Руслан Родиков: «Произошел передел рыночных сегментов лифтового оборудования»
Рынок лифтов становится российским: на отечественных заводах растут не только объемы производства, но и появляются разработки, которые составляют конкуренцию импортному оборудованию и комплектующим. Генеральный директор АО «МЭЛ» Руслан Родиков рассказал нашему изданию, как складывается ситуация на лифтовом рынке в новых экономических условиях.
— Руслан Святославович, как, по вашим данным, изменился российский рынок лифтов? Он вырос, на нем произошли структурные изменения, увеличилась доля российской продукции, появились новые игроки среди поставщиков комплектующих?
— Вряд ли можно говорить, что российский рынок лифтов намного вырос, но за последние полгода произошел серьезный передел рыночных сегментов. После ухода с рынка «большой четверки» их ниша осталась незаполненной, и она представляет большой интерес для реализации продукции всех лифтовых заводов внутри страны, в том числе нашего предприятия.
Что касается поставщиков, то, несмотря на рост предложений со стороны потенциальных производителей комплектующих, их пул в целом пока тоже мало изменился. Проблема в том, что консерватизм (в хорошем смысле этого слова) лифтовиков заставляет новичков этого рынка пройти достаточно длинный и непростой путь, связанный с необходимостью проведения испытаний и сертификации предлагаемого оборудования. Количество компаний, которые способны заменить предыдущих, в основном импортных, поставщиков комплектующих можно пересчитать по пальцам одной руки. Ведь такой смежник должен отвечать жестким требованиям по качеству, срокам и объемам поставок. Как предприятие, заботящееся о своей репутации, мы проводим серьезные испытания нового оборудования и материалов, то есть закупаем пробную партию, тщательно проверяем и только потом начинаем с ними работать. Как раз сейчас испытываем подвесные кабели одного российского производителя.
— Вы уже рассказывали нашему изданию о том, что у российских лифтовых заводов появились новые сегменты потребителей — жилые комплексы бизнес-класса. Какие изменения в этой связи произошли на предприятии с точки зрения новых разработок, применения новых материалов и конструкций?
— Надо отметить, что мы и раньше старались работать с этим сектором жилой недвижимости, так как, по моему мнению, наши лифты не уступают импортным по технологичности, обеспечению безопасности, дизайну. Однако высокая конкуренция со стороны мировых лифтовых компаний и инертность заказчиков сдерживали любые российские предложения. Никто не хотел отказываться от именитых брендов, которые были частью маркетинговой политики дорогостоящего жилья. Но сейчас ситуация в корне изменилась: девелоперы жилых комплексов бизнес-класса готовы рассматривать отечественные лифты при условии, что качество их отделки будет соответствовать импортным аналогам.
Поэтому мы провели огромную работу с конструкторами, дизайнерами и технологами, чтобы разработать новые варианты отделки, выстроить под новые модели технологические цепочки, наладить связи с поставщиками комплектующих и отделочных материалов.
Сегодня мы можем предоставить заказчикам готовые решения, а один из ведущих застройщиков в Московском регионе проектирует новый жилой комплекс с нашими лифтами. Кроме того, первые 22 лифта бизнес-класса уже поставлены и монтируются в зданиях кластера МГУ. Они изготовлены с использованием новых отделочных материалов, качественных и надежных узлов и новых технологий, повышающих комфорт передвижения в лифте. Например, вместо обычных башмаков скольжения мы начали использовать роликовые башмаки.
— Расскажите, как происходит импортозамещение на предприятии. Какие узлы, механизмы, автоматику лифтового оборудования уже получилось «русифицировать» и сертифицировать? Как складывается работа по поиску и привлечению к этой работе смежников?
— Политику импортозамещения предприятие реализует уже давно, задолго до введения в 2022 году санкционных мероприятий. В результате доля европейских комплектующих в наших лифтах значительно сократилась: остался единственный узел, которому пока трудно подобрать качественную замену, — это ловитель. Остальные элементы заменены на отечественные или на поставляемые из дружественных стран. Нам удалось найти полноценную замену даже для таких ответственных узлов, как ограничители скорости. Работаем над поиском аналогов для балки привода дверей. Более того, часть китайских комплектующих мы тоже меняем на российские, например, компенсационные цепи.
— Насколько сильным остается влияние на российский рынок со стороны китайских поставщиков с точки зрения качества и стоимости лифтового оборудования? Какие факторы, по вашему мнению, сегодня определяют выбор лифтов застройщиками: цена, репутация предприятия, возможность влиять на конструктив и дизайн лифтов, гарантии и доступность ремонта?
— Основной фактор, который влияет на выбор лифтового оборудования заказчиком, это цена. В общем объеме требований именно стоимости я бы отвел 80%. Но и остальные 20% не стоит сбрасывать со счетов, так как риски эксплуатации наших основных ценовых конкурентов, китайских и турецких лифтов, очень высоки. Эти риски связаны с недостатком запчастей, очень слабым сервисным, гарантийным и постгарантийным обслуживанием. Все это может привести к тому, что лифты начнут простаивать, а это серьезная проблема для девелоперов и управляющих компаний.
— Что можно сказать о перспективах работы вашего предприятия и будущем ассортименте продукции?
— В этом году мы интенсивно осваиваем лифтовое оборудование бизнес-класса, которое на ряде объектов уже запущено в эксплуатацию. В конце 2021 года наладили выпуск лифтов со скоростью 2–2,5 м/с. В 2023 году планируем начать работу с новым сегментом рынка: разрабатываем лифты для жилья премиум-класса. В этом году мы завершаем испытания лифтов, которые будут перемещаться со скоростью 4 м/с.
Разработка и производство скоростного лифтового оборудования требуют другого подхода к конструктиву кабины и управлению движением лифта, а следовательно, создания новых комплектующих и поиска новых поставщиков. Опираясь на наш наработанный опыт по замещению импорта, мы уверены, что новая продукция принесет предприятию дополнительные заказы.
Кроме того, на предприятии уже создан значительный производственный задел: в 2020–2021 годах было проведено технологическое перевооружение, установлены современные станки. Теперь, в связи с запланированным увеличением производства, на 2023 год утверждена инвестпрограмма в объеме свыше 150 млн рублей, которые будут направлены на закупку нового технологического оборудования.
ГК «ДИАТ» хорошо известна на рынке как один из ведущих отечественных производителей систем навесных вентилируемых фасадов. О том, как компания пережила ковидный год и на каких объектах работала, «Строительному Еженедельнику» рассказал председатель совета директоров холдинга Евгений Цыкановский.
— Евгений Юльевич, пандемия стала испытанием для всех отраслей российской экономики, включая строительство. Как она отразилась на работе ГК «ДИАТ»?
— Год, конечно, был непростой. Особенно напряженной была весна, когда появилась первая волна пандемии и был объявлен локдаун, причем в столичном регионе, где мы больше всего работаем, были остановлены и строительные работы. У многих случился психологический удар, непонимание перспектив. Поэтому некоторые проекты были заморожены, по другим — сократилось финансирование.
ГК «ДИАТ», как и все, перевел значительную часть сотрудников на удаленную работу. В то же время мы старались извлечь из ситуации максимум пользы. Продолжались проектирование, инженерные разработки, научные исследования, словом, делалось все, что можно было выполнить в этих условиях. В том числе мы использовали это время на повышение квалификации работников. В то время как многие компании сокращали персонал, в том числе и очень профессиональных сотрудников, HR-служба «ДИАТ» старалась привлечь их в наши ряды. Нам удалось нанять несколько инженеров высокого уровня, перспективных сотрудников других отделов.
После смягчения ограничений, а также принятых государством мер по поддержке строительной отрасли ситуация в целом стабилизировалась. В итоге результаты годовой работы холдинга оказались на достаточно хорошем уровне. Несмотря на пандемию, компания показала рост и, учитывая обстоятельства, очень неплохой.
— Помимо мер Правительства, что способствовало работе холдинга?
— Как это ни странно, на мой взгляд, определенную роль сыграла достаточно напряженная ситуация в мире. Проявившаяся дискриминация в отношении граждан РФ со стороны некоторых государств, иногда доходящая до «охоты на ведьм», в сочетании с «амнистией капиталов», которую объявили российские власти, привели к возвращению в страну серьезного финансового ресурса. Вполне естественно, что усилился интерес к инвестированию уже здесь. А одна из традиционных сфер надежного вложения денег — это «вечные ценности», включая недвижимость, прежде всего премиального класса. А это как раз тот сегмент, где мы много и успешно работаем. Стали появляться очень интересные проекты со сложной, красивой, разнообразной архитектурой. Такие, которые, пожалуй, кроме России, в рамках технологии вентфасада нигде реализовать не смогли бы. Соответственно, и востребованность наших услуг заметно выросла.
— Неужели на Западе, где эта технология появилась, она развита хуже, чем у нас?
— По моему мнению, культура вентфасадов в России — самая высокая в мире. Это связано с тем, что на Западе вентфасад — это само по себе архитектурное направление. То есть технология, по сути, предопределяет облик объектов. Для России же, по моему глубочайшему убеждению, это — наиболее корректная, оправданная со всех точек зрения система. Просто потому, что у нас долгие и суровые зимы, делающие вопросы теплоснабжения и энергоэффективности ключевыми. В результате ведущими отечественными компаниями, к числу которых, безусловно, относится и ГК «ДИАТ», в рамках системы вентфасада разработаны очень интересные инженерные решения, позволяющие реализовать самые смелые замыслы архитекторов. То есть мы сумели добиться того, чтобы технология не обуславливала облик здания, а наоборот —подстраивалась под задумки зодчих.
В итоге, например, в проектах, на которых работает наша компания, в качестве облицовки очень часто используются достаточно нетипичные для технологии материалы. Среди них — различный натуральный камень, стеклофибробетон, керамогранит, в том числе большеразмерные. Причем зачастую это мультиоблицовка, при которой применяются и комбинируются 5–6 и более материалов. В результате это позволяет создать очень красивые, выразительные фасады.
Для обеспечения таких широких возможностей нами, как одной из компаний-драйверов в этой сфере, которая не просто использует технологию вентилируемого фасада, но развивает и совершенствует ее, разработано много очень интересных инженерных решений. Всего у нас более 40 патентов на различные изобретения, из которых более двух третей реализованы на практике и нашли применение в нашей работе.
— Расскажите, пожалуйста, о наиболее интересных объектах, на которых ГК «ДИАТ» работала в прошлом году.
— Проектов было довольно много, часть из них — переходящие. Среди них необходимо выделить деловой квартал «Морская резиденция» в Санкт-Петербурге, архитектурный облик которого создал замечательный зодчий современности Рафаэль Даянов. Это была сложная и интересная работа, потребовавшая поиска оригинальных инженерных решений. Еще один очень красивый объект — «Бизнес Парк РОСТЕХ СИТИ» в Москве. Также сейчас завершается строительство клубного дома WHITE KHAMOVNIKI. Особенностью проекта стали очень большие — 2 на 3 м — облицовочные блоки из стеклофибробетона с интегрированными вставками из нитрида титана. Таким образом, в 2021 год мы вошли с крупными интересными заказами и с оптимизмом смотрим на перспективы.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ
Бизнес-дворец в неоклассическом стиле
Вячеслав Адамович Заренков — успешный предприниматель, основатель крупного строительного холдинга «Эталон», первый человек, которому в 2020 году присвоили звание «Почетный меценат Санкт-Петербурга», — отмечает 70-летие. Накануне юбилея он рассказал нашему изданию, на чем сконцентрированы его интересы сегодня.
— Вячеслав Адамович, некоторые предприниматели говорят, что «не могут не делать деньги». Вы же ушли из бизнеса и посвятили себя благотворительным проектам. Что подвигло вас к такому решению? Не скучаете ли по бизнесу?
— Каждый человек на протяжении своей жизни рассчитывает собственные силы, возможности и время активной трудовой деятельности. Для того чтобы управлять такой крупной компанией, как «Эталон», необходимо было выкладываться 24 часа в сутки. И всегда быть в напряжении. С утра и до позднего вечера, большей частью даже по выходным. Что бы я ни делал, где бы ни находился, мои мысли были связаны с деятельностью компании «Эталон».
Но время идет — и вот, представляете, тебе уже перевалило за 65. Трудиться в таком режиме, конечно, уже сложно. А работать вполсилы — это не в моем характере, да и компании не на пользу. Поэтому я принял для себя решение уйти из бизнеса. Но я считал и считаю, что это нужно делать только тогда, когда компания на подъеме. К тому времени мы выстроили четкую систему управления, получили отличные результаты за 2018 год, первыми в отрасли адаптировались для работы в новых условиях привлечения средств в сферу жилищного строительства, укрепили финансовую ситуацию. Однако в связи с неопределенностью в законодательном регулировании примерно два года мы практически не приобретали новых проектов, в результате чего у компании появился дефицит новых объектов примерно на 1,3 млн кв. м, особенно в Московском регионе. Это стало угрозой реализации нашей стратегии. Решить данную проблему простым способом — через покупку новых земельных участков — стало проблематично: долго по времени и сравнительно дорого. Покинуть Группу «Эталон» в такое время я, конечно же, не мог и поэтому предложил менеджменту рассмотреть возможность поиска и приобретения компании, владеющей примерно таким же объемом проектов. Было изучено много вариантов, и мы остановились на «Лидер-инвесте». После долгого изучения возможностей этой компании на совете директоров было принято решение о покупке 51% «Лидер-инвеста». Решив проблему дефицита новых проектов, я со спокойной совестью смог покинуть управление компанией, что и сделал 19 февраля 2019 года.
После ухода из Группы «Эталон» сидеть без дела я не планировал и не планирую впредь. Это не моя позиция. Еще занимаясь бизнесом, я создал фонд «Созидающий мир», который успешно ведет четыре направления культурно-просветительской деятельности. Чтобы описать то, что он делает фонд, пожалуй, и десяти газетных полос не хватит.
Отмечу лишь наиболее крупные проекты: в городе Гагарин при участии фонда создается масштабный комплекс памяти первого космонавта, вышедшего в открытый космос, — А. А. Леонова — «Человек во Вселенной». На Кипре строится комплекс «Планетарий». В Петербурге создается масштабная скульптурная композиция «Семья — залог мира». Также в городе на Неве готовятся к открытию новая художественная галерея и выставочное пространство для проведения различных мероприятий. Ставятся балеты, проводятся поэтические мероприятия, издаются книги и альбомы, учреждена и вручается премия искусств «Созидающий мир», и многое другое. Между делом я учу молодежь (в том числе и своего внука) ведению бизнеса. Недавно переиздал книгу «Управление проектами». Так что скучать не приходится!
—Каково ваше жизненное кредо? На каких принципах строится ваша благотворительная работа?
— Жизнь — это познание мира. Нужно делать только то, что меняет мир к лучшему. А чтобы хоть чуточку изменить мир к лучшему, нужно добиться большого и с высоты вот этого большого делать как можно больше хороших дел. Это мое кредо. Слава Богу, получается.
Исходя из этого кредо и строится благотворительность: помогать только тем, кому эта помощь будет на пользу. Понятно, что всем не поможешь — тут уж надо слушать свое сердце. Людям мы стараемся дать «удочку», а не «рыбу». Но вот однажды ко мне обратился один молодой человек 35 лет. Проигрался где-то в казино, залез в долги, и кредиторы требуют вернуть. Просит снова дать в долг. Я ему говорю: «Вот работа, вот вторая — заработай и верни». «Ну что вы, — отвечает он, — я, творческий человек, буду с лопатой возиться?! Нет, пойду к другим просить». Таким мы не помогаем.
— Одно из главных направлений вашей деятельности сегодня — храмоздательство. Почему именно оно? Расскажите, пожалуйста, немного о реализованных проектах.
— Я люблю создавать то, что вечно, то, что красиво, то, что мне нравится создавать. Храмостроительство как раз и соответствует этим критериям.
На частые вопросы о том, почему я стал строить храмы, восстанавливать монастыри, устанавливать поклонные кресты, я сначала пытался отвечать, что это мне нравится, что я православный и должен это делать, если не я, то кто, и другими привычными фразами. Но сегодня я сам себе задал этот вопрос: почему? И, признаюсь, у меня нет на него однозначного ответа. Я просто это делаю. Делаю потому, что меня толкает к этому какая-то внутренняя потребность. Я не ищу, что и где надо строить, восстанавливать, создавать, — оно само собой приходит ко мне. Сами собой случаются встречи, происходят обсуждения, находятся нужные решения. И начинается процесс создания, созидания: приходят нужные люди, появляются необходимые материалы, формируется своеобразный центр притяжения, к которому устремляется созидательная сила... И вот уже, вопреки всем трудностям, появляется каркас будущего храма, устанавливаются купола с золочеными крестами, издалека прибывают колокола, которые под песнопения и молитвы занимают достойные места. И вот уже на всю округу раздается колокольный звон: сначала робко, будто пробуя голосовые связки, затем все зычнее и мелодичнее — набирает силу и разлетается далеко-далеко по горизонту и вверх, в небеса. И на душе всех слушающих радость необыкновенная! Проходит некоторое время, завозятся и собираются конструкции иконостаса, устанавливаются киоты, монтируется паникадило, художники расписывают стены, своды... и наступает момент первой службы в новом храме. Сложно передать те чувства, которые испытывают создатели храма, батюшка и первые прихожане. Словами не выразить! Слезы на глазах от радости! Комок в горле застревает, и ты не можешь ничего сказать... Да и не надо никаких слов — храм говорит за тебя…
Так было при строительстве храма в честь Святого Апостола Андрея Первозванного и Всех Святых, в земле Русской просиявших на Кипре; так было при возведении храма Святым Царственным Мученикам в Сербии, при строительстве храмов Святого Великомученика Георгия Победоносца в Купчине и Святой Блаженной Ксении Петербургской на Лахтинской улице, при воссоздании храма Рождества Христова на Песках в Петербурге.
— Есть ли новые планы по строительству или воссозданию храмов? Если да, то какие?
— Как я уже отмечал, я не планирую заранее строительство каких-либо храмов. Это приходит само собой. Даст Бог, придет — и будем строить! А пока заканчиваем то, что в процессе.