Эксперт: Главное препятствие на пути реконцепции – градостроительные согласования
Самым распространенным намерением девелоперов офисной недвижимости, задумавшимся о пересмотре своих проектов, является изменение функционального назначения объектов под жилье. Преимущества такой радикальной реконцепции связаны не только с более активным спросом на жилую недвижимость, но и с возможностью привлечения средств дольщиков на этапе строительства. Однако, как напомнил на круглом столе «Антикризисные стратегии: реконцепция или продажа объектов?» директор по профессиональной деятельности Knight Frank St.Petersburg Николай Пашков, такое изменение функции, как правило, требует корректировки территориальной зоны в ПЗЗ, а в некоторых случаях и функциональной зоны в Генплане.
В случае, если проект относится к зоне, где допускается как жилое, так и офисное строительство, нормативы для жилой недвижимости предполагают сокращение плотности застройки. В то же время изменение площади участка и территории озеленения, благоустройства и размещения социальных объектов нуждается в разработке нового проекта планировки и межевания, что требует около 8 месяцев и денежных затрат в размере 2,5 млн. рублей. Разработка ППТ также потребуется при значительном повышении этажности зданий, отмечает эксперт.
Как напомнил директор по развитию ООО «Центр Согласований» Антон Венедиктов, объект офисной недвижимости, участок под строительство которого предоставлен в аренду на инвестиционных условиях, в общем случае не может быть перепрофилирован под жилье, поскольку в соответствии с законодательством участки под жилищное строительство не предоставляются целевым назначением, а выставляются на торги.
Перепрофилировать под жилье бизнес-центр, уже находящийся в стадии строительства, практически невозможно. Одним из способов реконцепции, по мнению А.Венедиктова, является изменение функционального назначения на медицинский (клинико-диагностический) центр. Впрочем, и при этом может потребоваться согласование условно разрешенного вида использования территории, что потребует временных и материальных затрат.
По оценке гендиректора Knight Frank St.Petersburg Олега Баркова, фактические расходы на градостроительные согласования, как правило, значительно превышают официальные расценки. Если после этого объект выставляется на продажу, девелопер обычно включает их в продажную цену. «Иностранному покупателю при этом бывает трудно объяснить, почему недвижимость в Москве и Петербурге дороже, чем в европейских странах», - отмечает он.
Согласно исследованию Международной финансовой корпорации, большинство руководителей российских предприятий недооценивают возможности современных технологий, считая, что экономия от их внедрения вряд ли превысит 8-10%, между тем как, согласно европейской практике, она составляет не менее 20-30%. Однако, сдержанные россияне, по-своему правы, считает член Комитета экологии и промышленной безопасности Ассоциации иностранного бизнеса в Санкт-Петербурга Николай Захаров.
По словам эксперта, в настоящее время не так сложно получить кредит на закупку энергосберегающего оборудования, сколько добиться результатов по энергосбережению. Так, по одной из целевых программ финансирования Северной финансовой экологической корпорации можно взять кредит на энергосберегающие разработки и перевооружение объемом до 350 тысяч евро на 4 года под 6% годовых. По этой схеме уже профинансировано около 80 проектов, в том числе 10 в России и 15 на Украине. Кроме того, кредиты на покупку иностранного оборудования можно по линии экспортно-кредитных агентств ЕБРР – на срок от 5 лет под 6-12% годовых.
«В тоже время, по свидетельству нескольких энергоаудиторов из Петербурга и Москвы, они могут указать на источники утечки энергии и составить план по ее сокращению, однако, не могут дать никаких конкретных рекомендаций по способам ликвидации этих издержек», - отмечает Н.Захаров.
Другая причина пробуксовки политики энергосбережения – это недостаток информации по энергосберегающим технологиям и оборудованию. Иностранные компании – поставщики такого оборудования, даже когда объединяются для проведения совместных рекламных семинаров в России, не могут предложить комплексного, интегрированного решения своим потенциальным клиентам, поскольку каждое предприятие, как правило, является узкоспециализированным. «Один из поставщиков производит теплообменники, другой автоматику, а третий компрессоры, а как все это совместить, они не знают, - замечает эксперт. - Такие компании, обычно, не озабочены решением проблемы. Они заинтересованы в продвижении апробированных методов, поставке своего оборудования и ренте за сервис».
В то же время, российские компании, стремящиеся к сокращению затрат, проводят «энергоберегающие» программы, как правило, под руководством финансовых директоров, зачастую превращая их в фикцию. «Не будучи осведомлены о технических возможностях, они выступают «проводниками» бюджетных сокращений и экономии», - поясняет Н.Захаров.
Рынок энергоэффективных технологий и оборудования находится в РФ в начальной стадии развития. К оценке затратных энергосберегающих программ следует подходить очень осторожно, считает эксперт. В качестве примера он привел компанию, подсчитавшую, что разработанный ею энергосберегающий проект окупится в течение 12 месяцев. После повторного расчета, с учетом всех рисков, сроки окупаемостидостигли 10 лет. «В среднем, согласно европейской практике, сроки окупаемости проектов в сфере энергосбережения, составляют 2-3 года. Однако, надо соотносить инвестиции и выгоды, так как разброс в экономии, которую может дать такой проект, очень велик – от 10 до 90%», - советует Н.Захаров.