Спортобъект класса «дворец»
Хотя спортивные объекты нередко называют дворцами, обычно это образ метафорический, говорящий о размахе объекта. Редко кому придет в голову напрямую сравнивать их с Зимним, Коломенским или Петергофским дворцами. Однако Дворец художественной гимнастики Ирины Винер-Усмановой в Лужниках имеет основания для такого наименования во всех смыслах.
Неслучайно, вдобавок к остальным наградам и титулам, в этом году он стал обладателем престижной международной премии MIPIM Awards в номинации «Лучший спортивный и культурный объект».
Появление на свет
Инициативу создания в Москве нового спортивного дворца выдвинула в 2015 году президент Всероссийской федерации художественной гимнастики, главный тренер сборной России Ирина Винер-Усманова.
Участок земли в Лужниках выделили московские власти. Благодаря тому, что финансировать строительство взялся известный бизнесмен Алишер Усманов, реализация проекта была стремительной. А объем инвестиций составил порядка 3 млрд. рублей. Строительство началось в мае 2017 года и в целом завершилось к концу 2018-го.
Дворец представляет собой здание площадью 25,7 тыс. кв. м с пятью надземными и подземным этажами. Обращают на себя внимание полностью остекленный фасад высотой до 26 м, а также крыша сложной геометрии, схожая по форме с развевающейся гимнастической лентой.
«Это самый необычный спортивный объект, который был возведен в максимально короткие сроки. Изначально силуэт здания был разработан главным архитектором Москвы Сергеем Кузнецовым с подачи Ирины Александровны Винер. Крыша здания выполнена в форме гимнастической ленты, которая является одним из главных символов художественной гимнастики, чтобы Дворец был узнаваемым», - отмечает Александр Паньков, генеральный директор спортивного оператора Дворца.
По его словам, изначально Ирина Винер-Усманова ставила задачу построить лучший в своем роде международный дом гимнастики, но постепенно в процессе проектирования и строительства задача расширилась: «Нам предстояло сделать Дворец многофункциональной площадкой, которая бы подходила для разных мероприятий как спортивного, так и неспортивного характера. И это успешно было выполнено: Дворец отвечает всем мировым требованиям и стандартам – техническим и организационным. Его уникальность в многофункциональности – мы очень глубоко продумали возможности проведения совершенно разных форматов мероприятий».
Как спроектировать шедевр
Главной особенностью работы над проектом столь сложного сооружения стала необходимость привлечения специалистов узкого профиля для решения конкретных специфических задач, а также координация их работы и сведение плодов усилий отдельных участников команды в общий результат. Последнюю задачу реализовало АО «Мосинжпроект», выступившее в качестве генерального проектировщика и техзаказчика объекта.
«Дворец был создан с нуля по индивидуальному проекту в очень сжатые сроки – мы справились менее чем за три года, активно применяя технологии информационного моделирования (BIM)», - рассказывает генеральный директор АО «Мосинжпроект» Юрий Кравцов, добавляя, что темпы ведения работ были очень высоки, особенно учитывая то, что строительство пришлось приостанавливать на время проведения в Лужниках матчей Чемпионата мира по футболу 2018 года.
Обеспечить высокую скорость помогло использование BIM-технологий. «Дворец художественной гимнастики – это, пожалуй, самый сложный в России проект, реализованный с использованием технологии OPEN BIM. Это подход, который позволяет с использованием открытого формата IFC обмениваться информационной моделью со многими участниками процесса проектирования. В разработке этого проекта участвовало много компаний и каждая из них, в зависимости от специфики раздела над которым работала, использовала свои узкоспециализированные программные продукты, а Archicad стал общей площадкой, на которой собиралась «федеративная» модель всего объекта. Там проект проверялся на коллизии, пересечения и ошибки, что позволило нивелировать большую их часть еще на этапе подготовки документации и избежать проблем на стройплощадке», - отмечает директор по работе с ключевыми заказчиками компании «Графисофт» Артем Котельников.
По его словам использование тесной связки Archicad и Grasshopper позволило разработать проект кровли очень сложной формы – имитирующей движение ленты во время выступления гимнастки. «Дополнительным удобством стала возможность нашего продукта создавать вторичное отображение модели, сохраняя его в формате BIMx с обеспечением доступа с любого мобильного устройства. Заказчики часто не являются специалистами, способными читать чертежи, и подобная возможность визуализации проекта была очень полезна», - добавляет эксперт.
Компания «Метрополис» участвовала в разработке проекта в части конструктивных решений и внутренних инженерных систем, а также занималась координацией пула участников, включая архитекторов, дизайнеров, технологов, организаторов мероприятий и соревнований. «Отличительной чертой проекта является его кросс-платформенность при выполнении модели и чертежей. Для обеспечения совместной единовременной работы и координации проекта, были разработаны решения по интеграции различных специализированных программных комплексов в единую BIM-модель и с учетом работы примерно 30 проектных подразделений», - говорит главный инженер проектов «Метрополис» Денис Дубинин.
По его словам, визитной карточкой Дворца стала его необычная кровля: «На монолитный каркас были установлены арочные балки, поддерживающие кровлю из металлических сот. Такая форма деталей и позволила создать крышу-ленту, обеспечив несущую способность во всех плоскостях. Еще одно преимущество этого решения – малая масса конструкции. Такую кровлю можно класть с большими пролетами между опорами». «Для создания сложной геометрии кровли использовали специально изготовленное алюминиевое фальцевое покрытие, ее конструкции прошли испытания в аэродинамической трубе, где были воссозданы характерные для столичного региона климатические условия», - добавляет Юрий Кравцов.
По словам Александра Панькова, с самого начала работы над проектом Ирина Винер-Усманова придавала особое значение оформлению интерьеров. «Ей хотелось отразить русский стиль, чтобы это был узнаваемый дизайн. Смешанные в разных вариациях несколько стилей – холуй, хохлома, жостово – создают общий фон русской культуры и делают Дворец узнаваемым, особенным, с неповторимым колоритом. Огромные колонны в хохломской росписи, выложенные вручную из мозаики, мозаичный пол, переливающийся, как река, - все это создает потрясающее впечатление на людей, которые приходят к нам в первый раз, это приятный культурный шок для них», - говорит он.
«Здесь представлено все русское народное творчество, народные промыслы: жостовская и хохломская роспись, лаковая миниатюра. И когда ты сюда заходишь, ты понимаешь, что ты в России, - и это очень важно. Здесь, конечно, нужно только выигрывать», - подчеркивает сама Ирина Винер-Усманова.
Сумма частей: акустика, остекление, гидроизоляция.
Как и всякий шедевр, Дворец гимнастики является суммой уникальных частей, утрата или замена любой из которых разрушила бы общий результат.
«Мы сделали эффект «черного кабинета» – то есть потолок выполнен в темном цвете. Кроме того, он покрыт звукопоглощающим материалом, что создает потрясающую акустику на уровне достойных театральных площадок. По этому показателю мы сильно превосходим спортивные сооружения», - отмечает Александр Паньков.
Над этим работала компания Acoustic Group, перед которой стояла задача в подготовке помещения арены для проведения спортивных соревнований мирового уровня и концертов эстрадной музыки с использованием системы звукоусиления. «После обсуждения нескольких проектов был утвержден нестандартный вариант применения «подушек» на основе базальтовых звукопоглощающих плит «ШУМАНЕТ-БМ», обернутых драпировкой из черной звукопрозрачной стеклоткани. Аналогичная технология была применена на стенах, на фронтонах и за декоративными лентами с подсветкой. ШУМАНЕТ-БМ, являясь экологичным негорючим материалом с низкой удельной массой, обеспечивает минимальную нагрузку на несущие конструкции. Такое решение позволило отказаться от подвесной конструкции потолка, провести монтаж в кратчайшие сроки и получить отделку, соответствующую требованиям пожарной безопасности. Всего нашими специалистами было смонтировано более 5 тыс. м2 звукопоглощающих плит. Перед открытием мы сделали предварительное измерение времени реверберации на арене. Готовность была еще не полная, однако уже стало очевидно, что акустика на арене очень хорошая. А после чемпионата России были проведены финишные акустические измерения, результаты были превосходными. Время реверберации на пустой арене составило 1,8 с при воздушном объеме около 100 тыс.м3.», - рассказывает ведущий инженер-акустик, ГИП Acoustic Group Антон Перетокин.
Остекление фасада было реализовано специалистами «Schüco Россия». «При подборе подходящей системы учитывались технические требования и архитектурные идеи авторов проекта. «Шахматную» расстекловку и стеклянную монолитность 26-метрового фасада удалось реализовать в стандартной стоечно-ригельной системе Schüco FWS 50 SG со структурным швом 20мм. Входные двери разработаны также в структурном исполнении, для этого поверх дверного профиля наклеивалось стекло. Это стилевое решение позволило гармонично встроить открывающиеся элементы в плоскость основного витража, получив абсолютно гладкую поверхность, без видимых выступающих частей», - отмечает руководитель крупных проектов «Schüco Россия» Роман Мишуков.
Компания ТЕХНОНИКОЛЬ поставляла на объект материалы и решения для гидроизоляции. «При возведении фундамента применялась наша система «ТН-ФУНДАМЕНТ Проф» на основе полимерной мембраны. Ее особенность заключается в том, что целостность гидроизоляции можно проверить как на этапе монтажа, так и в процессе эксплуатации. При нарушении герметичности восстановить целостность покрытия можно при помощи инъекционного состава, который закачивается через систему штуцеров и трубок. Для кровли мы поставили пароизоляционный материал «Паробарьер», - говорит руководитель региона Москва ОЦО КП ТЕХНОНИКОЛЬ Юлия Лаврехина.
Она добавляет, что с архитектурной точки зрения объект очень необычный. «Металлическая кровля сложной формы стала визитной карточкой дворца. Эти нюансы требовали внимания. Именно они стали причиной того, что мы не ограничились поставкой материалов на объект. Ведь надежность конструкции зависит не только от качества применяемых решений, но и профессионализма строителей. Технические специалисты ТЕХНОНИКОЛЬ курировали процесс работы с нашими материалами от начала и до конца».
По оценке эксперта, участие в проекте еще раз доказало тот факт, что отечественные строительные материалы соответствуют всем современным требованиям по качеству и надежности. «Сжатые сроки, зима, сложная архитектура – не преграда, а скорее повод обратиться именно к российским решениям», - подчеркивает она.
Как отмечает Александр Паньков, сейчас во Дворце проходят и спортивные турниры, и многотысячные конференции, и частные мероприятия. «Дворец гимнастики стал настоящей архитектурной жемчужиной города, ярко выделяется среди других объектов, при этом не нарушая общий архитектурный фон», - резюмирует он.
Мнения
Артем Котельников, директор по работе с ключевыми заказчиками «Графисофт»:
- При проектировании Дворца художественной гимнастики использовались наши BIM-решения, в частности, программа Archicad. Ее главная особенность в том, что она изначально была создана архитекторами для архитекторов, и учитывает многолетний опыт работы в этой сфере. Продукт отличается гибкостью, позволяет создавать объекты со сложными архитектурными формами, включающими в себя различные конструктивные решения. Уникальность Дворца художественной гимнастики для нашей компании нашла отражение еще и в том, что фото объекта размещено на обложке 23-й версии программы Archicad, выпущенной в прошлом году. Принимая во внимание, что с помощью нашего продукта проектируются объекты во всем мире, решение таким образом выделить этот объект, говорит о его особом значении для GRAPHISOFT.
Антон Перетокин, ведущий инженер-акустик, ГИП Acoustic Group:
- Хотелось бы особенно отметить высокую заинтересованность заказчика в качественной акустике арены, глубокое доверие нашему профессиональному мнению и лояльность к поиску новых акустических решений и идей. Как призналась сама Ирина Александровна, глобальной задачей было сделать лучший во всем спортивный комплекс, отвечающий самым современным мировым стандартам и требованиям. Таким образом, Москва получила еще один замечательный акустический спортивный зал.
Денис Дубинин, главный инженер проектов «Метрополис»:
- Важным моментом при проектировании инженерных разделов была вентиляция главной арены ввиду строго ограничения подвижности воздуха в центральной части ковра, чтобы гимнастические ленточки не колыхались во время выполнения упражнений. Для создания правильного микроклимата использовалась система математического моделирования CFD. Это современный инструмент проверки проектных инженерных решений на соответствие функциональной задаче. При большой зрительской аудитории и активном использовании электроприборов образуются теплые конвективные потоки, зоны с повышенной температурой воздуха и содержанием СО2. По результатам анализа CFD-моделирования в главном зале был увеличен воздухообмен на 50%, перераспределены приточные и вытяжные устройства и установлены разные температуры приточного воздуха в различных зонах – их можно регулировать независимо друг от друга. Это минимизировало тепловое давление в центральной части арены, что позволило значительно снизить подвижность воздуха, а также обеспечить комфортную температуру в помещении и поддерживать удовлетворительную концентрацию кислорода в воздухе.
В мировой практике немало примеров того, как объекты, изначально сильно критиковавшиеся и считавшиеся «градостроительными ошибками», впоследствии признавались шедеврами и становились визитной карточкой городов, где они расположены. Классический пример – Эйфелева башня в Париже. Эту проблематику обсудили эксперты, приглашенные «Строительным Еженедельником» к участию в очередном заочном круглом столе по вопросам градостроительства.
«Строительный Еженедельник» («СЕ»): На ваш взгляд, как «градостроительные ошибки» становились шедеврами? Почему менялось их восприятие обществом?
Филипп Грибанов, представитель Фонда содействия строительству культовых сооружений РПЦ в Петербурге: Многие объекты, которыми сегодня гордятся петербуржцы и без которых сложно представить наш город, в свое время воспринимались современниками в штыки. Каких только эпитетов ни удостаивали тот же Исаакиевский собор. Искусствовед Наталия Толмачева приводит такие цитаты. Например, Владимир Стасов, критик и историк искусства, сын архитектора, говорил следующее: «Русский каменщик Тон может дружески пожать руку французскому каменщику Монферрану. Оба сумели заставить наше государство потратить множество миллионов на создания некрасивые, безвкусные по формам, ничтожные по остову, с неописанною роскошью мраморов, бронзы и позолоты, и несмотря на это, все-таки мрачные и скучные».
Я читал, что художник, основатель и главный идеолог объединения «Мир искусства» Александр Бенуа называл Спас-на-крови жалким подражанием Василию Блаженному, которое «поражает своим уродством, являясь в то же время настоящим пятном в ансамбле петербургского пейзажа». Дом компании «Зингер» и вовсе называли «гнилым зубом в челюсти Невского проспекта». Мы найдем десятки примеров, когда шедевры становились объектом нападок именитых современников. Здание городской думы тоже критиковали постоянно.
Однако прошли сотни лет – и мы видим только предмет для гордости, вся эта критика оказалась погребена временем.
Рафаэль Даянов, руководитель Архитектурного бюро «Литейная часть-91»: Опираться на конкретные примеры при рассмотрении проблематики градостроительных ошибок очень сложно. Дом компании «Зингер», который нам сегодня известен, радикально отличается от того, что изначально предполагалось проектом, а именно – небоскреба, на манер уже начинавших в то время строиться американских. Но главным архитектором и градостроителем Петербурга в то время был сам император, который и «укоротил» здание до привычной нам высоты. К тому же ревнители чистоты стиля и сегодня скажут, что этот дом противоречит эстетике Невского проспекта.
Если же говорить о массовом восприятии объектов, то надо понимать, что очень многое зависит от привычки. Мало кто задумывается над тем, что в историческом центре, даже на том же Невском проспекте, многие здания за советский период были надстроены двумя и даже тремя этажами. Горожане привыкли к их сегодняшнему облику, и он их ничуть не смущает, они считают, что дома изначально были именно такими. Подобные примеры были и в постсоветское время, и к ним тоже довольно быстро привыкли. Город живет, растет, меняется – это неизбежный естественный процесс. Таким образом, отношение большинства к тому или иному объекту – это вопрос скорее привычки, чем какой-то оценки его эстетических характеристик.
Никита Явейн, руководитель Архитектурного бюро «Студия 44»: В любое время были люди, негативно относившиеся к новым объектам, новым архитектурным стилям. Имела место и обратная ситуация, когда критиковались старые направления, а новшества отстаивались. По-человечески это понятно, новое часто старается самоутвердиться за счет вытеснения старого. В любом случае критика отдельными людьми того или иного проекта – и раньше, и сегодня – обычно выражение частных предпочтений.
«СЕ»: По вашему мнению, возможно ли «превращение» того, что сегодня многие считают градостроительной ошибкой, впоследствии в шедевр? Получил или получит в будущем признание, например, «Лахта Центр»?
Никита Явейн: Если говорить конкретно о «Лахта Центре», не думаю, что когда-либо его будут считать шедевром. И дело тут не в архитектуре – сам по себе проект вполне имеет право на существование, претензий нет – а в величине, масштабах, которые входят в диссонанс с традиционным архитектурным ландшафтом Петербурга.
Филипп Грибанов: «Лахта Центр», который был предметом ожесточенных споров и протестов, уже сейчас становится достоянием города, новым открыточным видом.
Рафаэль Даянов: Что в будущем будут считать шедеврами – сказать сложно, я не пророк. А вот то, что к новым объектам привыкнут – я практически не сомневаюсь. Собственно, к «Лахта Центру» по большей части уже привыкли. И не называют его «кукурузиной», как во время активной борьбы с проектом, еще когда его хотели разместить на Охте. Больше того, некоторые уже восхищаются комплексом новых, современных сооружений – мостами ЗСД, стадионом на Крестовском острове и «Лахта Центром». Думаю, лет через пятьдесят все эти объекты будут называть «архитектурным наследием начала XXI века». Так же, как сейчас наследием своего периода именуют здания 1960–1970-х годов, тот же СКК.
«СЕ»: Некоторые градозащитники считают самым надежным способом избежать градостроительных ошибок в центре города полный запрет на появление в нем новых объектов. Как вы оцениваете такую позицию?
Рафаэль Даянов: Термин «градозащитники» сейчас непонятно на каких основаниях присвоила себе некая группа людей, которая всех остальных – в том числе и специалистов: архитекторов и реставраторов – рассматривает как каких-то врагов наследия. Хотя, между прочим, первое выступление о недопустимости строительства башни «Газпрома» на Охте было написано именно Союзом архитекторов.
Строительство в центре можно остановить, но тогда не взыщите – город начнет очень быстро умирать. Никакие системы не работают вечно, их надо модернизировать и обновлять. Город – живой организм, и останавливать в нем любое движение значит просто его губить.
Никита Явейн: Полная остановка строительной деятельности в историческом центре – подход, имеющий некоторое распространение в мировой практике. Применительно к небольшим городкам это вполне допустимый вариант. Как правило, в таких случаях основным источником дохода является туризм, а население в этих «музеях под открытым небом» не проживает. Других положительных примеров такой практики мир не знает. Для Петербурга (мегаполиса, где в историческом центре по-прежнему живут люди, а доход от туризма вряд ли превышает 5% бюджета) пытаться реализовать этот подход – глупость несусветная. Город без постоянного развития, в том числе центра – разумеется, в строгом соответствии с законами, – имеет свойство умирать.
«СЕ»: Как, на ваш взгляд, можно обеспечить, с одной стороны, развитие центра, а с другой – избежать появления новых градостроительных ошибок?
Никита Явейн: Подавляющее большинство современных градостроительных ошибок – это превышение допустимых параметров либо же снос исторических объектов. То есть имеются определенные, достаточно объективные критерии, следование которым позволяет избежать появления новых диссонирующих объектов. В то же время наше градостроительное регулирование жутко переусложнено и в целом исходит из предположения, что все вокруг враги, стремящиеся изуродовать город. Поэтому регламентируется каждая мелочь, каждая деталь, и, кажется, даже авторы этих законов уже не могут в них разобраться.
Впрочем, основные его посылы можно признать верными. Хуже то, что это законодательство никак не коррелирует со строительными нормативами. И следствием этого становится то, что мировая практика, допускающая реконструкцию исторических зданий и даже объектов наследия, у нас становится невозможной.
Рафаэль Даянов: Обеспечить развитие исторического центра могут только законодательные изменения, для чего нужна соответствующая политическая воля власти. Необходимо сформировать целую систему реконструкции зданий исторического центра. Только не так, как это было в советские времена, когда практиковались достаточно резкие преобразования, а с максимально корректным подходом. Необходимо и изменение нормативов применительно к реконструкции, поскольку соблюсти современные требования по санитарной, противопожарной безопасности, инсоляции и др. просто невозможно.
Филипп Грибанов: Пора отходить аргумента «не нравится», который является основным в градостроительной дискуссии. Нужно думать о красоте и о будущем. Что мы можем вспомнить из ярких архитектурных произведений за последние двадцать лет? Что скажут об архитектуре начала XXI века через сто лет? Ничего, потому что сказать особенно и нечего. Я убежден, что сейчас не хватает новых ярких объектов, которые впишутся в городскую среду и станут гордостью нашего города спустя годы. Для этого необходимо в корне менять подход к строительству и ограничениям, которых сейчас слишком много и которые не позволяют развивать город.
На прошедшем XVII Съезде строителей Санкт-Петербурга многие говорили о сложностях в строительстве социальных объектов. Градоначальник даже попросил строителей о помощи в решении проблемы.
XVII Съезд строителей Северной столицы не только подвел итоги уходящего 2019 года, но также обозначил сложности, существующие в строительной отрасли. Представители общественных организаций, чиновники, бизнесмены говорили о проблемах кредитования строительного комплекса, сохранения исторического центра, об уходе с рынка подрядных компаний, обманутых дольщиках и т. д. Но, вольно или невольно, главной стала тема дефицита в городе объектов социальной инфраструктуры и сложности их сооружения.
Тему обозначил губернатор Петербурга Александр Беглов, сделавший доклад по итогам года. Для начала он отметил сложность работы в строительной отрасли. Затем немного посетовал на то, что «год прошел не так, как бы хотелось», однако настрой остается оптимистичным.
Хотя за 11 месяцев текущего года в эксплуатацию введено 2,45 млн кв. м жилья, Александр Беглов рассчитывает на исполнение плана (3,4 млн кв. м). Гораздо больше его беспокоит сложившийся дисбаланс между жильем и социальными объектами. По официальным данным, сейчас дефицит мест в детских садах составляет 37 тыс. единиц, в школах также не хватает 24 тыс. мест.
До 2025 года в Петербурге будет построено примерно 25 млн кв. м жилья, прогнозирует губернатор. Для их обеспечения инфраструктурой надо 189 социальных объектов. На это требуется 310 млрд рублей. И это только на «социалку»! На прочую инфраструктуру требуется еще 320 млрд. Для сравнения Александр Беглов привел размер бюджета на 2020 год – всего 711 млрд рублей. «Я за то, чтобы объекты строились вместе», – подчеркнул он, имея в виду жилые и социальные постройки.
По словам губернатора, застройщики в 2019 году безвозмездно передали городу 24 социальных объекта. При этом Петербургу удалось получить от российского правительства 10 млрд рублей на «социалку». «Мне удалось вам помочь», – сказал Александр Беглов и попросил строителей, со своей стороны, тоже помочь городу – вводить жилье вместе с социальной инфраструктурой.
Ввод социальных объектов тормозится и регулярным неисполнением Адресной инвестиционной программы. Как сообщил губернатор, в течение года Смольный расторг 26 контрактов с подрядчиками на сумму около 7 млрд рублей. «Деньги есть – почему не строят?» – удивляется он.
На этот вопрос ответили в своих выступлениях представители бизнеса. Так, вице-президент НОСТРОЙ Антон Мороз отметил недостаточное финансирование возведения социальных объектов на фоне низкого спроса на жилье. Директор Петербургского Союза строительных компаний Лев Каплан указал на подход к формированию АИП, которая, по его словам, «принимается кулуарно», условия торгов заставляют подрядчиков демпинговать, а ценообразование – вообще неясная сфера.
При этом выяснилось, что у компании «Главстрой Санкт-Петербург» получены разрешения на строительство 17 социальных объектов. Однако строительство идет по очереди и в невысоком темпе. Как пояснил генеральный директор компании «Главстрой Санкт-Петербург» Александр Лелин, объекты плохо вписываются в экономику. Он пояснил: пока проект проходит согласование, чиновники в них «напихивают все свои «хотелки», но денег они не считают». В результате утвержденный проект выходит за рамки экономических реалий.
Строительство социальных объектов сегодня убыточно, подчеркнул эксперт. И если полностью строить социальную инфраструктуру, застройщик может попасть в коллапс. «Тогда вообще ничего строиться не будет», – резюмировал Александр Лелин.
«У застройщика нет прибыли для опережающего строительства «социалки». Откуда деньги?» – соглашается генеральный директор компании «Ленстройтрест» Валерия Малышева. По новому законодательству, средства, аккумулированные на эскроу-счетах, должны расходоваться исключительно целевым образом – на строительство жилья. На возведение социальной инфраструктуры эти деньги использовать нельзя. Средства дольщиков можно тратить, если передать объект в общедолевую собственность или безвозмездно государству.
По ее словам, новая система финансирования не заработала так, как было обещано: кредитовать строителей должны были 94 банка, в реальности их 10. Кроме того, банки часто отказываются предоставлять деньги, причем по достаточно странным, с точки зрения застройщиков, причинам. Продекларированный срок рассмотрения заявок – 45 дней, в реальности – три-четыре месяца, и т. д.
В случае, когда застройщик решается потратить на «социалку» собственные средства, они окажутся фактически заморожены. Если власти и выкупят объект, это случится года через два. А передача социального объекта в общедолевую собственность – вообще странная идея: зачем покупателям квартир платить за содержание детсада, если у них, например, уже взрослые дети?
Валерия Малышева полагает необходимым подправить законодательство. Например, кредиты на строительство социальных объектов могли бы получать подрядчики. Еще лучше – разрешить использовать застройщикам деньги дольщиков для возведения социнфраструктуры – по сути, это часть жилого комплекса. Также, по ее мнению, необходимо исключить из документа слово «безвозмездно» относительно передачи соцобъектов муниципалитетам.
Кроме проблемы с дефицитом социальных объектов, на съезде также говорилось о сохранении исторического центра, развитии транспортной инфраструктуры, решении проблемы обманутых дольщиков. В частности, президент ЛенОблСоюзстроя Руслан Юсупов назвал создание Фонда защиты прав дольщиков в Ленобласти главным итогом года. А Александр Беглов в 2020 году пообещал решить эту проблему в городе.
Также съезд утвердил отчет работы Союза строительных объединений и организаций (ССОО) и планы на будущий год, продлил полномочия исполнительного директора Олега Бритова, вновь переизбрал президентом ССОО Александра Вахмистрова. Последний в заключительном слове пообещал, что Союз продолжит диалог с властью.
Фотоотчет - на сайте https://asninfo.ru/events/photo-reports/276-xvii-syezd-stroiteley-sankt-peterburga