Виктория Гурьянова: «Наше преимущество — комплексный подход к демонтажу»
Все, что было построено, рано или поздно может быть разрушено. Но мало кто знает, что современный качественный и безопасный демонтаж зачастую не уступает по сложности проектированию и строительству зданий.
О том, что на самом деле стоит за процессами сноса и демонтажа, рассказывает директор по маркетингу и рекламе Виктория Викторовна Гурьянова.
— Виктория Викторовна, ваша компания отмечает 20-летие. Как изменилась отрасль за эти годы с точки зрения технологий, правил игры, кадрового обеспечения?
— За двадцать лет отрасль сильно изменилась во всех направлениях. Можно сказать, что она оздоровилась, стала чище и прозрачней благодаря нововведениям в законодательстве. Кроме того, существенно выросло количество профессионалов демонтажных работ на всех этапах производственного процесса, начиная от проектирования и заканчивая утилизацией и рециклингом.
К сожалению, ни в одном учебном заведении не готовят специалистов по такому сложному, требующему различных знаний и навыков направлению. Многие специалисты приходили в демонтаж из строительства с лозунгом «ломать — не строить», не понимая всей специфики производства демонтажных работ. Проработав в данной сфере несколько лет, некоторые из них приобрели необходимый опыт и стали высококлассными профессионалами, однако в демонтаже каждый такой специалист наперечет. Крупные компании очень ценят своих профессионалов, и на рынке труда за ними идет настоящая охота. Наша компания решила пойти дальше в своей кадровой политике и сама растит специалистов. Мы активно сотрудничаем со строительными вузами и приглашаем к себе на стажировку или преддипломную практику студентов, некоторые из них по окончании учебы уже стали сотрудниками компании. Кроме того, ведется работа со строительными факультетами разных университетов по созданию методических материалов и учебных программ по теме производства демонтажных работ.
— Какие значимые направления развития отрасли за последнее время можно отметить? Что вы думаете о недавних нормативных поправках, которые вводят новые правила регулирования демонтажных работ?
— Мы только приветствуем нормативные изменения, которые предусматривают введение «умного сноса», дополнительные требования к безопасности ведения работ, учет опыта применения лучших практик и новых технологий при сносе зданий. Все это позволяет значительно снизить риски и сохранить здоровье, а порой и жизни людей. Компании, работающие в соответствии с этими требованиями законодательства и норм безопасного ведения работ, могут не опасаться за свою судьбу в отрасли.
— В чем преимущества вашей компании? Ведь конкурентов на рынке не так уж мало.
— Основным преимуществом нашей компании является комплексный подход к демонтажу. Мы производим полное обследование демонтируемого объекта, проектирование всего цикла работ, непосредственно демонтаж зданий и сооружений любого масштаба и высотности, обеспечиваем необходимые согласования в надзорных органах, для чего в компании есть специальное подразделение. Наши специалисты готовы осуществить рециклинг и утилизацию строительных отходов согласно нормам законодательства и в соответствии с разработанными в компании техническими условиями, чем, увы, могут похвастаться лишь немногие компании, работающие на рынке. Мы выполняем как техническую, так и биологическую рекультивацию, а также берем на себя полное экологическое сопровождение отходов, в том числе при реконструкции опасных производственных объектов. Заказчик может быть уверен в том, что демонтаж будет произведен качественно и в срок и он получит полный пакет необходимых документов.
— Расскажите, пожалуйста, о знаковых объектах, на которых довелось поработать специалистам компании. Какие из них хотелось бы отметить и почему?
— Таких объектов очень много, каждый из них важен и уникален по-своему. ГК «СносСтройИнвест» завершает работы на бывшей территории завода Севкабель в Санкт-Петербурге. Важным для нас проектом стал снос ветхого жилья в Мурманской области — заброшенные и откровенно опасные здания, уродовавшие облик маленького северного города, были снесены, а на их месте будет создано общественное пространство с парком и фестивальной площадкой. Кроме того, компания активно сотрудничает с ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга», участвует в проектах реконструкции электрогенерирующих объектов «Интер РАО». Ведущие строительные компании ЛСР, «Гранель» и «СетлСити», являются нашими постоянными заказчиками. Огромный опыт в работе с «Северсталью», Газпромом, «Криогазом», Роснефтью и другими знаковыми в нашей стране компаниями.
Историческая справка
В 2002 году компания «СносСтройИнвест» начала работать на строительном рынке Санкт-Петербурга как генеральный подрядчик работ по модернизации промышленных предприятий, объектов гражданского и военного назначения. За двадцать лет был пройден большой путь от локальной генподрядной строительной организации до крупной компании, профессионально решающей любые вопросы по демонтажу и сносу зданий в разных регионах страны.
Сегодня «СносСтройИнвест» — это многопрофильный холдинг, объединяющий в своем составе демонтажное управление, проектное бюро, экологическую службу, компанию по переработке вторичного сырья и материалов, собственный парк специальной техники.
В 2015 году наступил ключевой момент в нашей истории: компания, уже хорошо известная на Северо-Западе, открыла подразделение в Москве, что позволило начать активное продвижение деятельности в регионах.
ГК «СносСтройИнвест» успешно работает по всей России, постоянно расширяя географию своего присутствия и увеличивая количество объектов. В этой связи в 2021 году была принята инвестиционная программа развития холдинга. В рамках программы уже проведены три этапа закупки специализированной техники для демонтажа и переработки вторичных материалов. В планах компании — дальнейшее расширение собственного автопарка, что дает возможность продолжать активно работать одновременно на нескольких десятках объектов в любых регионах.
Важнейшим ресурсом компании являются высококлассные специалисты с многолетним опытом работы в такой сложной и специфической сфере, как демонтаж. За двадцать лет работы штат сотрудников увеличился в десять раз, а часть сотрудников, которые стояли у истоков бизнеса, продолжают работать в компании.
В 2022 году был зарегистрирован товарный знак. Теперь написание «СносСтройИнвест» — это объект интеллектуальной собственности, а компания обрела защищенный законодательством бренд, известный каждому участнику российского рынка демонтажных услуг и пользующийся заслуженной репутацией. Также в 2022 году были получены лицензии УФСБ РФ, Министерства культуры, Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору.
История компания насчитывает сотни примеров успешной реализации проектов по демонтажу различных объектов. Мы гордимся крепкими партнерскими отношениями с нашими заказчиками, высоким качеством услуг и квалификацией наших сотрудников.
Мнение:
Алексей Гаврилов, заместитель руководителя строительного объекта ГК «Гранель»:
— Какие работы были выполнены специалистами ООО «СносСтройИнвест» для вашей компании?
— ООО «СносСтройИнвест» — компания, которую мы знаем не первый год. Она хорошо известна профессионалам в регионах Москвы и Санкт-Петербурга. Компания заслужила высокую репутацию. Недавно ООО «СносСтройИнвест» выполняло работы по демонтажу самовольных построек на нашем земельном участке — было снесено одиннадцать недостроенных двухэтажных коттеджей.
Специалисты ГК «СносСтройИнвест» четко понимают задачи и видят не просто объект для демонтажа, а участок как территорию комплексной застройки, на которой девелопер начнет возводить новые жилые дома, объекты инфраструктуры, зоны отдыха и многое другое.
— Что можно сказать о качестве выполнения, применяемом оборудовании, соблюдении сроков, требований охраны труда и промышленной безопасности?
— Работая на нашем объекте, компания «СносСтройИнвест» показала высокую компетентность в вопросах сноса зданий и сооружений, сработала оперативно и профессионально. Собственная современная материально-техническая база компании позволила уложиться в заявленные сроки. Все работы были выполнены с соблюдением требований промышленной безопасности.
— Какие особенности сотрудничества с компанией «СносСтройИнвест» хотели бы отметить?
— Партнер своевременно подготовил полный пакет исполнительной документации. Важно, что сотрудники компании не только выполняли требования заказчика и надзорных служб, но и предлагали свои оптимальные решения. Вызывает уважение, что «СносСтройИнвест» держит слово и четко соблюдает график работ. Профессиональный подход компании позволяет четко и слаженно выполнять работы на строительной площадке. Мы надеемся на долгое взаимовыгодное сотрудничество.
Андрей Пономарев, заместитель главы Печенгского муниципального округа:
— Компания «СносСтройИнвест» приняла участие в реализации программы социально-экономического развития Печенгского муниципального округа Мурманской области. Специалисты компании демонтировали четыре ветхих пятиэтажных здания и подготовили площадку для дальнейшего благоустройства в п. г. т. Никель.
Эти здания представляли опасность для жителей и создавали поселку неприглядный облик. Теперь освободившаяся территория даст возможность создавать новые современные инфраструктурные объекты.
Специалисты «СносСтройИнвест» заслуженно имеют репутацию профессионалов высокого уровня: все работы были выполнены качественно и в срок, с соблюдением нормативных требований в сфере демонтажа и сноса зданий.
Павел Михайлович Паршин, ведущий инженер по строительству АО «Криогаз»/CryoGas Inc:
— К ООО «СносСтройИнвест» обратились, учитывая многочисленные хорошие отзывы о компании и опираясь на долголетний опыт на рынке демонтажных работ. На нашем объекте ООО «СносСтройИнвест» столкнулось с неспецифичными и нестандартными задачами и профессионально выполнило все работы в полном объеме. Обращает внимание отзывчивость всей компании и каждого сотрудника к представленным задачам и вызовам. По профильным работам демонтажа и сноса зданий и сооружения на нашем объекте компания ООО «СносСтройИнвест» выполнила работы быстро, качественно и без лишних вопросов, что свидетельствует о хорошей слаженности сотрудников компании, большом опыте и компетенции по любым вопросам.
Также, учитывая большую стесненность в месте выполняемых работ, компания ООО «СносСтройИнвест» с пониманием отнеслась к соблюдению чистоты и сохранности прилегающей территории, что привело к сохранению добрососедских отношений с собственниками соседних участков и отсутствию претензий и вопросов.
По вопросам исполнительной и отчетной документации сотрудники компании подготовили пакет на проверку, который был принят всеми надзорными службами с первого раза и без замечаний, что также свидетельствует о большом опыте и профессионализме.
О петербургской архитектурной идентичности, актуальных проблемах современного зодчества и задаче осмысления супрематического наследия «Строительному Еженедельнику» рассказал академик архитектуры (МААМ и РААСН), заслуженный архитектор России Михаил Мамошин, руководитель «Архитектурной мастерской Мамошина».
— Михаил Александрович, на ваш взгляд, каковы основные черты петербургской идентичности в архитектуре?
— Это вопрос сложный и очень многогранный, который можно обсуждать часами. Но есть несколько ключевых моментов, которые, пожалуй, неотъемлемы от этого феномена. Во-первых, уникальность Петербурга в том, что он — «умышленный город». То есть в отличие от подавляющего большинства других исторических поселений он не проходил медленного процесса зарождения, постепенного, достаточно хаотичного расширения и увеличения, обретения новых социальных статусов и функций с соответствующей систематизацией пространства. Петербург изначально строился по плану, по чертежам как единая структура, более того, с самого начала — как столица великой империи. И такой четкий, системный подход к формированию городской среды существовал вплоть до революции, благодаря чему и сложилось то пространство, которое мы называем историческим Петербургом.
Во-вторых, специфика Северной столицы состоит в том, что это сравнительно редкий в мировой практике случай архитектурного развития мегаполиса в формате 2D, что обусловлено равнинным характером ландшафта. В подавляющем большинстве исторические города формировались на холмах, что было естественно с точки зрения оборонительной функции. Соответственно, и архитектурная среда в них формировалась ярусная, с доминантами на естественных возвышенностях. На территории исторического Петербурга все высотные доминанты — искусственные, построенные по плану, что и формирует его уникальный силуэт.
В-третьих, наш город представляет собой крайне редкий феномен мегаполиса, историческая часть которого законсервировалась, застыла в развитии почти полностью в том виде, который сложился к Первой мировой войне. По сути, именно для того, чтобы посмотреть на то, каким был крупный европейский город в начале ХХ века, и приезжают в Петербург миллионы туристов. Если мысленно убрать автомобили на улицах и вернуть гужевой транспорт, визуальные отличия от той эпохи будут минимальными.
В результате этих историко-географических особенностей развития на сегодняшний день и сохранился центр Петербурга, ставший уникальным объектом всемирного наследия ЮНЕСКО и получивший на фоне других российских городов, в значительной мере потерявших исторический облик, своеобразное сакральное значение не только для нашей страны, но и для всего человечества. Думаю, именно благодаря социальным катаклизмам ХХ века, в результате которых Северная столица прекратила развиваться, удалось сберечь этот гигантский объемно-пространственный памятник под открытым небом. Если бы не это, Петербург, скорее всего, ждала бы судьба многих европейских городов, где в 1920–1930-е годы сносились очень качественные барочные и классицистические здания, чтобы строить объекты модернизма.
— Вы думаете, это было неизбежно?
— Во всяком случае, весьма вероятно. Дореволюционная российская архитектура вполне шла в русле мировых трендов, а в периоды после мировых войн происходил глобальный излом архитектуры (да и искусства в целом), переход от традиционных, фигуративных форм к абстрактному формату. Так что должно это было бы коснуться и нас. Но в реальности в нашем городе после революции такого не произошло (пожалуй, это можно назвать одним из немногих позитивных результатов той социальной катастрофы). Тогдашние советские архитекторы — учителя наших учителей — вынесли свои конструктивистские проекты на рабочие окраины, за пределы старого Петербурга. Минимальны были вторжения в историческую среду центра и после Великой Отечественной войны.
— Можно ли говорить о преемственности послереволюционной архитектуры города дореволюционной, той самой, что определила визуальную идентичность города?
— Безусловно. Город вышел из революции в шизофреничном состоянии (в классическом понимании термина — раскол, расщепление сознания). С одной стороны, он был оплотом традиционных архитектурных форм, а с другой — кипучие процессы авангарда 1920-х годов породили новые идеи и концепции. Но, по счастью, практическая реализация последних, как уже говорилось, была выведена из центра.
Сохранению и развитию старой школы в 1930–1950-х годах способствовало и изменение подходов на государственном уровне: классицизм неофициально был признан «стилем III Интернационала». В Ленинграде советская классика была очень высокого качества, так как основывалась на классицистическом модерне и неоклассике начала XX века (в отличие, надо признать, от многих образчиков в регионах и в Москве). Свидетельством тому — объекты на Каменноостровском, Московском проспектах, в других местах. Эти здания, несомненно, можно считать достойным продолжением дореволюционной архитектурной традиции. Высокое качество ленинградских проектов привело к тому, что многие наши выдающиеся зодчие того времени (Лев Руднев, Иван Фомин, Ассы, Хазановы и др.) были вызваны работать в Москву, потому что специалистов такого уровня столице явно не хватало. По их проектам построено немало знаковых столичных объектов того времени. И это — яркое доказательство класса нашей архитектурной школы, которая являлась продолжением петербургской.
— Но потом началась борьба с «архитектурными излишествами», строительство панельных серий…
— Да, это очень печальная для нашей архитектуры история. Хотя надо отметить, что в самом по себе панельном способе домостроения ничего плохого нет. Еще до появления печально известного постановления 1955 года об «излишествах» отечественные архитекторы разработали целые системы крупноэлементного, панельного сборного домостроения. При этом здания имели геометрию и планировки квартир, в целом типичные для архитектуры 1930–1950-х годов, то есть достаточно комфортные для жизни, а также вполне удовлетворительное фасадное оформление.
Однако с точки зрения сохранения исторического центра Петербурга важен следующий момент. В 1958 году на Всемирном конгрессе Международного союза архитекторов в Москве была принята хартия, декларировавшая принцип вынесения новой активной застройки городов за пределы исторических центров. Этот подход впоследствии применялся не везде и не всегда — как в СССР, так и в мировой практике. Но для нас очень важно, что власти и профессиональный цех Ленинграда старались реализовать этот подход буквально.
Для города это было великое дело, результатом которого стало спасение центра Петербурга от нового строительства и появление районов массовой застройки хрущевками, а затем и брежневками с внешней стороны дореволюционного промышленного пояса. В качестве альтернативного негативного примера можно привести так называемые «цековские дома» в Москве, возводившиеся с 1963 года, жилье в которых предназначалось для членов ЦК КПСС, Совмина, Верховного Совета СССР, высших военных чинов. Вторжение этих (и не только этих) объектов в историческую архитектурную ткань столичной застройки часто носило совершенно неприемлемый характер.
К счастью, Петербург сумел этого избежать (за редкими исключениями) даже в перестроечный период. Тогда сначала в центре появилось некоторое число достаточно добротных ремейков, затем был ряд вполне авторских работ. Но, слава Богу, до сегодняшнего дня в историческом Петербурге так и не возникло объектов абстрактной архитектуры. Все новые здания так или иначе тяготеют к традиционной, фигуративной архитектуре и через те или иные коды вполне сослагаются с принципами петербургской идентичности. Печальные исключения — ТЦ ПИК, ЖК «Монблан» и еще около десятка объектов, что в общегородских масштабах, в общем, немного.
— Что, на ваш взгляд, у нас сегодня делается в городе с архитектурой и насколько она соответствует исторической петербургской идентичности?
— На сегодняшний день в городе сформированы базовые правила игры в этой сфере, особенно жесткие для центра. Выстроена система фильтров, в которую входит Градостроительный совет Петербурга, согласование в КГА, а если проект находится в зоне охраны культурного наследия — то еще и с КГИОП, для чего необходимо подготовить историко-культурное исследование и пройти ряд процедур. То есть в историческом центре и в непосредственной близости от него вряд ли могут появиться какие-то объекты, диссонирующие со сложившейся архитектурной средой. И заказчики это тоже прекрасно понимают. Существует также градозащитное сообщество, которое, хоть и не всегда взвешенно и профессионально подходит к возникающим проблемам, но в целом свою позитивную роль в охране наследия играет. Так что если сегодня в центре и появляются новые объекты, то это образцы достаточно качественной в большей части традиционной архитектуры, прошедшие через соответствующие фильтры.
Со строительством в ленинградской части города все обстоит, конечно, несколько сложнее. Есть ряд серьезных проблем. Например, некоторые застройщики заводят собственных проектировщиков. Не знаю, как точнее сказать. Их задача как-то раскрашивать и разукрашивать имеющиеся у строителей технологические и проектировочные шаблоны, встраивать здания в участки с целью получения максимального количества продающихся квадратных метров с соблюдением всех имеющихся нормативов. Говорить здесь о каком-то творческом архитектурном процессе, на мой взгляд, не приходится.
Другая проблема уже завязана на процессы, текущие непосредственно в архитектурной среде. Есть определенные космополитичные, поверхностные веяния, тренды, которые сегодня распространяются очень широко и в мировых, и в российских профессиональных СМИ, на сайтах, иных ресурсах. И эти тенденции находят отражение в реализуемых проектах, в результате чего современные части наших городов стали застраиваться формально разными, но по сути совершенно однообразными, типовыми объектами, полностью игнорирующими какие-то местные условия, особенности и традиции. Даже поздние советские серии жилых домов в большинстве случаев по архитектурному качеству превосходят то, что появляется сегодня в рамках этой тенденции «обращения к мировому опыту строительства».
Это очень печальные факторы, в результате действия которых, конечно, значительную часть проектов современной массовой застройки сложно отнести к качественным продуктам работы архитектора.
— Разве использование мирового опыта — это всегда плохо?
— Конечно, не всегда. Плохо то, что мы сейчас идем по «задам» этого опыта, хватаемся за идеи, уже освоенные и отработанные. Вместо того чтобы самим формировать новые оригинальные архитектурные тренды. И это притом что именно в России в 1920-е годы вокруг Казимира Малевича сформировался круг авангардистов, искавших новые формы, принципы, концепции работы. Это и первый супрематический архитектор Лазарь Хидекель, и Армен Барутчев, и Николай Суетин, и Илья Чашник, и другие. Результатом их работы стали очень качественные векторы, посылы, данные в будущее, но, по сути, не получившие должного развития, в результате чего мы не имеем идентичной российской абстрактной архитектуры. Это тем более грустно, что Петербург, Москва, некоторые уральские города (где работали немецкие авангардисты) имеют уникальную базу для создания таких проектов. Импульсы, идеи, которые тогда были заданы, надо подхватывать, изучать, осмысливать, реализовывать в тех или иных формах.
Мы же имеем парадоксальную ситуацию. Сегодня влияние идей Малевича и Хидекеля на европейскую и мировую архитектуру гораздо сильнее, чем на российскую. И уже через зарубежный опыт эти концепции приходят к нам и «открываются» нашими специалистами. И мы в итоге пользуемся вторичными и третичными переработками, хотя можем напрямую черпать идеи в первоисточниках. На мой взгляд, обращение к раннеленинградской абстрактной архитектуре для новых территорий Петербурга сегодня является очень важной и интересной задачей, способной придать новое качество реализуемым проектам, создать современную среду, причем аутентичную именно для Петербурга. Думаю, это очень актуальная тема для обсуждения в профессиональной среде и поиска форм реализации на практике. Своим вкладом в попытку современного осмысления идей супрематизма я могу назвать бизнес-центр на ул. Чайковского, 44, проект отеля «Холидей Инн Пулково», а также спортивный объект для футбольного клуба «Коломяги».
