Рафаэль Даянов: «Большую часть утраченного наследия вполне реально восстановить»
Инициативы воссоздания утраченных объектов архитектуры вызывают неоднозначную оценку. Своим мнением по этому вопросу со «Строительным Еженедельником» поделился руководитель архитектурного бюро «Литейная часть-91», член Совета по сохранению культурного наследия Санкт-Петербурга Рафаэль Даянов.
— Рафаэль Маратович, вы известны как сторонник воссоздания исторических архитектурных объектов, разрушенных при советской власти или во время войны. Обоснуйте, пожалуйста, свою позицию. Некоторые говорят, что в результате все равно получатся новоделы, так что нет смысла и затеваться.
— Прежде всего хочу напомнить, что во время войны многие шедевры русской архитектуры — достаточно вспомнить дворцово-парковые ансамбли под Петербургом — были либо полностью разрушены, либо очень сильно пострадали. И величайшие наши реставраторы сразу после войны взялись за скрупулезное, детальное восстановление дворцов, не считаясь ни с проблемами, ни с трудозатратами, ни со временем. И воссоздали их — возродили былую красоту, которой, кстати, не стесняются сейчас гордиться те самые люди, которые при этом рассуждают о новоделах, когда появляются аналогичные проекты.
На мой взгляд, не надо ничего обосновывать. Надо просто брать пример с наших учителей, с такого мэтра, как Александр Александрович Кедринский, который из руин возродил Екатерининский дворец в Царском Селе. Что бы мы сейчас показывали гостям города, если бы они не восстановили исторические шедевры? Руины? «Посмотрите на эту груду камней и представьте, какой шедевр был возведен на этом месте в XVIII веке»? Венецианская хартия, предлагающая сохранять исторические объекты в том виде, в каком они дошли до нашего времени, — серьезный документ, но разработан он специалистами из других стран для объектов, находящихся совершенно в иных условиях.
Что же касается разрешенных в советское время храмов — это вообще особая статья. Если уж мы позволили их в свое время снести — так тем более сегодня должны восстановить, чтобы оставить потомкам. Мне и говорить-то об этом странно. Кроме того, это не просто архитектурные шедевры, это объекты строго определенной религиозной функции. И если некоторой части общества храмы не нужны, то это не значит, что они не нужны вообще. Не на пустом же месте возникают общины, которые выступают с инициативой воссоздать церкви. Да, эти люди не будут писать в блогах и выступать на митингах, они неинтересны охочим до скандалов СМИ, но это не значит, что этих людей нет. У них были насильно отняты святыни. Как же сейчас можно говорить о ненужности их восстановления?
— Какие объекты, на ваш взгляд, наиболее важно, а главное — физически возможно воссоздать?
— Вопреки расхожим домыслам, большую часть утраченного наследия вполне реально восстановить. Отчасти это учитывается даже на законодательном уровне. И Генплан Петербурга, и 820-й закон фактически резервируют места, где раньше были храмы, учитывая возможность их воссоздания.
Если же говорить о наиболее важных утратах, то это, конечно, пять храмов на Митрофаньевском кладбище, прежде всего собор св. Митрофана Воронежского, который, к слову, считается одним из небесных покровителей нашего города. Его, кстати, очень почитал император Петр Великий, и, когда пришла весть о смерти святителя, он, бросив все дела, поехал на похороны и лично нес гроб. А в это время, между прочим, шла Северная война. Пожалуйста: место свободно, община существует, даже средства находились, но какие-то законодательные нюансы не дают восстановить одну из святынь нашего города.
Спас-на-Сенной — прекрасный храм, который можно возродить почти на прежнем месте и который, несомненно, украсит достаточно унылую Сенную площадь, даст ей яркую доминанту. Благовещенский собор на Благовещенской площади (ныне — Труда). Его снесли когда-то, поскольку он будто бы мешал трамвайному движению. Трамваев там теперь нет — так давайте восстановим, возможность такая есть. Нет никаких принципиальных препятствий, чтобы воссоздать прекрасную Борисоглебскую церковь на Синопской набережной. Посмотрите на тамошние окрестности — там же взгляд остановить не на чем. А храм и зелень вокруг него сразу вдохнут жизнь в этот уголок Петербурга. Также можно воссоздать, например, церковь св. Мирона на Обводном канале, Введенский собор напротив Витебского вокзала, многое другое. Места свободны — восстановить можно.
— Но ведь что-то уже делается в деле воссоздания утраченного?
— Конечно, подвижки есть, хотя их, к сожалению, не так уж много. Из последнего — восстановление храма Рождества Богородицы на Песках. Это храм первых строителей Петербурга, кстати, достаточно нетипичной для города архитектуры. Он занял свое старое место, воссоздан в прежних габаритах и с сохранением исторического облика. Недавно на старом фундаменте началось восстановление колокольни Новодевичьего монастыря на Московском проспекте.
Два храма возвращены усилиями Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Петербурге. Это церковь иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» с грошиками на проспекте Обуховской Обороны. До революции ее называли одной из красивейших в городе, а в 1933 году она была взорвана. Также из руин восстановлен собор Пресвятой Троицы киновии Александро-Невской лавры, построенный в середине XIX века.
— Вы упомянули храм Рождества на Песках. В связи с его восстановлением была выдвинута идея вернуть и Рождественские улицы, которые именно по нему получили свое название. Как вы относитесь к идее восстановления исторической топонимики?
— Конечно, положительно. Топонимика — это часть исторического наследия, атрибутика архитектурной среды. Традиционно названия улиц и площадей тесно связаны именно с объектами, которые на них находились или к ним вели. Благовещенский собор стоял на одноименной площади. Рождественские улицы вели к Рождественскому храму. Главная магистраль города — Невский проспект — получил свое имя потому, что вел к Александро-Невской лавре. Топонимика — это также живая связь с историей, и ее надо беречь. Для увековечивания героев новых времен есть новые улицы. А старым — надо вернуть их исторические имена.
— Инициативы по воссозданию храмов постоянно сталкиваются с протестами. В чем, на ваш взгляд, дело?
— Да, к сожалению, такое явление имеет место. Особенно странно, что протестуют нередко те, кто лет 20 назад говорил о необходимости воссоздать. Есть и еще одна любопытная закономерность. Как только появляется проект возрождения какого угодно храма, тут же некие «общественники» требуют сделать на этом месте все, что угодно — сквер, детсад, памятник, но только не воссоздавать храм. В этом смысле очень показательна история с храмом Рождества на Песках. Сколько лет на его месте был, извините, «бомжатник» и соответствующий контингент распивал алкоголь. И никого это не волновало. Зато, как только родилась идея восстановить церковь, началась истерика про зеленые насаждения.
Главной проблемы в этом вопросе я уже касался в начале разговора. Некая часть общества произвольно присвоила себе право говорить от всего общества. И другие люди, по их мнению, в общество не входят, и мнение их значения не имеет. Ни к чему хорошему такой подход привести не может.
Тем более что речь не идет о бюджетных средствах, то есть деньгах налогоплательщиков. На мой взгляд, когда появляются меценаты, которые готовы найти средства на возрождение утраченного, их благодарить надо и всячески им способствовать, в конце концов, подправить какие-то законодательные нормы, если они мешают доброму делу, а не строить всяческие препоны. Тот же Фонд содействия восстановлению объектов истории и культуры в Петербурге возродил уже два храма — на практике доказал свое умение работать. Почему же, когда появилась идея воссоздать Борисоглебскую церковь, опять начались разговоры про «невозможность», «незаконность» и «необходимость детсада»?
— Этот фонд, кстати, выступил также с инициативой завершить комплекс Смольного монастыря, как его задумывал Растрелли, построив колокольню. Противники говорят, что это будет 100-процентный новодел, поскольку исторически она возведена так и не была…
— Идея завершения замысла гениального Растрелли вызывает интерес в профессиональном сообществе уже давно. В частности, и наша мастерская в свое время делала предпроектные эскизы, чтобы оценить, как выглядел бы ансамбль, если бы проект был реализован полностью.
Называть же колокольню новоделом — исторически неверно. Она была достроена до второго яруса (фундамент, кстати, сохранился), и лишь Семилетняя война остановила работы. И тут уместно припомнить, что и сам Смольный собор окончательно был достроен только в середине XIХ века. Ничего страшного в том, что реализация проекта будет завершена после продолжительного перерыва. История знает множество таких примеров — и многие из них относятся к мировым шедеврам архитектуры.
На мой взгляд, важнее всего возможность воплотить замысел Растрелли в жизнь. И вообще, зачем слушать мое мнение? Давайте послушаем самого Растрелли. Вот, что он писал о своем проекте: «Посреди просторного двора внутри монастыря я возвел великую церковь с куполом капители, колонны и базы из чугунного литья… большая колокольня, коя будет построена при входе в монастырь, будет иметь 560 английских футов высоты. Нельзя не восхищаться великолепием сей постройки, коя снаружи и изнутри имеет дивную архитектуру».
Чертежи сохранились, находятся в Варшаве. Так что ничего нереалистичного в выполнении воли Растрелли нет. Надо только выполнить его архитектурное завещание. Когда идея возведения колокольни будет рассматриваться на заседании Совета по сохранению культурного наследия Петербурга, которое должно состояться до конца этого год, лично я ее полностью поддержу.
В начале следующего года в Ленинградской области заработает Центр компетенций по развитию комфортной городской среды. Он должен стать одной из площадок вовлечения жителей в решение вопросов городского устройства.
Директор Центра Екатерина Манжула рассказала «Строительному Еженедельнику» о главных задачах новой организации.
– C нового года в Ленинградской области начнет полноценно функционировать Центр компетенций. Какие вопросы будет решать новая структура?
– В целях повышения эффективности реализации Федерального проекта «Формирование комфортной городской среды» Минстрой России инициировал процесс создания региональных центров компетенций по вопросам городской среды. Деятельность таких организаций направлена на проектное, методологическое, экспертное сопровождение муниципальных образований в формировании городской среды с учетом местной специфики, культурных, социальных, климатических и иных особенностей. Центры создаются с целью вовлечь всех активных жителей в решение вопросов развития городской среды, в процесс создания, отбора и реализации проектов благоустройства.
Такие структуры при поддержке Минстроя России уже работают в более чем двадцати пяти регионах России: Нижегородской, Ивановской, Мурманской, Волгоградской и Томской областях, Красноярске, Республиках Удмуртия, Саха и других.
Приоритетная задача нашего Центра – наладить работу с жителями Ленинградской области, вовлечь население региона в решение вопросов развития городских пространств, сделать их субъектами соучаствующего проектирования окружающей их среды. Процесс не должен ограничиваться только участием жителей в голосовании по выбору территорий и в обсуждении проектов на публичных слушаниях. Необходимо вместе определять цели и задачи развития территории, выявлять истинные проблемы и потребности, совместно принимать решения, разрешать конфликты.
От этого напрямую зависит эффективность проекта. Когда люди принимают самое непосредственное участие в обсуждении и проектировании объектов благоустройства, когда они понимают, что у них есть реальная возможность повлиять на результат, – у них меняется взгляд и появляется совсем другое отношение к будущим объектам: решаются проблемы востребованности, снижается уровень вандализма. Кроме того, приходя с мыслью пролоббировать нечто полезное лично для себя, участник проектировочных сессий обычно учится договариваться и видеть интересы других. В итоге человек начинает отстаивать общий проект с учетом интересов тех людей, о ком он никогда раньше и не думал, – собаководов, родителей с маленькими детьми, автомобилистов, людей с ограниченными возможностями и прочих. Происходит переход от города для себя к видению города как общего пространства.
Еще одна важная задача – повысить качество реализуемых проектов. К сожалению, есть очень много объектов, которые можно назвать благоустройством, но вряд ли можно считать улучшающими качество среды. Важно исключить формальный подход к этому вопросу, привлекать жителей к формированию технического задания для дизайн-проектов, а к их созданию – специалистов высокого уровня, закладывать в основу проектов исследовательский компонент, контролировать качество их реализации.
Задачей Центра также будет сопровождение проектов, участвующих в федеральных конкурсах и смотрах. Мы должны стремиться к тому, чтобы все большее число городов региона принимало участие в таких мероприятиях, одерживало победы, получало гранты на реализацию. Так, в феврале следующего года Гатчина и Сосновый Бор поборются за призовые места Всероссийского конкурса лучших проектов создания комфортной городской среды в малых городах и исторических поселениях. Мы должны расширять круг участников таких конкурсов, будем оказывать поддержку и сопровождение каждому проекту.
– Как планируется подключать к процессу профессиональное сообщество?
– Это еще одна наша задача – привлечь к созданию проектов развития и благоустройства территорий лучших специалистов в этой области. Мы должны сформировать пул экспертов и компаний, которые хотят с нами работать и умеют создавать действительно качественные проекты.
Важно, чтобы в процесс включались молодые архитекторы и урбанисты. Мы уже активно сотрудничаем со студентами Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета, планируем укрепить сотрудничество с Академией художеств им. И. Е. Репина, Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академией им. А. Л. Штиглица, Лесотехническим университетом им. М. М. Кирова и др. Нам интересно, например, и сотрудничество со студентами Российской академии народного хозяйства и государственной службы, потому что исследовательская работа и анализ мнений жителей – важная часть проектов преобразования территорий. Гуманитарные ВУЗы, более сильные в этой сфере, и могут нам в этом помочь.
Я думаю, такое сотрудничество может получиться взаимовыгодным. Совершенно понятно, что немногочисленными силами Центра компетенций невозможно охватить абсолютно все территории региона, требующие преобразования. В то же время такие проекты – богатейший материал для исследовательской и творческой работы студентов, который может стать основой студенческих курсовых и дипломных работ. Кроме того, мы должны понимать, что города строятся для будущих поколений – и без учета их видения и потребностей все наши усилия будут бессмысленны.
Мы не рассказали еще об одной важной задаче Центра – наращивать компетенции на местах. Представителей местного самоуправления надо включать в информационные и образовательные мероприятия, нам необходимо разработать методические рекомендации по разным аспектам, связанным с реализацией федерального проекта, научить администрации не просто работать с жителями, а именно вовлекать их.
– Насколько успешно, на Ваш взгляд, сейчас развивается в Ленинградской области проект «Формирование комфортной городской среды»? Есть ли недостатки или недоработки?
– В Рейтинге субъектов РФ по реализации приоритетного проекта «Формирование комфортной городской среды», который составил Минстрой России по итогам 2018 года, Ленинградская область заняла 18-е место. Для рейтинга из 88 регионов это неплохой показатель. Лидерами рейтинга стали Московская, Тульская, Калужская области, Красноярский край, Республика Татарстан. Безусловно, мы должны стремиться занять в рейтинге лидирующие позиции. Но здесь должен быть соблюден принцип: «Быть, а не казаться».
С 2017 года, с момента начала реализации проекта «Формирование комфортной городской среды», регион проделал большую работу, множество территорий получило импульс к изменению, но есть куда расти и в плане уровня дизайн-проектов, а также качества их реализации, и в плане уровня вовлеченности жителей в решение вопросов развития городской среды.
– Вовлечение все большего числа жителей в процесс благоустройства – задача, которую необходимо достигнуть в ходе реализации нацпроекта. Насколько успешно, на Ваш взгляд, она решается в регионе?
– В регионе уже успешно реализован целый ряд проектов, которые способствуют повышению уровня вовлеченности. Причем в некоторых из них Ленинградскую область по праву можно считать пионером. Например, это проекты инициативного бюджетирования, которые дают возможность жителям напрямую участвовать в распределении части бюджетных средств и формировании городской среды. Такой проект реализован в Сосновом Бору и Всеволожске.
Кроме того, в прошлом году запущен проект в Гатчине, который предполагал создание дизайн-проектов и общественных объектов через полную процедуру соучаствующего проектирования – от определения, исследования территорий и опроса жителей до участия в реализации проекта. Это позволило вовлечь максимальное количество жителей и узнать их мнение по разным моментам. Например, мы узнали, что зоны отдыха для пожилых людей вовсе не должны быть обособленными, как мы это часто видим в тех дизайн-проектах, которые нам приносят. Единственным пожеланием граждан преклонного возраста была как физическая, так и финансовая доступность среды. Такие «открытия» мы смогли сделать и по целому ряду других важных аспектов благодаря методике соучаствующего проектирования. Также были найдены решения ряда существующих городских проблем. Я надеюсь, что подобные инструменты мы сможем внедрить в большинстве населенных пунктов Ленинградской области
Справка
Екатерина Манжула – кандидат политических наук, директор Центра городских технологий и пространственного развития СЗИУ РАНХиГС. Имеет опыт работы в региональных органах государственной власти. В последние годы изучает социальное проектирование, занимается развитием практик соучаствующего проектирования в Ленинградской области, является модератором-консультантом проекта инициативного бюджетирования в Санкт-Петербурге, оказывает управленческий консалтинг по проекту «Умный город» в Ленинградской области, занимается созданием и реализацией различных проектов, связанных с урбанистической тематикой.