет запрос на комфортные условия жизни, что затрагивает все отрасли городского развития: от современных транспортных решений и общественных пространств до качества коммунальных услуг, развития социальной и коммерческой инфраструктуры. Безусловно, проблема решается в первую очередь через продуманную градостроительную политику — это наш стратегический ответ. А инструменты — документы, направленные на реализацию общей стратегии. Именно через них мы формируем среду, которая будет устойчивой, экологичной и удобной для жизни.
— Екатеринбург уникален многослойным историческим обликом, где классицизм, конструктивизм (столетие которого будет отмечаться в 2025 году), модернизм и современность образуют неповторимый ансамбль. Приведите успешные, на ваш взгляд, примеры активного включения этого наследия в живую ткань современного города.
— Екатеринбург и правда — многослойный город, где каждая эпоха образует уникальную среду и несет свою смысловую нагрузку: память о времени, людях, социальных и экономических трансформациях. Но подлинное искусство работы с наследием — не в том, чтобы просто охранять его за забором. Настоящая ценность — дать зданиям новую жизнь, вписать их в динамику современности. В Екатеринбурге уже немало таких примеров: исторические постройки становятся не объектами ретротуризма, а площадками для фестивалей, выставок, ресторанов и мастерских. Мы также видим, что после благоустройства общественных пространств новую жизнь обретают и объекты по соседству. Яркие примеры — недавно открывшийся после реконструкции Литературный квартал или набережные Исети, где исторические здания стали естественным акцентом в обновленной среде. Сохранение и переосмысление прошлого делает Екатеринбург городом с сильной идентичностью и интересным будущим.
— Какие новые подходы к ревитализации промышленных территорий кажутся вам наиболее перспективными именно для Екатеринбурга?
— Если сохранить изначальную функцию невозможно, ключевая задача — превратить неиспользуемые территории в драйвер развития города и отдельных районов. Наши основные подходы можно сформулировать так: комплексное и сбалансированное функциональное преобразование (многофункциональность); интеграция в городскую ткань через транспортную инфраструктуру и зеленый каркас; сохранение индустриального наследия там, где возможно его адаптировать под новые функции; экологическая реабилитация: очистка почв от загрязнений, формирование новой «зеленой» инфраструктуры; усиление транспортной доступности с упором на мультимодальность; четкая очередность развития, чтобы каждый этап был самодостаточным по инфраструктуре; разнообразие архитектурных решений при сохранении общей стилистики и промышленного духа. Такие подходы не только развивают городскую среду, но и открывают новые возможности для жителей.
— В одном из интервью вы упоминали об острой нехватке креативных кластеров. Как будет решаться проблема дефицита современных многофункциональных общественных пространств — культурных хабов, коворкингов, арт-резиденций?
— Сегодня горожане, особенно молодежь, ждут появления новых пространств для общения, учебы, работы и творчества. Поэтому наша главная задача — создание сети многофункциональных общественных площадок. Благодаря слаженной работе бизнеса и власти в городе уже функционируют такие точки притяжения, как Синара Центр, Ельцин Центр, а также развиваются проекты с муниципальным участием: «Домна», «Л52», недавно открывшийся центр «Салют» и другие. Пока эти объекты сконцентрированы в центре, поэтому в будущем важно создавать такие же пространства на отдаленных территориях, на базе новых или реконструируемых культурно-досуговых центров. Появление большего количества доступных «точек притяжения» позволит усилить полицентричность города, о которой мы так часто говорим.
— Какие инновационные решения в создании общественных пространств — новые материалы, технологии, озеленение — актуальны для уральской столицы?
— Ежегодно на Форуме 100+ TechnoBuild мы изучаем предложения партнеров — от новых материалов до подходов к проектированию — и лучшие из них внедряем в наши проекты. Сегодня важно сочетать проверенные традиционные решения со стремлением к постоянному улучшению. С точки зрения инноваций мы возлагаем надежды на современные материалы с повышенной долговечностью и низким углеродным следом, которые позволят сократить эксплуатационные расходы. Перспективны системы умного освещения и навигации, повышающие безопасность и комфорт. Большое значение имеют новые подходы к озеленению: использование устойчивых пород, вертикальное и водное озеленение, решения для сохранения экосистем и увеличения биоразнообразия. Все это делает общественные пространства не только красивыми и удобными, но и устойчивыми.
— Екатеринбург — лидер по высотному строительству. Новый «Парус» (293 метра), похоже, станет архитектурной доминантой. Как вы обеспечиваете баланс между амбициозным строительством и сохранением масштаба, панорам и исторической идентичности районов?
— Высотное строительство давно стало частью архитектурного ДНК Екатеринбурга. Город способен создавать объекты высокого уровня, и у «Паруса» есть все шансы действительно стать новой доминантой, задающей планку. Встраивание высоток — сложный процесс, каждый новый объект меняет городскую среду и силуэт. Поэтому мы заранее анализируем множество факторов: панорамы, видовые коридоры, масштаб и пропорции, восприятие с разных точек города. Важную роль играет диалог власти с профессиональным сообществом и девелоперами. Так уникальные объекты становятся не только символами современности, но и частью целостной среды, где новые здания дополняют уже сформировавшиеся городские слои.
— Какие типы объектов, по вашему мнению, должны проходить через открытый архитектурный конкурс?
— Открытые архитектурные конкурсы — важный инструмент для поиска идей и повышения качества решений как для территорий, так и для отдельных объектов. Через такой конкурс должны проходить все значимые объекты, которые формируют лицо города и влияют на его восприятие. Это прежде всего ключевые общественные пространства и градостроительные узлы, включающие объекты транспорта, общественно-деловой застройки, спорта, высотного жилья. Конкурс — это не только поиск лучшего решения, но и способ вовлечь сообщество в обсуждение, создать диалог между всеми участниками городских преобразований. У нас уже есть успешные примеры, которые показывают: прозрачность процесса напрямую связана с качеством результата.
— УрГАХУ — кузница кадров для архитектурной отрасли. Как вы оцениваете потенциал екатеринбургских бюро? Должны ли ключевые проекты доверяться местным силам, или необходим свежий взгляд со стороны?
— Екатеринбургская архитектурная школа действительно сильна: наши вузы подготовили не одно поколение профессионалов, силами которых реализуются сложнейшие проекты. Потенциал местных команд огромен — они лучше чувствуют ткань города, его масштаб и идентичность. Но мы открыты и к свежему взгляду извне: приглашенные специалисты обогащают дискуссию, предлагают новые решения, делятся опытом. К слову, Форум 100+ ежегодно подтверждает свой статус площадки для живого диалога, где специалисты обсуждают идеи, технологии и формируют совместные подходы. В результате такой синергии рождаются проекты, которые будут формировать облик наших городов и радовать многие поколения жителей.
Визитная карточка
Руслан Габдрахманов — главный архитектор Екатеринбурга, директор Департамента архитектуры, градостроительства и регулирования земельных отношений администрации города. Вступил в должность 1 июня 2022 года.
Родился 9 июня 1988 года в поселке Мортка Тюменской области.
В 2010 году окончил Уральский федеральный университет имени Б. Н. Ельцина по специальности «городское строительство и хозяйство».
Прошел профессиональную переподготовку по направлениям «Экономика и управление предприятием», «Градостроительное развитие территорий», «Управление территориальным развитием» и другим.
Активно участвовал в формировании Стратегии пространственного развития Екатеринбурга. За разработку Генерального плана уральской столицы на период с 2025 по 2045 год награжден Премией имени В. Н. Татищева и Г. В. де Геннина.
Группа молодых ученых из Московского государственного строительного университета представила отечественную разработку – самовосстанавливающийся асфальтобетон. Особый компонент умного материала позволяет ликвидировать часть образовывающихся в процессе эксплуатации трещин, тем самым увеличивая сроки нормативного состояния отдельных участков дорог. Подробнее о самовосстанавливающихся асфальтобетонах «Строительному еженедельнику» рассказал руководитель исследований Сергей Иноземцев, кандидат технических наук, доцент кафедры строительного материаловедения НИУ МГСУ.
– Сергей Сергеевич, как пришла идея заняться разработкой и созданием этого умного материала?
– Мы наблюдали, как у классического щебеночно-мастичного асфальтобетона ЩМА-15 в некоторых случаях проявляется эффект естественного восстановления, связанный с термопластичными свойствами битума преимущественно за счет легких фракций. Однако самовосстановление показателей происходит при повышенных температурах, что не дает возможности использовать данный потенциал, ведь нельзя позволить «размягчить» дорогу до такой степени, чтобы она восстановилась. И мы приступили к работе над тем, чтобы данный эффект кратно усилить и научиться им управлять, получили поддержку от Российского научного фонда и сформировали команду ученых, которая занялась исследованием этой проблемы.
– Какую технологию самовосстановления удалось разработать вашей команде?
– Ключевым компонентом нашей технологии являются специальные капсулы-контейнеры с полимером внутри, которые добавляются в асфальтобетонную смесь. Они предназначены для того, чтобы запасать вещество внутри себя, и, как только в процессе эксплуатации асфальтобетон начнет разрушаться и будут формироваться дефекты и трещины, из капсул высвободится полимер, который, полимеризуясь, склеит берега трещин и вернет асфальтобетону способность сопротивляться нагрузкам. Таким образом достигается эффект самовосстановления.
Мы апробировали капсулу на щебеночно-мастичных смесях ЩМА-15 и определили, что оптимальная концентрация капсул на уровне 3% от количества битума позволяет достичь максимального восстановительного эффекта.
– Какой полимер заложен в основу технологии? И самое главное – это российский продукт?
– С самого начала наших исследований на данную тему мы применяли только те компоненты, которые производят в России. В качестве активного компонента мы рассматривали несколько веществ и в конечном итоге выбрали тот, что дает лучший эффект самовосстановления. Производят этот AR-полимер в Казани, и я не уверен, что за рубежом есть аналоги.
– На данный момент в МГСУ есть опытные образцы?
– Да, конечно. Исследовательская работа еще не завершена, поэтому мы преимущественно работаем на опытных образцах, созданных в лаборатории.
На конкретных дорожных участках пока не работаем, но если представители отрасли будут заинтересованы в том, чтобы на текущем этапе осуществить работы по апробации, то мы готовы в этом направлении двигаться, чтобы достаточно быстро подготовить и необходимые материалы, и документы.
– В целом на каком этапе сейчас находится научная работа?
– Проект поддержан Российским научным фондом и рассчитан на несколько лет. Суть заключается в том, чтобы разработать общую концепцию того, как создавать подобного рода материалы. Не просто разработать самовосстанавливающийся материал, а сформулировать общие подходы, для того чтобы у отрасли были инструменты для создания собственного варианта подобного материалов.
На данный момент сама концепция принципиально готова, и у нас достаточно материалов, чтобы перейти к созданию промышленной партии. Вопрос в заинтересованности отрасли.
– Подобный материал существует в российской и зарубежной практике? Это импортозамещение или отечественное открытие?
– Само по себе исследование в области умных материалов, включая и самовосстанавливающиеся, является общемировой тенденцией в строительном материаловедении. За последние десять лет количество работ, посвященных данной теме, выросло в 3–3,5 раза, и в их числе есть ряд зарубежных и отечественных.
Иностранные исследователи предлагают использовать в качестве запасающего вещества внутри капсул различного рода масляные отходы, тогда как наше решение предлагает в качестве активного компонента применять полимер. В своих исследованиях мы сравнивали два этих подхода и доказали, что капсулы с полимерным активным веществом значительно превосходят масляные и обладают бо́льшим преимуществом.
– В чем заключается различие двух активных веществ и почему выбран именно полимер?
– Прежде всего отличается механизм воздействия на структуру асфальтобетона. Если в качестве восстанавливающего агента в капсулах используются масла, то в момент разрушения происходит следующий процесс: вещество высвобождается, смачивает стенки трещин, частично диффундируя, – по сути, разжижает материал омолаживая битум. В результате этого процесса происходит некоторое восстановление пластичности асфальтобетона.
В случае с применением полимера механизм действия иной. При разрушении капсул высвобождается полимер, который также смачивает берега трещин, частично диффундируя полимеризуется. В результате полимер изнутри склеивает часть дефектов, и за счет этого мы получаем не просто увеличенную пластичность, но и восстановленные связи внутри материала. В этом случае показатели самовосстановления асфальтобетона выше.
– Пластичность асфальтобетона иногда грозит образованием колейности на дороге. Как разрешаются эти риски?
– Как раз одним из главных недостатков применения масляных капсул является неблагоприятная пластичность, которая может привести к образованию колей. И для того, чтобы отойти от данного риска, нами было принято решение найти другой механизм действия. В случае с полимерным наполнителем капсулы склеивание трещин позволяет не допускать разжижения матрицы, давая лучшие показатели упругости и сопротивления.
– По информации МГСУ, подрядчики используют подобные технологии?
– Время от времени в прессе встречаются заголовки, посвященные умным материалам и нанотехнологиям в дорожном строительстве, но в России нет примеров внедрения или апробации асфальтобетонов со свойствами самовосстановления.
Знаю, что китайские коллеги запустили производство промышленного продукта в виде подобных капсул с масляным веществом внутри, однако информации об успешной реализации пока нет.
– Наверняка в вашей работе есть раздел, посвященный технико-экономическому обоснованию и целесообразности использования технологии самовосстанавливающихся асфальтобетонов. Можете поделиться данными расчетов?
– Разумеется, мы сделали экономические расчеты, которые основаны на оценке себестоимости и технического эффекта. Согласно нашим расчетам, использование капсул позволяет получать асфальтобетон, который не просто соответствует всем требованиям стандартов, но и обладает дополнительным набором уникальных свойств. Все это позволяет эксплуатировать участок дороги больший период времени. По сравнению с классическими щебеночно-мастичными смесями, несмотря на незначительное удорожание себестоимости материала, технико-экономическая эффективность достигает не менее 33%.
– В данном случае, что вкладываете в понятие эффективности?
– Мы исследовали стабильность во времени структурно-чувствительных параметров, таких как прочность. Со временем в процессе эксплуатации она уменьшается, то есть под воздействием различных факторов происходит разрушение материала и деструктивные процессы отражаются на показателях. Наблюдая за работой капсул, мы видим, что в период самовосстановления прочность возрастает, а технические показатели стремятся к первоначальным значениям. Этот эффект позволяет продлить время достижения момента, когда показатели достигнут критического значения, то есть дороге потребуется ремонт. По нашим оценкам, технология позволяет увеличить данный период нормативного состояния асфальтобетона более чем в 2–2,5 раза.
– Россия – очень большая страна, территории которой находятся в различных климатических зонах (отличаются погода, грунты, интенсивность движения и другое). В связи с этим вопрос: где и в каких условиях лучше всего проявят себя самовосстанавливающиеся асфальтобетоны?
– Не хочется сейчас необоснованно как-то ограничивать применимость разработки, поскольку предстоящий этап внедрения как раз выявит наилучшие условия. Сами капсулы способны ликвидировать в асфальтобетоне часть дефектов и трещин, и мы считаем, что смеси с такими компонентами целесообразно использовать при устройстве верхних слоев одежды автомобильных дорог в условиях, которые провоцируют трещинообразование. Достаточно широкая формулировка, но это могут быть и северные территории, где при низких температурах асфальтобетон становится хрупким, и южные, где трещины образовываются по другим причинам, например, из-за старения вяжущего.
– Насколько сложен процесс производства самовосстанавливающихся асфальтобетонов, ведь не секрет, что подрядчики сами готовят смеси вблизи объектов строительства, ремонта или реконструкции.
– Мы достаточно давно занимаемся разработкой строительных материалов и понимаем, как важно, чтобы методика производства менялась в минимальной степени или вообще не менялась. Технология создания самовосстанавливающихся асфальтобетонов несложная и вполне может быть осуществлена на существующих асфальтобетонных заводах. Условно говоря, дополнительный компонент можно вводить в смесь как обычную добавку с помощью отдельного бункера с дозатором. Никакого специфического оборудования для этого не требуется.
Что касается самого синтеза капсул, то и он может быть организован с использованием отечественного оборудования. В своих исследованиях мы использовали компоненты российского производства, которые сегодня присутствуют на рынке.