Сергей Мохнарь: «Последствия реформы нам еще только предстоит узнать»
В ушедшем году реформа привлечения средств в жилищное строительство и переход отрасли на проектное финансирование с использованием эскроу-счетов были объявлены совершившимся фактом. Однако, по мнению директора департамента развития ГК «ПСК» Сергея Мохнаря, если оценивать процесс в масштабах отрасли, изменения еще толком и не начались – и их последствия пока можно только прогнозировать.
– Сергей Владимирович, прошлый год стал во многом переломным для строительной отрасли. Каково Ваше мнение о ходе реформы?
– Для перехода на проектное финансирование с использованием счетов эскроу ушедший год действительно можно считать знаковым, но, так сказать, в символическом смысле. Конечно, новые проекты по старой схеме «долевки» запускаться уже не будут. И действительно, некоторые застройщики приступили к работе по новой схеме и получили в банках проектное финансирование для своих объектов. Однако говорить о том, что началось реформирование в масштабах отрасли, а тем более оценивать его последствия – пока явно преждевременно. Судите сами: по официальным данным Комитета по строительству, в Санкт-Петербурге 78% проектов на 21 млн кв. м жилья получили разрешение на завершение по старой долевой схеме. Если учесть, что в прошлом году в городе введено около 3,5 млн «квадратов», – на сколько лет хватит имеющегося задела? Конечно, в этом объеме немало проектов комплексного освоения с горизонтом строительства до конца 2020-х годов. Но, в любом случае, еще год-два подавляющее большинство проектов будет реализовываться по старым правилам.
И только параллельно с этим застройщики начнут первые, можно сказать, экспериментальные запуски объектов с проектным финансированием и счетами эскроу. И это, кстати сказать, к лучшему, поскольку имеется определенный переходный период для сравнительно плавного изменения схемы работы. «Жесткий» вариант реформы, который обсуждался в начале прошлого года, но, к счастью, не был реализован, создал бы для строительной отрасли гораздо больше проблем.
Тем не менее, говорить сейчас об оценке последствий реформы преждевременно. Можно давать прогнозы, строить предположения. Точно ясно пока только одно: назад пути нет; так или иначе, с тем или иным ущербом или с достижениями, отрасль перейдет на новую схему.
– Давайте тогда поговорим о предполагаемых последствиях…
– Давать прогнозы – дело неблагодарное, поскольку неизвестно, какие дополнительные факторы в будущем повлияют на ситуацию. Но, наверное, имеет смысл поразмышлять о потенциально проблемных точках, которые необходимо учитывать на перспективу.
Позитивные последствия реформы в целом очевидны. Это, собственно, то, ради чего она затевалась. Проблема обманутых дольщиков – а точнее, появления новых обманутых дольщиков и недостроенных объектов – будет решена. Но это в будущем, а вот в ходе реформы их, наоборот, может стать только больше. Для Петербурга это, видимо, не очень критичный вопрос, а вот для небольших регионов с не слишком развитым рынком проблема может встать очень остро. Работающие там некрупные местные застройщики имеют очень низкую рентабельность. Доходность их проектов не позволяет выдержать банковский стресс-тест (скажем, в варианте роста затрат на строительно-монтажные работы на 10% в сочетании с падением спроса на 10%), а значит, проектного финансирования многие из них получить просто не смогут. Как достроить их объекты – это один вопрос (насколько я знаю, Минстрой готовит на этот случай определенные меры помощи). А второй вопрос – кто и на каких условиях сможет в перспективе работать на таких рынках? Или там жилье строить больше не нужно?
– Для Петербурга, на Ваш взгляд, это проблема неактуальная?
– Скажем так: гораздо менее актуальная. У нас развитый рынок, работает достаточно много сильных игроков, которые имеют возможность получить банковское кредитование. Поэтому проблемы появятся (а в определенной мере – уже появились) либо у совсем небольших компаний, либо у застройщиков, стратегия развития которых не была достаточно устойчива, чтобы выдержать кризис, серьезные движения на рынке или изменения в законодательстве.
– А какой, на Ваш взгляд, должна быть стратегия, чтобы пережить подобные проблемы?
– Я бы назвал это консервативной моделью развития. Она предполагает реализацию максимально просчитанных, малорисковых проектов, формирование собственной финансовой «подушки безопасности», направление большей части прибыли не в доход бенефициаров, а в развитие.
Как ни банально прозвучит, но покупатель становится все требовательнее – соответственно, необходимо стабильно высокое качество реализации проектов. В этом отношении позиция ГК «ПСК», которая начинала с генподряда и имеет высокие компетенции в строительстве, представляется очень надежной.
Наконец, необходима диверсификация реализуемых проектов по классам жилья. При различной ситуации на рынке (и вообще в экономике страны) максимальную эффективность показывают разные сегменты. Например, в периоды роста эконом-класс обеспечивает максимальный оборот. Он привлекает как людей, которым нужно улучшить жилищные условия, так и частных инвесторов, вкладывающихся на начальном этапе и продающих квартиры после ввода. Если при этом есть еще и рыночный рост цены, рентабельность таких вложений довольно высокая. Но при стагнации в экономике, снижении доходов населения и падающем рынке – эконом-класс проседает сильнее всего. А при его минимальной маржинальности это имеет очень быстрые и серьезные последствия для застройщиков, которые сконцентрировались в этом сегменте. Чему сейчас мы видим ряд подтверждений.
«Элитка» в период спадов тоже сильно проседает, но маржинальность в этом классе по большому счету позволяет просто переждать негативную ситуацию на рынке. Зато бизнес-класс в такие моменты чувствует себя достаточно стабильно. Покупатель этого сегмента в кризис обычно несколько снижает запрашиваемый метраж квартиры, но от самого приобретения не отказывается.
Таким образом, для нивелирования рисков, связанных с изменением рыночной и общеэкономической ситуации, целесообразно диверсифицировать портфель девелоперских проектов компании. Именно такой подход позволяет нашей компании уверенно чувствовать себя в наше непростое время.
– Вернемся к грядущим последствиям реформы. В чем еще Вы видите риски?
– Очевидно, что необходимость платить банкам за финансирование проекта вызовет рост цен. Собственно, все застройщики уже сейчас постепенно толкают ценник вверх. По оценкам аналитиков, в среднем рост стоимости «квадрата» за 2019 год составил около 8%. Это следствие как того, что маржа в последнее время и так достигла минимальных значений, так и необходимости обеспечить плавный рост цены, без критических для психологии покупателя «скачков» сразу на 10–15% за пару месяцев.
С учетом того, что покупательная способность граждан практически не растет, единственный способ сохранить массовый спрос в этих условиях – это удешевить ипотеку. Именно этот тренд мы наблюдали всю вторую половину прошлого года. Но чем ниже требования по ипотеке, тем более рисковой она становится. Вспомним, с чего начался кризис в мировой экономике 2008 года – с лопнувшего «пузыря» на ипотечном рынке США. Нам до появления проблем сходного масштаба в этой сфере еще далеко, но чем ниже планка допуска к кредиту, тем больше рисков, что неожиданное ухудшение финансового положение граждан может обернуться массовым дефолтом по кредитам.
Еще один нюанс из этой же сферы. Ставки по депозитам по мере снижения «ключа» Центробанком падают (сейчас 5% годовых – уже хорошая доходность). Соответственно, люди (в массе своей не слишком профессионально разбирающиеся в инвестировании) будут искать другие варианты для извлечения прибыли. Один из традиционных инструментов в России – приобретение жилья. На начальном этапе, к радости застройщиков, это может увеличить спрос на первичном рынке. Но затем, когда инвесторы захотят «выйти в деньги» и массово «выкинут» купленные квартиры на вторичный рынок, – это может вызвать серьезный избыток предложения, создать еще один «пузырь», со всеми негативными последствиями.
– Что Вы думаете о новой роли банков в схеме девелопмента жилья?
– В этой области ситуация, как мне кажется, тоже двойственная. Банк, конечно, гарантирует достройку любого объекта, который возьмется прокредитовать. Но, во-первых, далеко не во всех банках есть достаточное число компетентных специалистов, чтобы грамотно оценить проект, с которым приходит застройщик. Соответственно, для минимизации рисков банки будут выставлять требования к проектам с большим «запасом». Это в еще большей степени снизит доступность кредитов для девелоперов. Во-вторых, в силу своего нового положения банки считают не только возможным, но и необходимым вмешиваться в маркетинговую стратегию застройщиков. В заключаемом между сторонами кредитном договоре оговаривается, что в случае выхода за рамки условий банк может либо отказаться проводить сделку по продаже жилья частному лицу либо имеет право штрафовать застройщика. Таким образом, девелопер практически перестает быть самостоятельной фигурой.
Общим результатом реформы, на мой взгляд, станет дальнейшая монополизация рынка. Банкам комфортно работать с большими, надежными застройщиками, имеющими серьезный «запас прочности». Применительно к Петербургу, видимо, следует ожидать прихода новых игроков из Москвы – с солидным собственным финансовым ресурсом и надежными контактами с банковским сектором.
Санкт-Петербургскому государственному бюджетному учреждению «Центр экспертно-технического сопровождения» (СПбГБУ «ЦЭТС») исполняется 10 лет. Об истории организации, ее сегодняшнем дне и перспективах «Строительному Еженедельнику» рассказал директор ГБУ Вечеслав Метёлкин.
– Вечеслав Михайлович, возглавляемой Вами организации исполняется 10 лет. С чего все начиналось?
– Наш Центр – это бюджетное учреждение, подведомственное Службе государственного строительного надзора и экспертизы Санкт-Петербурга, которую возглавляет в настоящее время Евгений Никифорович Ким. Причиной создания СПбГБУ «ЦЭТС» стали не очень приятные события, имевшие место в начале «нулевых» годов, когда получила широкое распространение практика уплотнительной застройки. И, естественно, строительные работы оказывали влияние на соседние дома, что было особенно опасно для исторической части города, где здания непосредственно примыкают друг к другу. Появились прецеденты настолько разрушительного воздействия, что городским властям приходилось даже принимать решения о расселении пострадавших домов с целью их ремонта.
Именно поэтому 29 августа 2008 года тогдашний губернатор Петербурга Валентина Ивановна Матвиенко подписала постановление городского правительства о создании нашей организации. Главной нашей задачей тогда был контроль за сохранностью зданий в центральной части города, которые попадают в зону влияния нового строительства. Наши специалисты осуществляли мониторинг работ и при выявлении критических, сверхнормативных значений их влияния на окружающую застройку извещали об этом наше головное ведомство – Госстройнадзор, который приостанавливал строительство. Затем обычно изыскивались решения, позволявшие вести стройку, снизив воздействие на соседние дома, и работы продолжались. Могу без ложной скромности сказать, что в том, что серьезных эксцессов в этой сфере с той поры в городе не было, а потенциальные проблемы были ликвидированы, так сказать, в зародыше, значительную роль сыграл именно ЦЭТС.
– Но сегодня ЦЭТС занимается не только мониторингом строительства в исторической части города…
– Совершенно верно. Наша организация не стояла на месте, а активно развивалась и расширяла сферу своей деятельности. Достаточно сказать, что при создании ЦЭТС его штатная численность составляла всего 9 человек и работа заключалась только в техническом сопровождении объектов, а сегодня в Центре трудятся 66 сотрудников – и число решаемых задач серьезно увеличилось. Кроме того, если изначально географически мы действовали только в центре, то сегодня – по всему Петербургу.
В ЦЭТС создана своя строительная лаборатория, оснащенная примерно 60 различными современными приборами измерения и контроля. С их помощью мы осуществляем проверку строительных материалов и конструкций (это и бетон, и металл, и кирпич, и кровельные материалы, и многое другое). Осуществляем геодезический контроль, замеряем уровень шума, контролируем динамическое воздействие на здания при строительстве по соседству и т. д.
Огромную работу проводит отдел геотехнического мониторинга, который возглавляет один из лучших в городе специалистов в этой области, один из разработчиков Территориальных строительных норм по геотехническому мониторингу – кандидат технических наук Лариса Михайловна Глозман. Эта структура решает как раз самую первую задачу, которая исторически стояла перед нашим Центром, – контроль за влиянием строительных работ на окружающие здания.
Отдел негосударственной экспертизы и анализа проектных решений, помимо работы с частными заказчиками, по заданиям Службы госстройнадзора осуществляет проверку обоснованности и допустимости изменений, внесенных в проектную документацию в процессе строительных работ на объекте, уже после прохождения экспертизы.
Наш отдел технического сопровождения и строительного контроля проводит обследование состояния зданий и сооружений. Много работает по контрактам с коммерческими компаниями. А по поручениям Госстройнадзора выполняет проверки на объектах строительства, по которым у инспекторов Службы возникли сомнения относительно качества производимых работ. С недавнего времени нами выполняются также проверки по объектам, которые по Градкодексу РФ не проходят экспертизу и, соответственно, не подлежат государственному строительному надзору (здания площадью до 1,5 тыс. кв. м, высотой не более трех этажей). По заданиям Госстройнадзора мы проводим проверку на предмет соответствия построенного выданному разрешению на строительство, после чего Служба выдает разрешение на ввод объектов в эксплуатацию.
В этом году создан еще один отдел – по взаимодействию с межведомственными комиссиями, существующими в каждом районе Петербурга. Туда поступают проекты перепланировок, которые собственники или пользователи хотели бы осуществить в своем жилье. В нашу же задачу входит проверка этой документации, чтобы намеченные работы не повредили зданиям.
– Таким образом, ваши структуры работают не только по поручениям Госстройнадзора, но и на рынке…
– Да, уставом ГБУ предусмотрено, что Центр имеет право заниматься деятельностью, приносящей доход. Могу отметить, что работаем мы с прибылью, благодаря чему, собственно, и смогли развиваться, расширяться, осваивать новые сферы деятельности, приобретать для лаборатории современное оборудование и т. д.
Наши услуги на рынке весьма востребованы, в том числе и потому, что мы можем предложить заказчикам комплекс услуг по сопровождению строительства – от экспертизы проекта и первоначального обследования зданий окружающей застройки, с выявлением всех дефектов, до мониторинга геотехнической ситуации на объекте после его ввода в эксплуатацию. И все это своими силами, без привлечения субподрядчиков, поскольку имеется серьезный штат высококвалифицированных сотрудников и прекрасно оборудованная собственная лаборатория. Могу отметить, что после работы с нашими специалистами клиенты к другим обычно уже не обращаются.
– На каких объектах работал Центр?
– Их очень много, уже около сотни, и все перечислить нет возможности. Назову лишь несколько, самых, наверное, знаковых, известных всему городу. Это, например, торговый центр «Галерея» на Лиговском проспекте. На этом объекте мы осуществляли мониторинг состояния объекта культурного наследия «Дом Перцова», административного здания и перронов Московского вокзала. Очень сложная была стройка, приходилось останавливать работы, искать оптимальные технические решения, но в итоге все удалось сделать без заметного ущерба для окружающих зданий.
Похожий объект – торговый центр Stockmann, на углу Невского проспекта и улицы Восстания. Тоже большие сложности, самый центр города, непосредственная близость и исторических зданий, и вестибюля станции метро. И вновь приостанавливали работы, находили пути для снижения динамических воздействий на окружающие здания. Но все проблемы удалось решить. Мы даже в течение пяти лет после окончания строительства продолжали вести мониторинг влияния здания на окружающие дома, и никаких критических воздействий не выявили.
Еще один объект в самом центре Петербурга – станция метро «Адмиралтейская». Снова очень высокая плотность окружающей застройки, исторические здания, необходимость контролировать и минимизировать воздействие строительства (а ведь там были огромные подземные работы, включая проходку наклонного тоннеля для эскалаторов). Но и там никаких эксцессов мы не допустили.
Мы же вели мониторинг воздействия ремонтных работ на здании Малого Эрмитажа. При строительстве Западного скоростного диаметра ЦЭТС отслеживал влияние работ на объект наследия «Дача Дашковой». Ту же задачу выполняли на объекте «Группы ЛСР» на углу набережной Фонтанки и Невского проспекта, рядом с Домом журналиста. И везде наши специалисты помогли строителям избежать серьезных проблем.
– Какие Вы видите перспективные направления для дальнейшего развития?
– По большому счету, мы уже охватили практически весь круг работ, находящихся в сфере наших компетенций. В то же время останавливаться на достигнутом мы не собираемся. Я уже упоминал о создании в этом году нового отдела, а также о дополнительных функциях, порученных нам Госстройнадзором. Сейчас активно осваиваем эти направления.
Серьезную работу мы планируем вести в сфере совершенствования нашей деятельности, освоения новых технологий и методов, обеспечения лаборатории современными приборами и оборудованием. Кроме того, мы оцениваем перспективность освоения новых направлений работы.
– Чего бы Вы хотели пожелать сотрудникам Центра в преддверии 10-летия организации?
– Нашим специалистам я бы пожелал крепкого здоровья, активной жизненной позиции, плодотворной работы на благо ЦЭТС. Самому Центру хотелось бы пожелать не стоять на месте, а продолжать активное развитие, для чего все мы постараемся приложить необходимые усилия. Ну а всем участникам строительного процесса напоминаю, что ЦЭТС готов оказать высококвалифицированную профессиональную помощь при реализации самых сложных проектов.
Президент группы компаний «Н.Э.П.С.» Виктор Зозуля отмечает 70-летие. В предъюбилейном интервью он рассказал «Строительному Еженедельнику» о своем жизненном пути, специфике работы в строительной экспертизе и путях развития своей компании.
– Виктор Алексеевич, как случилось так, что, окончив военно-морское училище, вы стали главой одной из ведущих компаний в сфере негосударственной экспертизы Санкт-Петербурга?
– Высшее военно-морское инженерное училище им. Ф. Э. Дзержинского (ВВМИОЛУ) в Ленинграде я окончил в 1972 году по специальности «инженер-электрик». Поэтому, имея базовое инженерное образование и опыт пятилетней службы на кораблях разведки Тихоокеанского флота, я перешел на береговую службу в Управление капитального строительства Тихоокеанского флота. Там я освоил в полном объеме работу технического заказчика, пройдя путь от офицера отдела комплектации технологического оборудования до начальника названного отдела. С тех пор моя судьба была уже неразрывно связана со строительством. В 45 лет, будучи уже капитаном 1-го ранга, приказом министра обороны был назначен начальником 13-го Отдела экспертизы проектов строительства Минобороны на Тихоокеанском флоте, создал этот отдел «с нуля» и руководил им до выхода на пенсию. Так я попал в сферу экспертной деятельности. Демобилизовался со службы в 1999 году, в возрасте 50 лет.
Через некоторое время, в 2003 году, мой бывший шеф, глава экспертизы Минобороны, ставший к тому времени начальником Главгосэкспертизы, предложил заняться созданием Санкт-Петербургского филиала Главгосэкспертизы России, учитывая мой опыт создания отдела экспертизы на ТОФ. Там, в должности первого заместителя начальника, я проработал до второй пенсии, уйдя второй раз на пенсию в 60 лет.
К этому времени стало ясно, что в стране появится негосударственная экспертиза, и я решил попробовать свои силы в бизнесе, создав в 2009 году одну из первых компаний в этой сфере – ООО «Негосударственная экспертиза проектов строительства» (ООО «НЭПС»), – которая одной из первых в стране была аккредитована на статус негосударственной экспертизы. В дальнейшем я не стал ограничиваться только экспертизой проектной документации и постепенно начал расширять функционал компании. В 2014 году на базе департаментов «НЭПС» была создана ГК «Н.Э.П.С.», представляющая собой многопрофильное консалтинговое объединение. Помимо экспертизы проектной документации, мы выполняем функции техзаказчика, осуществляем независимый строительный контроль, обследование зданий и сооружений, проводим судебно-техническую экспертизу и др.
– Экспертная деятельность – очень специфична. В чем ее главные особенности? Какие качества нужны, чтобы состояться в качестве профессионального эксперта?
– Действительно, не каждый человек способен стать хорошим экспертом, здесь нужен особый, аналитический склад мышления. Поэтому людей в команду экспертов приходится отбирать очень тщательно, индивидуально.
Особенность хорошего эксперта – он непременно должен быть инженером широкого профиля или специалистом в области своей профессиональной деятельности (санэпидемиолог, пожарный, эколог), которому не чужды определенные знания в области проектирования, изысканий и строительства.
Проектная документация состоит из разделов, которые охватывают все стороны функционирования будущего объекта (это и градостроительный план, и строительные (конструктивные и архитектурные) решения, и инженерные сети, и технологическое и инженерное оборудование, противопожарные, экологические и санитарно-эпидемиологические мероприятия и пр.). При этом все они не самодостаточны, а тесно взаимосвязаны между собой. Так вот, чтобы грамотно оценить соответствие решений этих разделов требованиям технических регламентов, эксперт должен уметь провести аналитику решений не только раздела по своему направлению деятельности, но и оценить его взаимосвязь с решениями иных разделов, иметь способность охватить проект целиком, как единый конгломерат взаимоувязанных решений, их взаимодействие и влияние.
Для этого как раз и необходим аналитический склад ума, способность разобраться в принятых решениях, умение оценить их целесообразность и эффективность с разных точек зрения, и даже возможность иногда подсказать наиболее оптимальное в данном конкретном случае решение. Ведь бывает так, что выбранный проектировщиком вариант вполне работоспособен, но есть другой, менее затратный финансово или менее сложный технологически. По сути, это возможно при наличии еще одного необходимого для хорошего эксперта качества – сочетания большого практического опыта и многолетних навыков работы в строительной сфере или в сфере деятельности по своему направлению (экологи, санэпидемврачи, пожарные. Не случайно наша профессия называется «эксперт» (от латинского expertus – опытный), поскольку это должен быть компетентный, квалифицированный специалист, обладающий специальными познаниями, опытом, способный дать объективное суждение по рассматриваемому вопросу. Эксперт должен обладать не только определенной совокупностью знаний в своей области, но и специфическими умениями, позволяющими эффективно использовать эти знания в самых различных ситуациях. Экспертные знания, таким образом, это не столько особый вид знаний, сколько особый вид личной организации и умения применять эти знания.
Этой специальности нигде не учат (правда, в последнее время и в ГАСУ, и в Политехе вроде появились такие группы, только непонятно, кто их учит и на базе каких материалов, ведь пока что методология экспертной деятельности полностью отсутствует). Хороший эксперт – это человек с определенным складом ума, располагающий огромными и разносторонними знаниями, умеющий прилагать их к практике решаемых задач, и все это должно быть помножено на личный многолетний и опять-таки разнообразный опыт работы. Хороший эксперт – это, если так можно выразиться, «штучный товар», и далеко не каждый специалист – даже грамотный, опытный и прекрасно разбирающийся в каком-то вопросе – способен стать хорошим экспертом, в моей практике достаточно таких примеров.
– Вы сказали, что решили не ограничивать деятельность компании только экспертизой. С чем это связано?
– Во-первых, бизнес не должен стоять на месте, ему надо расти, развиваться, осваивать новые возможности. Во-вторых, если в штате компании есть квалифицированные специалисты, способные на высоком уровне оказывать услуги в различных областях, неразумно было бы не использовать их потенциал. В-третьих, диверсификация бизнеса, возможность работать по разным направлениям, дает дополнительную стабильность, устойчивость компании. Поэтому, на мой взгляд, решение о создании группы компаний – это вполне логичный шаг в нашем развитии.
Возьмем, например, функции технического заказчика. Само понятие в Градостроительном кодексе юридически закреплено всего несколько лет назад. При этом, по сути, функция технического заказчика проста: это физическое или юридическое лицо, которое организует весь процесс строительства – от сбора исходных данных, проведения тендеров на изыскания, проектирование, строительство и до получения разрешения на строительство, проведения контроля за ходом строительно-монтажных работ и ввода объекта в эксплуатацию. Раньше это называлось «управление капитального строительства» – то есть то самое дело, которое я осваивал еще много лет назад, когда служил на Тихоокеанском флоте. Сейчас встречается иностранное определение такого вида деятельности – fee-девелопер.
Причина появления такого специального статуса в Градкодексе в новых условиях вполне объяснима. Есть инвестор, у которого имеются желание и ресурсы реализовать некий проект, но нет практических навыков организации строительного производства. Вот для этих целей он и привлекает техзаказчика, который как раз такими квалификациями и располагает. Поскольку отсутствие таких специалистов в области квалифицированной организации строительного процесса, безусловно, оказывает негативное влияние на вопросы безопасности объекта как в процессе его строительства, так и при дальнейшей его эксплуатации, государством было решено ужесточить требования законодательства и ввести функцию техзаказчика – структуры, имеющей соответствующую квалификацию, состоящей в СРО и приведенной в соответствие еще ряду требований.
Опять-таки, специалистов такого профиля, имеющих необходимый багаж знаний и опыта в этой сфере, не так уж много. Но у нас они есть, и не использовать их богатейший опыт службы в органах надзора бывших управлений капстроительства, при появлении на рынке новой ниши деятельности, было бы крайне нерационально.
– Несколько, возможно, неожиданный вопрос для интервью, приуроченного к 70-летию: Ваши планы на будущее?
– Буду продолжать работать в меру сил. Оперативным руководством компании сейчас занимается мой сын, являясь генеральным директором, я же больше занимаюсь стратегией и методологическими вопросами. Наверное, наше поколение так воспитано, что пока есть силы, возможности и желание – надо работать. Впрочем, как показывает практика, человек так устроен, что он живет и хочет жить, пока ведет какую-то активную деятельность, чем-то интересуется, занимается. Стоит все бросить, «уйти на покой» – и силы сразу куда-то исчезают. Так что, пока есть возможность – буду работать, курировать компанию, по возможности развивать сферы ее деятельности.
Впрочем, могу сказать, что за компанию (с точки зрения бизнес-проекта), я спокоен. Мне повезло, что сын подключился к этой интересной работе не формально, а с настоящим инженерным подходом, здоровой инициативой, новым уровнем современных знаний в области цифровых технологий, вникая во все нюансы руководства компанией. Могу не без гордости признаться, многие коллеги мне завидуют (надеюсь, по-доброму) в том, что я вырастил достойного преемника в лице моего сына – грамотного инженера и порядочного человека.