Харальд Брекке: «Человечество до сих пор находится в стадии коллективного когнитивного диссонанса»
Харальд Брекке – архитектор с огромным опытом реализации самых разных проектов. С 2008 года он работает в компании Kjaer Global, которая помогает людям, командам и организациям из разных секторов и отраслей понять будущее. Что это значит и как вообще можно понять то, чего еще нет, Харальд Брекке рассказал в преддверии выступления на форуме 100+.
– Расскажите подробнее о теме вашего доклада «Осознанное строительство будущего». Что это значит? Сейчас осознанного строительства нет?
– Я с уверенностью могу сказать, что сейчас осознанное строительство существует. Мы видим, как появляется новое мышление в принципе и с точки зрения строительства тоже.
Задача нашей компании – отслеживать глобальные тренды, смотреть на мировую картину и исходить из нее. При этом мы опираемся и на прошлое, и на свои представления о будущем. Но мы не только смотрим на прошлое и пытаемся предугадать будущее, также мы, я бы сказал, учимся у них. Когда я говорю «учимся у будущего», это может звучать противоречиво, но на самом деле у нас есть определенные инструменты, чтобы определить, каким будущее может предстать.
Так, например, мы используем «компас трендов». То есть смотрим на текущие тренды, которые доминируют в нашей области, и пишем потенциальные истории о будущем. Здесь главное, конечно, несмотря на то что тренды сложно предугадать точно, подходить к этому с открытым мышлением и быть готовыми ко всему.
В целом архитектура и строительство очень хорошо подготовлены к тому, чтобы прогнозировать будущее. Главное – быть, опять же, открытыми. И закончу я, наверное, фразой: мы не идем в будущее, мы создаем будущее. Это тоже важно иметь ввиду. Об этом и будет мой доклад.
– Как именно вы прогнозируете будущее?
– Мы используем подход к прогнозированию будущих трендов по нескольким плоскостям. Мы смотрим на научную плоскость – какие технологии развиваются, в каком направлении развития человечество пойдет. Далее смотрим на социальные тренды, то есть какие социальные структуры появляются, какие в них наблюдаются изменения.
Мы смотрим также на плоскость, которую называем левым полушарием мозга: логическую. И также смотрим на область правого полушария, то есть на эмоциональные факторы, которые есть в настоящее время, и как они могут развиваться.
Последняя плоскость, на которую мы смотрим, – духовная, не в плане религии, а в плане смыслов, ценностей, которыми люди обладают и которые считают для себя важными в какой – то конкретный момент.
У меня на двери висит атлас трендов. Он от 2018 года, поэтому не самый свежий. Но тем не менее, он показывает принцип работы этого подхода. На воркшопах, которые мы проводим, мы постоянно обсуждаем вопросы, которые решает этот атлас. Смотрим на все актуальные проблемы, которые есть в мире, на все актуальные направления развития, и таким образом определяем тренды.
– Какие мировые тренды можно выделить сейчас?
– Первое, что нужно упомянуть, это, конечно же, искусственный интеллект, то есть следующее поколение робототехники и в принципе технологий. Второе – 5G-связь. Мы ее недавно обсуждали на конференции в Риге. Кроме того, это новые модели экономики, как, например, круговая экономика. И нельзя обойти стороной коронавирус и его влияние на рынок недвижимости, так как изменения в связи с этим вирусом происходят радикальные.
С социальной точки зрения надо сказать, что очень сильно поменялся концепт возраста. Нет больше какого – то разделения – сначала школа, потом университет, работа. Сейчас есть такое понятие как «обучение всю жизнь». Старая модель очень быстро рассыпается, и это очень сильно повлияет на строительство в плане развития городского пространства.
С эмоциональной точки зрения нужно упомянуть коворкинги, коливинги, то есть тренд того, чтобы разделять пространство с другими людьми.
Также сейчас появляется новая модель лидерства. Становится все меньше таких лидеров, которые смотрят только на прибыль от своей деятельности. Нужны лидеры, которые исходят из другого подхода, в английском это называется подход из четырех P: people – люди, planet – планета, purpose – цель, предназначение и performance – то есть здесь уже идут показатели непосредственно по прибыли, выручке и другим материальным показателям.
Конечно, обо всех трендах, которые я сейчас перечисляю, я расскажу подробнее в своей презентации на форуме.
– Какие города мира, на ваш взгляд, сейчас больше всего приближены к той модели, за которую вы выступаете?
– Наверное, я скажу, что нет города, в котором все-все-все приближено к нашей идее. Мы хотим, чтобы люди более системно и конструктивно думали о будущем городов. Например, взять Лондон – это настоящая городская лаборатория. В нем есть очень много аспектов, которые хорошо реализованы, но также есть аспекты, которые реализованы очень и очень плохо. Поэтому я думаю, что в случае с каждым городом именно это имеет место быть: что-то хорошо, что-то плохо.
Но говоря о городах, с которыми я хорошо знаком, потому что мы работали там над проектами, могу привести пример Копенгагена. Это город, в котором приятно жить. Это показывает тот фактор, что люди переезжают в город, а не из него. Возможно, здесь я немного субъективен, потому что мы много работали с этим городом.
Еще могу рассказать про проект 2015 года в Колумбии, город Медельин. В нем очень хорошую работу проделал мэр. Он использовал следующий подход: изучил проблемы конкретных районов, смотрел очень узко и затем решил всё на локальном уровне. Это принесло свои результаты. В 2016 году этот город был назван самым инновационным по выборке из 100 городов мира.
Осло, например, хорошо поработал в аспекте управления транспортным потоком в городе. Сингапур хорошо проработал свои проблемы в области нехватки природных ресурсов. То есть они подошли грамотно к вопросу об использовании воды, о покупке домов.
Примеров можно привести много. Опять же, я не говорю, что у этих городов по всем параметрам, по всем показателям получилось все хорошо проработать. Я не думаю, что есть какой-то город, у которого получилось прямо все.
– Как вы считаете, сколько лет и ресурсов понадобится, чтобы весь мир пришел к осознанному строительству?
– Отличный вопрос. Я думаю, что сейчас человечество до сих пор находится в стадии коллективного когнитивного диссонанса в плане совместной работы над глобальными проблемами. Коронавирус очень хорошо показал нам ситуацию, когда всему человечеству нужно работать вместе.
На самом деле, осознанное строительство – это вопрос, который тесно связан с идеей о том, что мы все живем на одной планете. Соответственно, все вместе должны работать на то, чтобы эта планета была приемлемым местом жизни для всех.
Здесь, конечно, нужно думать не в рамках одного поколения. Нужно думать, чтобы сделать планету лучше, на одно-два поколения вперед. При этом я хочу сказать, что осознанное строительство проявляется уже сейчас. Вследствие того, что меняются поколения, появляются совершенно новые идеи. Например, сильно изменился подход к производству. Сейчас больше распространена идея о распределении комплектующих для производства чего-то, а не финального продукта. То есть производство переходит на локальный уровень и таким образом готовый продукт меньше перемещается по миру.
Над чем нам нужно подумать, – это над тем, чтобы у всех была платформа, чтобы вдохновлять друг друга, обсуждать проблемы и таким образом приходить к совместным решениям. В инвестиционном фонде BlackRock лидеры тоже считают, что это важно, потому что таким образом мы можем более эффективно подойти к решению любого вопроса.
– Как осознанное строительство проявляет себя в вашей жизни? Что оно дает вам как простому горожанину?
– В моей жизни много где себя проявляет осознанное строительство. Конечно же, главным образом в том, как в текущих условиях принимаются в расчет совершенно разные группы людей при проектировании.
Наверное, любой архитектор при ответе на этот вопрос будет неосознанно фокусироваться на том, что уже хорошо, что уже применятся. Но, конечно, надо сказать, что даже в Дании, даже в Лондоне, в местах, где довольно развита эта тема, все еще присутствует неосознанное строительство, то есть плохие направления развития, неэффективные. Не такие подходы, которые позволят нам создать лучшее будущее.
Я считаю, что форум 100+ и тема, которая на нем заявлена (Осознанное строительство – Прим.Ред.), – очень важны. Нужно поместить его на карту действий и выставить на всеобщее обозрение, чтобы эти проблемы совместно решались.
В преддверии 25-летия «Института проблем предпринимательства» (ИПП) его директор Владимир Романовский в интервью «Строительному Еженедельнику» рассказал о том, есть ли кризис в строительной отрасли, с какими вопросами бизнес идет к консультантам и как выстраивать стратегию компании, чтобы избежать рисков банкротства.
– Как изменились проблемы бизнесменов за последние годы?
– «Хиты» проблем бизнеса меняются в режиме реального времени, в начале года одни наиболее актуальны, а через полгода другие. Они идут от колебаний экономики, предсказуемых и менее предсказуемых перемен в нормативной базе, велико влияние на работу бизнеса и регуляторов. Конечно, по сравнению с 90-ми годами, когда ИПП начинал работу, проблемы изменились кардинально.
– С какими запросами к вам наиболее часто обращаются предприниматели?
– В прошлом году больше половины выручки нашей компании составили юридические услуги, причем в основном в сфере бизнес-конфликтов: уголовное право, банкротство, арбитраж. До 2016 года много лет лидером были услуги в области оценки, но времена поменялись: уголовные дела и банкротства бьют все рекорды, и такой тренд не только у нас.
– Насколько эти услуги актуальны для предприятий строительного комплекса?
– Для стройки этот спектр сервисов актуален, наверное, в первую очередь. Для нас всегда был важен выбор индустрии, в которой мы продвигаем наше присутствие в приоритетном плане. Мы традиционно были хорошо представлены в таких отраслях, как электроэнергетика, транспорт, машиностроение. Но сейчас наш крупнейший заказчик – строительный комплекс. Мы проводим аудит строительных компаний, оцениваем для них участки, пишем концепции развития территорий, исследуем перспективные рынки, ценовые параметры конкуренции. Но в наибольшей степени продаем услуги в области права.
– Чем вызван такой спрос именно на эти услуги – все так плохо?
– Нет, это скорее приметы состояния отрасли. Рынок активно структурируется: через год он не будет таким же, как сейчас. Кто-то будет укрепляться и расти, а кто-то уже сейчас планирует банкротство.
Хорошо организовать развитие – это в значительной степени экспертная задача, грамотно разрешить проблемы – тоже. У нас в производстве довольно много стратегий развития, финансовых моделей, работ в области оценки.
Для нас совершенно очевидно, что к консультантам очень часто обращаются за экстренными услугами («уголовка», банкротство) по той простой причине, что своевременно не были решены вопросы правильного менеджмента – финансового, правового и пр.
Год назад наша компания успешно завершила банкротство крупнейшего подрядчика «Олимпстроя», компании «Инжтрансстрой». Прекрасный проект, очень крупный для нас как консультантов. И вот, мы сейчас видим, как уже другие строительные фирмы совершают те же ошибки, которые стали первопричиной проблем «Инжтрансстроя».
Сейчас наиболее интересный наш проект – сопровождение строительства «Зенит-Арены» и весь комплекс правовых проблем вокруг этого процесса. Мы работаем в интересах «Метростроя», и основная задача – снизить правовые и прочие риски нашего клиента на объекте, который уже летом был, сами понимаете, не простой. Мы строим свою работу исходя из сложившейся ситуации, и наши методологические подходы во многом будут уникальны – по крайней мере, для нас.
– Строители вынуждены тесно взаимодействовать с региональными властями. Понимания удается достичь не всегда. Участвует ли ИПП в урегулировании дискуссий между бизнесом и властью?
– Да, мы беремся за такие вопросы. Один из примеров: в 2008 году к нам обратились ФГУ «Северо-Западная дирекция по строительству, реконструкции и реставрации» при Федеральном агентстве по культуре и кинематографии Правительства РФ, а также представители Администрации Санкт-Петербурга. Вопрос касался строительства Второй сцены Мариинского театра. Перед нами поставили задачу освобождения территории для строительства, в том числе требовалось решение конфликтной ситуации с владельцами земельного участка и здания ДК им. Первой Пятилетки. На начальной стадии проектирования и строительства у клиента возникло много других проблем комплексного характера, и проект был практически остановлен.
В результате нашей работы территория для строительства была освобождена, собственники получили возмещение за сносимые объекты, государственный контракт с проектировщиком был расторгнут в компактные сроки по решению суда, что позволило клиенту заключить контракт с российской проектной организацией и начать строительно-монтажные работы по строительству Второй сцены Мариинского театра.
– У делового сообщества до сих пор нет единой позиции относительно экономической ситуации в стране. Вы, как эксперт, который регулярно общается с бизнесом, можете оценить: есть кризис или нет?
– Кризис в экономике страны отрицать невозможно. Есть маркеры, которые указывают, что ситуация неблагоприятная в целом, многие отрасли бизнеса стагнируют. Но в то же время есть сферы, которые вне кризиса. Строительство – одна из них. Да, есть проблемы конкретных игроков, есть частные проблемы сектора. Но то, что отрасль стремительно развивается – не вызывает сомнений.
Приведу пример. Мы являемся членами международной аудиторской сети Kreston International. На одной из конференций аудиторских компаний иностранные коллеги задали мне вопрос: «Что у вас с экономикой?» Я привел в пример план по продажам квадратных метров жилья в нашем регионе. Коллеги ахнули. Сначала они уточнили, бюджетное ли это строительство, потом предположили, что у нас особо комфортные условия по ипотеке. Получив отрицательные ответы на оба вопроса, они сделали вывод, что в стране просто «ударный год». Я объяснил, что ударные годы впереди – когда будут сданы строящиеся сейчас города-сателлиты.
Цифры очень впечатлили коллег: ведь объемы строящегося в Петербурге и ближайших пригородах жилья сопоставимы с национальными показателями некоторых европейских стран.
Существующие негативные явления, например, банкротства некоторых компаний – неизбежные составляющие развития рынка. Это не значит, что все плохо, есть компании разного «калибра», которые чувствуют себя изумительно.
– С чем связаны неудачи крупных игроков рынка? С конкретными ошибками в управлении, или им просто не повезло?
– Риск «не повезло» должен закладываться в стратегию компании. Строительные компании – это же не оборонные заводы, которые на сто процентов зависят от госзаказа. Они работают не так. Безусловно, есть какие-то обстоятельства, влияющие на устойчивость, и тут уместно использовать категории «везения» и «невезения». Но если ты разработал свою стратегию, программу управления рисками и гибко работаешь с ресурсами, учитывая то, что сегодня дела могут идти хорошо, а завтра спрос упадет – ты знаешь, что делать. Конечно, все это задачи для профессиональных стратегических и финансовых консультантов, маркетологов и иных экспертов.
– Что нужно закладывать в стратегию, чтобы никакие катаклизмы на рынке не привели компанию к банкротству?
– Залог благоприятного решения проблем, которые так или иначе возникают – строгость ведения дел. Один из ключевых факторов устойчивости компании – высокий уровень корпоративного управления.
– У многих ли петербургских компаний высоко развито корпоративное управление?
– Таких компаний, вероятно, немного, но у части тех, которые нам известны в связи с нашей работой – уровень корпоративного управления запредельно высокий. И я хотел бы подчеркнуть, что это российские компании.
К счастью, мы отмечаем тренд на развитие корпоративного управления. Люди, создававшие компании в формате, уместном для 90-х годов, сейчас понимают, что надо разделять бизнес-задачи и управление. Бизнес – это одна история, управление – другая. В нашем городе прекрасно поставлено высшее образование – строительное и в смежных направлениях. Сложились традиции высокой культуры бизнеса. Поэтому не удивительно (и приятно), что федеральный список застройщиков возглавляют питерские гранды – «ЛСР» и Setl Group.
Бизнесмены редко бывают хорошими топ-менеджерами, в управлении востребованы совершенно другие черты характера. Бизнесмен должен обладать здоровой долей авантюризма и креативности. А управленец – это скорее консерватор, который уважает правила игры и стремится к устойчивости системы, даже на этапе взрывного развития.
– Хватает ли на рынке специалистов такого уровня?
– Дефицит хороших кадров есть всегда. Высококлассных управленцев мало. Но многие совершенно обоснованно стремятся вырастить качественных управленцев в своем коллективе. Это правильный подход.
– Последнее время строители стали жаловаться на потребительский экстремизм дольщиков. Эта проблема действительно существует, или это способ нерадивых компаний найти «крайнего»?
– У нас нет кейсов в этой сфере, но я знаю из общения с нашими клиентами, что такая проблема существует. Потребительский экстремизм имеет место во многих сферах, не только в стройке. Это вопрос для совершенствования нормативной базы и укрепления соответствующих служб игроков рынка. Я думаю, что это реальная проблема и у нее есть потенциал развития. И дело не в чьем-то плохом характере. Это тоже бизнес. Попытка злоупотребления правом – это нормальное состояние использования права, к сожалению. Это неизбежное зло.
Председатель совета директоров «Группы ЛСР» и новый координатор НОСТРОЙ по Санкт-Петербургу Александр Вахмистров дал оценку строительным событиям минувшего года и спрогнозировал развитие ситуации в ближайшем будущем.
– Александр Иванович, начнем с «горячих» новостей. В январе Вы были назначены координатором НОСТРОЙ по Санкт-Петербургу. Занимать ответственный пост в эпоху реформирования системы саморегулирования, наверное, дело неблагодарное...
– Моя работа в НОСТРОЙ в том или ином качестве продолжается уже несколько лет. При этом я никогда не жалел о том, что в свое время не был избран президентом НОСТРОЙ. И не стремлюсь им стать в будущем. Переезд в Москву — все это не для меня. Андрей Юрьевич Молчанов (президент НОСТРОЙ – прим. ред.) обратился ко мне с просьбой помочь. Сейчас, в связи с принятием поправок в законодательство о саморегулировании, СРО должны проделать громадную работу. Она должна быть завершена к 1 июля 2017 года, и целый пласт моментов начинает пробуксовывать. Я как президент СРО А «Объединение строителей СПб» на примере собственной организации могу формировать рекомендации, которые позволят коллегам из других саморегулируемых организаций понять, как действовать в той или иной ситуации.
– Какие проблемы стоят наиболее остро?
– Главная проблема – формирование компенсационных фондов. Мы пристально следим за ситуацией, проводим еженедельный мониторинг. В Петербурге – 29 СРО. 10 из них полностью выполнили требования по формированию компенсационных фондов. В том числе и наша СРО А «Объединение строителей СПб» – выполнила эти требования одной из первых. Все эти организации также соответствующим образом оформили документы. Они проходят проверку в Ростехнадзоре. Еще 15 организаций открыли специальные счета, но пока не полностью сформировали компенсационный фонд. Причина – зависшие деньги в проблемных банках. Понятно, что быстро эти деньги не вернуть, но компенсационные фонды должны быть сформированы до 1 июля. Другого пути нет – необходимо доформировывать компфонд, доплачивать деньги, проводить общее собрание СРО и принимать соответствующее решение. Многие не торопятся, считая, что времени еще достаточно. Это большая ошибка. В Реестр СРО в обозначенный срок можно не попасть, поскольку требуется еще время для проверки предоставленных сведений.
Помимо этого, идет активно процесс регионализации, который также предусмотрен новым Законом. Организации должны перейти в СРО по месту своей регистрации, при этом с полностью оплаченным компенсационным фондом, для чего СРО должны иметь расчетный резерв.
Еще 4 СРО находятся в совсем плачевном состоянии. На их счетах практически нет средств. Какой будет их судьба – еще предстоит решить. Общее собрание может принять любое решение – и о ликвидации СРО, и о продолжении работы. Однако в любом случае они должны действовать в рамках закона. Задача координатора не искать виноватых, этим займутся компетентные органы, а решать – что делать.
Не менее важное направление работы – формирование Национального реестра специалистов. В рамках последнего совещания с руководителями городских СРО мы приняли решение не дожидаться разработки программного обеспечения, а в ручном режиме начать информировать организации о необходимости предоставления в СРО данных о своих специалистах (номера дипломов, стаж работы и т. д.). И уже потом переводить данные в электронный вид. Это решение было поддержано всеми участниками совещания.
Таким образом, до 1 июля строительная организация, которая хочет работать на рынке генподряда или госзаказа, должна быть членом СРО (а это подтверждает Реестр СРО, в котором зафиксировано наличие компфонда) и должна обладать определенным количеством специалистов, внесенных в Национальный реестр.
Картина, которую мы наблюдаем в Петербурге, в целом соответствует общероссийской. Мы несколько отстаем от Москвы, где процент СРО, полностью укомплектовавших свои компфонды, несколько выше.
– Александр Иванович, неужели принципы регионализации и контроля нельзя было предусмотреть с самого начала, с момента введения саморегулирования в строительстве?
– Не стоит заниматься самовосхвалением, но еще в самом начале пути я указывал на поспешность некоторых решений, принимаемых в отношении системы саморегулирования. Прямо скажу, изначально я был ее противником. Считал, что ее введение преждевременно. В то время я еще работал в Смольном, свою позицию я неоднократно озвучивал. Путь был понятен, однако мы предлагали не спешить. Но когда Закон был принят – время для высказывания мнений прошло, нужно было исполнять новые требования. Очень быстро выявились все, скажем так, порочные стороны системы – коммерциализация, недобросовестность некоторых организаций. Системе требовался жесткий контроль и, конечно, принцип регионализации. Но его внедрение потребовало бы изменений в законодательстве, а это долгая и серьезная процедура. И теперь, спустя семь лет, мы пришли к этому этапу реформ. Также изначально было понятно, что необходимо придать значимость инженерному фактору, создать реестр специалистов. Еще в советское время, работая с иностранными специалистами, мы часто видели надпись на визитках «Дипломированный инженер». Это означало не только то, что он закончил высшее учебное заведение, а то, что он как специалист внесен в соответствующий Реестр и обладает определенными правами. Мы упорно продолжаем идти куда-то своим путем, при том, что все эти реестры и евростандарты давно и успешно действуют за рубежом.
– Давайте поговорим о результатах работы «Группы ЛСР» в прошлом году и о планах на текущий.
– В целом результатами года мы удовлетворены. В течение 2016 года «Группа ЛСР» активно расширяла предложение для покупателей на рынке строящейся недвижимости. Всего было выведено 729 тыс. кв. м недвижимости, включая новые проекты и новые очереди в уже реализуемых жилых комплексах. В Санкт-Петербурге стартовали продажи сразу в двух масштабных проектах – «Цивилизация» и «Цветной Город». Около 163 тыс. кв. м было выведено в продажу в комплексе «ЗИЛАРТ» в Москве.
На 2017 год у нас не менее оптимистичные прогнозы. «Группа ЛСР» планирует вывести в продажу около 900 тыс. кв. м, из них в Москве – 230 тыс. кв. м, в Санкт-Петербурге – 616 тыс. кв. м. Также планируется ввести в эксплуатацию во всех городах присутствия примерно 1 млн кв. м жилой недвижимости. Масштаб наших новых проектов «Цветной Город» и «Цивилизация», которые являются крупнейшими в истории присутствия «Группы ЛСР» на рынке недвижимости Петербурга, позволяет нам тщательно соблюдать баланс спроса и предложения путем распределения предложения между годами.
Мы продолжаем пополнять земельный банк. В конце января закрыли сделку по покупке 13,6 га на Петровском острове. Продолжаем вести переговоры с правообладателями других земельных участков. Однако срочной задачи пополнить земельный банк у нас нет. Он сформирован, у «Группы ЛСР» хватает крупных проектов на несколько лет вперед. Нам выгодны масштабные проекты, они позволяют нам оптимизировать затраты на инженерную и социальную инфраструктуру, загрузить наши производственные мощности.
– Как развивается Ваш проект в Ленобласти – на территории бывшего аэропорта «Ржевка»?
– Подготовка проекта в «бумажном» виде завершена на 100% – утвержден проект планировки, получен градплан, есть все техусловия. Однако сроки реализации проекта будут зависеть от ситуации на рынке, объемов спроса. Считаю ошибочным решение об отмене субсидирования ипотечной ставки. Надеюсь, Центробанк понизит ключевую ставку в ближайшее время, и «психологический» порог в 12% годовых для ипотечного кредитования будет преодолен.
Кроме того, в прошлом году мы вышли с инициативой о строительстве линии скоростного трамвая в сторону Всевололжска по схеме государственно-частного партнерства. Этот проект должен значительно улучшить транспортную доступность этой территории. Для нас сам проект трамвайной линии не имеет решающего значения, но, тем не менее, его реализация позволила бы нам с уверенностью смотреть в будущее. Мы хотим увязать наши планы с Правительством области, понять временные перспективы. Наша инициатива поддержана губернатором Ленобласти, в феврале должен состояться ряд совещаний по этому поводу. Нужно определиться с программой финансирования этого проекта, как со стороны публичного, так и частного партнера. К сожалению, часто бывает так, что проект, изначально заявляемый как государственно-частное партнерство, со временем становится головной болью исключительно частного партнера. И тогда инвестор начинает писать бесконечные письма в различные ведомства, с просьбами выполнить взятые на себя обязательства. К ГЧП такая схема, конечно, никакого отношения не имеет.
– Вы завершили программу по строительству детских садов в Ленобласти? Довольны результатами?
– Программа завершена, мы построили 19 детских садов, что считаю весьма серьезным результатом. Последний детский сад, во Всеволожске, мы сдали даже раньше запланированного срока. В этом году нас попросили построить еще два детских сада во Всеволожском районе. Мы согласны на это при условии, что местные администрации обеспечат сетями участки строительства. К сожалению, в Ленобласти не все главы муниципалитетов способны эффективно и быстро решать эти вопросы. Так, два абсолютно готовых детских сада мы не могли девять месяцев (!) сдать в эксплуатацию из-за нерасторопности некоторых муниципальных образований Ломоносовского района.
– Какие события 2016 года Вы бы отнесли к наиболее значимым?
– Прежде всего – проведение Госсовета по вопросам развития строительной отрасли. Очень важно, что непосредственно Президент и руководство страны обратили внимание на нашу отрасль. Кроме того, был принят целый ряд изменений в законодательстве, повлиявших на жизнь строительных компаний. И прежде всего – изменения в 214-ФЗ. Если говорить в целом, они касались квалификации застройщиков, которые теперь будут допущены на рынок только при условии обладания соответствующими ресурсами и компетенциями. Кто-то утверждает, что это неминуемо приведет к повышению цены квадратного метра, но, на мой взгляд, этого не произойдет. Поскольку цену любого продукта формирует в первую очередь соотношение спроса и предложения.
Ряд положений Закона о «долевке» нуждается в уточнении, поскольку некоторые застройщики столкнулись со случаями потребительского экстремизма. И тут еще есть над чем работать.
Что касается регионального законодательства, то здесь нам также понятны цели и задачи администрации города, направленные на совершенствование градостроительной политики. Однако важен фактор скорости принимаемых решений, так как некоторые дискуссии слишком затянулись. От региональной власти нам нужно, чтобы нас выслушали (что не значит – послушали), приняли наши аргументы, ознакомились с нашей аналитикой. Если изменения прежних норм, по мнению городской администрации, необходимы – мы не против, только, пожалуйста, принимайте их быстрее. Вот и сегодня мы имеем фактически полугодовую паузу из-за изменений в Закон №820-7 «О границах зон охраны объектов культурного наследия…». На совещании в декабре прошлого года мы попросили Правительство Санкт-Петербурга ускориться, чтобы таких пауз не возникало. Ведь они негативно влияют и на строительство бюджетных объектов.
– Какая задача сегодня стоит перед строителями наиболее остро?
– Если оставить за рамками узкопрофессиональные темы, главная задача – повышение покупательной способности населения. И тут вопрос не только в субсидировании ипотеки. Накоплен большой опыт различных программ по улучшению доступности жилья для граждан. Например, для работников бюджетной сферы, молодых специалистов. Эти и другие программы нужно развивать, делать более эффективными. Считаю, здесь есть большой потенциал. Например, для сотрудников «Группы ЛСР» действует специальная программа. Каждый год работы в компании увеличивает скидку на приобретение квартир в наших жилых комплексах. За год более сотни сотрудников «Группы ЛСР» воспользовались этой программой. Это определенный социальный пакет и выстроенная жилищная политика.
– Ожидаете ли в текущем году серьезных изменений на рынке?
– Вряд ли нас ждут потрясения, несмотря на 100-летие Революции. Надеюсь, ни в октябре, ни в феврале ничего такого не произойдет. Не особенно верю в существенный рост отечественной экономики, не возлагаю надежд на отмену санкций. Скорее всего, нас ждет спокойный год планомерной работы, похожий по результатам на предыдущий. Для «Группы ЛСР», возможно, результаты будут лучше, потому что наши проекты вошли в активную стадию реализации. Цены на жилье вряд ли будут резко расти или снижаться. Любой существенный демпинг сейчас на рынке – свидетельство неблагополучия.