Сергей Макаров: «Несмотря на пандемию, почти все запланированные объекты остались в программе реставрации»
В традиционном интервью ко Дню реставратора председатель КГИОП Санкт-Петербурга Сергей Макаров рассказал «Строительному Еженедельнику» о влиянии пандемии на ход реставрации городских объектов, реализации городских программ в сфере сохранения наследия и перспективах воссоздания утраченных храмов Северной столицы.
— Сергей Владимирович, как ни прискорбно, но вопрос о влиянии пандемии сейчас стал уже стандартным. Итак, насколько деятельность КГИОП пострадала от распространения коронавируса?
— Пандемия оказала негативное влияние на все стороны жизни, и реставрация не стала исключением. Если в прошлом году финансирование нашей деятельности практически сохранилось на прежнем уровне, то в этом оно заметно просело, снизившись практически до 2 млрд рублей, хотя по долгосрочным планам, напротив, намечался рост. Несмотря на это, мы практически все запланированные объекты оставили в программе, но по некоторым пришлось снизить лимиты выделения средств и, соответственно, объемы работ.
Серьезной проблемой, косвенно связанной с коронакризисом, стало резкое подорожание строительных материалов, прежде всего металла и дерева (оно к тому же оказалось в дефиците). Подрядчики обратились к нам с просьбой о пересмотре условий контрактов, поскольку изменилось ценообразование. Сейчас мы этого по закону сделать не можем, однако проблема серьезно коснулась всей строительной отрасли, и в ближайшее время мы ждем появления постановления Правительства Российской Федерации о возможности пересмотра стоимости контрактов. После этого, конечно, возникнет вопрос, где взять эти дополнительные деньги.
В любом случае мы со своей стороны постараемся оказать все возможное содействие подрядчикам. Наша принципиальная позиция заключается в том, что реставрационные компании даже в сложных экономических условиях должны не работать «в ноль», а зарабатывать. Если реставрация перестанет быть привлекательна как бизнес, мы растеряем наш уникальный потенциал в этой сфере. И тогда в будущем, даже при наличии финансирования, работать будет некому.
— Какие наиболее интересные объекты программы реставрации этого года вы могли бы выделить?
— Программа традиционно обширная, интересных объектов много, и обо всех рассказать в интервью невозможно. Кроме того, традиционно на большинстве объектов реставрация длится не один год. Поэтому кратко коснусь лишь нескольких объектов, работа по которым либо начинается, либо уже заканчивается в этом году.
Прежде всего хочу порадовать горожан и гостей Северной столицы: уже скоро снова во всей красе они смогут увидеть один из ярчайших символов Петербурга — памятник императору Николаю I на Исаакиевской площади. Реставрация — первая за 160 с лишним лет, прошедших со дня установки монумента, — была сложной и длилась три года.
Также в этом году завершатся работы на не большом, но уникальном объекте: интерьерах церкви святых Захарии и Елизаветы каре Смольного монастыря. По оценке экспертов, убранство храма сохранилось по состоянию на 1762 год. Таких образцов в городе немного, это подлинный Франческо Бартоломео Растрелли. Расчищена оригинальная живопись, сохранились декор и даже паркет времен строительства церкви. Спасибо можно сказать архиву Ленинградского обкома КПСС, который ничего в помещении не перестраивал, лишь закрасил масляной краской роспись и установил стеллажи для хранения документов. В этом году завершается реставрация живописи.
Буквально на днях начались работы на еще одной «визитной карточке» Петербурга — колокольне Николо-Богоявленского Морского собора. Подрядчик установил леса и приступил к расчистке фасадов. Всегда сложно загадывать, сколько продлится реставрация: на любом памятнике, особенно такого возраста, нельзя исключать сюрпризы. Здесь уже на этапе обследования были выявлены очень проблемные места, но мы планируем завершить работы к концу 2022 года.
Начинаем в этом году реставрацию еще одного интересного, хотя и совершенно нетипичного для нас объекта — деревянной беседки начала ХХ века в Сестрорецке, в которой, по преданию, выступал великий русский певец Федор Шаляпин. Она была бесхозной и к 2007 году совсем развалилась, тогда были проведены противоаварийные работы. В 2019 году ее удалось перевести в собственность Санкт-Петербурга и закрепить на праве оперативного управления за СПб ГБУК «Историко-культурный музейный комплекс в Разливе». Беседку уже увезли в мастерскую. По проекту планируется максимальное сохранение подлинных деталей и конструкций с восполнением утрат — иконография обширная. Рассчитываем к концу года вернуть Сестрорецку эту любопытную достопримечательность и надеемся, что новый пользователь будет проводить здесь культурные мероприятия.
— Удалось ли начать реализацию программы реставрации сложных фасадов исторических жилых зданий?
— К сожалению, именно по этой программе пандемия ударила сильнее всего, и средства на ее реализацию в 2021 году не выделялись. В прошлом году выполнено обследование и разработана проектная документация общей стоимостью 137 млн рублей по 56 объектам первой очереди. Этого объема хватит на два-три года работы. Есть среди них и небольшие здания, которые можно отремонтировать за год, но в основном это будут переходящие объекты, рассчитанные на два, в самых сложных случаях, возможно, даже на три года. Торопиться мы не собираемся, при реставрации спешка недопустима.
Недавний инцидент, когда с фасада дома фон Таубе на Пушкинской, 20 (он, кстати, входит в первую очередь нашей программы), обвалился кусок штукатурки, наглядно показывает, насколько эта программа необходима городу. Многие объекты культурного наследия находятся в плачевном состоянии, и с течением времени оно отнюдь не улучшается. Сейчас в проекте бюджета на 2022 год есть строка, предполагающая выделение на эти нужды около 1,5 млрд рублей. Надеемся, что она сохранится. Напомню, что программа рассчитана на 10 лет, включает в себя 255 домов-памятников и потребует выделения примерно 16 млрд рублей. В год планируется сдавать порядка 25–30 объектов.
— В городе реализуется программа привлечения инвесторов к делу сохранения объектов наследия «Рубль за метр». Что нового в этой сфере?
— Можно сказать, что программа «Рубль за метр» дала первые плоды. По ее условиям на торгах разыгрывается право аренды на 49 лет объекта культурного наследия, находящегося в неудовлетворительном состоянии. После окончания и приемки работ, на которые отводится не более семи лет, пользователь оплачивает аренду по ставке 1 рубль за 1 кв. м в год. За два года реализации программы в Петербурге найдены арендаторы на пять зданий-памятников. Учитывая, что в Москве по аналогичной схеме за пять лет было «пристроено» девятнадцать объектов, думаю, что результат можно считать неплохим. И мы планируем предлагать потенциальным инвесторам новые варианты.
Выбранная нами финансовая схема стимулирует не затягивать процесс. К концу прошлого года по этой программе уже приведено в порядок первое здание. Арендатор выполнил реставрацию здания библиотеки Колобовых на Большой Зеленина. Компании понадобилось чуть больше года, чтобы выполнить все работы — от подготовки и согласования в КГИОП проекта до самих реставрационных работ и сдачи в эксплуатацию. Во время торгов бывшая библиотека Колобовых вызвала большой интерес, и арендная ставка, которую пользователь должен платить до окончания реставрации, выросла в девять раз по сравнению со стартовой. Естественно, арендатор торопился закончить реставрацию. При этом, надо отдать должное, и проект и работы выполнены на очень хорошем уровне.
По еще двум объектам, сданным ранее в аренду в рамках этой программы, — Оранжерее в Петергофе и Александровским воротам Охтинских пороховых заводов, — процесс идет не столь стремительно. Там есть различные объективные и субъективные проблемы, но мы продолжаем вести эти проекты и рассчитываем в итоге на хороший результат.
Кроме того, в начале этого года арендаторов по программе нашли два полуразрушенных памятника деревянной архитектуры — дача Кочкина и дом Змигродского в Сестрорецке. Объекты в ужасном состоянии, но арендатор с уверенностью взялся за работу, планирует приспособить оба памятника под гостиничный комплекс.
— Насколько я знаю, в свое время существовала идея сформировать отдельную программу по деревянным объектам наследия…
— Мы заказали у архитектурного бюро «Студия 44» разработку концепции сохранения памятников деревянного зодчества в Петербурге. Была проведена очень большая работа по изучению всей деревянной застройки, которая подлежит охране. В Петербурге 294 памятника деревянной архитектуры. При этом исследование выявило ряд серьезных проблем. Например, оказалось, что часть объектов, считавшихся в государственной собственности, не оформлены соответствующим образом.
Концепция была одобрена Советом по сохранению культурного наследия при Правительстве Санкт-Петербурга. Создана специальная рабочая группа по деревянному зодчеству, в которую вошли представители КГИОП, КИО, Комитета по инвестициям Санкт-Петербурга, ВООПИиК, реставраторы и иные эксперты. Коллегиально ищем пути решения накопившихся за долгие годы проблем.
Надо отметить, что значительная часть памятников деревянной архитектуры находится в частной собственности, и по ним организовать какую-то программную работу невозможно. Единственное, что в наших силах, — контролировать состояние этих объектов и в случае его ухудшения понуждать владельцев к принятию необходимых мер.
— Петербургский союз архитекторов недавно составил перечень утраченных храмов, наиболее важных с точки зрения воссоздания исторического облика города. Ваш взгляд на этот вопрос. Что нового происходит в этой сфере?
— Затрагивая этот вопрос, нужно учитывать, что храмам исторически выделялась роль очень важного элемента городской среды. Это и высотные доминанты, и эстетически совершенные здания, придающие завершенность тому или иному кварталу. К примеру, мы уже несколько лет реставрируем сильно пострадавшую в советское время Покровскую церковь на Боровой улице. Недавно там восстановили пятиглавие, и это абсолютно преобразило окружающую территорию. Тем более мощный эффект будет, когда целиком завершится восстановление исторического облика памятника. Поэтому в целом я позитивно отношусь к инициативам в этой сфере, и в данном случае мы очень благодарны Союзу архитекторов Санкт-Петербурга и лично Михаилу Мамошину, который много внимания уделяет этому делу.
Другое дело, что это не всегда возможно или как минимум связано с достаточно серьезными проблемами, даже если оставить за скобками фактор финансирования. Например, Борисоглебская церковь на Синопской набережной, входящая в упомянутый вами список. Как ее воссоздать, если на том месте, где она была, сейчас проезжая часть с активным движением? Инициаторы предлагают переместить церковь на участок нынешней автостоянки. Насколько корректно такое новое строительство называть воссозданием — вопрос дискуссионный.
На месте Благовещенского храма, построенного по проекту Константина Тона на Благовещенской площади (ныне — Труда), сейчас транспортная развязка. Если восстанавливать церковь, надо думать, что делать с движением транспорта. Кроме того, есть инициатива по установке там памятника выдающемуся русскому флотоводцу Федору Ушакову.
С храмом Митрофана Воронежского (тоже, кстати, построенным по проекту Константина Тона) на Митрофаньевском кладбище проблема в том, что место разгромленного в советское время некрополя уже в 1990-е фактически превратилось в свалку. Соответственно, необходимо сначала вывезти сотни тонн мусора и провести рекультивацию территории, затем заняться поисками фундаментов разрушенного храмового комплекса и только потом, в случае их обнаружения, поднимать вопрос о воссоздании. В прошлом году был обнаружен фундамент часовни на месте погребения благочестивого странника Александра Крайнева. Фундамент раскопали под грудами мусора в несколько метров толщиной.
Иное дело, например, Введенский собор на Загородном проспекте. Там выявлен фундамент и храм можно воссоздать на историческом месте. Правда, исторически паперть выходила на нынешнюю линию проспекта, но, мне кажется, вполне реально подумать об организации входа с другой стороны. А что касается Андреевского собора в Кронштадте, то принципиальное решение о его воссоздании уже принято, и в настоящее время идет разработка проекта.
Вообще, храмовые объекты, к восстановлению которых на историческом месте нет серьезных препятствий, вошли в число доминант, рекомендованных к воссозданию, этот список включен в Закон Санкт-Петербурга № 820-7. Например, колокольня Новодевичьего монастыря на Московском проспекте восстанавливается именно в соответствии с этим документом. На церкви иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость» (с грошиками) на проспекте Обуховской Обороны закончены общестроительные работы. Недавно воссоздан храм Рождества Христова на Песках. Осталось только вернуть название Рождественским улицам, что, кстати, было поддержано Топонимической комиссией. Думаю, что со временем исторические топонимы возвратятся, во всяком случае, как житель Песков, я эту идею поддерживаю.
Основные объекты программы реставрации КГИОП в 2021 году
Новые объекты:
— Семинарский корпус с южными воротами главного двора Александро-Невской лавры (наб. р. Монастырки, 1, лит. Г);
— колокольня Николо-Богоявленского Морского собора (Никольская пл., 1/3);
— подворье Коневецкого монастыря (Загородный пр., 7);
— дача А. Ф. Орлова, «Готический» колодец (Стрельна, юго-западная часть Орловского парка);
— лицевой фасад здания Дирекции императорских театров (ул. Зодчего Росси, 2);
— беседка Ф. И. Шаляпина (Сестрорецк, ул. Андреева).
Переходящие объекты:
— Аничков дворец и Кабинет Его Императорского Величества (Невский пр., 39);
— фасады бывшего здания Министерства народного просвещения (ул. Зодчего Росси, 1–3);
— интерьеры дома И. В. Пашкова (дом Департамента уделов, Литейный пр., 37–39);
— интерьеры дома О. Монферрана (наб. р. Мойки, 86–88);
— памятник императору Николаю I (Исаакиевская пл.);
— фасады Александринской женской больницы с палисадником и оградой (ул. Маяковского, 12, лит. Р);
— фасады Гатчинского дворца с Арсенальным и Кухонным каре (Гатчина, Дворцовый парк);
— фасады Казанского собора (Казанская пл., 2);
— интерьеры собора Воскресения Словущего Смольного монастыря (пл. Растрелли, 1);
— церковь св. Захарии и Елизаветы, Церковь Святого Александра Невского (Смольный проезд, 1, лит. Б);
— церковь Богоявления (Двинская ул., 2);
— собор апостолов Петра и Павла (Петергоф, Санкт-Петербургский пр., 32);
— здание соборной мечети (Кронверкский пр., 7).
В Северной столице появился новый памятный знак, посвященный утраченному Троицкому собору — первому храму, который был построен в городе. О символическом смысле этого проекта, а также о других начинаниях Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Санкт-Петербурге рассказывает его представитель Филипп Грибанов.
— Недавно на Троицкой площади по инициативе фонда был открыт памятный знак в честь Троицкого собора. Какой смысл вы вкладываете в создание этого мемориала?
— Троице-Петровский собор — объект уникальный и знаковый не только для Петербурга, но, без преувеличения, и для всей России. Прежде всего это первый храм новой столицы страны, причем храм очень символичный именно в смысле отображения идей и деяний основателя нашего города — Петра Великого. Он одновременно демонстрировал как верность национальной традиции, соответствуя канонике православного храмового зодчества, так и стремление к новым достижениям, выходу России в число мировых лидеров, что отразилось в необычном для того времени архитектурном решении.
Основана церковь была в 1709 году. Царь лично участвовал в ее обустройстве. Храм был местом проведения торжественных богослужений, которыми отмечались важнейшие государственные события, такие, например, как Полтавская виктория и Ништадтский мир. Здесь же Петр I был провозглашен Императором Всероссийским. То есть Троицкий собор — это место рождения Российской империи, дорогое сердцу каждого россиянина.
Наш фонд оценивал возможность воссоздания храма, который был снесен в 1933 году несмотря на то, что числился под охраной как уникальный памятник архитектуры. Но после рассмотрения всех нюансов от идеи восстановления было решено отказаться. Во-первых, претерпел серьезные изменения весь архитектурный ландшафт Троицкой площади. А во-вторых, что самое главное, у собора была очень непростая судьба. Первый храм, бывший деревянным, сравнительно быстро обветшал. На его месте в середине XVIII века был построен новый, который, хоть и должен был сохранить облик предшественника, сильно от него отличался. Затем храм несколько раз горел, восстанавливался, перестраивался, менял облик. В 1913 году он в очередной раз полностью сгорел, так что на его месте было решено построить новый величественный собор, взяв за образец владимиро-суздальские церкви XII века. Этот проект, к которому были привлечены крупнейшие архитекторы того времени, не был реализован из-за революции. В 1923–1926 годах храм восстановили, ориентируясь на «допожарный» вид, но уже в 1933 году его решено было снести.
Таким образом, смена архитектурной среды, а также многократное изменение облика самого храма фактически не позволяют говорить о возможности аутентичного воссоздания утраченного собора. Тем не менее оставить в забвении столь знаковый образ было нельзя. Тогда и родилась идея создать памятный знак. Бронзовый образ первого, еще петровского Троицкого храма, был изготовлен на основе описаний и сохранившихся гравюр того времени.
Мемориал как-то сам собой наполнился символическими смыслами. Он находится непосредственно на фундаменте разрушенного храма. Знак установлен на фрагменте Гром-камня, который служит постаментом знаменитого «Медного всадника» Фальконе. Площадка мемориала вымощена булыжником — в напоминание об указе Петра I, который обязывал любого человека, прибывающего в юный Петербург, приносить камни для мощения его улиц.
Стоит добавить, что мемориал вызвал большой интерес и у горожан, и у гостей Петербурга. Он уже стал одним из объектов посещения организованными туристическими группами. Приятно, что церемония открытия знака прошла при участии губернатора Александра Беглова, что показывает заинтересованность городских властей в сохранении наследия. Кстати, в тот же день состоялось и представление восстановленной нашим фондом исторической ограды Александровского парка.
— Расскажите, пожалуйста, об «идеологии» фонда. В чем вы видите свою миссию и основные задачи?
— Как видно из самого названия, главная задача фонда — это содействие восстановлению исторических объектов. Но это не означает, что мы замыкаемся в прошлом. Напротив, мы рассматриваем воссоздание утраченных объектов, составлявших в свое время красу и гордость Петербурга, как шаг в будущее, к возрождению величия столицы Российской империи. Мы твердо уверены, что нельзя ограничиваться только сохранением и культивированием наследия. Так можно превратиться в музей — красивый, но не приспособленный для жизни. Петербург — живой город, ему нужно развитие, нужны современные амбициозные проекты, достойные звания Северной столицы России. Нельзя же, в самом деле, допустить, чтобы от нашего времени в истории города остались только безликие кварталы массовой застройки. Нужны смелые прорывные инициативы, о которых говорили бы во всем мире.
Исходя именно из такого подхода и надо рассматривать идею завершения строительства комплекса зданий Смольного монастыря, как задумывал его Растрелли. Если мы не решаемся запустить новые проекты такого масштаба и звучания, пусть это будет реализация замысла великого архитектора, чье имя есть в любом учебнике истории! В конце-концов, в мире немало прецедентов (например, Руанский или Кельнский соборы), когда архитектурные шедевры строились в течение многих веков, в том числе и с перерывами, длившимися столетия. И это нимало не мешает им быть признанными объектами наследия всемирного значения.
— Эта инициатива фонда в конце прошлого года вызвала много шума и разных откликов — как в поддержку, так и против начинания. За прошедшее время как, по-вашему, изменилось общественное мнение в отношении проекта? Чувствуете ли вы поддержку?
— Как мы и думали, основной негатив был связан с тем, что многие слабо ориентировались в вопросе, попросту не знали, что колокольня — идея самого Растрелли. Поэтому мы немало усилий уделили тому, чтобы рассказать горожанам о проекте. И, как продемонстрировал проведенный опрос, изменение общественного мнения налицо. Почти половина респондентов (45%) в целом поддерживает инициативу. Из них — 25% безоговорочно «за», а 20% считают важным провести общественное обсуждение. Еще около 20% — люди, которые затруднились сформулировать свое отношение, но также считают важным провести обсуждение, то есть, по сути, хотят лучше узнать о проекте. Категорических противников инициативы лишь 15%. Особенно нас радуют два факта. Во-первых, динамика изменения общественных настроений. Год назад решительных противников было 23%, а сторонников — 36%. Значит, чем больше люди узнают о проекте, тем позитивнее к нему относятся. А во-вторых, среди молодого поколения противников очень мало. То есть нас поддерживают люди, не ограничивающие свое восприятие фактором нормативов, а просто оценивающие проект по шкале «красиво», «интересно», «впечатляюще» или «скучно», «бездарно», «банально». А ведь это, несмотря на простоту, это очень важная шкала — мы все хотим жить именно в красивом городе. И того же хотели люди, которые Петербург построили, — потому он и получился столь прекрасным.
— Как идет реализация других проектов фонда?
— Реставрация собора Пресвятой Троицы киновии Александро-Невской лавры, построенного в середине XIX века и за период нецелевой, скажем так, эксплуатации, пришедшего в совершенно руинированное состояние, полностью завершена. Получено разрешение на ввод в эксплуатацию, храм передан епархии, в нем совершаются богослужения, идет нормальная приходская жизнь. То есть он вернулся к своему предназначению, к тому, зачем его строили.
На воссоздании церкви в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость» (с грошиками) на пр. Обуховской Обороны закончены все общестроительные работы. Напомню, храм был построен в 1894–1898 годах в старорусском стиле и до революции считался одним из красивейших в городе, но в 1933 году, к сожалению, был взорван. Сейчас идут работы по восстановлению внутреннего убранства церкви, которые, по нашим планам, будут завершены в будущем году. После этого она станет не только центром притяжения для верующих, но и одной из самых ярких достопримечательностей города.
Инициатива по возвращению памятника императору Александру III на Знаменскую площадь (ныне — Восстания) пока находится в стадии проработки.
Продвигается работа по проекту воссоздания Борисоглебского храма, построенного в русско-византийском стиле в 1869–1882 годах, после революции использовавшегося как склад и снесенного в 1975 году. Принципиальных препятствий к реализации этой инициативы мы не видим. Согласно новой редакции 820-го городского закона, храм рекомендован к восстановлению. КГИОП и городская администрация оказывают нам всеобъемлющую поддержку, благодаря чему удается выполнять все работы по нашим проектам своевременно, несмотря на последствия ограничений, связанных с пандемией.