Действующее законодательство обрекает исторический центр Петербурга на умирание
Алексей Шашкин, член Совета по сохранению и развитию территорий исторического центра Санкт-Петербурга, генеральный директор компании «Геореконструкция»:
– Не секрет, что законодательные акты, которые пишутся людьми, далекими от математики, совсем не похожи на алгоритмы. Именно отсутствие изначальной алгоритмической структуры порождает большинство правовых коллизий и необходимость бесконечного изменения законов.
В этом аспекте весьма примечательно существующее законодательство по сохранению исторической застройки Петербурга. Неопределенность терминологии, отсутствие логики, неясность цели и тому подобное порождают мутную среду, в которой начинают действовать разного рода «лоцманы».
Такая ситуация очень опасна для сохранения наследия. Чтобы исторические здания не приходили в ветхость, для поддержания их в работоспособном состоянии необходимо вложение труда и денег. Для этого возможны два пути. Первый – вложение бюджетных средств. Денег на полноценный капремонт – с усилением стен и фундаментов, заменой ветхих перекрытий и пр. – в бюджете нет. Второй путь – создание условий для инвестиций. Для этого должны быть разработаны ясные правила игры.
Рассмотрим для примера п. 6.1.3 Закона Санкт-Петербурга № 820-7: «Запрещается снос (демонтаж) исторических зданий. Настоящий запрет не распространяется на случаи разборки отдельных строительных конструкций, аварийное состояние которых установлено в соответствии с требованиями действующих документов».
Итак, снос исторического здания запрещается. Но есть оговорка: существуют случаи, когда он все же допустим. Однако далее речь идет уже не о самом здании, а о разборке отдельных конструкций. Налицо подмена понятий.
В принципе, далее можно и не рассматривать, так как именно в этом месте рушится вся логика. Но все же пойдем дальше. В положении не предусмотрено, что весь дом может быть в аварийном состоянии, только отдельные конструкции. Это уже свидетельство технического невежества. Более того, закон содержит такой пассаж, как разборка отдельных аварийных конструкций. Заметьте, не усиление, а разборка! То есть при аварийном состоянии отдельной конструкции ее якобы можно разобрать. И что дальше? Дом будет стоять без нее?
Это нелепое положение пытаются трактовать так: если в здании все конструкции аварийные, его можно снести. В итоге сейчас реновация исторической городской среды тонет в непродуктивных тяжбах по поводу тотальной аварийности. Инвестор, который хочет, скажем, разобрать малоценные дворовые постройки, должен доказать, что они являются аварийными в каждом элементе. Такое едва ли возможно в реальности, и инвестор стремится «сгустить краски». А градозащитники пытаются опровергнуть эти построения. Таким образом, вопрос невольно или намеренно уведен в спекулятивную область, где спор идет уже не о возможности сноса или сохранения зданий, а об их тотальной аварийности.
С таким законодательством никакого развития города не будет. Любой дореволюционный дровяной сарай будет стоять теперь «вечно». Если такова цель закона, надо ясно себе представлять и последствия. Исторический центр Петербурга в границах полуторамиллионной столицы Российской империи обречен на медленное (а, может быть, и сравнительно быстрое) умирание. В бюджете денег на его поддержание нет. А инвестировать в дровяные сараи, которые должны стоять вечно, никто не будет. Не пора ли остановить эту псевдоспасательную деятельность, пока она не нанесла городу непоправимый урон?
Конечно же, нельзя впадать и в другую крайность. Внешний облик исторической застройки, безусловно, должен быть сохранен. Именно она создает архитектурное очарование Петербурга. Однако вопрос может решаться отнюдь не только радикальным способом (сносим или оставляем как есть). В отношении исторических зданий необходимо вводить понятия их ценности и целесообразности сохранения.
Категория ценности должна определять, какие именно здания следует сохранять, а какие могут быть снесены. Целесообразностью же должна определяться форма сохранения (полное или воссоздание). Целесообразность физического сохранения, например, аварийного исторического здания определяется ценой усиления и разумностью платить эту цену. Вполне возможным вариантом является сохранение исторического фасада здания и перестройка внутренних объемов.
Максим Нечипоренко, заместитель генерального директора компании Renga Software, рассказывает о готовности строительной отрасли к применению технологии информационного моделирования, степени проникновения BIM в России и BIM-системе Renga, которая доступна любой проектно-строительной компании.
– Строительный рынок России неоднороден. Предприятия, которые работают по госзаказу, не спешат применять BIM. Коммерческие компании, занимающиеся строительством общественных и жилых зданий, осознают пользу этой технологии, понимают, что она помогает экономить деньги на этапе строительства и эксплуатации, и применяют ее гораздо активнее. Многие девелоперы даже демонстрируют положительные результаты применения технологии информационного моделирования.
BIM-инструменты в проектировании и строительстве начали использовать в России еще 15 лет назад, однако технология до сих пор не стала массовой, несмотря на очевидные преимущества, такие как наглядность, скорость проектирования, простота получения спецификаций и чертежей, координация работы разных специалистов, уменьшение количества коллизий в проекте. Сегодня степень проникновения BIM в России составляет не более 15-20%. Большинство предприятий по-прежнему проектируют в 2D.
Активному использованию технологии информационного моделирования препятствовала, в первую очередь, стоимость BIM-систем. Большинство из них разработано за рубежом. И после изменения валютного курса стоимость приобретения и владения для российских компаний значительно выросла. Наша компания создает первую российскую BIM-систему для архитектурно-строительного проектирования Renga, стоимость которой значительно ниже иностранных аналогов.
Еще один ограничивающий фактор развития BIM – нехватка подготовленных в этом вопросе кадров, так называемых BIM-менеджеров. Освоение BIM-систем требует немалого времени. Renga же, благодаря интуитивно понятному интерфейсу, проста в освоении и использовании, не требует привлечения новых специалистов. Кроме того, вся документация, создаваемая в программе, соответствует СПДС.
Миссия компании Renga Software – способствовать проникновению BIM-технологии в России, чтобы проектирование всех объектов гражданского и промышленного строительства начиналось с создания информационной модели. Благодаря сотрудничеству с фирмой «1С» Renga интегрируется с популярными решениями для строительного рынка «1С:Смета» и «1С:ERP Управление строительной организацией». Мы разрабатываем BIM-систему для массового использования, которую сможет себе позволить любая компания в России.
Арсений Васильев, генеральный директор ГК «УНИСТО-Петросталь»:
Ужесточение поправок к ФЗ-214, якобы направленное на защиту дольщиков, дало возможность профессиональным аферистам загнать в яму не только застройщиков, но и добросовестных дольщиков.
На рынке сейчас почти нет компаний, никогда не задерживавших сдачу объектов. 80% сталкивались с этой проблемой. Причины могут быть разные, иногда их сложно прогнозировать. Например, проблемы у поставщиков, административные барьеры, самодурство отдельных чиновников и тому подобное. Но почему-то именно строители выплачивают десятки миллионов рублей за просрочки, и это помимо постоянно растущих требований к инфраструктуре.
Претензии и иски о компенсациях с каждым днем становятся все более серьезной угрозой для отрасли. Уже появились юридические компании, специализирующиеся на взыскании средств со строителей. В итоге десятки миллионов рублей идут не на строительство, а непонятно куда.
Застройщики вынуждены строить социальную и дорожную инфраструктуру – почему-то государство, которому они платят налоги, этим не занимается. А еще есть инфляция и естественное удорожание себестоимости, особенно после кризиса и скачка курса валют. Чтобы избежать роста цен, компании снижают доходность. В итоге, в крупных строительных проектах она колеблется от 2 до 10%. А штрафы составляют 100% от сделки. Мы, например, строим доступное жилье, для нас дополнительные расходы по штрафным санкциям – это существенно.
Дубинка в виде штрафов, придуманная в свое время для нерадивых застройщиков, нависла теперь и над добропорядочными. Она становится все более тяжелой и угрожающей, а справиться с ней, если где-то допущены ошибки, практически невозможно. Это даже не наказание – это сразу смертная казнь.
Проанализировав последние 10 лет работы отрасли, мы увидим прямую зависимость количества обманутых дольщиков от состояния рынка. При положительной динамике, обманутые дольщики – жертвы мошенников. Но если рынок падает, да еще добиваемый законами, даже добропорядочные компании рискуют стать проблемными.
Строительство не надо зажимать в тиски. Если нет возможности поддержать отрасль, можно ее просто не трогать. Но наши законодатели так не могут, поэтому ситуация будет усугубляться. Сейчас под разговоры о предстоящих реформах – я говорю об отказе от долевого строительства – застройщики сформировали земельный баланс и разработали проекты «про запас». Среди них есть рискованные, по цене ниже рыночной, они-то и добавят обманутых дольщиков в ближайшем будущем. Благосостояние людей падает, этим пользуются недобросовестные компании. Никакие надежные застройщики этого не исправят, даже если сведут свою доходность к нулю.
Конечно, отрасль в один день не рухнет. Строительство – длинный процесс, стройка идет от 2 до 5 лет. Но любой компании требуется постоянная поддержка оборотных средств, а в нынешних условиях они пополняются меньше, чем изымаются.
Можно многим нагрузить строителей – и дорогие кредиты, и рост себестоимости, и новые обременения по инфраструктуре, а подкосит его банальное желание граждан подзаработать.