Сохранять нельзя развивать
Проблематика нахождения баланса между сохранением и развитием исторического центра Санкт-Петербурга не теряет своей актуальности. «Строительный Еженедельник» провел заочный круглый стол, попросив ряд экспертов высказать свое мнение по этому вопросу.
«Строительный Еженедельник» («СЕ»): В мировой практике немало разных примеров отношения к сложившейся застройке исторических городов. Какие практики, на Ваш взгляд, наиболее применимы для Петербурга?
Рафаэль Даянов, руководитель Архитектурного бюро «Литейная часть-91», заслуженный строитель России: Я думаю, что проведение каких-то прямых аналогий совершенно неуместно. Зарубежные практики обращения с объектами наследия вряд ли применимы в России. У нас совершенно другие условия – иной климат, иная экология, иной менталитет людей. Сравнения просто некорректны. При всей похожести на европейскую застройку Петербург совершенно самобытен, его наследие оригинально, сформировано российской идентичностью в специфических северных условиях со всеми их отличительными особенностями. Поэтому у нас свой путь.
Александр Карпов, директор Центра экспертиз ЭКОМ, руководитель группы экспертов Комиссии ЗакС Петербурга по городскому хозяйству: На мой взгляд, это практика итальянских, немецких городов, которые развивали комплексное регулирование градостроительства и охраны наследия на муниципальном уровне еще до того, как это стало общей тенденцией. Эти практики предполагают очень детальную проработку перспектив управления территорией, включая желаемые сценарии развития буквально каждого участка. В результате планы по сохранению наследия этих городов были интегрированы с планами по развитию. И логика этих практик проистекала не из каких-то внешних обязательств, а из понимания своей идентичности, истории, культурной традиции. Нужно перенимать опыт, например, британский, государственной и муниципальной поддержки работы собственников по сохранению исторической ценности зданий.
«СЕ»: Известно, что барон Осман во второй половине XIX века фактически снес старый Париж и застроил территорию теми зданиями, которые сегодня всех восхищают. Возможна ли подобная практика в Петербурге – конечно, не в полном масштабе, а в отношении зданий, не представляющих серьезной историко-архитектурной ценности?
Филипп Грибанов, представитель Фонда содействия строительству культовых сооружений РПЦ в Петербурге: У каждого великого города свой путь, который складывается из истории, культуры, менталитета, традиций. В Петербурге огромное количество настоящих памятников архитектуры, сносить которые – это настоящее преступление. В то же время есть здания, которые не представляют собой ценности, но охраняются не меньше, чем истинные произведения искусства. Подход к ним с точки зрения законодательства почти одинаковый, что противоречит как здравому смыслу, так и самой сути сохранения и восстановления памятников архитектуры. В итоге город оказался фактически застывшим музеем под открытым небом – и ни о каком развитии не может идти и речи. Я выступаю за индивидуальный подход к новым проектам в центре города.
Александр Карпов: Это некорректное сравнение. Действия барона Османа имели стратегический градостроительный посыл – он реализовывал свой план преобразования хаотически застроенного Парижа не на уровне отдельных зданий или кварталов, объектом перепланировки был весь город в целом. Петербург изначально «умышленный город», со времен Петра он застраивался по планам, и градостроительного хаоса, который мешал бы его развитию и требовал ликвидации, у нас просто никогда не было. Так что говорить об использовании «опыта Османа», тем более применительно к отдельным зданиям, – не приходится.
«СЕ»: Какие архитектурно-градостроительные характеристики (высота, плотность и пр.) в зоне исторической застройки города должны оставаться незыблемыми, а что может быть скорректировано, на Ваш взгляд?
Филипп Грибанов: Пока незыблемым можно считать только то, что многие здания требуют реконструкции, реставрации и приспособления к современному использованию. Но сделать это зачастую невозможно из-за жесткого регулирования в зоне исторической застройки. В таких условиях любая попытка инвестора подойти к историческому зданию встречается в штыки. Для начала нужно выработать индивидуальный подход к особо значимым объектам. А высотность, плотность, перепланировка – это уже вопрос целесообразности, здравого смысла и сохранения исторической правды.
Рафаэль Даянов: Ситуация вкратце такова: охранное законодательство – жесткое, правила игры – очень строгие; большинство людей, которые дискутируют сегодня по поводу застройки – плохо представляют себе строительные нормы и правила. Надо понимать, что город все равно будет развиваться – так или иначе, в той или иной форме. Остановить этот процесс невозможно. Даже если «запретить всё», через какое-то время все равно придется подстраиваться под реальность. Потому что меняются технологии, представления о комфорте и качестве жизни и многие другие факторы. Ансамбли классицистического Петербурга принципиально отличаются от застройки конца XIX– начала ХХ века, но сегодня все это воспринимается как единый комплекс наследия. И сегодняшний путь законодательных ограничений на любые работы в центре города, на мой взгляд, – тупиковый. Законодательство должно быть гибким, учитывающим объективную реальность, а не строящимся на отвлеченных «принципах», не применимых на практике.
«СЕ»: Существует немало исторических объектов, которые не могут найти инвесторов, поскольку требования охраны не позволяют приспособить их для современного использования. В итоге они просто постепенно разрушаются. Что делать со сложившейся ситуацией?
Рафаэль Даянов: В старых жилых домах, где каждый гвоздь градозащитники готовы объявить бесценным артефактом, между прочим, люди живут. Почему они должны жить в условиях, совершенно ненормальных с точки зрения и современных представлений о комфорте, и тех же установленных норм – противопожарных, санитарных и прочих? Отремонтировать такие дома или просто невозможно или запредельно дорого, сохранять до естественного «умирания» – опасно. Это серьезные социальные проблемы, которые надо спокойно и методично решать – профессионалам, а не дилетантам.
Александр Карпов: По данным государственной инвентаризации, подобных объектов в городе не более полутора сотен. На фоне десятка тысяч исторических зданий в Петербурге – это ничтожный процент. При этом для того, чтобы говорить об их «разрушении», необходимо различать реальную аварийность, мнимую аварийность и просто облупившийся фасад, придающий дому непрезентабельный вид. У нас есть здания (яркий пример – ул. Восстания, 4), которые на фоне официального признания аварийными активно эксплуатировались, и никто из многочисленных арендаторов, несмотря на «диагноз», отнюдь не торопился оттуда съезжать. Большая часть рассказов о «неустранимой аварийности» – это просто миф, подтвержденный заказными экспертизами, доказывающими то, чего нет.
Алексей Шашкин, член Совета по сохранению и развитию территорий исторического центра Санкт-Петербурга, генеральный директор компании «Геореконструкция»: С существующим законодательством никакого развития города не будет. Любой дореволюционный дровяной сарай будет стоять теперь «вечно». Если такова цель закона, надо ясно себе представлять и последствия. Исторический центр Петербурга в границах полуторамиллионной столицы Российской империи обречен на медленное (а может быть, и сравнительно быстрое) умирание. В бюджете денег на его поддержание нет. А инвестировать в дровяные сараи, которые должны стоять вечно, никто не будет. Не пора ли остановить эту псевдоспасательную деятельность, пока она не нанесла городу непоправимый урон? Конечно же, нельзя впадать и в другую крайность. Внешний облик исторической застройки, безусловно, должен быть сохранен. Именно она создает архитектурное очарование Петербурга. Однако вопрос может решаться отнюдь не только радикальным способом (сносим или оставляем как есть).
«СЕ»: Как обеспечить развитие и модернизацию исторического центра Петербурга, сохранив при этом его наследие?
Рафаэль Даянов: Абсурдно объявлять наследием все, что построено до 1917 года, включая третьи дворы и дровяные сараи. Законодательство надо развивать. Необходимо формирование дифференцированного подхода с четким пониманием: что действительно является ценным историческим наследием, а что – нет. В Вене, например, буквально поквартально расписано, где допустима какая-то трансформация застройки, а где – нет. Только делать это должны профессионалы. Бывали случаи, когда предметами охраны становились «исторические решетки», которые на поверку оказывалась типовыми ленпрокатовскими образца 1957 года, или лепной декор под «барокко» на гипроке. По каждой инициативе градостроительного вмешательства в сохранившуюся архитектурную среду должно приниматься индивидуальное решение – насколько оно уместно в предлагаемой форме в данном конкретном месте. И делать это должны специалисты, а не активисты, почему-то присвоившие себе право говорить от имени всего общества.
Александр Карпов: У большей части зданий, производящих неблагоприятное впечатление, есть собственники – как жители, так и юрлица. Так что их состояние – это вопрос о том, как городу помочь собственникам – организационно, финансово, технически, технологически. Как можно искать инвестора для объекта, у которого уже есть владельцы? Германская и английская практика, о которой я говорил ранее, в значительной мере как раз и заключается в обучении собственников (медленном и долгом, но зато надежном), разработке для них проектов грамотного ведения работ на исторических объектах, предоставлении им грантов и безвозмездных субсидий (или софинансирования). Конечно, у нас есть объективные препятствия для этого, поскольку традиция частного владения зданиями была в советский период разрушена, и компетентный собственник сейчас – это редкость.
Алексей Шашкин: В отношении исторических зданий необходимо вводить понятия их ценности и целесообразности сохранения. Категория ценности должна определять, какие именно здания следует сохранять, а какие могут быть снесены. Целесообразностью же должна определяться форма сохранения (полное или воссоздание). Целесообразность физического сохранения, например, аварийного исторического здания определяется ценой усиления и разумностью платить эту цену. Вполне возможным вариантом является сохранение исторического фасада здания и перестройка внутренних объемов.
Филипп Грибанов: Город должен расти и развиваться, и при этом необходимо бережно относиться к историческому центру, но не отпугивать от него инвесторов и меценатов, которые готовы взять на себя ответственность по сохранению и воссозданию исторического наследия. Пока же существуют такие жесткие градостроительные ограничения, ни о каком развитии не может быть и речи. Мы же все помним, что традиция – это поддержание огня, а не поклонение пеплу!
На достройку станций фиолетовой ветки выделят еще 500 млн рублей.
В Петербурге возобновилось строительство трех станций метро Фрунзенского радиуса. На объект уже вышли субподрядчики из ЗАО «Управление-15 Метрострой». Речь идет о завершении строительства станций фиолетовой ветки – «Проспект Славы», «Дунайская» и «Шушары». Сейчас их готовность составляет 80%. Сдать их в эксплуатацию метростроители обещают до конца этого лета и пока держатся в заданном графике. На завершение работы дополнительно выделено 500 млн рублей.
В первую очередь застройщик намерен продолжить работы на эскалаторных тоннелях станций метро «Проспект Славы» и «Дунайская». «Проспект Славы» будет располагаться на Бухарестской улице. У станции будет два выхода, а также площадки и ленты травелатора для передвижения людей с ограниченными возможностями. На «Дунайской» тоже будет два вестибюля. Один – в районе пересечения Бухарестской улицы и Дунайского проспекта. Второй – на углу улиц Бухарестской и Ярослава Гашека. А выход станции «Шушары» будет на Софийскую улицу (это будет наземная крытая станция с выездом в депо). Проход на платформу будет над путями, через переходной мост. Такой же проход сейчас используется на станции «Парнас».
Пропускная способность этого участка метро оставит 40 пар поездов в час. На первом этапе эксплуатации эти станции будут перевозить 997 тыс. пассажиров в сутки.
«Метрострой» должен был открыть Фрунзенский радиус до 20 декабря прошлого года. Но из-за проблем с финансированием сильно отстал от графика. В результате в январе власти Петербурга расторгли три из четырех контрактов с «Метростроем» на строительство «подземки» и собирались передать работы другому подрядчику, из-за долгов компании перед Федеральной налоговой службой. Налоговики требовали в суде признать «Метрострой» банкротом. Но в феврале «Метрострой» смог заключить с налоговой службой мировое соглашение и получил отсрочку по уплате долгов по налогам, предоставив в залог имущество. Смольный также передумал: контракты были восстановлены, и «Метрострой» получил из бюджета дополнительные деньги (1 млрд рублей, из которых половина пошла на Фрунзенский радиус, а остальное – на строительство станций «Путиловская» и «Юго-Западная» коричневой ветки).
На минувшей неделе с ходом работ на Фрунзенском радиусе ознакомились вице-губернатор Петербурга Эдуард Батанов и представители городского комитета по развитию транспортной инфраструктуры. Они спустились под землю, но рассказывать о том, что там увидели, не стали. По неподтвержденной информации, на этой неделе стройку должен посетить сам вр. и. о. губернатора Александр Беглов.
Строители очень ждут открытия Фрунзенского радиуса. «Стоимость жилья, располагающегося вблизи вновь открытых станций метрополитена, возрастет. Доступность метро является важным фактором, а шаговая доступность – очень существенное преимущество, которое всегда сказывается на стоимости жилья. Но поскольку районы разные, дать прогноз роста стоимости довольно сложно», – говорит директор направления девелопмента Becar Asset Management Екатерина Тейдер.
По данным КЦ «Петербургская Недвижимость», объем рынка жилья Фрунзенского района, где расположены все три станции метро, составляет 230 тыс. кв. м, из них в предложении находятся 90 тыс. кв. м (около 2% от общего объема предложения агломерации). Всего в продаже находится 8 жилых комплексов.
НОВОСТИ ПО ТЕМЕ:
У строящейся станции метро «Проспект Славы» перевернулся автокран
Осторожно, стройка закрывается? Конфликт Смольного и Метростроя грозит остановить строительство метро
Смольный не будет докапитализировать «Метрострой»
7 апреля свой юбилей отметила спикер Совета Федерации РФ Валентина Матвиенко. В Петербурге ее любят особенно. А те 7 лет, что она была губернатором Северной столицы, многие называют золотым временем для бизнеса – в частности, и строительного.
Дипломат со знанием четырех языков, первая в российской истории женщина – спикер Совета Федерации, третье лицо в государстве, с орденом Святого апостола Андрея Первозванного и именем в санкционном списке, стильная дама, любимая мама и бабушка – удивительно, но все это об одной женщине, Валентине Ивановне Матвиенко. Мало кто из российских политиков может похвастаться такой звездной карьерой. Но куда бы ни завела Валентину Матвиенко ее счастливая политическая звезда, Петербург наверняка останется особой страницей в ее биографии. Здесь она окончила Ленинградский химико-фармацевтический институт, здесь вышла замуж, здесь началась ее политическая карьера. И именно здесь в 2003 году, когда весь мир отмечал 300-летие Петербурга, Валентина Ивановна была избрана губернатором. Сегодня те 7 лет, что она руководила городом, многие вспоминают с ностальгией. Действительно, за этот на самом деле не такой уж большой срок она успела сделать для города много хорошего. За время ее губернаторства бюджет города вырос в 5 раз, в мегаполисе появился мощный автомобильный кластер, город стал вводить более 2 млн кв. м жилья, в том числе 637 тыс. кв. м социальной недвижимости, были реализованы сложные и дорогие инфраструктурные проекты, в том числе ЗСД и новый аэропорт «Пулково», была выстроена система имущественных отношений, которая стала образцом для других регионов страны. Именно Валентина Ивановна настояла на переезде в Петербург штаб-квартиры «Газпрома» – этот шаг не только в значительной степени решил проблему налоговых поступлений в местный бюджет, но и стал драйвером развития рынка офисов и жилья города на долгие годы.
Валентина Ивановна сделала публичными заседания городского правительства. И сама активно и даже с юмором комментировала текущие решения своей администрации, показывая подчиненным пример открытости и глубокого знания городских проблем. Горожане гордились тем, что у власти Петербурга женское лицо, а у самого города – умная и трудолюбивая хозяйка. Без сомнения, тот импульс энергии, который Валентина Матвиенко придала Петербургу, позволил мегаполису благополучно пережить все экономические кризисы последних лет.
Последние 8 лет Валентина Ивановна занимает пост спикера Совета Федерации РФ и, по сути, является третьим политическим лицом в государстве. На этом посту она активно поддержала российскую кампанию в Крыму, за что попала в американский санкционный список. А весной прошлого года заявила о необходимости и безотлагательности увеличения возраста выхода на пенсию в России, чем вызвала критику уже со стороны многих российских граждан.
Политика – дело сложное. Не все решения общество принимает на ура. Нужно иметь большое мужество, чтобы следовать выбранным курсом. У Валентины Матвиенко оно есть. Да такое, что многие мужчины позавидуют. За это мужество, за выдающиеся заслуги перед Отечеством и многолетнюю плодотворную государственную деятельность Валентина Матвиенко накануне своего юбилея была награждена высшей наградой России – орденом Святого апостола Андрея Первозванного. Мы присоединяемся к поздравлениям и передаем слово представителям строительного бизнеса Петербурга. Им есть что вспомнить и рассказать.
Эдуард Тиктинский, президент Группы RBI:
– У меня одно из самых ярких воспоминаний о Валентине Ивановне – ее встреча с нашими инвесторами из Deutsche Bank. Они приехали в Петербург для принятия окончательного решения о создании совместного предприятия с RBI. Я попросил ее встретиться с ними, и она сделала это с блеском. Она сказала, что RBI – это уважаемая компания не только для клиентов и бизнес-партнеров, но и для власти тоже. Партнеры вышли со встречи в полном восторге. «Какая харизматичная женщина!» – восклицали они. Так – менее, чем за час – она помогла привлечь в Петербург сотню миллионов долларов.
Беслан Берсиров, заместитель генерального директора компании «Строительный
трест»:
– Прежде всего, Валентина Ивановна запомнилась как яркая и деятельная градоначальница. При ней Петербург получил новый вектор развития во всех направлениях: велось строительство масштабных жилых и промышленных объектов, реализовывались крупные стратегические инвестиционные проекты, шли активные работы по благоустройству города. Все это способствовало увеличению привлекательности Петербурга для всех его жителей.
Как строитель, могу сказать, что в ее время закладывались понятные и прозрачные «правила игры» для развития бизнеса. Активно вел работу Общественный совет по строительству при губернаторе, благодаря этому бизнес-сообщество имело прямой контакт с главой города.
Кроме того, Валентина Ивановна – женщина с безупречным чувством стиля в одежде, наряды ее безукоризненны и элегантны.
А еще я с теплотой вспоминаю, как она вручала мне государственную награду – поздравляла с присвоением почетного звания «Заслуженный строитель Российской Федерации».
Лев Каплан, вице-президент «Союзпетростроя»:
– Валентина Ивановна оставила яркий след в истории нашего города – и в Ленинграде, где она была комсомольским вожаком и секретарем Ленгорисполкома, и особенно в Петербурге, в должности губернатора города.
Лично я встречался с Валентиной Ивановной именно как с губернатором. Нельзя сказать, что наши с ней отношения были ровные. Я довольно резко критиковал руководство города за крайне неравномерный ввод жилья, за то, что многие дома не подключали к инженерным сетям, за недостаточное внимание к поддержке малого и среднего строительного бизнеса и другие проблемы.
Я выступал на каждом съезде строителей города с критическими замечаниями, к которым она прислушивалась. Так, я поднял вопрос о неудовлетворительной деятельности бывшего председателя Комитета по строительству Евгения Яцышина. И он вскоре был освобожден от этой должности. Также я вел предвыборное собрание Валентины Ивановны и от имени строителей попросил оставить на посту вице-губернатора по строительству Александра Вахмистрова, что она и сделала.
На одном из последних съездов в период губернаторства В. И. Матвиенко, когда я также высказал мнение о недооценке роли «Союзпетростроя», она в конце заседания сказала буквально следующее: «Как я Вас люблю, Лев Моисеевич!» Зал аплодировал – и потом многие надо мной подтрунивали. Это, конечно, к слову, а объективно – кипучая энергия Валентины Ивановны, ее стремление к публичности резко ее отличали.
Вячеслав Заренков, основатель Группы «Эталон»:
– Губернатор Валентина Ивановна реально понимала, что наш Петербург требует особого отношения, и своими решениями старалась не просто сохранить историческое наследие, законсервировав его, а дать городу толчок для всестороннего развития. Она была очень хозяйственным губернатором, который погружался в вопросы и старался выслушать мнение всех ответственных и заинтересованных сторон. К ней всегда можно было обратиться с вопросом напрямую – даже просто позвонить на мобильный. В годы ее работы чувствовалось, что у города есть настоящий хозяин: Петербург заметно преобразился.
Александр Орт, президент группы компаний «ННЭ», заслуженный строитель России
(2004–2012 гг. – начальник Службы государственного строительного надзора и экспертизы Санкт-Петербурга):
– Наверное, не ошибусь, если скажу, что многие сейчас сожалеют об ушедших временах, когда вопросы обсуждались со всех сторон и были четкие правила работы в Петербурге.
Работать с Валентиной Ивановной всегда было очень приятно. Она, конечно, могла очень жестко говорить с людьми, воспитывать. Но из ее уст всегда звучало: «Работайте, проявляйте инициативу – вы же знаете, что при необходимости я вас поддержу и прикрою!» Так случилось и в момент создания Службы государственного строительного надзора и экспертизы. Я выступил с инициативой преобразования Государственного архитектурно-строительного надзора в Госстройнадзор с выделением его из состава КГА. Сначала Валентина Ивановна сомневалась в том, что создание такой службы не противоречит интересам Главгосэкспертизы России. Но после письма первого заместителя начальника этого ведомства Шоты Гордезиани, где он не возражал против такого эксперимента, Валентина Ивановна поддержала начинание и посодействовала выделению для новообразованной Службы помещений на улице Зодчего Росси.
Она является одновременно и суровым чиновником, и отзывчивым человеком. Никогда не отказывает по житейским просьбам и очень ценит людей. Она имеет мужество изменить свое мнение, если кто-то четко и обоснованно доказывает свою позицию, что дано не каждому руководителю такого уровня.
Андрей Степаненко, генеральный директор
Российского аукционного дома (РАД)
(2004–2009 гг. – генеральный директор ОАО «Фонд имущества Петербурга»):
– Валентина Ивановна – чрезвычайно компетентный руководитель. Она всегда лично разбиралась в вопросах, вникала в детали и разумно контролировала процессы. Однажды она проводила встречу (я на ней присутствовал) с владельцами норвежской Statoil на чистом английском языке. Она профессионально и четко объяснила коллегам без переводчиков, что те могут прийти на торги Фонда имущества и купить земельный лот для организации АЗС. Они были глубоко поражены.
Александр Вахмистров, координатор
НОСТРОЙ по Санкт-Петербургу, президент СРО А «Объединение строителей СПб»
(2003–2010 гг. – вице-губернатор Санкт-Петербурга):
– Мне посчастливилось познакомиться с Валентиной Ивановной еще в то время, когда она была заместителем Председателя Правительства РФ и проводила в Москве совещание по строительству социальных объектов. В период подготовки к 300-летию Петербурга наши пути вновь пересеклись. Позже я принимал непосредственное участие в ее избирательной кампании на должность губернатора города и после успешного избрания остался работать в Смольном.
Прежде всего, Валентина Ивановна привлекала к себе внимание искренней любовью к нашему городу, производила впечатление человека, всей душой преданного делу развития и процветания Петербурга. Время ее губернаторства можно охарактеризовать как период наиболее активного развития нашего мегаполиса.
Одним из самых главных ее деловых качеств считаю умение принимать решения. Для руководителя такого высокого уровня это очень важно – каждый день принимать решения и нести за них ответственность, независимо от того, популярны они или нет. Валентина Ивановна справлялась с этим всегда блестяще. Работа с такой удивительной женщиной очень многому научила меня и стала, пожалуй, важнейшим этапом моей биографии. Благодарен за это судьбе.
Вячеслав Семененко, генеральный директор компании «MASTER Девелопмент»
(2009–2012 гг. – председатель Комитета по строительству Санкт-Петербурга):
– Валентина Ивановна всегда поражала детальным знанием проблем города. Она держала всех подчиненных в хорошем тонусе. И я, и все мои коллеги четко понимали, что в своей зоне ответственности каждый из нас должен разбираться досконально. Не дай Бог, продемонстрируешь поверхностное знание вопроса – могла грянуть буря с последствиями. А ведь только в работе моего комитета тогда было порядка 200 объектов на стадии строительства и еще несколько сотен на этапе проектирования. И по каждому из них Валентина Ивановна глубоко владела информацией. А еще ее отличала феноменальная работоспособность. Рабочий день губернатора начинался часов с восьми утра и заканчивался ближе к ночи, да и субботний день всегда был посвящен делам города. Был случай в 2009 году, мы проводили капитальный ремонт школы в Выборгском районе, объективно не успевали ввести в эксплуатацию по графику. А срыв сдачи социальных объектов был невозможен ни при каких условиях – и весь строительный блок делал все, чтобы завершить строительство в срок. И Валентина Ивановна, при своем чрезвычайно плотном графике, каждый день присутствовала на объекте и контролировала процесс. И школа, разумеется, была сдана вовремя.
Елена Бодрова, исполнительный директор Гильдии управляющих и девелоперов
(2008–2010 гг. – руководитель пресс службы КУГИ, 2010–2012 гг. – советник вице-губернатора Санкт-Петербурга):
– Я и мои коллеги, которые работали под началом Валентины Ивановны, только спустя годы поняли, насколько хорошее время мы застали. Команда Смольного – это был единый слаженный механизм, который работал системно и эффективно. Позже, сравнивая ту нашу работу с деятельностью органов власти в других регионах России и даже с деятельностью министерств, с которыми мне приходилось пересекаться, я поняла, что это было, скорее, исключение из общего правила. И возникло это исключение, как явление, благодаря работоспособности, харизме и нацеленности на результат самой Валентины Ивановны.
Ее отличала глубина погружения в проблему, доскональность, даже дотошность, благодаря которым ее невозможно было ввести в заблуждение ни по одному вопросу. Она понимала процессы хозяйственной жизни города лучше, чем многие узкие специалисты на местах. И самое страшное для ее подчиненных было не суметь ответить на поставленные ею вопросы. А вопросы были очень конкретные. Такого сильного и профессионального управленца я в жизни больше не встречала. В этом был залог ее эффективности и ее непререкаемого авторитета у коллег. Плюс – она очень обаятельный человек, могла найти подход к любому.
При оформлении материала использованы архивные фотографии «АСН-инфо»