Девелоперы пресытились «антикварной» недвижимостью Петербурга
Слишком обременительными в период кризиса становятся попытки приспособить историческое здание под современные нужды. Эта мысль стала сегодня лейтмотивом в выступлениях большей части экспертов, собравшихся на круглом столе «Антикварный Петербург: девелопмент в особой зоне», организованном газетой «Недвижимость Петербурга».
Опыт работы по строительству особняка на ул. Подрезова, 18 (архитектор Евгений Герасимов), получил признание общественности, но не вошел, тем не менее, в число наиболее удачных проектов «Петербургской Недвижимости». Состоятельные покупатели, помимо стремления жить в центре и стать владельцами эксклюзивной недвижимости, хотят получить за свои деньги еще и определенный уровень комфорта, которому не соответствуют планировочные решения образца ХIX в., - считает директор ООО КЦ «ПН» Михаил Бимон. По его словам, найти покупателей на целый дом в данном сегменте элиты очень сложно.
Богатый покупатель-петербуржец все чаще уезжает на Крестовский остров, или вообще перебирается в уникальный по-своему новострой за город. Времена ажиотажа и шумихи вокруг старинных зданий остались в прошлом. Сегодня исторический центр Петербурга притягивает главным образом иностранцев и приезжих, - рассказала руководитель направления элитная жилая недвижимость компании Knight Frank Елизавета Масалимова.
Ее поддержала менеджер по недвижимости группы компаний ПАН Татьяна Дунаева, сообщившая о том, что в ПАН все чаще приходят обладатели отреставрированных квартир в исторических районах. «Им стали малы их старинные апартаменты. Они хотят перебраться в более просторные», - заметила эксперт.
Собственный проект Knight Frank по перепродаже «антикварной» недвижимости, начатый несколько лет назад, пошел «как-то не очень», - признала Е.Масалимова. Хорошо, когда владельцы жилья в старом фонде обращались за услугами по реставрации или реконструкции к хорошей фирме. Но кроме досадных казусов, допущенных при ремонте таких квартир, неуютных парадных, продавцы зачастую и цену назначают, что называется «с потолка». А потенциальный покупатель, осмотревшись, заявляет, что он не хочет «жить в музее».
Девелоперы, специализирующиеся на коммерческой недвижимости, настроены по отношению к «антикварной» недвижимости Петербурга еще более настороженно. Реконструировать историческое здание под офисы с ситуации падения арендных ставок слишком рискованно, такие инвестиции сегодня, скорее всего, не окупятся, - полагает заместитель директора компании Jones Lang LaSalle в Санкт-Петербурге Андрей Косарев. Исключением, по его мнению, можно считать Дом Зингера, интерес к которому не ослабевает ни со стороны иностранных, ни со стороны российских компаний.
Если раньше петербургские власти старались подыскать надежных хозяев для «антикварных» зданий среди частных собственников, то теперь это становится все более сложно. При наличии широкого выбора, арендаторы скорее предпочтут функциональность исторической атмосфере, - считает эксперт. – Они покидают старинные здания. «В сегодняшних условиях целесообразнее размещать в «антикварных» объектах ведомства, культурные и социальные структуры, а не перекладывать ответственность за сохранение культурного наследия на плечи бизнеса», - заявил А.Косарев.
А под отели исторические особняки невозможно использовать в принципе, - считает руководитель направления гостиничной недвижимости Praktis Consulting & Brokerage Елена Игнатий. Высокие гостиничные стандарты несовместимы с требованиями КГИОП. Когда же инвесторы настаивают на приспособлении «антикварного» объекта под гостиницу, процесс реконструкции заведомо будет сопровождаться нарушениями, - отметила она.
В ситуации, когда новострой мало кого привлекает, а «антикварный» дом недостаточно комфортен и функционален, самый выгодный объект для девелопмента – это здание, которое охраняется частично, например, в части внешнего вида фасадов и пространственных характеристик, - подытожила директор по маркетингу холдинга RBI Ольга Земцова.
Не согласился с лейтмотивом архитектор Михаил Мамошин. По его словам, не так много исторических интерьеров и планировок сегодня воссоздается, чтобы на них не нашлось потенциального покупателя. И если находится уникальная возможность воссоздать историческую планировку, то, конечно, нужно эту возможность использовать. Девелоперы не должны забывать о правилах игры, сложившихся в градостроительной политике города. «Правда состоит в том, что, начиная с 1914 г., центр Петербурга не застраивался так массово, как это происходит теперь», - заявил архитектор.
Каждая «антикварный» объект недвижимости в принципе уникален, - согласился с ним заместитель генерального директора компании «Леонтьевский мыс» Владимир Федоров. И покупатель на такой объект тоже уникален. Поэтому задача девелопера состоит вовсе не в том, чтобы найти массу покупателей, а в том, чтобы подобрать оптимальный объект по потребностям всего одного из всех возможных владельцев.
Девелоперы должны отказаться от оценки эффективности антикварной недвижимости по докризисным меркам, когда прибыль извлекалась при помощи «коротких денег». «Длинные» инвестиции как раз и реализуются в такие тяжелые времена, и в отношении исторической недвижимости они гораздо более уместны, - полагает директор департамента коммерческой недвижимости Becar Realty Group SPb Алексей Лазутин.
Члены Градостроительного совета разошлись во мнениях по архитектурной концепции многофункционального административно-коммерческого комплекса у станции метро «Электросила», разработанной мастерской «Рейнберг & Шаров» по заказу ООО «Нартекс» (инвестор – Внешторгбанк). Как подсчитал, подводя итоги, главный архитектор Юрий Митюрев, выступления pro et contra концепции, разделились вначале на 6 «за» и 7 «против». Однако, услышав об этом, и Олег Харченко счел необходимым пополнить собой стан сторонников концепции. Представивший концепцию Андрей Шаров сразу начал с оправданий. «Мы пытались соблюсти хрупкий баланс между пожеланиями по сохранению облика Московского пр. и экономической целесообразностью», - сказал он, пояснив, что заказчикам пришлось отказаться от проекта, победившего на архитектурном конкурсе из-за того, что 120-метровая высота доминанты была «порезана» с принятием ПЗЗ. «Но тот проект предполагал гораздо большее по площади здание», - добавил он. Основной сложностью, по словам архитектора, стал проблемный участок, внутри которого выделена территория метро, выходящая за красные линии застройки Московского пр. Сама станция имеет наклонный ход, занимающий значительную территорию. Для того, чтобы построить над ним два 6-этажных корпуса, необходимо провести защитные спецмероприятия – установить свайные и балочные конструкции. По той же причине высотная часть комплекса, состоящая из одного 16-этажного и двух 20-этажных, задвинутых в глубину 6-этажных продольных корпусов, не может быть приближена к проспекту. Кроме того, на территории находятся вентиляционные киоск и шахта; под ней проходит прогонный тоннель. Несмотря на то, что общая площадь участка составляет более 11 тысяч кв. м, площадь застройки пришлось ограничить 3,5 тысячей кв. м, - пожаловался А.Шаров. Первые этажи этих корпусов отведены под торговые залы и вестибюли. На вторых – разместятся предприятия общепита, а начиная с третьих – офисы. В подземной и на первом этаже надземной части шестого, отдельно стоящего 6-этажного здания комплекса, расположенного прямо за павильоном метро, предполагается разместить механизированный паркинг на 248 машиномест. Для того чтобы спроектировать подъезд к нему заказчику пришлось договариваться с владельцами соседнего здания Управления Кировского завода о сносе крыльца и пробивке внутриквартального проезда с карманами, позволяющими разделить транспортные потоки. Общая площадь помещений, согласно концепции, должна составить Чтобы удовлетворить «консервативные» вкусы заказчика, мастерская обратилась к «имперской идее» «с элементами американских небоскребов 30-40-х», - объяснил А.Шаров. Строительство предполагается на основе железобетонных конструкций, но без каркаса, который заменят диафрагмальные перекрытия и швы. Для отделки фасада архитекторы предложили использовать структурное остекление и текстурные «под ткань» алюминиевые рамки в высотной части здания, а в нижней – природный камень. «Архитекторы проделали огромную работу, представив тщательно проработанный проект, но посылки, из которых исходили авторы на стадии создания архитектурной концепции, по-моему, были выбраны не совсем верно, - заявил выступивший в качестве рецензента Юрий Земцов. – Весь Московский пр. состоит из длинных, вытянутых линий, здесь нет поперечных осей. Вся эта ситуация подсказывает необходимость продольного дома. А этот нарисован в расчете на несуществующую ось, как будто перед ним должна быть площадь». Сославшись на удачно стоящее и простое по своему объемному решению соседнее здание управления Кировского завода, рецензент посоветовал архитекторам попробовать упростить композицию, «хотя бы чуть-чуть» понизить и растянуть высотную часть комплекса, сохранив таким образом объемы площадей. «Я не согласен с тем, что здесь должна быть горизонталь. Доминанты Московского пр. и раньше имели осевое значение, как например, гостиница «Россия» или СКК. Действительно, проложить ось здесь хочется, я этого не скрываю», - ответил на замечания рецензента Марк Рейнберг, напомнивший коллегам о еще одной высотной доминанте, которая запланирована на противоположной от метро стороне. При этом он не исключил, что упростить композицию можно было бы, соединив две 20-этажных башни. «Мы выбрали диссеметрию, так как хотели сделать доминанту нового качества. В 40-х было реализовано много интересных идей на тему диссеметрии. И очевидно, что здесь не должно быть ассиметричного здания, потому что правила игры на Московском пр. – это античная геометрия», - заявил архитектор, вызвав бурю критических отзывов. Первым отозвался Никита Явейн, который заявил, что его пугает этот «очень грамотный и очень жесткий» то ли «ново-московский», то ли «чикагский» стиль, который исподволь начинают называть петербургским. Разглядев за появлением целой группы пропагандистов этого стиля опасную тенденцию, архитектор заметил, что даже сталинская архитектура в Петербурге отлична от московской. «Мы теряем свое лицо», - заключил Н.Явейн. А следом за ним «имперскую стилистику» критиковали большая часть выступавших, в том числе, и заявившие о поддержке концепции в целом Станислав Гайкович, сообщивший о том, что «симметричное членение карнизов – это смешно» и Олег Харченко, попросту заметивший, что американская архитектура, как периода 40-х гг. ХХ в., так и сегодня – «это скучно и некрасиво». Смягчить акценты попытался Юрий Курбатов, заявивший, что проект по сути представляет собой пример «хорошей имперской архитектуры», которая хороша при наличии большого пространства и соответствующего ей по духу времени. Другая группа критиков сосредоточилась на проблеме доминанты. «Почему в этом месте должна быть доминанта? Здесь нет ни пересечения с железной дорогой, ни с транспортной магистралью. Пока еще нет градостроительного объяснения, почему здесь должно быть 80-метровое здание. Нет аргументов, недостаточно информации», - плагает Михаил Кондиайн. «Никто не говорил, что доминанта должна быть именно в этом месте, - подхватил Александр Викторов, указав на две точки по обеим сторонам комплекса. – Вот здесь или здесь в дворовой части, на крутанерах, можно было бы ставить доминанту, но никак не вдоль проспекта. Лично я убежден, что здание, обращенное фасадом на Московский пр., должно составлять рядовую застройку», - сказал он, добавив, что не понимает, зачем понадобилось остеклять фасад отдельно стоящего за павильоном метро здания так, что оно напоминает телевизор. «Скажите мне, что такое ПЗЗ – это трагическая ошибка или закон? Пока что все, что здесь обсуждали сводится к двум вещам. Это критика высотности и стиля. Но все мы бьемся за свои высоты. А советовать архитектурной мастерской «Рейнберг & Шаров», как работать – это уже перебор и вкусовщина», - вступился за авторов концепции Евгений Герасимов. Однако после его выступления дискуссия вновь вошла в прежнее русло. «Я согласен, что сама архитектура пока не нашлась. И с тем, что поперечная ось, требующая площади – это ошибка», - заявил в итоге Ю.Митюрев, утвердив концепцию при условии ее доработки с учетом высказанных замечаний.