Ирина Косова: «67 объектов культурного наследия прошли нашу экспертизу в 2021 году»
Санкт-Петербургский Центр госэкспертизы уполномочен на проведение экспертизы проектной документации, включая проверку достоверности определения сметной стоимости всех проектов, предполагаемых к строительству, реконструкции и капитальному ремонту на территории нашего города за счет бюджета. Благодаря экспертизе повышается качество и безопасность каждого строительного объекта, а также обеспечивается ежегодная экономия городских бюджетных средств, которая исчисляется в миллиардах рублей. В интервью нашей редакции директор СПб ГАУ «Центр государственной экспертизы» Ирина Косова рассказала об особенностях деятельности учреждения и подвела итоги работы за 2021 год.
— Ирина Владимировна, какой объем работ выполнило возглавляемое вами учреждение в 2021 году?
— Учреждением проделан внушительный объем работ. Пожалуй, впервые за двенадцать лет существования мы перевыполнили государственное задание, обеспечив показатель, равный 120%.
Под пристальным профессиональным взором экспертов находились самые разные проекты. В их числе — строительство новых жилых и производственных зданий и сооружений, капитальный ремонт школ, больниц, детских садов, приютов для животных, строительство и реконструкция объектов транспортной инфраструктуры, спортивных, медицинских и образовательных учреждений, реконструкция и строительство новых инженерных коммуникаций, реставрация объектов культурного наследия и многое другое. Для нас важны все без исключения проекты, которые мы рассматриваем.
Ну а если обратиться к статистике, то основные показатели работы нашего учреждения таковы — по итогам рассмотрения проектно-сметной документации и результатов инженерных изысканий Санкт-Петербургский Центр госэкспертизы выдал 769 заключений, большинство из которых (571) — положительные (74%).
Из общего количества подготовленных заключений 626 (81%) выданы по итогам проведения государственной экспертизы. Еще 49 заключений (6,3%) были подготовлены в рамках экспертного сопровождения, семь (1%) — по результатам экспертного сопровождения, и только два заключения выданы по итогам проведения негосударственной экспертизы.
— Много ли бюджетных средств удалось сэкономить в ходе экспертизы в прошедшем году?
— Общая экономия сметной стоимости объектов капитального строительства, реконструкции и ремонта, реализуемых за счет бюджета Санкт-Петербурга, по результатам государственной экспертизы составила 10,3 млрд рублей. Отмечу, что указанный показатель превышает экономию, обеспеченную в 2020 году, на 10%.
— За счет чего происходит оптимизация сметной стоимости?
— Наша главная цель в ходе проведения экспертизы — отнюдь не снизить стоимость строительства любым способом, а подтвердить, что предлагаемое проектировщиками техническое решение будет отвечать всем требованиям по безопасности и надежности строительства, а стоимость ресурсов, используемых для его реализации, оптимальна и рассчитана достоверно. В части проверки смет нам важно подтвердить обоснованность каждой сметной позиции.
Если реализация проекта возможна только с использованием дорогостоящего современного материала или оборудования, и при этом застройщик или технический заказчик обосновывает его применение, то это, безусловно, будет принято экспертами как оправданные затраты. Но если работы можно выполнить, используя более доступные по цене материалы и технологии (в том числе отечественные), которые по качеству не будут уступать дорогостоящим импортным аналогам, то, естественно, предпочтение отдается именно российским ресурсам. В целом снижение сметной стоимости любого проекта достигается за счет исключения завышенных или дублирующих объемов работ, устранения арифметических ошибок в сметах, корректировки применения расценок из-за их несоответствия технологии производства работ и отказа от необоснованно дорогостоящего оборудования и материалов.
— Санкт-Петербург — уникальный город, в котором современная архитектура гармонично сочетается с историей. Проекты реставрации и капитального ремонта объектов культурного наследия проходят государственную экспертизу?
— Конечно. Санкт-Петербург является культурным центром мирового значения, историческим поселением. В нашем городе располагается более 5000 объектов культурного наследия. Проведение реставрации таких объектов — это знак уважения истории нашего города и, безусловно, сложная и кропотливая работа. Понимая важность и значимость предстоящих работ по сохранению внешнего облика объектов Санкт-Петербурга, эксперты нашего учреждения всегда уделяют особое внимание проверке сметной документации, подаваемой Комитетом по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры и другими заявителями.
За двенадцать месяцев 2021 года мы согласовали сметную стоимость реставрации для 67 объектов культурного наследия (ОКН). Заказчиком работ по сохранению 49 ОКН выступила Дирекция заказчика по ремонтно-реставрационным работам на памятниках истории и культуры. Также заключения были выданы Санкт-Петербургскому музыкальному училищу имени М. П. Мусоргского, Санкт-Петербургскому академическому театру имени Ленсовета, Академии легкой атлетики Санкт-Петербурга, многим районным администрациям города и иным бюджетным организациям.
Отмечу, что в рамках экспертных процедур по объектам культурного наследия нам удалось оптимизировать денежные затраты в сумме свыше 1 млрд руб.
— Эти объекты входят в какую-то городскую программу по реставрации? Можете раскрыть этот вопрос подробнее?
— Большая часть из рассмотренных ОКН — жилые дома в центре города (49 объектов). Действительно, реставрация фасадов домов — объектов культурного наследия входит в программу Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП). Это уникальная программа, единственная в своем роде в Российской Федерации. На 2021 год нами с коллегами из КГИОП было запланировано проведение государственной экспертизы проектной документации по 56 объектам культурного наследия (многоквартирных домов) в части проверки достоверности определения сметной стоимости. И мы с честью исполнили запланированное. И в этом есть несомненная заслуга руководства и представителей КГИОП, Дирекции заказчика по ремонтно-реставрационным работам на памятниках истории и культуры, слаженная работа специалистов-сметчиков и наших экспертов.
— Что будет входить в реставрационные работы?
— В большинстве проектов предусматривается реализация комплекса мероприятий по реставрации и ремонту лицевых и дворовых фасадов зданий.
Работы будут затрагивать восстановление исторических цветовых решений фасадов, реставрацию архитектурно-художественного декора с восстановлением утраченных элементов. Предусмотрена реставрация разнообразных исторических материалов — натуральный камень, керамика, штукатурка, металл (художественная ковка, литье), кирпич, а также восстановление исторических ограждений балконов и других элементов разнообразного декоративного оформления объектов культурного наследия.
В заключение отмечу, что Санкт-Петербург меняется в лучшую сторону с каждым днем, и специалисты нашего учреждения имеют к этому самое непосредственное отношение. Осознавать это — большая гордость и, конечно, большая ответственность.
Мнение
С. В. Макаров, председатель КГИОП:— Программу реставрации фасадов очень ждали и мы, и жители города. Деньги заложены в бюджет по поручению губернатора Санкт-Петербурга, и мы к реставрации самых сложных, насыщенных декором многоквартирных домов-памятников приступаем в 2022 году.
Цель нашей программы — максимально восстановить исторический облик зданий со сложной, насыщенной архитектурной отделкой. Решения по реставрации, в том числе по восстановлению утраченных фрагментов, принимаются по результатам комплексных историко-библиографических и натурных исследований. Учитывая сложность и объем работ, на многих объектах они будут вестись не один, а два или даже три года, поэтому мы обращаемся к жителям с просьбой запастись терпением — это необходимо, чтобы вернуть замечательным памятникам красоту.
Старт программы запланирован на 2022 год, в соответствии с проектом закона Санкт-Петербурга «О бюджете Санкт-Петербурга на 2022 год и плановый период 2023–2024 годов».
Ковидный год стал тяжелым испытанием для большинства сегментов рынка коммерческой недвижимости. Формат коворкингов — не исключение. Однако это не окажет принципиального влияния на глобальный тренд их все более широкого распространения, считает президент Becar Asset Management Александр Шарапов.
— Александр Олегович, вы известны как большой энтузиаст новых форматов недвижимости, в т. ч. коворкингов. На чем основывается ваша уверенность в перспективности этого формата, ведь в России далеко не всегда следуют западным трендам.
— Отличия — климатические, психологические, исторические — конечно, есть. Но они не могут отменить общих принципов развития экономики как системы извлечения прибыли путем предоставления товаров или услуг в той или иной сфере (читайте Адама Смита). При этом технологии ведения бизнеса с течением времени, естественно, совершенствуются. И чем более качественные товары или более комфортные услуги бизнес может предложить, тем более успешен он будет.
Возьмем простой, но яркий пример. В XVIII веке состоятельный путешественник по Европе, приезжая в чужой город, тоже останавливался в съемных помещениях. При этом из обоза извлекалась «походная» мебель, которой обставлялось арендованное жилье. Фактически ему приходилось возить с собой не только слуг, запасы одежды, кухонной и иной утвари, но и предметы меблировки. Можно ли сейчас представить себе что-то подобное? Разумеется, нет. Гостиничная недвижимость эволюционировала — все необходимо предоставляется на месте.
Теперь вернемся к коворкингам, которые, кстати, получили широкое распространение не только на Западе, но и в Азии, и в Латинской Америке. По сути, это этап эволюции офисов, предлагающий сравнительно более комфортные условия за сравнительно меньшие деньги и зарабатывающий на росте оборота и повышении эффективности использования каждого квадратного метра.
В классическом офисном центре собственник предлагает площади и возможность подключения к сетям. На этом его задача фактически заканчивается. Каждый арендатор сам решает вопросы с созданием переговорной, комнаты отдыха, кухонного уголка с обеспечением — от офисной мебели и оргтехники до канцелярских товаров, с секретарской, иногда охранной функцией и пр. Для малого бизнеса и стартаперов — это все лишние затраты. Индивидуальным предпринимателям, самозанятым, фрилансерам — также необходимо оборудованное место для работы. Именно эти вопросы и решают коворкинги. Фактически это офис на аутсортинге с предоставлением арендаторам полноценной офисной инфраструктуры. При этом пользователи снимают помещения именно в тех объемах и на то время, когда они нужны, что позволяет экономить в сравнении с постоянной арендой помещений. Кроме того, гибкость формата позволяет при необходимости быстро увеличить или уменьшить объем снятой недвижимости. В то же время за счет более интенсивной эксплуатации площадей сменяющимися пользователями, роста оборота это выгоднее и собственникам коворкинга. Это, собственно, и есть основа, каркас формата, условно говоря — hard.
Может возникнуть вопрос: почему же эта схема не была реализована ранее? Очень просто: для этого не было необходимых технологий. Пользователи в коворкингах меняются очень быстро, появляются новые, уходят старые, арендуются дополнительные площади или отдельные помещения (переговорные, конференц-залы и пр.). Необходим постоянный контроль эффективности использования каждого «квадрата», пополнения «расходников», предоставления эксплуатационных услуг и пр. Диджитализация сделала эту схему возможной.
Отмечу, что на практике для коворкинга эта «тонкая настройка» управления недвижимостью оказалась существенно сложнее, чем даже для гостиниц. Пять лет назад мы купили у 1С платформу, ориентированную на управление фитнес-центром, и стали адаптировать ее под свои нужды. Могу сказать, что только недавно мы довели эту программу, что называется, «до ума». Теперь она действительно охватывает все стороны функционирования коворкинга и удобна в использовании — прежде всего для самих арендаторов. Soft — это второй ключевой фактор, необходимый для развития формата.
Но есть и третья составляющая успешного коворкинга — социум. Это очень сложный вопрос, слабо поддающийся решению формальными мерами. Общеизвестно, что любой человек социален, зависим от окружения, подвержен влиянию, «зеркалит». Соответственно, попав в офис, где люди «отсиживают» рабочее время, «перекладывают бумажки», сплетничают и выражают недовольство всем, человек будет трудиться хуже; и наоборот, если окружение «заточено» на активную работу, генерацию идей, достижение результата, — то лучше. Этому вопросу мы уделяем очень много внимания. Существуют различные приемы, психологические практики, позволяющие улучшить атмосферу в коллективе.
По совокупности, при учете этих трех ключевых факторов, коворкинг как бизнес будет успешен. А в целом формат получит дальнейшее мощное развитие.
— Некоторое время назад наметился тренд аренды коворкингов не стартаперами и профессионалами-индивидуалами, а корпорациями. С чем вы это связываете? Продолжает ли этот тренд развитие?
— Конечно, корпорации никогда полностью не вытеснят из коворкингов малый бизнес и фрилансеров. Однако действительно формат доказал свою привлекательность и для больших компаний. Причина достаточно проста. Мы живем в очень динамичное время, генерируется масса новых идей, инициатив, предложений. К их реализации подключается и крупный бизнес.
В старой схеме применительно к недвижимости это выглядело так: ищутся вакантные офисные помещения за умеренные деньги в приемлемой локации, снимаются необходимые объемы площадей, делается ремонт, покупается мебель, компьютеры, оргтехника, все это устанавливается и подключается, после чего набранный штат начинает работу. Вся эта история может занять несколько месяцев. Более того, далеко не каждая инициатива доказывает свою состоятельность и экономическую привлекательность. Если результат работы неудовлетворителен для заказчика, происходит «откат»: увольняются нанятые «под проект» люди, продаются или перемещаются на склады мебель и офисное оборудование, расторгается договор аренды (тут многое зависит от условий, на которых он был заключен).
Сейчас все гораздо проще: корпорация быстро арендует необходимые площади в оснащенном коворкинге, собирает временную команду фрилансеров-профессионалов, и буквально через несколько дней начинается работа над проектом. Если все удачно и он переходит в стадию постоянной реализации — может возникнуть запрос и на классический офис, и на постоянный штат. Если нет — работа так же быстро сворачивается с минимальными расходами для компании. Плюс существенный выигрыш во времени. Конечно, эта схема привлекательна для корпораций, и уверен, что часть площадей коворкингов и впредь будет арендоваться именно крупным бизнесом.
— Как пережили коворкинги ковидный год? Сдержит ли коронакризис развитие формата в Петербурге?
— В целом год для сегмента, естественно, был непростым в силу ввода — и в России, и в других странах — ограничительных мер разной степени строгости. Если говорить глобально, то сильнее всего пострадали самые крупные сети, которые в течение ряда лет вели очень агрессивную политику по расширению занимаемых площадей. Подавляющая их часть не приобреталась, а бралась в долгосрочную «оптовую» аренду по фиксированным ставкам. Возможно, не будь коронавируса и связанных с ним локдаунов и запретов, этот подход и не создал бы особых проблем, но пандемия резко поменяла ситуацию. Обязанность платить за снятые в огромных объемах площади, с одной стороны, и резкое снижение спроса — с другой, поставили такие коворкинги в очень сложное положение, часто на грань банкротства. При этом надо отметить, что корень проблемы — не в самом формате как таковом, а в крайне рискованной политике конкретных компаний по быстрому расширению сетей без учета возможности нештатных ситуаций.
В России этот фактор также имел место, хотя и в существенно меньших масштабах — просто в силу значительно меньшей развитости формата. Самый сложный период — первая волна, причем ключевую роль сыграл скорее психологический фактор. Заполняемость коворкингов упала в два (и более) раза — с 80–85% до 30–40%, и скидки и иные акции особо не помогали. С рынка ушло некоторое число проектов. Однако постепенно ситуация выправилась. Конкретно в Петербурге к концу года заполняемость приблизилась к доковидным значениям — порядка 75–80%. Более того, в 2020 году были запущены новые проекты и в целом рынок коворкингов, несмотря на все проблемы, вырос примерно на четверть. Думаю, что, если бы не коронакризис, рост мог бы достигнуть 45–50%.
— Пандемия задала новый тренд — распространение удаленной работы. По данным опросов, очень многие компании намерены сохранить эту практику и после завершения проблем с коронавирусом. Какое влияние это окажет на распространение формата коворкингов?
— Удаленка как временная антиковидная мера, на мой взгляд, разумное и естественное решение. Однако в качестве постоянной схемы — это проигрышная стратегия. И это не мое личное мнение, это факт, подтвержденный практикой.
Такой гигант как IBM еще с 1980-х годов проводил эксперимент по постепенному выводу все большего числа сотрудников на удаленную работу. В 2009 году компания заявляла, что 40% из 386 тысяч ее работников вообще не имеют офиса. IBM продала многие свои помещения, выручив почти 2 млрд долларов. Однако в 2017 году компания неожиданно заявила о возвращении значительной части сотрудников в офисы. По оценке экспертов, это напрямую связано с падением производительности труда людей, находящихся вне коллектива, работающих из дома.
Я думал, эта и другие аналогичные истории всем знакомы и выводы очевидны, но, судя по всему, некоторые хотят провести свои эксперименты. Не думаю, однако, что результат будет чем-то серьезно отличаться от мирового опыта.