Владислав Маначинский: «Скульптура в архитектуре — это всегда синтез двух искусств»
Скульптурные работы Владислава Маначинского становятся неотъемлемой частью Петербурга — они органично живут своей жизнью и в классическом окружении Северной столицы, и в современной архитектуре новых кварталов, и в частных собраниях.
Сотни эскизов и моделей хранятся в мастерской скульптора на Петроградской стороне. Среди фигур из камня и бронзы можно встретить узнаваемые фрагменты монументов, кариатид, фасадных скульптур, барельефов, памятных досок.
Именно в этих мастерских Александр Опекушин создавал первый памятник Пушкину, а сам Владислав Маначинский после третьего курса Академии художеств распределился в класс выдающегося скульптора той же классической, традиционалистской школы — профессора Михаила Аникушина.
Преемственность
— Вам посчастливилось брать уроки у Михаила Константиновича?
— На самом деле я видел его всего несколько раз: он уже тогда был немолод и плохо себя чувствовал. Поэтому я постигал ремесло под началом Сергея Анатольевича Кубасова, ученика Аникушина, автора памятника Дзержинскому на Шпалерной улице. Начиная с аспирантуры, я преподавал на архитектурном факультете, и ректор Академии Альберт Серафимович Чаркин пригласил меня помощником, когда создавал памятник Александру III в Иркутске. Большой удачей было работать с таким мастером, развивая полученные за годы учебы знания и умения. Позже мне довелось поработать с ним над созданием скульптурной группы борцов возле КВШСМ на Каменном острове. Фигура олимпийского чемпиона Николая Соловьева с медалью в поднятой руке как раз наша совместная работа
— Он смотрится как эллинский атлет. Такое следование классическим канонам — это следствие академического образования? Ведь вы и сейчас идете по стопам традиционной монументалистской школы.
— Мне намного ближе классика, и это внутреннее мироощущение. Я не против современной скульптуры, мне, к примеру, очень нравится французская начала ХХ века. Но присутствие абстрактной формы должно быть дозированным: человек не способен воспринимать ее в огромных количествах. Классика с ее реализмом привычнее и понятнее зрителю. И потом — изобразить достоверно и честно портрет человека вовсе не тривиальная задача, она предполагает наличие академического мастерства. Конечно, на сегодняшнем рынке искусства каждый может реализовать себя, но профессионализм и дилетантство находятся по разные стороны.
Пройдитесь в Академии по музею гипсовых слепков, снятых с оригиналов скульптур Праксителя, Фидия, Мирона, попробуйте рассмотреть их, особенно при вечернем освещении. Екатерина Вторая недаром заплатила за них золотом, чтобы русские мастера постигали античное искусство. Как тонко и точно в этих скульптурах проработаны все элементы пластики и сложные линии, чтобы передать энергетику тела и человеческие эмоции! Насколько глубоко скульптор проник в суть формы, объемов, пропорций, продумал композицию, чтобы сформировать у зрителя общее восприятие фигуры, а затем воплотил свой замысел вплоть до фаланги мизинца, который выполнен с таким совершенством, что сам по себе может считаться произведением искусства! Это квинтэссенция нашего ремесла. Я всю жизнь стремлюсь к тому, что можно было бы назвать эталоном.
Традиции
— Ваш отец работал архитектором и занимался скульптурой, вы читали свой курс будущим зодчим. Получается, что творческое содружество с архитекторами нашего города стало закономерным?
— Монументальная скульптура в городе в принципе невозможна без отрыва от архитектуры, а уж тем более фигуры и лепные украшения на фасадах. Скульптор всегда идет от архитектурной концепции проекта и должен быть готов работать в любом стиле, который предлагает автор проекта, а это тоже показатель мастерства, заложенного академической школой. Например, здание «Газпром экспорта» на площади Островского создавалось архитектором Евгением Герасимовым в стилистике неоренессанса и полностью гармонирует с классической застройкой площади, задуманной Карлом Росси. Фасад здания декорирован балконами, пилястрами, и скульптура должна была стать продолжением архитектуры, максимально близкой к классицизму. Работая над ней, мы вдохновлялись петербургскими атлантами.
— Но потом были и другие работы?
— Жилой дом «Венеция» на Крестовском острове, тоже проект мастерской «Евгений Герасимов и партнеры», решен в стиле итальянских палаццо эпохи Возрождения, здесь я лепил грифонов и маскароны в виде головы льва на замковых камнях оконных арок.
Маскароны со львами на здании РСТИ на Петровском проспекте архитектора Сергея Цыцина — уже более современное толкование этого декоративного элемента. Фасад этого здания украшен пилястрами с богатой орнаменталистикой, которые завершаются маскаронами, решенными в общей стилистике здания.
Бизнес-центр «Сенатор» на Васильевском острове — пример классической архитектуры с множеством элементов коринфского ордера. Тут есть два моих картуша, которые фланкируют фронтоны, а на боковом фасаде — мой аллегорический рельеф.
Стилистическое решение ЖК Futurist отсылает к архитектурным стилям 1930-х годов: конструктивизму и ар-деко. Отсюда множество характерных декоративных элементов на фасадах. Для выходов вентиляционных шахт мною сделаны декоративные решетки в виде колосьев, напоминающих о Левашовском хлебозаводе-автомате, который построен на этой территории в эпоху индустриализации.
— Как складываются взаимоотношения архитектора и скульптора?
— Если мы говорим об архитектуре фасадов здания, то первая скрипка принадлежит архитекторам. Они задают общую концепцию проекта, стилистику здания, пропорции, композицию. А скульптор следует в русле архитектурной идеи, хотя может привносить свои предложения, обсуждать нюансы. Например, в ТК «Галерея» изначально планировалось разместить на фасаде только фигуру покровителя торговли бога Гермеса, но мы предложили создать некую интригу: дополнить его женской фигурой и сделали под стать ему условную богиню Флору. Затем пошли дальше и совместным решением «усилили» портал еще двумя аллегорическими фигурами.
При создании монумента архитектор и скульптор работают параллельно, хотя, наверное, скульптор становится доминирующим в этом тандеме, особенно если это памятник конкретному историческому персонажу. Но у архитектора задача более масштабная. Если скульптор больше думает о том, как найти точную и верную композицию, то архитектор мыслит о том, как разместить монумент в пространстве, как лучше показать его с точки зрения масштаба, перспектив, видения прохожих. Все эти вопросы решаются и прорабатываются совместно.
— Как обычно рождается идея памятника?
— В любой работе есть два пути решения. Один — это первая идея, которая приходит в голову, она бывает очень важна для реализации замысла и опирается на твои ассоциации, опыт, впечатления. Многие авторы именно ее берут за основу и следуют только ей. Второй путь идет через анализ, он намного сложнее, пройти его может не каждый. В этом случае начинаешь глубоко погружаться в тему, искать и в конце концов находить то самое единственно правильное решение, которое должно присутствовать в работе.
Например, при создании монумента, посвященного жертвам холокоста и блокады Ленинграда, в Израиле приходилось учитывать традиции и религии двух государств и при этом максимально верно передать основную идею монумента — память о трагической гибели в годы Второй мировой войны огромного количества людей из разных стран. Так случилось, что День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады и Международный день памяти жертв холокоста отмечаются 27 января, поэтому нам надо было найти решение, которое объединило бы эти памятные даты.
Мы с соавторами перебрали много разных вариантов и остановились на обелиске, который назвали «Свеча памяти», потому что наверху он закручен в спираль, словно поток пламени. В этом монументе много символики, которая понятна каждому. С одной стороны обелиска размещен символ блокадного Ленинграда — Медный всадник, который виден в прицел, с другой стороны символ Израиля — звезда Давида, но в колючей проволоке. Есть еще один ленинградский знак на основном фасаде монумента — ласточка с конвертом в клюве как символ жизни и надежды. Эта ласточка появилась на значках, которые носили блокадники в ответ на заявления Гитлера, что ни одна птица не сможет вылететь из осажденного города.
Современность
— Помимо архитектора и скульптора, есть еще один участник проекта, от которого зависит все. Это застройщик, а для него финансовая и функциональная составляющие проекта могут оказаться важнее эстетической. Скульптор может повлиять на точку зрения заказчика? Как, например, появились львы во дворе ЖК Familia?
— Сначала у главы холдинга РСТИ Федора Олеговича Туркина появилась идея установить на территории комплекса арт-объект. Он должен был стать особенностью комплекса и отражать тот посыл, который застройщик вкладывает в жилое пространство: семья, надежность, безопасность. Мы разработали много воплощений такого символа - от ангела-хранителя до древа жизни, пока не остановились на львиной семье. В Петербурге установлено огромное количество бронзовых и каменных львов-стражей, которые несут свою службу у дворцов и мостов. Мы же на уровне эскизов предлагали разные варианты, более жанровые и более близкие к природной стихии львиного прайда. Однако заказчик настоял на композиции из четырех фигур — льва и львицы обязательно с двумя детенышами. Царь зверей — символ храбрости, благородства, власти, высокого статуса, львица — хранительница очага. Композиция скорее натуралистическая, но создающая стилистическое единство придомовой территории и архитектуры фасадов в стиле ар-деко с маскаронами львов.
—Теперь для РСТИ вы создаете еще одну семью, аистиную.
— Да, для жилого комплекса «БелАрт». С аистами тоже все не так просто складывалось. По заданию заказчика надо было найти композицию, которая отражала бы единение двух славянских народов, белорусского и русского. Но как объединить национальные символы — зубра и медведя? Поэтому появились аисты, благородные птицы, создающие пару на всю жизнь. Начался поиск вариантов скульптурной группы, в которой эти утонченные птицы выглядели бы эстетически и в то же время не были слишком хрупкими. Так появилось гнездо из цветов и в нем аистиная семья, оберегающая младенца, которого потом все-таки заменили на птенца.
— Есть ли в нашем городе здания, которые вы считаете идеальными с точки зрения синтеза работы скульптора и архитектора?
— Из самых известных, пожалуй, Дом Зингера, несмотря на его жесткую эклектику. Скульптуры выполнены на очень хорошем уровне и не противоречат чрезмерной декоративности фасада — в отличие, кстати, от здания Елисеевского магазина. Вот два ярких примера одного стилистического периода в архитектуре.
Что касается моих работ, то какие-то нюансы в них всегда всплывают задним числом. Мне кажется, фигуру Гермеса на здании «Галереи» можно было бы сделать чуть стройнее, «легче» или ангелов на фасаде здания на проспекте Добролюбова немного иначе. Наименее удачная работа — это ЖК Ligovsky City, но это как раз тот случай, когда не было полноценного диалога со всеми участниками проекта, что помешало сделать горельефы более монументальными. Впрочем, что касается современных объектов, то я скорее не склонен что-либо ругать, чем что-либо хвалить.
Но, вообще, в Петербурге много прекрасных зданий со скульптурными группами. Иногда видишь какой-нибудь эркер с балконной абсидой и трехфигурной композицией снизу. Она вроде бы и случайная, но так хорошо сделана и с таким настроением, что всегда любуешься, когда проезжаешь мимо.
— Как современные материалы меняют работу скульптора?
— Значительно облегчают и ускоряют многие процессы. Трудно даже представить, сколько могла бы весить и стоить 3-метровая скульптура из камня, сделанная по классической технологии, а современные полимерные материалы позволяют создавать такую же фигуру, но пустотелую с сантиметровой толщиной стенок. В результате изделия становятся легкими, а процесс изготовления, отливки и тиражирования — значительно проще и дешевле.
— Как вы думаете, по какому пути пойдет дальше монументальная скульптура?
— Я учился в то время, когда еще продолжала действовать советская система монументальной пропаганды, предполагающая создание в каждом городе крупных скульптурных композиций, несущих обязательную идеологическую нагрузку. Потом это направление потеряло актуальность, но сейчас, скорее всего, начнет возрождаться. Наше искусство всегда связано с увековечиванием в камне и бронзе памяти о значимых для страны событиях и людях.
Ландшафтный дизайн все чаще становится частью благоустройства придомовых территорий многоэтажных жилых комплексов. Об особенностях тренда и его перспективах «Строительному Еженедельнику» рассказывает генеральный директор компании «Дерево Парк» Андрей Кочетков.
— Андрей Александрович, работы по ландшафтному дизайну постепенно становятся обычной составляющей благоустройства многоэтажных жилых проектов. На ваш взгляд, в чем причины этого тренда?
— Ключевая причина, на мой взгляд, — продолжающая расти конкуренция между застройщиками. Все знают, что время, когда люди покупали просто квадратные метры, уже давно миновало. Теперь большинство старается приобрести комфортную среду проживания. Это тем более естественно, что многие потенциальные покупатели побывали за границей, и имели возможность увидеть, как она обеспечивается в других странах, в частности, в Европе. Таким образом, сформировался запрос на комфорт и со стороны клиентов.
Соответственно, чем больше у объекта будет опций этого самого комфорта, тем лучше он будет продаваться. Поэтому застройщики постепенно стали обращать свое внимание на квартирографию, места общего пользования жилых комплексов, инфраструктуру проекта, архитектуру зданий и пр. И так постепенно дело дошло и до качественного благоустройства придомовых территорий, которое способен обеспечить только тщательно продуманный ландшафтный дизайн.
Характерно, что сначала ландшафтным оформлением дворов озаботились девелоперы премиального сегмента, затем он стал практически неотъемлемым атрибутом проектов бизнес-класса. Ну, а сегодня уже и многие жилые комплексы класса «комфорт плюс» заявляют такую опцию. Думаю, со временем какие-то отголоски этого подхода дойдут и до эконом-класса. Конечно, ландшафтный дизайн в элитных домах заметно отличается по качеству от объектов сегмента масс-маркет, но сам тренд на создание комфортной среды даже в недорогих комплексах совершенно очевиден и, на мой взгляд, необратим.
Добавлю, впрочем, что пока в комфорт-классе качественный ландшафтный дизайн не стал обязательной опцией. Обычно, это один из вариантов, рассматриваемых застройщиком для обеспечения привлекательности объекта. Но, если есть другие яркие плюсы — например, очень удачная локация, — девелоперы могут посчитать, что этого достаточно для создания необходимого спроса, и тогда на качественное благоустройство могут особого внимания и не обращать. Это очень показательно в том смысле, что для застройщиков ландшафтный дизайн — это именно конкурентное преимущество, уникальное торговое предложение, инструмент повышения продаж.
О том же говорит тот факт, что иногда девелоперы стандартного жилья в «спальных микрорайонах» Санкт-Петербурга и Москвы уделяют вопросу благоустройства меньше внимания, чем застройщики региональных центров. Все-таки в столицах спрос на недорогие квартиры — пусть и не в самых качественных проектах — существует, так сказать, «по умолчанию». В регионах же — даже в достаточно крупных городах, таких как Екатеринбург, Казань, Тюмень и пр., — конкурентная борьба между застройщиками гораздо острее. Как следствие, больше внимания опциям комфорта как конкурентным преимуществам, в том числе и ландшафтному дизайну.
— Вы сказали, что качество ландшафтного дизайна сильно зависит от класса объекта. По вашей оценке, какие опции сегодня входят в, так сказать, must have благоустройства комплекса комфорт-класса и что добавляется по мере роста ценового сегмента жилья?
— Здесь нельзя говорить о каких-то универсальных правилах или стандартах. Все зависит от целого комплекса различных факторов. Это и подходы самого девелопера, и размеры застраиваемой территории, и локация, и позиционирование на рынке. Все очень индивидуально. Как я уже говорил, хороший ландшафтный дизайн в комплексе комфорт-класса, с точки зрения и застройщиков и покупателей, может быть своего рода «компенсацией» за не самую привлекательную локацию. Так же как и наоборот. И люди уже могут «проголосовать рублем», выбирая, что для них предпочтительнее — комфортный, обустроенный двор или, например, близость к станции метро.
Если же говорить о ситуации в целом, то, как известно, есть нормативы озеленения и благоустройства. В принципе, за исключением, пожалуй, жесткого эконом-класса, формальное выполнение этих стандартов, обеспечивающее наличие газонов, высадку нескольких деревьев и минимальную детскую площадку из качелей и песочницы, уже считается среди застройщиков моветоном. Даже те, кто не заказывает ландшафтный дизайн у специализированных компаний, сегодня подходят к вопросам благоустройства более серьезно. Это касается и выделения достаточных площадей на эти нужды и приличного озеленения, и создания оборудованной игровой площадки, где детям действительно хочется играть.
Следующий уровень — это уже ситуация, при которой застройщик заранее продумывает организацию и сценарии дворового пространства. Обычно в таких случаях подключаются профессиональные ландшафтные дизайнеры. Главная отличительная черта — разработка концепции комплексного благоустройства. В идеале эта работа должна вестись еще на стадии проектирования жилого объекта, параллельно с ним, чтобы уже в этот момент было четкое понимание, как все будет организовано. Специалисты должны обследовать территорию, чтобы оценить ее сильные и слабые стороны. Нужно знание целевой аудитории, психологические портреты жителей и квартирографии объекта: будут ли это студии для молодежи или более крупные квартиры для семей с детьми — нужно понимать, что им нужно, от этого тоже зависит правильная организация двора.
Затем нужно ответить на целую серию вопросов. Как будет произведено функциональное зонирование дворовой территории? Как сделать комфортную пешеходную инфраструктуру? Как создать дворовые сообщества и привлекательные места общего пользования? Как разместить зоны отдыха и детские площадки, чтобы дети не мешали взрослым, но при этом находились под присмотром? Опять же дети бывают разного возраста, и зоны для их отдыха тоже нужно дифференцировать: что интересно 5-летним деткам, подросткам, а тем более тинейджерам уже совершенно не нужно. Как встроить детскую площадку в общей сценарий пространства? Что будет основой композиции? Какие функции пространства мы можем внедрить? Какой код территории? И так далее.
Только учитывая все эти и множество других факторов, можно создать хорошую концепцию, а затем и подробный проект благоустройства дворовой территории. Конкретика же наполнения функциями зависит, как я уже говорил, от самых разнообразных факторов. Различных опций и «фишек» сегодня придумано множество. И не столько важно знать, что они существуют, сколько заранее грамотно просчитать, что именно будет нужно, востребовано, популярно в данном конкретном жилом комплексе. Хороший проект ландшафтного дизайна — это всегда индивидуальный проект, четко ориентированный на данный участок, на данную локацию, на данный класс недвижимости, формирующий социальный срез покупателей, на данную целевую аудиторию и ее запросы.
— Ну, а все-таки, какие именно опции сейчас обычно закладываются в проекты благоустройства?
— Очень серьезное значение придается правильному зонированию территории. Различные функции должны не мешать, а, наоборот, дополнять друг друга. Для этого нередко используется создание разновысотного рельефа территории, геопластики. Большое внимание уделяется многофункциональности оборудования детских площадок. Должна быть возможность использования его как летом, так и зимой. По ряду исследований, гораздо большей популярностью пользуются натуральные покрытия и материалы в формировании площадок. Традиционно комфорт во дворе связывается с озеленением. Поэтому нужно продумывать схему с использованием и крупноформатных объектов — деревьев, которые, кстати, могут выполнять и функцию визуального экранирования, и кустарников, и, наоборот, газонов с луговыми травами или цветами. Существует много интересных вариантов вертикального озеленения, а также эксплуатируемые кровли. Ценятся сейчас разнообразные зоны для общения — будь то столики для игры в шахматы или домино, площадки для занятия йогой или просто крытые беседки, где можно укрыться от непогоды. По сути, любая инфраструктура, которая «заставляет» людей общаться. Серьезное внимание сегодня уделяется освещению дворовых территорий. Почти полгода у нас темнеет очень рано, но это не должно быть препятствием для использования дворовой инфраструктуры.
При этом хочется подчеркнуть два важных момента. Во-первых, перечисленное обилие опций не означает, что надо пытаться запихнуть их все в один проект. Наоборот, избыточная «каша» из объектов благоустройства только дезорганизует пространство. Задача — найти интересный сценарий, который создавал бы пространство, наполненное функциями, нужными и важными именно для этого двора. И, во-вторых, применительно к ландшафтному дизайну «качественно» отнюдь не всегда синоним «дорого». Иногда при грамотном подходе увеличение бюджета на благоустройство на 10–20% позволяет радикально улучшить комфортность и привлекательность дворового пространства.
— Кстати, о «цене вопроса». Насколько ландшафтный дизайн удорожает проект для девелопера и, как следствие, для покупателя жилья?
— Каких-то усредненных цифр пересчета суммы затрат на благоустройство в повышении цены квадратного метра вряд ли можно найти. Все слишком индивидуально. Но в целом можно говорить о том, что в общем объеме инвестиций в строительство жилого комплекса доля расходов на благоустройство никак не может превышать нескольких процентов. Так что небольшой рост вложений в этот участок работ никак не сможет серьезно поднять стоимость «квадрата» жилья.
Чтобы дать общее понимание, я могу привести примерные цены благоустройства дворовой территории для разных ценовых сегментов рынка жилья. Цифры я даю по состоянию на прошлый год, поскольку в этом году ситуация с ценами на стройматериалы крайне нестабильная, что иногда даже вызывает необходимость перерасчета сделанной ранее сметы. Причем изменения ценника продолжаются, поэтому дать какие-то более-менее точные ориентиры затруднительно.
Итак, по нашей аналитике, стоимость 1 кв. м благоустройства дворовой территории в варианте «удовлетворение нормативных требований», то есть, по сути, когда стандарты соблюдены, но даже минимально комфортной среды во дворе не появилось, составляет 2,5–3,5 тыс. рублей. Как я уже отмечал, по преимуществу сегодня этот вариант распространен в сегменте эконом-класса. При подключении к процессу ландшафтных дизайнеров, создании качественной интересной концепции, проекта и его воплощения для объекта комфорт- или бизнес-класса цена благоустройства «квадрата» вырастает до 6,5–9,5 тыс. рублей. Для премиум-класса сумма поднимается до 9,5–14 тыс. рублей. В принципе, верхней планки, как и для любого товара люксового сегмента, не существует — все зависит от пожеланий владельцев. Подчеркну — это очень усредненные, исключительно ориентировочные цифры, поскольку каждый проект индивидуален и разница в затратах может быть просто огромной.
— Расскажите, пожалуйста, какие вы видите перспективы развития ландшафтного дизайна и в целом благоустройства в сфере городской застройки.
— Лично я совершенно не сомневаюсь, что это направление получит дальнейшее широкое распространение. Какие именно формы это примет, с уверенностью говорить сложно, но уже сегодня мы видим примеры проектов, которые, как мне кажется, должны найти в будущем интересное развитие.
В настоящее время растет востребованность общественных пространств различных форматов — от традиционных парков (как с развлекательной, так и только с рекреационной функцией) до каких-то тематических проектов. И застройщики видят этот интерес и стремятся найти возможности для практического воплощения таких идей. Есть уже, можно сказать, хрестоматийный пример в этой сфере. В Москве проект «Зиларт» фактически начал строиться с организации общественного многофункционального парка, который призван стать точкой притяжения для жителей комплекса. И фактически уже вокруг него строилось жилье. Таким образом, застройщик не просто обещал покупателям создать зеленую зону, но уже мог ее предъявить, и это серьезно стимулировало спрос. Другой пример — берег реки Охта в Петербурге. Ранее он был фактически заброшен. Но ряд девелоперов, реализующих свои проекты вдоль нее, раскрыли потенциал этого природного объекта, сделали благоустроенную набережную с различными объектами общественного пользования «бонусом» для покупателей жилья в своих проектах.
Думаю, организация таких общественных зеленых зон — очень перспективная идея для застройщиков. Людям, особенно семьям с детьми, очень важно наличие поблизости обустроенного места, куда можно было бы выйти погулять с ребенком, интересно провести время. Есть локации массовой застройки, где одновременно реализуется сразу несколько проектов. Застройщики вполне могли бы выделить какую-то часть своих территорий под организацию общественного парка, которым смогли бы пользоваться будущие жители всех близлежащих комплексов.
Кстати, не обязательно создавать такую общественную зону «с нуля». В Петербурге, например, имеются парки, пребывающие не в самом лучшем виде. Девелопер, реализующий свой проект поблизости, вполне может увеличить его привлекательность, благоустроив, по договоренности с муниципальными властями, зеленую зону. Эта «благотворительность» вполне окупится за счет роста интереса покупателей к такому комплексу.
Примечательно, что вопросам благоустройства в последнее время стали уделять гораздо больше внимания и власти различных уровней. Например, в Петербурге действует положение, в соответствии с которым, если в состав территории, на которой девелопер реализует инвестиционный проект, попадает какой-то значительный общественный объект, например, набережная, город выделяет до половины средств на проектирование и реализацию ее благоустройства. Продумав и воплотив какую-то интересную концепцию общественного пространства, и застройщик может обеспечить повышение привлекательности своего объекта, и власти решают вопросы повышения качества жизни.
Кстати, во многих небольших населенных пунктах сейчас реализуются интересные проекты, вошедшие в состав федеральной программы «Формирование комфортной городской среды» и получившие соответствующее финансирование. Я уж не говорю о мегаполисах — таких, например, как Москва или Казань — где вопросам благоустройства в последние годы уделяется огромное внимание. Там воплощены просто замечательные проекты создания или комплексной реконструкции зеленых зон, общественных пространств и др.
Ну, а что касается именно жилых комплексов, то, уверен: в достаточно близком будущем даже для вполне рядовых проектов комфорт-класса ландшафтный дизайн станет обычным делом. Тренд в этом направлении достаточно четкий. Этого потребует и запрос со стороны покупателей жилья, и конкурентная борьба между застройщиками. И это к лучшему — ведь в итоге вырастет комфортность проживания людей в городе.