Сергей Цыцин: «Нужен баланс между нормативами и архитектурным творчеством»
В Санкт-Петербурге немало прекрасных архитекторов, достойно продолжающих дело старых мастеров, чьи шедевры украшают город, а вот системной градостроительной политики Северной столице не хватает. Впрочем, и в этом отношении ситуация постепенно изменяется к лучшему. Об этом «Строительному Еженедельнику» рассказал руководитель архитектурной мастерской «АМЦ-ПРОЕКТ» Сергей Цыцин.
— Сергей Викторович, нередко можно встретить мнение, что хотя градостроительных ошибок, имевших место в 1990-х и нулевых годах, сейчас практически нет, но и по-настоящему интересных, ярких проектов в Петербурге не появляется. Согласны ли вы с такой оценкой?
— Я такого мнения не разделяю. Действительно, Петербург — это феноменальный город, в котором за очень краткий по историческим меркам период сложилась уникальная архитектурная среда. Именно она притягивает сюда людей со всего мира. Именно она формирует дух города. И соответствовать ей в самом деле очень непросто. В то же время эта среда и воспитывает, формирует вкус, задает планку в творчестве. И, на мой взгляд, у нас достаточно очень сильных архитекторов, уровень творчества которых вполне достоин традиций Северной столицы. Кстати, надо добавить, что лишь очень немногие работы специалистов из других городов и стран, пытавшихся что-то делать для Петербурга, можно признать успешными.
В то же время есть проблема, из-за которой даже успешные проекты архитекторов часто не производят того положительного впечатления, на которое вполне могли бы рассчитывать. Проблема эта со временем становится все более явной и требующей решения. Заключается она в нехватке цельной, долгосрочной политики градостроительного развития нашего мегаполиса.
Дело в том, что Петербург — «умышленный город», исторически он всегда развивался по плану, существовала доминантная линия развития города и его агломерации. Само начало строительства осуществлялось на основании согласованного генплана Леблона. Позже генплан Еропкина, градостроительная деятельность архитектора Фельтена и других известных зодчих вносили изменения в планы развития, не меняя его основы. Эти принципы сохранялись и в дальнейшем. Архитекторы в целом следовали заданной концепции городского развития. При формировании новых регулярных кварталов всегда появлялась доминанта (обычно это был храм), вокруг которой происходила организация общественного пространства — площадь, улицы, скверы. Таким образом и складывалось гармоническое единство петербургской архитектурной среды, включавшей в себя множество стилистически разнообразных элементов.
В советское время в определенной мере эти подходы сохранялись — отчасти из-за того, что сохранялась старая архитектурная школа, отчасти из-за планового принципа хозяйствования, предполагавшего предварительную теоретическую проработку направлений развития. Во всяком случае, мы имеем немало примеров реализации не только отдельных проектов, но и целых ансамблей с правильно организованным пространством.
Слом накатанной системы в 1990-е годы негативно отразился на ситуации. Идеология застройки кардинально поменялась. Каждый девелопер фактически был предоставлен сам себе и отвечал только за свой проект. Соответственно, и архитекторы, которые осуществляли их разработку, не занимались средой в целом. Градостроительные институты пришли в упадок, а сама градостроительная политика утратила опережающий характер и комплексность решения. Отмечу, что негативную роль играет, как мне кажется, не сам факт коммерческого освоения площадей, а сложившаяся тогда система приоритетов, исключившая из сферы своего внимания проектирование и развитие общественно значимых пространств. При правильной градостроительной политике освоение вполне может успешно происходить в рамках коммерческих схем, но оно следует за принятыми на городском уровне базовыми градостроительными основами, полноценно учитывая необходимость гармоничного градостроительного развития. У нас же получилось наоборот: организация среды вторична по отношению к отдельным девелоперским проектам. В итоге стратегия развития города в целом прорабатывалась недостаточно внятно.
— Какие пути выхода из сложившейся ситуации вы видите?
— Нужно возвращаться к системной градостроительной политике. Надо отметить, что та проблема, о которой я говорил, не является новостью ни для архитектурного сообщества города, ни для органов власти, которые ведают этими вопросами, ни лично для главы КГА Владимира Григорьева. И в принципе в последние годы многое для исправления сложившегося положения делается.
Но надо понимать, что градостроение очень инертно, это крайне медленный процесс, и те или иные усилия в правильном направлении получают отражение в реальной жизни лишь спустя многие годы. И, подобно тому, как отрицательный результат приоритета интересов застройщиков в сфере градостроения, который сформировался в 1990-х годах, стал очевиден только в «десятых», так и предпринимаемые сегодня усилия для изменения ситуации станут хорошо заметны только через несколько десятилетий. Однако позитивно само то, что уже наметилось движение в нужном направлении.
— Вы говорили о роли градостроительных доминант в деле формирования городской среды. Что может ими стать, раз уж общество изменилось, и такого числа храмов, как ранее, ему не нужно?
— Действительно, сейчас их востребованность существенно ниже. Но очевидно, что дело не в функциональном назначении объектов. Доминантами могут быть административные, офисные, торговые объекты, общественные пространства. Важно, чтобы они выделялись на фоне рядовой застройки и позволяли вместе с транспортным каркасом формировать пространство вокруг себя. Но, соответственно, к ним и архитектурные требования должны предъявляться не просто по функционалу, но и по их роли в градостроительном процессе. На Западе есть такой термин icons architecture — «иконическая архитектура» — то есть индивидуальная, оригинальная, запоминающаяся архитектура, которая определяет облик квартала, района, города. Именно к ней должны относиться доминанты.
Кстати, храмы и сегодня способны быть доминантами. Но для этого необходимо их правильное размещение в городской среде. Ими можно акцентировать площади, зеленые насаждения, общественные пространства. А сейчас они порой строятся «по остаточному принципу». Остается при проектировании жилого комплекса клочок земли, на котором просто невозможно разместить какую-то пригодную к продаже недвижимость, — туда «втыкают» маленький храмик. Конечно, сейчас, когда преобладает высотное домостроение, смотрятся они у подножья высоток просто жалко. Даже при комплексном освоении территории, когда застраивается большая территория и под храм отводится приличный по площади участок, находится он обычно где-нибудь на отшибе и, конечно, градостроительной функции доминанты не носит.
— По вашим словам, к доминантам должны предъявляться особые требования. Недавно губернатор поручил КГА подготовить требования к облику в том числе и нежилых объектов. Вы считаете это шагом в нужном направлении?
— На мой взгляд, вопрос слишком сложен, чтобы урегулировать его какой-то разовой мерой. К решению этой задачи может вести несколько путей, возможно, наиболее эффективна какая-то комбинация из них.
Мне представляется целесообразным наиболее важные, крупные объекты поручать проектировать архитекторам, которые своими прежними работами доказали свой талант, ответственность, уровень качества, способность соответствовать петербургским традициям. Такие люди по определению не будут делать халтуру, им лучше не мешать, не стеснять их творчество формальными требованиями.
— Это то, что было раньше, когда император поручал, условно, Монферрану или Стасову построить собор и фактически давал им карт-бланш. Работала система: талант зодчего плюс развитый эстетический вкус государя, итого — шедевр. Как сейчас определить, кто, кому и на каких условиях дает свободу творчества? Сразу же найдутся недовольные…
— Да, конечно, этот путь трудно формализуется. Он основан на высокой культуре и развитости вкуса, на нравственности и заказчика, и исполнителя, и в значительной мере - общества в целом. Тем не менее уже до революции получили распространение архитектурные конкурсы, в рамках которых представлялось несколько авторских проектов, и специалисты отбирали наиболее интересный из них. Этот путь, хотя и в несколько других условиях, возможно реализовать и сегодня. Кстати, конкурсы-то проводятся, и выигрывают их обычно действительно очень интересные проекты. Но нередко возникает вопрос с реализацией. Достаточно вспомнить историю с новым Музеем блокады. Поэтому, конечно, помимо проведения конкурса, нужна еще и политическая воля для воплощения проекта.
Второе направление — создание системы архитектурных кодов, архетипов застройки. Они очень помогают гармонизировать среду — вплоть до цветовых решений. Но формирование систем требований — это очень сложное дело, где важно, как говорится, не перегнуть палку и не стать заложником формальных требований. У нас архитектурная деятельность и без того предельно зарегулирована. У меня есть нормативы в этой сфере, действующие в Финляндии. По сравнению с Петербургом норм меньше, наверное, в 150 раз. Очень многое отдается на волю проектировщика и заказчика. Разве в Финляндии плохая архитектура?
У нас же введены требования по массе параметров — от плотности проживания и высоты зданий до инсоляции и числа машино-мест. С одной стороны, вроде все правильно: не должны в исторической части города появляться небоскребы, не надо строить человейники, нужна комфортная среда и зеленые зоны. Но с другой — задается некий средний стандарт, шаблон, под который подгоняются все проекты. Архитектор предельно ограничен в творчестве — на все есть норматив. Что же удивляться, что в городе появляется много «среднестатистических» проектов и мало ярких, запоминающихся, о чем вы говорили в начале беседы. Оригинальность замысла сплошь и рядом требует выхода за прокрустово ложе действующих требований. Творчество плохо поддается нормированию. Да, конечно, существует комиссия по получению разрешения на отклонение от предельно допустимых параметров. Но это требует немало времени, да и результат неизвестен, а большая часть девелоперов не готова «терять время», поэтому обычно требует от архитекторов строго уложиться во все нормы.
Так что, на мой взгляд, для того что бы появлялось больше интересных проектов, необходимо искать некий баланс между нормативами и архитектурным творчеством.
В преддверии Дня работников дорожного хозяйства генеральный директор АО «Петербургские дороги» Юрий Орленко рассказал «Строительному Еженедельнику» о сроках завершения строительства транспортной развязки у Лахта-центра, внедрении BIM-технологий и экспансии в регионы.
— Юрий Александрович, встречаемся с вами в юбилейный для АО «Петербургские дороги» год. Каким он оказался для вас?
— Действительно, в 2020 году нашей компании исполнилось уже пятнадцать лет. Очевидно, что год выдался сложным для всего мира, не только для нас. Но сейчас уже можно утверждать, что, несмотря на пандемию, вопреки всем проблемам, мы справились с вызовами и очень ритмично прошли все ограничения. К осени мы подошли с проработанными нашим IT-отделом резервными вариантами на случай возобновления режима удаленной работы. Мы их все опробовали, протестировали, и сейчас компания абсолютно готова в случае повторения карантина полностью перейти на дистанционный режим работы.
Хочу отметить, что, несмотря на все сложности, в этом году мы не просто сохранили штат, мы планомерно наращивали его в течение всех прошедших трех кварталов. В настоящее время мы продолжаем пополнять свои ряды, у нас увеличивается количество дорожных групп, формируются новые отделы для выполнения комплексных проектов с минимальным уровнем привлечения субподрядчиков.
— За счет чего удалось так мягко пройти временные ограничения?
— С этого года наша компания вышла в регионы, и портфель заказов увеличился. Если раньше «Петербургские дороги» были сконцентрированы только в Санкт-Петербурге и Ленобласти, то с середины 2019 года и в течение всего 2020-го мы активно осваиваем просторы нашей родины. Сейчас у нас на завершающей стадии находится работа по контракту в Перми. Данный проект сейчас находится в экспертизе, и мы надеемся, что в течение двух месяцев будет получено положительное заключение.
В той же стадии и ряд объектов в г. Севастополе.
Для нужд Московской области полным ходом идет работа над несколькими контрактами.
В Краснодарском крае совместно с АО «Институт Гипростроймост — Санкт-Петербург» работаем над проектом строительства и реконструкции автомобильной дороги А-289 Краснодар — Славянск-на-Кубани — Темрюк — автомобильная дорога А-290 Новороссийск — Керчь. На этом контракте хочу остановиться подробнее, потому что он сейчас в нашем портфеле заказов является одним из крупнейших. Проект разбит на два этапа, генеральным подрядчиком по первому из них является компания ООО «Трансстроймеханизация», с которой мы плотно и плодотворно сотрудничаем. Проектная документация по первому этапу нами уже разработана и готовится к передаче на экспертизу.
В сентябре 2020 года выигран контракт на выполнение комплекса предпроектных работ по строительству скоростной автомобильной дороги «Казань — Екатеринбург» в составе скоростного международного транспортного коридора «Запад-Восток».
Работа идет настолько интенсивно, что за последний квартал у нас получено шесть положительных заключений экспертизы на наши региональные проекты.
— А как обстоят дела с работой в родном регионе?
— Мы по-прежнему работаем со всеми городскими и областными структурами, связанными с транспортным строительством. За пятнадцать лет существования у АО «Петербургские дороги» сложились крепкие и комфортные отношения с городским Комитетом по развитию транспортной инфраструктуры Санкт-Петербурга, с ГКУ «Дирекция транспортного строительства», с ГКУ Ленинградской области «Управление автомобильных дорог Ленинградской области» (ГКУ «Ленавтодор»). С прошлого года у нас установились очень тесные и дружеские отношения с АО «Институт Гипростроймост — Санкт-Петербург», выполняем большие объемы работ по их заказу. К числу наших ключевых заказчиков относится и АО «АБЗ-Дорстрой». С ними мы сейчас работаем над проектом подключения Лахта-центра к улично-дорожной сети города. Первый этап в процессе строительства, работы выполнены на 80%. По второму этапу строительные работы только начинаются и продлятся до конца 2021 года. Мы разрабатываем рабочую документацию и осуществляем авторский надзор на этих этапах.
— Чем еще запомнится АО «Петербургские дороги» 2020 год?
— В этом году мы запатентовали наше первое изобретение — «Способ прохождения водоотводных устройств (водоотводных лотков) через конструкцию однопрофильного деформационного шва на мостовых сооружениях». Родилось изобретение в нашей мостовой группе, его автором является наш главный инженер проекта Вячеслав Гречкин.
При организации отвода дождевых (или иных) стоков на мостовых сооружениях при помощи водоотводных лотков бывают случаи, когда наличие деформационных швов пролетных строений препятствует транзитной прокладке водоотводных устройств до необходимой точки водосброса. При этом возникает необходимость в организации спуска стоков вниз перед конструкцией деформационного шва, но зачастую это не представляется возможным реализовать из-за ограничений, устанавливаемых собственником земельных участков, или наличием иных причин. Разработанный АО «Петербургские дороги» способ прокладки водоотводных лотков через конструкцию деформационного шва дает полноценную возможность реализации транзитной прокладки водоотводных устройств на мостовых сооружениях до необходимой точки сброса. Суть способа заключается в применении телескопической секции водоотводного лотка, а также внесении небольших изменений в конструкцию деформационного шва.
Данное решение отличается надежностью и простотой в исполнении. Изначально мы его для собственного удобства придумали, но потом сочли, что вариант получился достаточно интересный, и решили его запатентовать.
Вообще, я должен сказать, что у нас в компании собраны достаточно профессиональные, молодые и амбициозные люди. Со своей стороны я, как руководитель, всегда приветствовал новации и творческий подход к работе. Поэтому я уверен, что это не последний наш патент.
— С учетом таких разнообразных успехов, которых уже удалось достичь, осталось ли что-то в планах на будущее?
— Задача на ближайшие несколько лет у нас, как и у всей страны, — цифровизация. Мы активно готовимся к внедрению BIM-технологии в нашей организации. Процесс этот для любой компании непростой, требует пересмотра всего механизма работы, переобучения сотрудников и т. д. Сейчас мы готовим к этому нашу внутреннюю IT-инфраструктуру как в части наращивания материально-технической базы, так и в части выбора программного обеспечения. Сейчас, в период бурного развития цифровых технологий, на рынке представлено множество программных продуктов. Нам же необходимо выбрать тот, который будет интересен не только нам, как исполнителю, но и будет оценен по достоинству нашими заказчиками. При этом я искренне надеюсь, что в конце 2021 или в начале 2022 года BIM-технологии в АО «Петербургские дороги» будут внедрены.
Ну и, конечно, планируем продолжать осваивать новые рынки и новые регионы. Ведь благодаря этому непростой 2020 год стал для нас ударным и прорывным.