Сохранять нельзя развивать
Проблематика нахождения баланса между сохранением и развитием исторического центра Санкт-Петербурга не теряет своей актуальности. «Строительный Еженедельник» провел заочный круглый стол, попросив ряд экспертов высказать свое мнение по этому вопросу.
«Строительный Еженедельник» («СЕ»): В мировой практике немало разных примеров отношения к сложившейся застройке исторических городов. Какие практики, на Ваш взгляд, наиболее применимы для Петербурга?
Рафаэль Даянов, руководитель Архитектурного бюро «Литейная часть-91», заслуженный строитель России: Я думаю, что проведение каких-то прямых аналогий совершенно неуместно. Зарубежные практики обращения с объектами наследия вряд ли применимы в России. У нас совершенно другие условия – иной климат, иная экология, иной менталитет людей. Сравнения просто некорректны. При всей похожести на европейскую застройку Петербург совершенно самобытен, его наследие оригинально, сформировано российской идентичностью в специфических северных условиях со всеми их отличительными особенностями. Поэтому у нас свой путь.
Александр Карпов, директор Центра экспертиз ЭКОМ, руководитель группы экспертов Комиссии ЗакС Петербурга по городскому хозяйству: На мой взгляд, это практика итальянских, немецких городов, которые развивали комплексное регулирование градостроительства и охраны наследия на муниципальном уровне еще до того, как это стало общей тенденцией. Эти практики предполагают очень детальную проработку перспектив управления территорией, включая желаемые сценарии развития буквально каждого участка. В результате планы по сохранению наследия этих городов были интегрированы с планами по развитию. И логика этих практик проистекала не из каких-то внешних обязательств, а из понимания своей идентичности, истории, культурной традиции. Нужно перенимать опыт, например, британский, государственной и муниципальной поддержки работы собственников по сохранению исторической ценности зданий.
«СЕ»: Известно, что барон Осман во второй половине XIX века фактически снес старый Париж и застроил территорию теми зданиями, которые сегодня всех восхищают. Возможна ли подобная практика в Петербурге – конечно, не в полном масштабе, а в отношении зданий, не представляющих серьезной историко-архитектурной ценности?
Филипп Грибанов, представитель Фонда содействия строительству культовых сооружений РПЦ в Петербурге: У каждого великого города свой путь, который складывается из истории, культуры, менталитета, традиций. В Петербурге огромное количество настоящих памятников архитектуры, сносить которые – это настоящее преступление. В то же время есть здания, которые не представляют собой ценности, но охраняются не меньше, чем истинные произведения искусства. Подход к ним с точки зрения законодательства почти одинаковый, что противоречит как здравому смыслу, так и самой сути сохранения и восстановления памятников архитектуры. В итоге город оказался фактически застывшим музеем под открытым небом – и ни о каком развитии не может идти и речи. Я выступаю за индивидуальный подход к новым проектам в центре города.
Александр Карпов: Это некорректное сравнение. Действия барона Османа имели стратегический градостроительный посыл – он реализовывал свой план преобразования хаотически застроенного Парижа не на уровне отдельных зданий или кварталов, объектом перепланировки был весь город в целом. Петербург изначально «умышленный город», со времен Петра он застраивался по планам, и градостроительного хаоса, который мешал бы его развитию и требовал ликвидации, у нас просто никогда не было. Так что говорить об использовании «опыта Османа», тем более применительно к отдельным зданиям, – не приходится.
«СЕ»: Какие архитектурно-градостроительные характеристики (высота, плотность и пр.) в зоне исторической застройки города должны оставаться незыблемыми, а что может быть скорректировано, на Ваш взгляд?
Филипп Грибанов: Пока незыблемым можно считать только то, что многие здания требуют реконструкции, реставрации и приспособления к современному использованию. Но сделать это зачастую невозможно из-за жесткого регулирования в зоне исторической застройки. В таких условиях любая попытка инвестора подойти к историческому зданию встречается в штыки. Для начала нужно выработать индивидуальный подход к особо значимым объектам. А высотность, плотность, перепланировка – это уже вопрос целесообразности, здравого смысла и сохранения исторической правды.
Рафаэль Даянов: Ситуация вкратце такова: охранное законодательство – жесткое, правила игры – очень строгие; большинство людей, которые дискутируют сегодня по поводу застройки – плохо представляют себе строительные нормы и правила. Надо понимать, что город все равно будет развиваться – так или иначе, в той или иной форме. Остановить этот процесс невозможно. Даже если «запретить всё», через какое-то время все равно придется подстраиваться под реальность. Потому что меняются технологии, представления о комфорте и качестве жизни и многие другие факторы. Ансамбли классицистического Петербурга принципиально отличаются от застройки конца XIX– начала ХХ века, но сегодня все это воспринимается как единый комплекс наследия. И сегодняшний путь законодательных ограничений на любые работы в центре города, на мой взгляд, – тупиковый. Законодательство должно быть гибким, учитывающим объективную реальность, а не строящимся на отвлеченных «принципах», не применимых на практике.
«СЕ»: Существует немало исторических объектов, которые не могут найти инвесторов, поскольку требования охраны не позволяют приспособить их для современного использования. В итоге они просто постепенно разрушаются. Что делать со сложившейся ситуацией?
Рафаэль Даянов: В старых жилых домах, где каждый гвоздь градозащитники готовы объявить бесценным артефактом, между прочим, люди живут. Почему они должны жить в условиях, совершенно ненормальных с точки зрения и современных представлений о комфорте, и тех же установленных норм – противопожарных, санитарных и прочих? Отремонтировать такие дома или просто невозможно или запредельно дорого, сохранять до естественного «умирания» – опасно. Это серьезные социальные проблемы, которые надо спокойно и методично решать – профессионалам, а не дилетантам.
Александр Карпов: По данным государственной инвентаризации, подобных объектов в городе не более полутора сотен. На фоне десятка тысяч исторических зданий в Петербурге – это ничтожный процент. При этом для того, чтобы говорить об их «разрушении», необходимо различать реальную аварийность, мнимую аварийность и просто облупившийся фасад, придающий дому непрезентабельный вид. У нас есть здания (яркий пример – ул. Восстания, 4), которые на фоне официального признания аварийными активно эксплуатировались, и никто из многочисленных арендаторов, несмотря на «диагноз», отнюдь не торопился оттуда съезжать. Большая часть рассказов о «неустранимой аварийности» – это просто миф, подтвержденный заказными экспертизами, доказывающими то, чего нет.
Алексей Шашкин, член Совета по сохранению и развитию территорий исторического центра Санкт-Петербурга, генеральный директор компании «Геореконструкция»: С существующим законодательством никакого развития города не будет. Любой дореволюционный дровяной сарай будет стоять теперь «вечно». Если такова цель закона, надо ясно себе представлять и последствия. Исторический центр Петербурга в границах полуторамиллионной столицы Российской империи обречен на медленное (а может быть, и сравнительно быстрое) умирание. В бюджете денег на его поддержание нет. А инвестировать в дровяные сараи, которые должны стоять вечно, никто не будет. Не пора ли остановить эту псевдоспасательную деятельность, пока она не нанесла городу непоправимый урон? Конечно же, нельзя впадать и в другую крайность. Внешний облик исторической застройки, безусловно, должен быть сохранен. Именно она создает архитектурное очарование Петербурга. Однако вопрос может решаться отнюдь не только радикальным способом (сносим или оставляем как есть).
«СЕ»: Как обеспечить развитие и модернизацию исторического центра Петербурга, сохранив при этом его наследие?
Рафаэль Даянов: Абсурдно объявлять наследием все, что построено до 1917 года, включая третьи дворы и дровяные сараи. Законодательство надо развивать. Необходимо формирование дифференцированного подхода с четким пониманием: что действительно является ценным историческим наследием, а что – нет. В Вене, например, буквально поквартально расписано, где допустима какая-то трансформация застройки, а где – нет. Только делать это должны профессионалы. Бывали случаи, когда предметами охраны становились «исторические решетки», которые на поверку оказывалась типовыми ленпрокатовскими образца 1957 года, или лепной декор под «барокко» на гипроке. По каждой инициативе градостроительного вмешательства в сохранившуюся архитектурную среду должно приниматься индивидуальное решение – насколько оно уместно в предлагаемой форме в данном конкретном месте. И делать это должны специалисты, а не активисты, почему-то присвоившие себе право говорить от имени всего общества.
Александр Карпов: У большей части зданий, производящих неблагоприятное впечатление, есть собственники – как жители, так и юрлица. Так что их состояние – это вопрос о том, как городу помочь собственникам – организационно, финансово, технически, технологически. Как можно искать инвестора для объекта, у которого уже есть владельцы? Германская и английская практика, о которой я говорил ранее, в значительной мере как раз и заключается в обучении собственников (медленном и долгом, но зато надежном), разработке для них проектов грамотного ведения работ на исторических объектах, предоставлении им грантов и безвозмездных субсидий (или софинансирования). Конечно, у нас есть объективные препятствия для этого, поскольку традиция частного владения зданиями была в советский период разрушена, и компетентный собственник сейчас – это редкость.
Алексей Шашкин: В отношении исторических зданий необходимо вводить понятия их ценности и целесообразности сохранения. Категория ценности должна определять, какие именно здания следует сохранять, а какие могут быть снесены. Целесообразностью же должна определяться форма сохранения (полное или воссоздание). Целесообразность физического сохранения, например, аварийного исторического здания определяется ценой усиления и разумностью платить эту цену. Вполне возможным вариантом является сохранение исторического фасада здания и перестройка внутренних объемов.
Филипп Грибанов: Город должен расти и развиваться, и при этом необходимо бережно относиться к историческому центру, но не отпугивать от него инвесторов и меценатов, которые готовы взять на себя ответственность по сохранению и воссозданию исторического наследия. Пока же существуют такие жесткие градостроительные ограничения, ни о каком развитии не может быть и речи. Мы же все помним, что традиция – это поддержание огня, а не поклонение пеплу!
Заксобрание Ленобласти сразу в трех чтениях одобрило законопроект о преобразовании поселка Мурино в город. Местные власти ждут увеличения бюджета и расширения полномочий.
Отметим, что замена статуса произойдет и для Муринского сельского поселения – оно также станет городским. Превращение Мурино в город – шаг весьма логичный. Это один из самых застраиваемых населенных пунктов области. В соответствии с Генеральным планом муниципального образования, площадь жилищного фонда к 2020 году должна увеличиться до 812,8 тыс. кв. м, однако уже к 2018 году этот показатель был превышен в четыре раза.
По данным на 1 января 2019 года, в МО было построено 167 домов на 74 110 квартир. При этом сельскохозяйственных земель там осталось только 200 га.
В поселении зарегистрировано 42 340 человек, а фактически проживает порядка 100 тыс. При этом, по расчетам чиновников, к 2030 году там будут жить около 165 тыс. человек.
После преобразования в городское доходы поселения возрастут. Так, в местную казну будут поступать 3% подоходного налога (НДФЛ), т. е. около 16 млн рублей в месяц. Кроме того, Мурино сможет принять участие в федеральной программе «Городская среда» и получить дополнительные средства на благоустройство общественных пространств, внутридворовых территорий и т. д.
Будут расширены полномочия местных властей. В частности, теперь руководство поселения будет выдавать разрешения на строительство и ввод в эксплуатацию индивидуальных жилых и садовых домов, принимать решения о сносе самовольных построек, следить за работой теплоснабжающих организаций и многое другое.
Тем не менее, не обошлось и без минусов. Самый весомый из них – рост тарифов на электроэнергию.
В социально-экономическом обосновании законопроекта сообщается, что по большинству важных для населения позиций изменений не произойдет. В частности, чиновники не прогнозируют рост стоимости содержания жилья, газо-, водо- и теплоснабжения, а также водоотведения. Однако несколько увеличатся тарифы на электроэнергию. «Например, одноставочный тариф вырастет с 2,93 до 2,97 рубля. В такой же пропорции будет расти стоимость и других тарифов на электроэнергию», – говорится в пояснительной записке к документу.
Кроме того, муринцы потеряют часть преференций, предусмотренных для жителей сельской местности Социальным кодексом Ленобласти. «Это коснется работающих женщин и лиц, осуществляющих в сельской местности уход за детьми-инвалидами. Утратят право на получение отдельных мер поддержки медицинские кадры, вновь прибывшие на работу», – говорится в документе.
При этом, отметил глава МО и Администрации Мурино Валерий Гаркавый, вырастет зарплата представителей некоторых других профессий, в частности, у сотрудников «Почты России».
Председатель Комитета по местному самоуправлению, межнациональным и межконфессиональным отношениям Ленобласти Лира Бурак отметила, что решение об изменении статуса Мурино приняли, в первую очередь, жители поселения. Она напомнила, что на сайте Совета депутатов Муринского сельского поселения прошло интернет-голосование, 82,5% участников которого высказались за изменение статуса. Кроме того, в июне 2018 года состоялись общественные слушания, и местные жители подтвердили, что хотят жить в городе, а не в поселке.
Мнение
Руслан Юсупов, президент Союза строительных организаций Ленинградской области:
– Это решение законодательно закрепляет то, что давно воспринимается как действительность. Подобные пригороды уже давно и строители, и жители воспринимают как город, а не поселок. В связи с этим изменение статуса никак не скажется на стоимости жилой и коммерческой недвижимости Мурино. Доказательством этому может служить Кудрово, которое около года назад приобрело статус города. Цены там не выросли. На работу стройкомплекса новый статус Мурино также не повлияет. Это давно освоенная территория.
НОВОСТИ ПО ТЕМЕ:
Во Всеволожском районе поддержали намерение поселка Мурино получить статус города
«Стимул» или выкуп. Строители просят активизировать темпы выкупа готовых объектов
В Санкт-Петербурге продолжается работа по совершенствованию законодательной и нормативной базы. Готовятся новые ПЗЗ и Генплан, разрабатывается очередная редакция городского закона №820.
Какие изменения ждут город в сфере градостроительного регулирования рассказали представители Комитета по градостроительству и архитектуре и КГИОП в ходе круглого стола, организованного Союзом строительных объединений и организаций.
Ждем ПЗЗ
Как сообщил начальник отдела Генерального плана Управления градостроительной политики КГА Александр Мюльберг, работа над новой редакцией Правил землепользования и застройки (ПЗЗ) вступила в завершающую фазу.
По его словам, поступило около 900 предложений о внесении изменений в ПЗЗ. Значительная их часть связана с приведением Правил в соответствие с Генпланом Петербурга. Такие предложения вносил как сам КГА, так и заинтересованные граждане, строительные объединения и собственники земельных участков. «Могу отметить, что позиция Комитета по большей части инициатив совпадает с мнением заявителей», - отметил чиновник. Также много предложений касаются градостроительных регламентов, по-преимуществу вне зон охраны объектов наследия.
С 4 по 22 апреля будет проходить подготовительная работа в Комиссии по землепользованию и застройке, обобщение предложений, выявление разногласий и т.д. Затем пройдет этап согласования проекта с органами государственной власти города и, возможно, с Минкультуры. «Итоги работы в виде новой редакции ПЗЗ будут вынесены на рассмотрение Правительства города, и к середине июня должно, по нашим оценкам, уже выйти постановление об утверждении документа», - рассказал Александр Мюльберг.
Генплан ждем дольше
Параллельно идет работа над новым Генеральным планом на долгосрочную перспективу. Однако документ вряд ли удастся принять не ранее конца 2020 года. Чиновник напомнил, что его планировалось утвердить в конце 2019 года, однако признал, что уже сейчас очевидно, что этого не произойдет. «Дело в том, что главный опорный документ для подготовки Генплана– Стратегия социально-экономического развития города – была утверждена с задержкой более чем на полгода. Естественным следствием станет перенесение сроков принятия Генплана», - отметил он.
Помимо этого, по словам Александра Мюльберга, есть проблемы с утверждением приаэродромных зон, которое должно быть выполнено на федеральном уровне весной этого года. «По «Пулково» проект подготовлен и находится на рассмотрении, по другим аэропортам – нет и проектов», - уточнил он, добавив, что КГА совместно с НИПИ Генплана в настоящее время ведет активные работы в рамках тех материалов, которые уже имеются.
Чиновник рассказал, что, новый Генеральный план в том числе призван упорядочить процесс редевелопмента «серого пояса». По его словам, процесс редевелопмента, по нарастающей идущий с середины нулевых годов, отличается хаотичностью. «Происходит произвольное выхватывание из промзон участков под жилую и деловую застройку, привлекательных с точки зрения застройщиков. При этом нет единого плана и системности подходов к этому вопросу», - заявил Александр Мюльберг.
Он подчеркнул, что против редевелопмента никто выступать не собирается: «Процесс необратим, естественен и характерен для всех исторических европейских городов». При этом чиновник отметил, что КГА стремится придать ему системность: «Редевелопмент не может заключаться в тотальной застройке всего «серого пояса» жильем. Необходимо выделять и зоны общественного пользования – прежде всего, зеленых насаждений. Эти территории – единственный резерв в сложившихся районах города для повышения площади ЗНОП до уровней, требуемых нормативами. Кроме того, необходимо создание на этих землях рабочих мест. Причем не только в офисных и торговых объектах, но и в высокодоходных технологичных предприятиях. Это позволит снизить уровень маятниковой миграции в городе. Именно на этих вопросах будет сосредоточено наше внимание при работе над Генпланом в отношении редевелопмента «серого пояса». Необходимо сформировать перспективное видение в этой сфере».
А 820-й закон – еще дольше
Продолжается нормотворческая работа и в ведомстве по охране объектов наследия. Как сообщил заместитель главы КГИОП Алексей Михайлов, новая редакция городского закона №820 «О границах зон охраны объектов культурного наследия на территории Санкт-Петербурга…» будет принята апреле-мае 2020 года.
По его словам, КГИОП занимает принципиальную позицию о необходимости совершенствования законодательства об охране наследия, но стремится делать это без резких изменений, радикально меняющих «правила игры». «Думаю, что вступление в силу новой редакции 820-го закона будет назначено на 1 января 2021 года», - заявил чиновник.
Он отметил, что изменения будут направлены на уточнение режимов охраны в разных локациях исторического центра. «Где-то они будут ужесточены, где-то ослаблены – в зависимости от объективной ситуации», - говорит Алексей Михайлов. По словам специалиста, условия в разных местах объективно сильно отличаются друг от друга, и устанавливать общие нормы для всего города – неправильно. «В идеале режимы охраны нужно устанавливать для каждого конкретного квартала, как это сделано в европейских странах. Но Петербург слишком велик, поэтому процесс диверсификации требований сложен и растянут во времени», - отметил он.
Чиновник рассказал, что размеры защитных зон вокруг объект наследия, покрывающих фактически всю историческую часть города и запрещающих любое строительство, будут уменьшены. «При этом вокруг объектов наследия будут созданы зоны особого регулирования застройки, с рядом существенных ограничений», - заключил он.
Кроме того, как сообщил Алексей Михайлов, есть план включить в систему охраны исторических зданий отдельные элементы, расположенные внутри них, но связанные с внешним обликом – парадные, витражи, дворы, лестницы, но пока вопрос еще не решен, идет сбор данных, проработка идеи.
Также, по его словам, планируется уточнение режимов охраны набережных Невы, которая является компонентом объекта всемирного наследия. На хаотичность застройки берегов реки обратили внимание представители миссии ЮНЕСКО, которая недавно посетила город. Они подчеркнули, что существующий подход может привести к искажению исторического облика города. «Видимо, необходимо будет вводить какое-то ограничение по высоте для проектов, реализуемых на прибрежных территориях. Это пока обсуждаемая тема, по котором мы будем работать вместе с коллегами из КГА», - заключил чиновник.
Согласоваться с ЮНЕСКО
Алексей Михайлов рассказал, что Минкультуры подготовило законопроект, вносящий поправки в федеральный закон №73-ФЗ «Об объектах культурного наследия...», регулирующие вопросы соблюдения Россией обязательств по охране объектов всемирного наследия. В соответствие с ним, любые проекты, реализуемые на их территории, в обязательном порядке должны проходить процедуру оценки воздействия и получать согласование со стороны ЮНЕСКО.
Он отметил, что данная норма совершенно адекватна для всего всемирного наследия в России, кроме объекта «Исторический центр Петербурга и связанные с ним комплексы памятников». «В нашем городе зона охраны достигает 4 тыс. га. На этой территории реализуется огромное число проектов, согласование которых с ЮНЕСКО – явно избыточно. Совершенно очевидно, что для Петербурга вопрос согласования должен касаться только самых крупных проектов, способных оказать критическое влияние на объект всемирного наследия. Надо отметить, что именно этого требуют от нас и международные документы в этой сфере», - говорит Алексей Михайлов.
Чиновник подчеркнул, что ту же позицию занимают и представители ЮНЕСКО. «Они сообщили, что их интересуют только самые крупномасштабные объекты. Кроме того, у организации просто физически нет ресурсов для рассмотрения такого числа проектов, которые реализуются на территории петербургского объекта наследия. Рассмотрение проектов в ЮНЕСКО должно укладываться в 2 месяца. Между тем, в реальности, именно из-за ограниченности ресурсов, сроки гораздо больше», - заключил он, добавив, что в Минкультуры направления позиция города о том, что это требование надо изменить, чтобы не вызвать полную остановку строительных проектов в исторической части города.
Стать историческим поселением
Алексей Михайлов сообщил, что КНИОП завершил работу над проектом внесения Петербурга в число исторических поселений. «Документ в настоящее время находится в Минкультуры, и соответствующий приказ, скорее всего будет пописан в июле-августе этого года», - говорит он.
По словам чиновника, границы исторического поселения совпадают с границами зон охраны центральных районов, и требования к его территориям практически идентичны режимам охраны. «Таким образом, никаких принципиальных отличий не будет. В рамках этой работы одной из наших целей было сохранение преемственности положений действующих нормативов, что с принятием очередного документа «жизнь не начиналась заново», - подчеркивает Алексей Михайлов.
Из новаций – в соответствие с федеральным законодательством – появляется необходимость согласования с КГИОП всех проектов, реализация которых намечена в границах исторического поселения. «Саму процедуру мы еще уточним. Но, в любом случае ясно, что на стадии проектирования документация по всем проектам должна поступать к нам, мы ее будем рассматривать и выдавать заключение. Этот процесс также будет определен подзаконным актом», - говорит он.
Еще одним новшеством, как отметил чиновник, станет работа по сохранению панорам исторического поселения. «Это также не будет чем-то принципиально новым. Сейчас это делается в рамках ПЗЗ. Высотные ограничения, установленные Правилами, в полной мере обеспечивают сохранение городских панорам и видов. Теперь эти требования несколько формализуются, и появляется предписание учитывать воздействие проекта на панорамы на глубину 11 км, а в некоторых случаях – 25 км. Таким образом, визуализация проектов, сейчас рассматриваемая КГА, будет теперь поступать для оценки к нам», - заключил Алексей Михайлов.
НОВОСТИ ПО ТЕМЕ:
Принятые поправки в Генплан Петербурга сохранили баланс территорий по видам функциональных зон
ЗакС единогласно принял в первом чтении поправки в Генплан Петербурга
Комиссия по поправкам в Генплан Петербурга провела завершающее заседание