Эксперт: Недобросовестных иностранных инвесторов в Петербурге становится больше
Конфликт ЗАО «СК «ГлавПромСтрой» и дочерней структуры австрийской девелоперской компании Warimpex – ООО «Авилен А.Г.» по поводу оплаты работ по нулевому циклу строительства «Аэропорт-Сити» (деловая зона Пулково-3) – это типичная для Петербурга ситуация, - считает адвокат Международной коллегии адвокатов «Санкт-Петербург», завотделением «Интерло» Надежда Мирошина. По ее словам петербургские компании и до кризиса, а в период кризиса – тем более, зачастую идут на неоправданные риски в надежде получить крупный контракт. «Я не имею права открыть сведения, предоставленные мне клиентами, но таких конфликтных случаев в городе довольно много и их количество в последнее время растет, - заявила она на пресс-конференции. – Не нужно думать, что иностранный инвестор приходит облагодетельствовать Россию, он приходит сюда за тем, чтобы делать здесь свой бизнес и находить свою выгоду».
В связи с эти адвокат рекомендует потенциальным партнерам иностранных компаний заранее проверять репутацию будущих заказчиков и не стесняться запрашивать правоустанавливающие документы, поскольку «это не только не отпугнет потенциального компаньона, но добавит вам авторитета, это общемировая практика», а кроме того нужно уделять огромное внимание составлению и изучению контрактов. «Идеальных договоров не бывает, - предупреждает Н.Мирошина. – Но отечественные предприниматели должны понимать, что они сталкиваются с принципиально иным менталитетом, с иным подходом к вопросам организации работ, качества, срокам, выполнению обязательств».
Адвокат перечислила стандартный набор ошибок и «ловушек» в таких контрактах: контракт на 2-3 страницы вместо нескольких томов, как это бытует в Европе; невнимание к разделам о штрафных санкциях, опционам, арбитражным оговоркам и недостаточное качество переводов. В том случае, если инвестор предлагает свой вариант контракта – все эти разделы могут содержать заведомые варианта ухода заказчика от ответственности, - отметила она. «Если вы не знаете, что такое опцион – не верьте объяснениям на слово, иначе вы будете вынуждены выполнять один заказ за другим, не получив оплаты за предыдущий, например, по причине неудовлетворительного качества работ», - пояснила Н.Мирошина.
Она также заметила, что страдают строители и в тех случаях, когда принимают арбитражные оговорки, позволяющие вести споры в соответствии с либеральными венскими законами, знаменитыми тем, что споры между подрядчиком и заказчиком в них только обозначены, но по существу не прописаны. Случались на петербургских стройках, по словам адвоката, и такие истории, когда прорабы и бригадиры расписывались в «журналах качества», за неведомые им нарушения, запротоколированные на английском.
Члены Градостроительного совета разошлись во мнениях по архитектурной концепции многофункционального административно-коммерческого комплекса у станции метро «Электросила», разработанной мастерской «Рейнберг & Шаров» по заказу ООО «Нартекс» (инвестор – Внешторгбанк). Как подсчитал, подводя итоги, главный архитектор Юрий Митюрев, выступления pro et contra концепции, разделились вначале на 6 «за» и 7 «против». Однако, услышав об этом, и Олег Харченко счел необходимым пополнить собой стан сторонников концепции. Представивший концепцию Андрей Шаров сразу начал с оправданий. «Мы пытались соблюсти хрупкий баланс между пожеланиями по сохранению облика Московского пр. и экономической целесообразностью», - сказал он, пояснив, что заказчикам пришлось отказаться от проекта, победившего на архитектурном конкурсе из-за того, что 120-метровая высота доминанты была «порезана» с принятием ПЗЗ. «Но тот проект предполагал гораздо большее по площади здание», - добавил он. Основной сложностью, по словам архитектора, стал проблемный участок, внутри которого выделена территория метро, выходящая за красные линии застройки Московского пр. Сама станция имеет наклонный ход, занимающий значительную территорию. Для того, чтобы построить над ним два 6-этажных корпуса, необходимо провести защитные спецмероприятия – установить свайные и балочные конструкции. По той же причине высотная часть комплекса, состоящая из одного 16-этажного и двух 20-этажных, задвинутых в глубину 6-этажных продольных корпусов, не может быть приближена к проспекту. Кроме того, на территории находятся вентиляционные киоск и шахта; под ней проходит прогонный тоннель. Несмотря на то, что общая площадь участка составляет более 11 тысяч кв. м, площадь застройки пришлось ограничить 3,5 тысячей кв. м, - пожаловался А.Шаров. Первые этажи этих корпусов отведены под торговые залы и вестибюли. На вторых – разместятся предприятия общепита, а начиная с третьих – офисы. В подземной и на первом этаже надземной части шестого, отдельно стоящего 6-этажного здания комплекса, расположенного прямо за павильоном метро, предполагается разместить механизированный паркинг на 248 машиномест. Для того чтобы спроектировать подъезд к нему заказчику пришлось договариваться с владельцами соседнего здания Управления Кировского завода о сносе крыльца и пробивке внутриквартального проезда с карманами, позволяющими разделить транспортные потоки. Общая площадь помещений, согласно концепции, должна составить Чтобы удовлетворить «консервативные» вкусы заказчика, мастерская обратилась к «имперской идее» «с элементами американских небоскребов 30-40-х», - объяснил А.Шаров. Строительство предполагается на основе железобетонных конструкций, но без каркаса, который заменят диафрагмальные перекрытия и швы. Для отделки фасада архитекторы предложили использовать структурное остекление и текстурные «под ткань» алюминиевые рамки в высотной части здания, а в нижней – природный камень. «Архитекторы проделали огромную работу, представив тщательно проработанный проект, но посылки, из которых исходили авторы на стадии создания архитектурной концепции, по-моему, были выбраны не совсем верно, - заявил выступивший в качестве рецензента Юрий Земцов. – Весь Московский пр. состоит из длинных, вытянутых линий, здесь нет поперечных осей. Вся эта ситуация подсказывает необходимость продольного дома. А этот нарисован в расчете на несуществующую ось, как будто перед ним должна быть площадь». Сославшись на удачно стоящее и простое по своему объемному решению соседнее здание управления Кировского завода, рецензент посоветовал архитекторам попробовать упростить композицию, «хотя бы чуть-чуть» понизить и растянуть высотную часть комплекса, сохранив таким образом объемы площадей. «Я не согласен с тем, что здесь должна быть горизонталь. Доминанты Московского пр. и раньше имели осевое значение, как например, гостиница «Россия» или СКК. Действительно, проложить ось здесь хочется, я этого не скрываю», - ответил на замечания рецензента Марк Рейнберг, напомнивший коллегам о еще одной высотной доминанте, которая запланирована на противоположной от метро стороне. При этом он не исключил, что упростить композицию можно было бы, соединив две 20-этажных башни. «Мы выбрали диссеметрию, так как хотели сделать доминанту нового качества. В 40-х было реализовано много интересных идей на тему диссеметрии. И очевидно, что здесь не должно быть ассиметричного здания, потому что правила игры на Московском пр. – это античная геометрия», - заявил архитектор, вызвав бурю критических отзывов. Первым отозвался Никита Явейн, который заявил, что его пугает этот «очень грамотный и очень жесткий» то ли «ново-московский», то ли «чикагский» стиль, который исподволь начинают называть петербургским. Разглядев за появлением целой группы пропагандистов этого стиля опасную тенденцию, архитектор заметил, что даже сталинская архитектура в Петербурге отлична от московской. «Мы теряем свое лицо», - заключил Н.Явейн. А следом за ним «имперскую стилистику» критиковали большая часть выступавших, в том числе, и заявившие о поддержке концепции в целом Станислав Гайкович, сообщивший о том, что «симметричное членение карнизов – это смешно» и Олег Харченко, попросту заметивший, что американская архитектура, как периода 40-х гг. ХХ в., так и сегодня – «это скучно и некрасиво». Смягчить акценты попытался Юрий Курбатов, заявивший, что проект по сути представляет собой пример «хорошей имперской архитектуры», которая хороша при наличии большого пространства и соответствующего ей по духу времени. Другая группа критиков сосредоточилась на проблеме доминанты. «Почему в этом месте должна быть доминанта? Здесь нет ни пересечения с железной дорогой, ни с транспортной магистралью. Пока еще нет градостроительного объяснения, почему здесь должно быть 80-метровое здание. Нет аргументов, недостаточно информации», - плагает Михаил Кондиайн. «Никто не говорил, что доминанта должна быть именно в этом месте, - подхватил Александр Викторов, указав на две точки по обеим сторонам комплекса. – Вот здесь или здесь в дворовой части, на крутанерах, можно было бы ставить доминанту, но никак не вдоль проспекта. Лично я убежден, что здание, обращенное фасадом на Московский пр., должно составлять рядовую застройку», - сказал он, добавив, что не понимает, зачем понадобилось остеклять фасад отдельно стоящего за павильоном метро здания так, что оно напоминает телевизор. «Скажите мне, что такое ПЗЗ – это трагическая ошибка или закон? Пока что все, что здесь обсуждали сводится к двум вещам. Это критика высотности и стиля. Но все мы бьемся за свои высоты. А советовать архитектурной мастерской «Рейнберг & Шаров», как работать – это уже перебор и вкусовщина», - вступился за авторов концепции Евгений Герасимов. Однако после его выступления дискуссия вновь вошла в прежнее русло. «Я согласен, что сама архитектура пока не нашлась. И с тем, что поперечная ось, требующая площади – это ошибка», - заявил в итоге Ю.Митюрев, утвердив концепцию при условии ее доработки с учетом высказанных замечаний.