Александр Тучков: «Современный проектировщик должен владеть серьезным набором инструментов САПР и СУИД»
Бюро ESG специализируется на автоматизации процессов проектно-конструкторской деятельности в промышленном и гражданском строительстве. Специалисты компании внедряют решения на основе Intergraph в нефтегазодобыче, металлургии, энергетике и других значимых для России отраслях экономики. Большой опыт работы позволил компании сформировать полный комплекс услуг в основных дисциплинах проектирования с целью сделать максимально эффективной деятельность заказчиков, наладить обучение сотрудников предприятий и обеспечить техническое сопровождение.
Об особенностях работы специалистов в области автоматизированного проектирования рассказывает технический директор Бюро ESG Александр Тучков.
— Александр Александрович, в чем состоит специфика деятельности вашей компании? Какие задачи выполняют ваши специалисты? Какие проекты последних лет хотелось бы отметить и почему?
— ГК «САПР-Петербург» (Бюро ESG, InterCAD и PlantLinker) специализируется на поставках и внедрении систем автоматизации проектирования (САПР) и систем управления инженерными данными (СУИД), включая PDM/PLM, а также создании электронных генпланов промышленных предприятий. Кроме того, Бюро ESG принимает активное участие в информационном моделировании самых разных промышленных объектов: установки нефтеперерабатывающих заводов, газоизмерительные станции, верфи, станции метро, поликлиники. Закончен ряд проектов по внедрению систем PDM/PLM на машиностроительных предприятиях.
— Как меняется профессия проектировщика за последнее время? Какими компетенциями должен обладать современный специалист в области проектирования зданий и сооружений?
— В современных условиях проектировщик должен владеть серьезным набором инструментов САПР и СУИД и уметь проектировать, начиная с трехмерной BIM-модели и переходя на поздних этапах проектирования к чертежам и табличным документам. При этом надо понимать, что инструменты промышленного проектирования (Smart->3D, AVEVA E3D и другие) существенно сложнее инструментов гражданского проектирования (Revit, Archicad и другие).
— Насколько важны для проектировщика технологии информационного моделирования? Какие программные комплексы вы используете в работе? По каким принципам они выбраны? Есть ли у вас собственные программы для решения узких или специфических задач?
— Технологии информационного моделирования сегодня выходят на первый план. При моделировании промышленных объектов мы в основном используем программные комплексы (ПК) Hexagon PPM (Smart->3D, Smart P&ID и другие), при моделировании гражданских объектов — ПК Autodesk (в первую очередь Revit), для моделирования генпланов — ПК Hexagon Geosystems, Autodesk (Civil 3D) и «Нанософт разработка» (nanoCAD GeoniCS). Мы активно разрабатываем и уже продвигаем на рынок ПК собственной разработки PlantLinker (САПР промышленных объектов) и PlantViewer (визуализация BIM-моделей больших промышленных объектов). САПР PlantLinker может в большой степени заменить Smart->3D, AVEVA E3D, Tekla Structures и при этом использовать архив наработанных в этих ПК проектов для их развития и модернизации. При необходимости проекты, созданные в PlantLinker, могут быть безболезненно перенесены обратно в вышеупомянутые САПР.
— Испытываете ли вы потребность в кадрах? Где вы находите нужных вам специалистов? Как ваша компания выбирает и привлекает выпускников вузов?
— Мы стараемся работать с выпускниками специализированных вузов [Санкт-Петербургский государственный технологический институт (технический университет), Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого, Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет], начиная с 4-го курса. Они приходят стажерами на полставки, и через полгода-год мы имеем сформировавшегося специалиста, готового к выполнению наших задач. Большинство из них остается у нас работать.
— В чем сегодня конкурируют проектные организации? Насколько персонифицированы проектные компании? Насколько важна роль руководителя?
— Если говорить о конкуренции, то в первую очередь идет борьба за заказы. Среди проектных организаций есть компании, работающие в рамках одной-двух дисциплин, и компании с полной линейкой комплексного проектирования. Первые из них, особенно архитектурные мастерские, имеют свой почерк, свою культуру, своих наработки, а значит, и персонифицированы. Если говорить о роли руководителя, то в любой компании роль руководителя высока. Он несет ответственность за результат работы в целом. Ему принимать решение о технологическом развитии компании. В компаниях, созданных самими руководителями, их роль является просто определяющей.
— В какой мере российская проектная отрасль вписана в общемировые тренды проектирования и архитектуры? Возможно ли в России реализовывать отечественные проекты, сравнимые, например, с аэропортом в Мехико Нормана Фостера (с точки зрения масштабности и сложности конструктивных и архитектурных решений)?
— В текущей ситуации, кажется, уже сложно вести речь об интеграции отрасли в мировые тренды. Но и говорить об отставании от них наших проектировщиков было бы несправедливым. Конечно, в России есть архитекторы, достойные мировой известности. Но доступность, а иногда и приоритетность признанных западных коллег на нашем рынке не позволяла им развернуться в полной мере. А реализация отечественных проектов масштаба работ Нормана Фостера связана не столько с недооценкой наших талантов, сколько с экономикой. Будут у заказчика финансы и желание привлечь своих соотечественников — будет и демонстрация наших возможностей.
— Как могут сказаться на российском проектировании последствия международных событий и связанных с ними санкций?
— К сожалению, санкции могут привести к полному исчезновению с российского рынка ведущих западных разработчиков САПР и СУИД. Часть ПК могут быть в той или иной степени заменены ПК российских разработчиков. Это и «Нанософт разработка» (Платформа nanoCAD), и Renga Software (ПК RENGA), и белорусская компания «ИНТЕРМЕХ» (СУИД/PDM/PLM IPS Search), и разработки компании PlantLinker (ПК PlantLinker). Но надо отдавать себе отчет в том, что по функциональности почти все эти разработки отстают от западных аналогов.
На любом рынке есть компании, которые в течение многих лет остаются в разряде мелких или средних, есть компании, ставящие целью лидерство в целой отрасли — иногда им удается этого добиться. Но есть компании, растущие неторопливо, однако с годами они становятся весьма заметными игроками в своем сегменте. Так ведет себя на рынке компания STEP (СТЭП), которая, начав свою деятельность в Петербурге, сегодня работает в 26 регионах России. Учредитель компании Дмитрий Кунис все же считает самым комфортным регионом Питер:
— Самый комфортный регион для нас — Петербург. Но в Петербурге сегодня у нас нет заказчиков. Мы не работаем на жилищном рынке, а рынка коммерческой недвижимости в Петербурге нет, и промышленного практически тоже нет. В промышленном строительстве есть какое-то шевеление, но незначительное. Иногда бывают заказы, но в данный момент нет ни одного. Есть, правда, в Ленобласти.
И наша география — Норильск, Мурманск, Кемерово, Белгородская область… Работаем, как правило, с большими компаниями. К сожалению. Потому что других инвесторов в России сегодня нет, остались крупные старинные организации. Новых инвесторов нет.
— Компания выполняет полный комплекс работ — от проектирования до сдачи «под ключ»?
— В составе комплексного подряда у нас есть, как правило, и проектирование, и строительство, иногда пусконаладочные работы.
STEP стремится занять нишу EPC-подрядов (EPC — Engineering, Procurement and Construction, такой подряд включает в себя детальное проектирование, управление закупками, строительство, надзор и ввод в эксплуатацию. — Ред.) Поэтому на проектировании мы — заказчики. У нас есть служба заказчика — группа ГИПов, они выступают заказчиками в других организациях: «Гипрошахт», «Петербургпроект», «Простор Л», «Промстройинжиниринг» и др.
— Участники одного из семинаров по информационному моделированию указывали на STEP как на одну из немногих генподрядных компаний, которая работает с BIM. Это так?
— Я не могу сказать, что это широкая практика в промышленном строительстве, но мы активно используем BIM.
Пока людей, которые проектируют в «двухмерке», на порядок больше, чем в «трехмерке». Работа с BIM — медленный процесс, к нему надо готовиться. Даже если люди проектируют в 3D, важны справочники, а качественных справочников пока недостаточно. Например, если речь идет о проектировании промышленного объекта, важны исходники по технологическому оборудованию. Многие производственные объекты уникальны, и сделать самостоятельно модели технологического оборудования под один проект — дорого.
И от заказчика многое зависит. Если он хочет сделать все быстро, проще спроектировать в «двухмерке». Это и дешевле.
С учетом того, что специалистов мало, они востребованы и стоят больше, думаю, процентов на 30, а то и на 50 проектирование в 3D обходится дороже. При этом по скорости выигрыша практически нет, хотя по качеству, надо сказать, с точки зрения дальнейших переделок и коллизий есть выигрыш. Он полезен для заказчика, но не очень для проектировщика.
Проектировщик что — сдал работу, и до свидания. Что там будут на этапе стройки, какие вылезут доделки, он исправит на этапе строительства. Для проектировщика проще запроектировать по старинке — в 3D затраты проектировщика по себестоимости выше на 30–50%. Получается рыночная коллизия: выгоднее проектировать по старинке. Пусть чуть хуже качество по итогу, зато дешевле.
Но проектирование перекладывается из «двухмерки» в «трехмерку» и дальше. На текущих объектах мы планируем работать в 4D.
Работа с BIM на этапе подряда зависит от проектировщиков. Даже человек без специального образования может понять, что происходит.
— Каким образом компания растет? Выходит в новые сегменты рынка? Расширяет штат?
— Скорее, идет отраслевое развитие. Мы залезаем в разные сегменты. В химии уже присутствуем, в нефтяной промышленности наработали некоторый опыт. Через эти компетенции пытаемся прийти в нефтехимию.
Промышленные объекты строятся от технологии будущего производства, от оборудования. Сначала делается технология, и потом она «обстраивается» зданием.
Мы уже работаем в металлургии, горнодобывающей, нефтяной, химической, газовой промышленности — везде нужен свой опыт, мы его потихонечку нарабатываем. По ходу дела постоянно учимся. Это и региональная специфика, и отраслевые стандарты, и определенное оборудование.
— Вы стремитесь к лидерству в какой-либо отрасли? На рынке промышленного строительства?
— Лидером промышленного строительства в России можно считать компанию «Ренессанс», которая тоже стартовала в Петербурге.
Мы ни с кем не соревнуемся. У нас нет соревновательного азарта. Мы стараемся органично расти. Мы хотим свою работу делать хорошо и зарабатывать, но не мучиться от соревновательных амбиций.
Всегда найдется кто-то круче нас — не в России, так в мире. Например, с китайцами нереально соревноваться — мы на их фоне просто микробы. Турки в Стамбуле построили аэропорт — 1 млн кв. м! А китайцы плотины строят, железные дороги, города строят на раз-два. Нам до китайцев никогда не дорасти.
— Почему мы не можем конкурировать с китайцами?
— «Пока не вы ехали за пределы своей деревни, вы можете своими курицами гордиться». То, что делают в стройке арабы или китайцы, нашим компаниям не под силу.
Тут целый комплекс причин. Ситуация характеризуется инвестиционным климатом, который здесь угроблен. Зачем инвесторам приходить в Россию, если есть другие, более экономически привлекательные регионы?
А здесь будут работать локальные компании на локальный рынок.
