Александр Тучков: «Современный проектировщик должен владеть серьезным набором инструментов САПР и СУИД»
Бюро ESG специализируется на автоматизации процессов проектно-конструкторской деятельности в промышленном и гражданском строительстве. Специалисты компании внедряют решения на основе Intergraph в нефтегазодобыче, металлургии, энергетике и других значимых для России отраслях экономики. Большой опыт работы позволил компании сформировать полный комплекс услуг в основных дисциплинах проектирования с целью сделать максимально эффективной деятельность заказчиков, наладить обучение сотрудников предприятий и обеспечить техническое сопровождение.
Об особенностях работы специалистов в области автоматизированного проектирования рассказывает технический директор Бюро ESG Александр Тучков.
— Александр Александрович, в чем состоит специфика деятельности вашей компании? Какие задачи выполняют ваши специалисты? Какие проекты последних лет хотелось бы отметить и почему?
— ГК «САПР-Петербург» (Бюро ESG, InterCAD и PlantLinker) специализируется на поставках и внедрении систем автоматизации проектирования (САПР) и систем управления инженерными данными (СУИД), включая PDM/PLM, а также создании электронных генпланов промышленных предприятий. Кроме того, Бюро ESG принимает активное участие в информационном моделировании самых разных промышленных объектов: установки нефтеперерабатывающих заводов, газоизмерительные станции, верфи, станции метро, поликлиники. Закончен ряд проектов по внедрению систем PDM/PLM на машиностроительных предприятиях.
— Как меняется профессия проектировщика за последнее время? Какими компетенциями должен обладать современный специалист в области проектирования зданий и сооружений?
— В современных условиях проектировщик должен владеть серьезным набором инструментов САПР и СУИД и уметь проектировать, начиная с трехмерной BIM-модели и переходя на поздних этапах проектирования к чертежам и табличным документам. При этом надо понимать, что инструменты промышленного проектирования (Smart->3D, AVEVA E3D и другие) существенно сложнее инструментов гражданского проектирования (Revit, Archicad и другие).
— Насколько важны для проектировщика технологии информационного моделирования? Какие программные комплексы вы используете в работе? По каким принципам они выбраны? Есть ли у вас собственные программы для решения узких или специфических задач?
— Технологии информационного моделирования сегодня выходят на первый план. При моделировании промышленных объектов мы в основном используем программные комплексы (ПК) Hexagon PPM (Smart->3D, Smart P&ID и другие), при моделировании гражданских объектов — ПК Autodesk (в первую очередь Revit), для моделирования генпланов — ПК Hexagon Geosystems, Autodesk (Civil 3D) и «Нанософт разработка» (nanoCAD GeoniCS). Мы активно разрабатываем и уже продвигаем на рынок ПК собственной разработки PlantLinker (САПР промышленных объектов) и PlantViewer (визуализация BIM-моделей больших промышленных объектов). САПР PlantLinker может в большой степени заменить Smart->3D, AVEVA E3D, Tekla Structures и при этом использовать архив наработанных в этих ПК проектов для их развития и модернизации. При необходимости проекты, созданные в PlantLinker, могут быть безболезненно перенесены обратно в вышеупомянутые САПР.
— Испытываете ли вы потребность в кадрах? Где вы находите нужных вам специалистов? Как ваша компания выбирает и привлекает выпускников вузов?
— Мы стараемся работать с выпускниками специализированных вузов [Санкт-Петербургский государственный технологический институт (технический университет), Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого, Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет], начиная с 4-го курса. Они приходят стажерами на полставки, и через полгода-год мы имеем сформировавшегося специалиста, готового к выполнению наших задач. Большинство из них остается у нас работать.
— В чем сегодня конкурируют проектные организации? Насколько персонифицированы проектные компании? Насколько важна роль руководителя?
— Если говорить о конкуренции, то в первую очередь идет борьба за заказы. Среди проектных организаций есть компании, работающие в рамках одной-двух дисциплин, и компании с полной линейкой комплексного проектирования. Первые из них, особенно архитектурные мастерские, имеют свой почерк, свою культуру, своих наработки, а значит, и персонифицированы. Если говорить о роли руководителя, то в любой компании роль руководителя высока. Он несет ответственность за результат работы в целом. Ему принимать решение о технологическом развитии компании. В компаниях, созданных самими руководителями, их роль является просто определяющей.
— В какой мере российская проектная отрасль вписана в общемировые тренды проектирования и архитектуры? Возможно ли в России реализовывать отечественные проекты, сравнимые, например, с аэропортом в Мехико Нормана Фостера (с точки зрения масштабности и сложности конструктивных и архитектурных решений)?
— В текущей ситуации, кажется, уже сложно вести речь об интеграции отрасли в мировые тренды. Но и говорить об отставании от них наших проектировщиков было бы несправедливым. Конечно, в России есть архитекторы, достойные мировой известности. Но доступность, а иногда и приоритетность признанных западных коллег на нашем рынке не позволяла им развернуться в полной мере. А реализация отечественных проектов масштаба работ Нормана Фостера связана не столько с недооценкой наших талантов, сколько с экономикой. Будут у заказчика финансы и желание привлечь своих соотечественников — будет и демонстрация наших возможностей.
— Как могут сказаться на российском проектировании последствия международных событий и связанных с ними санкций?
— К сожалению, санкции могут привести к полному исчезновению с российского рынка ведущих западных разработчиков САПР и СУИД. Часть ПК могут быть в той или иной степени заменены ПК российских разработчиков. Это и «Нанософт разработка» (Платформа nanoCAD), и Renga Software (ПК RENGA), и белорусская компания «ИНТЕРМЕХ» (СУИД/PDM/PLM IPS Search), и разработки компании PlantLinker (ПК PlantLinker). Но надо отдавать себе отчет в том, что по функциональности почти все эти разработки отстают от западных аналогов.
Рынок сухих строительных смесей в России весьма конкурентен. О том, в чем специфика продукции под брендом Hardbridge, что еще на рынке предлагает ООО «Вектор» и каковы планы его дельнейшего развития, «Строительному Еженедельнику» рассказал коммерческий директор компании Александр Васильев.
— Конкуренция на рынке сухих строительных смесей очень высока. Чем Hardbridge отличается от других подобных продуктов?
— Наши смеси специально «заточены» под решение самых сложных задач в самых разных сферах. Это и ремонт деградировавших железобетонных конструкций, и цементация оборудования, и продукты с повышенными гидроизолирующими свойствами, и составы, специально предназначенные для подземного строительства, и другое.
Совершенно очевидно, что для решения различных задач в разнообразных условиях эксплуатации смеси должны иметь разные составы, обеспечивающие определенные свойства конечного материала. Это достигается путем использования специальных добавок, обеспечивающих заданные качества продукта. В состав строительных смесей включаются добавки для ускорения затвердевания, для повышения гидроизоляционных качеств, различные пигменты, пластификаторы, стабилизирующие компоненты и др. Разрабатываются специальные рецептуры под конкретные задачи.
Это, в свою очередь, требует особо строгого контроля качества — начиная с входящих в смесь компонентов и правильности их пропорций до выходной проверки итогового качества смеси. Но без этого невозможно добиться именно тех свойств продукта, которые нужны для решения конкретной задачи. Зато четкое следование рецептуре, а также технологии выполнения работ обеспечивает их высокую скорость и прекрасный конечный результат.
Это подтверждено многолетней и широкой практикой применения сухих смесей Hardbridge на объектах различного назначения и для решения разных задач. Наше основное производство находится в Санкт-Петербурге, однако это не мешает нам доставлять их и в другие города. Оптовые склады находятся также в Москве и Крыму, а отработанные логистические схемы позволяют поставлять продукцию практически в любую точку страны. В частности, наши смеси использовались при ремонте набережных в Петербурге, строительстве объектов трассы М-11 «Нева» (Москва — Петербург), реконструкции моста через р. Угла в пос. Шексна (Вологодская область), возведении объектов ЦКАД (Московская область) и многих других объектах.
— Но ведь сухими смесями ваше предложение на рынке не ограничивается?
— Конечно, нет. С самого основания компании, в 2008 году, мы выбрали несколько ключевых направлений производства, которых, в целом, и придерживаемся до сих пор, постепенно развиваясь, наращивая объемы выпуска и расширяя номенклатуру предлагаемой продукции. Все они связаны с ускорением и оптимизацией работ и использованием современных технологий в сфере строительства транспортных коммуникаций, мостов, путепроводов и иных сооружений. Свою задачу компания «Вектор» видит в конструктивно-технологическом совершенствовании российского мостостроения, формировании плодотворного сотрудничества между научными учреждениями отрасли, производителями специальных материалов, а также подрядчиками, работающими в этой сфере.
Помимо сухих смесей, мы предлагаем на рынке стеклофибробетонную несъемную опалубку для изготовления различных конструкцией. На наш взгляд, это оптимальное решение для проведения монтажных работ, в частности, с пролетными строениями мостов. Особенно сейчас, когда одним их основных требований заказчика обычно является высокая скорость осуществления работ.
Могу без ложной скромности констатировать, что наша продукция используется при реализации крупнейших российских дорожно-транспортных проектов современности. Перечислю лишь основные: Керченский мост, строительство участков трассы «Таврида», ЦКАД в Подмосковье, трассы М-11 «Нева», трассы М-4 «Дон», Бугринского моста в Новосибирске, Фрунзенского моста в Самаре, автодорожного моста на юге Приморья, развязки Северо-Восточной хорды в Москве, при реконструкции транспортной развязки на 20-м км МКАД, моста на М-5 «Урал» в Орловской области, Трофимовского моста в Саратове и на многих других объектах. Географический разброс, а также масштаб проектов говорят сами за себя.
Также мы производим асфальтоцементнобетонное покрытие и другую продукцию, необходимую в дорожно-транспортном строительстве. Помимо поставок, при необходимости мы осуществляем весь спектр работ с нашими материалами.
— Планируете ли вы осваивать новые рыночные ниши?
— Да, мы намерены заняться производством металлических изделий, которые также предназначены для возведения транспортных объектов. В частности, мы собираемся выпускать закладные детали. Это специальные металлоизделия с защитным покрытием, выполняющие армирующую функцию, а также позволяющие соединить железобетонные конструкции между собой за счет выступающих частей. Они закладываются в бетон на стадии его укладки, а остающаяся на поверхности арматура в дальнейшем позволяет надежно закрепить плиту, колонну ферму путем сварки или болтовыми соединениями.
Первые шаги в этом направлении уже предприняты. Производственная база по металлоконструкциям у нас расположится там же, где мы выпускаем несъемную опалубку, — в Липецке.
Задачи снижения административных барьеров и дебюрократизация не означают отказа от адекватного государственного регулирования. Об этом на конкретных примерах «Строительному Еженедельнику» рассказал председатель Комитета по строительству Петербургского отделения «Опоры России» Глеб Лукьянов.
— Одна из задач «Опоры России» как организации, поддерживающей малый и средний бизнес, — борьба за снижение административных барьеров. Что нового в этой сфере?
— Действительно, дебюрократизация — это задача, решение которой серьезно облегчит жизнь предпринимателям. Однако не надо думать, что, выступая против административных барьеров, мы являемся противниками госрегулирования как такового. Оно необходимо, но должно быть адекватным, задавать четкие, понятные «правила игры», а не мешать развитию. В то же время надо понимать, что хуже административных барьеров может быть только неурегулированность той или иной сферы деятельности.
Примечательно, что сейчас в своей работе нам приходится уделять внимание и той и другой проблеме.
— Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
— Недавно совместно с петербургским бизнес-омбудсменом Александром Абросимовым на заседании Рабочей группы по вопросам совместного участия в противодействии коррупции бизнес-сообщества и органов государственной власти Санкт-Петербурга мы провели мероприятие, посвященное вопросу дебюрократизации предпринимательской деятельности в сфере перепланировок, перевода помещений в нежилой фонд, приспособления исторических объектов под современное использование и пр. Это не первая наша попытка решить проблемы в этой области, мы пытаемся привлечь к ним внимание властей уже несколько лет. Если коротко, суть вопроса состоит в том, что в соответствии со 112-м Постановлением Правительства Санкт-Петербурга «О создании межведомственных комиссий» от 4 февраля 2005 года и 39-м распоряжением Жилищного комитета от 22 января 2018 года, в Петербурге действуют Межведомственные районные комиссии (МВК), занимающиеся вопросами переустройства и перепланировки помещений. В силу своего статуса эти органы не подчинены ни районным администрациям, ни Жилищному комитету, то есть их деятельность фактически никем не контролируется. В результате создается пространство для бюрократического произвола и коррупциогенная среда.
По сути, каждая такая комиссия (а в городе их восемнадцать — по числу районов) совершенно автономна и при этом имеет возможность трактовать законодательство в сфере переустройства помещений исключительно в рамках своих представлений о том, «как надо». При этом могут произвольно игнорироваться или учитываться те или иные акты, что приводит к полному произволу. Причем, как говорится, «кто во что горазд». Специалисты, которые работают в этой сфере, знают, что, например, в Василеостровском или Адмиралтейском районе — требования комиссий вполне адекватные. В Центральном и Петроградском — неоправданно жесткие, а в Приморском или Кировском — просто странные, причем везде по-разному.
По нашему мнению, в вышеназванные документы необходимо внести ряд изменений, которые прекратили бы такое произвольное трактование норм. Для этого мы предлагаем создать Рабочую группу при Жилищном комитете, в которую вошли бы представители районов, заинтересованных ведомств (КГА, КГИОП, КИО и др.), аппарата бизнес-омбудсмена, общественных организаций («Опоры России», «Деловой России», Торгово-промышленной палаты и др.). Ее задачей станет подготовка поправок, которые позволили бы установить четкие «правила игры» в этой сфере, независящие от частных мнений. Соответствующую резолюцию мы направили на имя губернатора Александра Беглова.
— А какова вторая проблема?
— Очень большое внимание мы сейчас уделяем вопросу самостроев — главным образом строительству на землях ИЖС объектов иного назначения. Это могут быть жилые дома, торговые, офисные и медицинские центры, складские комплексы и пр. Проблема носит всероссийский характер. Только жилых самостроев, когда на земле ИЖС вместо частного дома появляется многоквартирный, в стране сейчас зафиксировано порядка 50 тысяч. Особенно остро проблема стоит в Краснодарском крае, в Крыму (там это в значительной мере украинское наследие, когда в этой сфере был полный беспредел), Подмосковье, в ряде иных регионов.
Для Петербурга это не самый больной вопрос — просто потому, что ИЖС для нас нехарактерно. Однако в периферийных районах — например, Красносельском или Петродворцовом — самостроев тоже немало. Примечательно, что по многим объектам вынесены решения суда о признании самовольными постройками и сносе. Но здания продолжают стоять. Если взять жилые самострои, то квартиры в них раскуплены, в них живут люди, их нельзя выставить на улицу.
А ведь каждый такой объект, причем любого назначения, — это проблема. При их создании не учитывалось влияние на окружающую застройку, необходимость социнфраструктуры, парковок, зеленых насаждений и пр. То есть вред и для людей, и для властей, и для коммерческих структур очевиден.
Сейчас оформление строительства на землях ИЖС упрощено до предела, а реакция властей на нарушения — замедленная. Пока выписываются предписания, выносятся предупреждения, идут иски в суды, принимаются решения — строительство вовсю идет. А когда капитальный объект уже готов и действует, добиться реального сноса уже очень сложно. И недобросовестные дельцы этим пользуются.
На наш взгляд, в этом вопросе нужно ужесточить практику оформления разрешительной документации. Иначе с проблемой не справиться. Для этого 28 апреля я 2021 года под эгидой Всероссийского центра национальной строительной политики была создана Экспертная рабочая группа по выработке механизмов возможной легализации и формированию Единого информационного реестра объектов самовольного строительства в Петербурге, которую я возглавил.