Роман Голованов: «Государственно-частное партнерство в Петербурге расширяется»
Механизм государственно-частного партнерства (ГЧП) уже доказал свою эффективность. Об опыте его применения, уже реализующихся проектах, а также перспективах «Строительному Еженедельнику» рассказал глава Комитета по инвестициям Санкт-Петербурга Роман Голованов.
— Роман Алексеевич, на государственном уровне ставится задача более активного привлечения частных инвестиций в развитие инфраструктуры. В качестве одной из основных форм говорится о государственно- (или муниципально-) частном партнерстве. Какое значение в Петербурге придают работе в этой сфере?
— Действительно, развитие ГЧП — одна из приоритетных задач правительства страны. Уже отмечалось, что на каждый вложенный рубль бюджета необходимо привлекать как можно больше внебюджетных средств при реализации инфраструктурных проектов. Это касается всех уровней: федерации, регионов и муниципалитетов.
И именно ГЧП — один из наиболее перспективных механизмов привлечения частных инвестиций в капиталоемкие инфраструктурные проекты. Этот эффективный инструмент позволяет городу, например, строить скоростные трассы, снижая нагрузки на городской бюджет, разделять риски с частными партнерами, значительно ускорять развитие инфраструктуры, учитывая будущие изменения и технологии, а также делегировать те функции, которые эффективнее выполнит бизнес.
И, кстати, Северная столица — в лидерах по реализации проектов ГЧП, особенно в сфере транспортной инфраструктуры. Стоит только взглянуть на новый Петербург. Западный скоростной диаметр с вантовым мостом и эстакадами, современный комплекс обновленного «Пулково» и высокотехнологичный стадион на Крестовском острове стали визитными карточками города. Благодаря успешной работе с партнерами в Петербурге реализована и первая в России концессия в сфере пассажирского транспорта — создание и эксплуатация трамвайной сети «Чижик» в Красногвардейском районе.
— Какие проекты уже реализованы или реализуются в форме ГЧП? Расскажите, пожалуйста, об их развитии.
— Сейчас на сопровождении Комитета по инвестициям более двадцати крупных проектов ГЧП в разных сферах: транспорт, спорт, культура и туризм, здравоохранение. Общий объем инвестиций в сфере ГЧП составляет свыше 400 млрд рублей.
Отмечу интересную особенность при реализации инвестиционных проектов в Петербурге: уже воплощенные в жизнь — дают начало новым, а накопленный опыт города позволяет эффективно претворять их в жизнь. И, конечно же, команда инвестиционного блока совершенствуется вместе с этими проектами.
Яркий пример такой преемственности мы видим при строительстве Витебской развязки — первого шага на пути создания Широтной магистрали скоростного движения, которая в будущем укрепит агломерацию Петербурга и Ленобласти. Она непосредственно перенимает успешный опыт реализации Западного скоростного диаметра.
В копилке таких примеров и трамвайная линия по маршруту «станция метро "Купчино" — поселок Шушары — микрорайон Славянка». В этом проекте мы взяли за образец скоростную линию, всем известную как «Чижик». Уже третий год узнаваемые зеленые трамваи радуют жителей Красногвардейского района и помогают их комфортному передвижению.
Уверен, что трамвайный проект «Славянка» также оправдает самые высокие ожидания. Кстати, в апреле этот петербургский проект участвовал в конкурсе инициатив государственно-частного партнерства, объявленного ООН, и вошел в расширенный список номинантов премии среди более чем 30 проектов со всего мира.
В ряду перспективных направлений работы инвестблока мы также видим новый инструмент поощрения инвестиций в России — СЗПК, а также расширение числа проектов комплексного развития территорий.
— Не могли бы вы поподробнее рассказать о пользе бюджету и о социально-экономическом эффекте для города от привлечения частных инвесторов?
— Мы подробно разбираем транспортную сферу потому, что здесь позитивное влияние инвестпроектов наиболее очевидно. По данным аналитиков, именно такие инфраструктурные проекты оказывают всестороннее положительное влияние на развитие города.
Один из очевидных плюсов для всех заинтересованных сторон в том, что социально-экономический эффект от реализации превосходит вложенные инвестиции. Это демонстрируют конкретные цифры. Так, по экспертным оценкам один рубль инвестиций в транспортную инфраструктуру приносит в среднем до 4 рублей прироста ВВП.
Очевидно, инфраструктурные проекты обладают значительным мультипликативным эффектом. Во-первых, стимулируют деловую, коммерческую, строительную активность в городе. Во-вторых, развивают финансовую сферу, экономическую деятельность инвесторов и банковского сектора. Реализация крупных проектов позволяет создавать тысячи новых рабочих мест во многих смежных отраслях, увеличивать доходы городского бюджета, развивать комфортную среду и обеспечивать устойчивое развитие города.
— Расскажите, пожалуйста, о перспективах применения ГЧП в Петербурге. На какие сферы его можно было бы еще распространить? Какие перспективы работы по этой схеме вы видите?
— Следующие шаги по развитию формата ГЧП мы делаем в образовании, и здесь также есть дух преемственности.
Наглядный пример: в 2011–2012 годах были подписаны соглашения о ГЧП с инвесторами УК «Перемена» и ООО «СлавДорСервис». В итоге в микрорайоне «Славянка» и «Новая Ижора» были построены и сейчас успешно эксплуатируются одиннадцать образовательных учреждений — детских садов и школ. Механизм ГЧП показал свою эффективность, и сейчас мы ведем переговоры с другим инвестором, ГК «ПИК», по реализации очередного проекта строительства школы в Выборгском районе.
Комитет по инвестициям также участвует в работе межведомственной комиссии по разработке концепций по проектам ГЧП в социальной сфере.
Кроме того, партнерство между городом и частными инвесторами в Петербурге продолжается и при подготовке проектов в медицинской сфере. Объекты здравоохранения — это, как правило, капиталоемкие и высокотехнологичные объекты, подготовка которых требует тщательной предварительной инвестиционной стадии с участием специализированных операторов. Город заинтересован в реализации подобных проектов по механизму ГЧП, что подразумевает строительство со стороны инвестора и эксплуатацию уже готового здания государственными учреждениями здравоохранения.
На текущий момент мы продолжаем подготовку проектов создания родильного дома в Калининском районе и инфекционной больницы на юге города в рамках инициатив частных партнеров.
Разумеется, в работе инвестблока правительства еще десятки проектов, различных по масштабу и отраслям экономики: культура и туризм, общественные пространства, гостиничная и спортивная сферы. Работа над ними носит долгосрочный и стабильный характер. Это в целом дает основания полагать, что Петербург сохраняет свою привлекательность как точка входа для российских и зарубежных инвесторов даже в сложных экономических условиях.
Некоторые реализуемые проекты ГЧП:
— Витебская развязка
Инвестор: ООО «Магистраль северной столицы».
Витебская развязка — первый этап Широтной магистрали скоростного движения (ШМСД). Она позволит решить сразу несколько ключевых транспортных задач города, обеспечить связь ЗСД с Московским и Фрунзенским районами, снизить нагрузку на улично-дорожную сеть и перераспределить трафик, идущий через центральные районы.
Объем инвестиций — около 39 млрд рублей.
Планируемый срок ввода в эксплуатацию: конец 2024 года.
— Скоростная трамвайная линия «Купчино» — Шушары — Славянка
Инвестор: ООО «БалтНедвижСервис».
Комплексный инфраструктурный проект, в рамках которого запланировано строительство выделенной линии скоростного трамвая протяженностью более 20 км с эстакадами и мостами, трамвайным депо, остановочными павильонами, а также приобретение 22 современных, низкопольных трамваев.
Объем инвестиций — более 25 млрд рублей.
Планируемый срок ввода в эксплуатацию: поэтапно, до конца 2024 года.
— Реконструкция СКК «Петербургский»
Инвестор: ООО «СКА — Арена».
Проект предполагает создание в Московском районе многофункционального спортивно-культурного комплекса с ледовой ареной, соответствующего современным технологиям строительства. Вместимость — более 20 тыс. зрителей на главной арене. На прилегающей территории будет создан парк отдыха с современным игровым комплексом для проведения массовых мероприятий и занятий различными видами спорта на открытом воздухе.
Объем инвестиций — более 25 млрд рублей.
Планируемый срок ввода в эксплуатацию: май 2023 года.
— Реконструкция оранжерей Таврического сада
Инвестор: Фонд поддержки социальных инициатив Газпрома.
Проектом предусмотрено преобразование заброшенных исторических территорий в новое культурно-досуговое пространство для жителей Петербурга и туристов. В объекте площадью более 12 тыс. кв. м планируется проведение культурных мероприятий, концертов, сценических выступлений, а также организация детских развивающих и развлекательных секций.
Объем инвестиций — около 700 млн рублей.
Планируемый срок ввода в эксплуатацию: 1 июля 2025 года.
Адвокат, защищающий интересы бизнеса, должен быть специалистом не только в юриспруденции, но и в той отрасли, где трудится его клиент. Компания «ЮрСтройКонсалт» была создана на основе объединения юристов фирмы «Юридическая компания «Люкшин и партнеры» и специалистов, работавших ранее в ФРС (ГБР), ГУИОН (ПИБ), КУГИ, КГА и иных госорганах. О том, как и зачем это было нужно, рассказал гендиректор «ЮрСтройКонсалт» Алексей Люкшин.
– Какие события на строительном рынке послужили поводом для объединения ваших усилий и усилий ваших партнеров при создании «ЮрСтройКонсалта»?
– Собственно, особых событий для объединения не было. Пришло понимание, что качественно и эффективно защищать клиентов можно при наличии специалистов в разных отраслях права. Мой опыт в защите строительных компаний потребовал еще и участие специалистов в уголовном праве, поскольку участились случаи попыток привлечения руководителей компаний к уголовной ответственности по надуманным основаниям. Это происходило, например, по инициативе конкурентов. В прошлом году в суде рассматривалось много заявлений о несостоятельности (банкротстве), и тогда появилась необходимость в специалистах в сфере банкротства.
– Часто ли строители обращаются за помощью к вам? Ведь многие компании имеют свои юридические отделы. В каких случаях это происходит?
– Адвокат, в силу закона об адвокатской деятельности и кодекса профессиональной этики, не имеет права разглашать сведения о клиентах. Это отчасти объясняет причину обращения компаний к сторонним юристам. Руководители компаний не всегда готовы доверять крупные и значимые дела своим штатным юристам, потому что не хотят огласки. Кроме того, юрист компании не является лицом, которого нельзя допросить в рамках следствия, он обязан будет дать показания как свидетель. Адвокат же имеет иммунитет в этом отношении, и закон прямо запрещает допрашивать адвоката об обстоятельствах, ставших ему известными при оказании юридических услуг клиенту. При этом закон не только запрещает органам следствия допрашивать адвоката, но запрещает самому адвокату давать такие показания. В случае же попыток понудить адвоката дать показания на его защиту может встать и коллегия адвокатов, и Минюст.
Другой причиной обращения компаний к сторонним юристам является различие в опыте штатного юриста и адвоката. Юрист, который занимается договорной работой в компании, перепиской с партнерами, претензионной работой, имеет недостаточный опыт работы в судебных процессах. Ведение судебного процесса имеет свои особенности, секреты мастерства. Иногда я применяю такую терминологию: штатный юрист – штабной юрист, адвокат – окопный юрист. Везде своя специфика.
– Что дает опыт юристов, ранее работавших в госструктурах?
– Везде своя специфика. Иногда бывает проще решить проблему не выходя в суд, не предъявляя претензии к госструктурам. Есть свои особенности в документообороте, в порядке принятия решений. Знание этих особенностей, регламентов и позволяет решать проблемы в досудебном порядке.
– На какой промежуток времени у вас выпало наибольшее количество дел по практике КУГИ, такие как массовые отказы от договоров аренды земли на инвестусловиях? Сегодня в работе есть такие дела?
– Дела этой категории крайне редки. КУГИ редко отказывается от договоров аренды с застройщиками, почти выполнившими все инвестусловия. Последний случай – это 2008-2009 год. Компанию не назову, но фабулу дела опишу.
Компания получила право на реконструкцию здания (памятника архитектуры) на основании постановления правительства. Эта компания выполнила обязательства, предусмотренные постановлением и договором аренды. Были перечислены в бюджет причитающиеся денежные средства и выполнены работы по реставрации на определенную сумму – все инвестобязательства были исполнены.
Однако госорган длительное время отказывался подписывать акт приемки работ. Пришлось обращаться в суд с требованием признать действия этого госоргана незаконными и обязать его подписать акт приемки. Судебное дело было выиграно во всех трех инстанциях. Но пока шел судебный процесс, правительство успело принять постановление об отмене права компании (инвестора) на реконструкцию объекта, и КУГИ в одностороннем внесудебном порядке отказался от договора аренды с инвестором, и зарегистрировал этот отказ в ФРС. То есть инвестор оказался не у дел. Тогда пришлось обращать в суд и оспаривать отказ КУГИ от договора. Суды всех трех инстанций согласились с доводами инвестора. На основании того, что инвестор выполнил все свои обязательства, а задержка с подписанием акта приемки работ была вызвана незаконными действиями госоргана, что подтверждено решениями судов по предыдущему делу. Кроме того, отказ от договора и выселение инвестора лишили его права на результат инвестиций, что нарушает основополагающие принципы российского законодательства.
– Расскажите о наиболее показательных делах по банкротству – когда вы взыскивали долги с банкрота или, наоборот, защищали от взыскания.
– Здесь все иначе. Как правило, если компания, в отношении которой возбуждена процедура банкротства, действительно является должником, а это устанавливается на основании предыдущих судебных решений, то наша работа заключалась в следующем.
В соответствии с законом о банкротстве, арбитражный управляющий вправе оспорить сделки должника по отчуждению имущества (чаще всего недвижимого), совершенные до возбуждения процедуры банкротства. Вот и мы участвовали в нескольких таких делах, чаще на стороне должника или его контрагента по сделке, оспариваемой арбитражным управляющим. И в ряде случаев нам удалось доказать в суде необоснованность требований арбитражного управляющего и защитить законность договоров по продаже недвижимого имущества.
– Работа до кризиса и сейчас: что изменилось? Каких дел стало больше, а каких – меньше?
– Работа не сильно изменилась. Так же, как и прежде, участвуем в делах по строительным подрядам, как на стороне застройщика, так и на стороне подрядчика. Занимаемся сопровождением строительно-технической экспертизы в целях подтверждения или опровержения объема и качества выполненных работ. Также идут процессы по спорам между участниками ряда инвестиционных проектов. Больше стало дел по спорам о праве собственности на недвижимое имущество, как вновь построенное, так и на построенное ранее. Такие споры сопровождаются обычно исками о признании договоров недействительными, об истребовании имущества из чужого незаконного владения. В подобных делах мы участвуем как на стороне истцов, так и на стороне ответчиков. Работа достаточно успешна. Лично моими любимыми делами и являются как раз вопросы действительности или недействительности договоров и спорные вопросы права собственности на недвижимое имущество.
– Оказываете ли вы услуги саморегулируемым организациям? Если да, то какого рода? Как оцениваете существование отрасли в условиях саморегулирования?
– Да, мы являемся юридическими консультантами Союза строительных объединений и организаций, прежде всего по вопросам саморегулирования, и в частности по вопросу организации и функционирования единого третейского суда строительного сообщества Санкт-Петербурга и Ленинградской области. С нашим участием было подготовлено Положение о третейском суде, которое было опубликовано ССОО.
Саморегулирование строительного бизнеса, конечно, является новым и непривычным делом. В этом случае государство пошло навстречу многолетним желаниям бизнес сообщества уменьшить государственное регулирование бизнеса, и делегировало ряд своих полномочий бизнесу. Время покажет, как бизнес сообщество справиться с функциями регулирования рынка. Сейчас идет процесс становления. Однако саморегулирование является общепризнанной мировой практикой, о чем, например, говорилось на международной конференции по правовым проблемам саморегулирования предпринимательской деятельности, которая прошла в СПбГУ в октябре 2009 года. Я выступал на этой конференции с докладом о саморегулировании в строительстве, поскольку являюсь докторантом кафедры коммерческого права СПбГУ. Прикладываю текст своего выступления – может, что-то пригодится.
– Учебник «Строительное право», который вы написали и который выйдет в этом году, – чем он интересен?
– «Уникальность» его в том, что за последние десятилетия такого учебника не было вообще. В нем рассматриваются правовые проблемы инженерных изысканий, архитектурно-строительного проектирования (с учетом вопросов об авторском праве в архитектуре) и строительства. При этом рассматриваются как вопросы государственного правового регулирования, так и вопросы гражданско-правового регулирования строительной деятельности.
Кстати, полагаю, что подобный курс строительного права следовало бы изучать не только на юридическом факультете, но и в нашем ГАСУ. Будущим проектировщикам, архитекторам и строителям необходимы знания о правовом регулировании в строительной сфере.
Беседовал Алексей Михайлов