Сергей Мохнарь: «Последствия реформы нам еще только предстоит узнать»
В ушедшем году реформа привлечения средств в жилищное строительство и переход отрасли на проектное финансирование с использованием эскроу-счетов были объявлены совершившимся фактом. Однако, по мнению директора департамента развития ГК «ПСК» Сергея Мохнаря, если оценивать процесс в масштабах отрасли, изменения еще толком и не начались – и их последствия пока можно только прогнозировать.
– Сергей Владимирович, прошлый год стал во многом переломным для строительной отрасли. Каково Ваше мнение о ходе реформы?
– Для перехода на проектное финансирование с использованием счетов эскроу ушедший год действительно можно считать знаковым, но, так сказать, в символическом смысле. Конечно, новые проекты по старой схеме «долевки» запускаться уже не будут. И действительно, некоторые застройщики приступили к работе по новой схеме и получили в банках проектное финансирование для своих объектов. Однако говорить о том, что началось реформирование в масштабах отрасли, а тем более оценивать его последствия – пока явно преждевременно. Судите сами: по официальным данным Комитета по строительству, в Санкт-Петербурге 78% проектов на 21 млн кв. м жилья получили разрешение на завершение по старой долевой схеме. Если учесть, что в прошлом году в городе введено около 3,5 млн «квадратов», – на сколько лет хватит имеющегося задела? Конечно, в этом объеме немало проектов комплексного освоения с горизонтом строительства до конца 2020-х годов. Но, в любом случае, еще год-два подавляющее большинство проектов будет реализовываться по старым правилам.
И только параллельно с этим застройщики начнут первые, можно сказать, экспериментальные запуски объектов с проектным финансированием и счетами эскроу. И это, кстати сказать, к лучшему, поскольку имеется определенный переходный период для сравнительно плавного изменения схемы работы. «Жесткий» вариант реформы, который обсуждался в начале прошлого года, но, к счастью, не был реализован, создал бы для строительной отрасли гораздо больше проблем.
Тем не менее, говорить сейчас об оценке последствий реформы преждевременно. Можно давать прогнозы, строить предположения. Точно ясно пока только одно: назад пути нет; так или иначе, с тем или иным ущербом или с достижениями, отрасль перейдет на новую схему.
– Давайте тогда поговорим о предполагаемых последствиях…
– Давать прогнозы – дело неблагодарное, поскольку неизвестно, какие дополнительные факторы в будущем повлияют на ситуацию. Но, наверное, имеет смысл поразмышлять о потенциально проблемных точках, которые необходимо учитывать на перспективу.
Позитивные последствия реформы в целом очевидны. Это, собственно, то, ради чего она затевалась. Проблема обманутых дольщиков – а точнее, появления новых обманутых дольщиков и недостроенных объектов – будет решена. Но это в будущем, а вот в ходе реформы их, наоборот, может стать только больше. Для Петербурга это, видимо, не очень критичный вопрос, а вот для небольших регионов с не слишком развитым рынком проблема может встать очень остро. Работающие там некрупные местные застройщики имеют очень низкую рентабельность. Доходность их проектов не позволяет выдержать банковский стресс-тест (скажем, в варианте роста затрат на строительно-монтажные работы на 10% в сочетании с падением спроса на 10%), а значит, проектного финансирования многие из них получить просто не смогут. Как достроить их объекты – это один вопрос (насколько я знаю, Минстрой готовит на этот случай определенные меры помощи). А второй вопрос – кто и на каких условиях сможет в перспективе работать на таких рынках? Или там жилье строить больше не нужно?
– Для Петербурга, на Ваш взгляд, это проблема неактуальная?
– Скажем так: гораздо менее актуальная. У нас развитый рынок, работает достаточно много сильных игроков, которые имеют возможность получить банковское кредитование. Поэтому проблемы появятся (а в определенной мере – уже появились) либо у совсем небольших компаний, либо у застройщиков, стратегия развития которых не была достаточно устойчива, чтобы выдержать кризис, серьезные движения на рынке или изменения в законодательстве.
– А какой, на Ваш взгляд, должна быть стратегия, чтобы пережить подобные проблемы?
– Я бы назвал это консервативной моделью развития. Она предполагает реализацию максимально просчитанных, малорисковых проектов, формирование собственной финансовой «подушки безопасности», направление большей части прибыли не в доход бенефициаров, а в развитие.
Как ни банально прозвучит, но покупатель становится все требовательнее – соответственно, необходимо стабильно высокое качество реализации проектов. В этом отношении позиция ГК «ПСК», которая начинала с генподряда и имеет высокие компетенции в строительстве, представляется очень надежной.
Наконец, необходима диверсификация реализуемых проектов по классам жилья. При различной ситуации на рынке (и вообще в экономике страны) максимальную эффективность показывают разные сегменты. Например, в периоды роста эконом-класс обеспечивает максимальный оборот. Он привлекает как людей, которым нужно улучшить жилищные условия, так и частных инвесторов, вкладывающихся на начальном этапе и продающих квартиры после ввода. Если при этом есть еще и рыночный рост цены, рентабельность таких вложений довольно высокая. Но при стагнации в экономике, снижении доходов населения и падающем рынке – эконом-класс проседает сильнее всего. А при его минимальной маржинальности это имеет очень быстрые и серьезные последствия для застройщиков, которые сконцентрировались в этом сегменте. Чему сейчас мы видим ряд подтверждений.
«Элитка» в период спадов тоже сильно проседает, но маржинальность в этом классе по большому счету позволяет просто переждать негативную ситуацию на рынке. Зато бизнес-класс в такие моменты чувствует себя достаточно стабильно. Покупатель этого сегмента в кризис обычно несколько снижает запрашиваемый метраж квартиры, но от самого приобретения не отказывается.
Таким образом, для нивелирования рисков, связанных с изменением рыночной и общеэкономической ситуации, целесообразно диверсифицировать портфель девелоперских проектов компании. Именно такой подход позволяет нашей компании уверенно чувствовать себя в наше непростое время.
– Вернемся к грядущим последствиям реформы. В чем еще Вы видите риски?
– Очевидно, что необходимость платить банкам за финансирование проекта вызовет рост цен. Собственно, все застройщики уже сейчас постепенно толкают ценник вверх. По оценкам аналитиков, в среднем рост стоимости «квадрата» за 2019 год составил около 8%. Это следствие как того, что маржа в последнее время и так достигла минимальных значений, так и необходимости обеспечить плавный рост цены, без критических для психологии покупателя «скачков» сразу на 10–15% за пару месяцев.
С учетом того, что покупательная способность граждан практически не растет, единственный способ сохранить массовый спрос в этих условиях – это удешевить ипотеку. Именно этот тренд мы наблюдали всю вторую половину прошлого года. Но чем ниже требования по ипотеке, тем более рисковой она становится. Вспомним, с чего начался кризис в мировой экономике 2008 года – с лопнувшего «пузыря» на ипотечном рынке США. Нам до появления проблем сходного масштаба в этой сфере еще далеко, но чем ниже планка допуска к кредиту, тем больше рисков, что неожиданное ухудшение финансового положение граждан может обернуться массовым дефолтом по кредитам.
Еще один нюанс из этой же сферы. Ставки по депозитам по мере снижения «ключа» Центробанком падают (сейчас 5% годовых – уже хорошая доходность). Соответственно, люди (в массе своей не слишком профессионально разбирающиеся в инвестировании) будут искать другие варианты для извлечения прибыли. Один из традиционных инструментов в России – приобретение жилья. На начальном этапе, к радости застройщиков, это может увеличить спрос на первичном рынке. Но затем, когда инвесторы захотят «выйти в деньги» и массово «выкинут» купленные квартиры на вторичный рынок, – это может вызвать серьезный избыток предложения, создать еще один «пузырь», со всеми негативными последствиями.
– Что Вы думаете о новой роли банков в схеме девелопмента жилья?
– В этой области ситуация, как мне кажется, тоже двойственная. Банк, конечно, гарантирует достройку любого объекта, который возьмется прокредитовать. Но, во-первых, далеко не во всех банках есть достаточное число компетентных специалистов, чтобы грамотно оценить проект, с которым приходит застройщик. Соответственно, для минимизации рисков банки будут выставлять требования к проектам с большим «запасом». Это в еще большей степени снизит доступность кредитов для девелоперов. Во-вторых, в силу своего нового положения банки считают не только возможным, но и необходимым вмешиваться в маркетинговую стратегию застройщиков. В заключаемом между сторонами кредитном договоре оговаривается, что в случае выхода за рамки условий банк может либо отказаться проводить сделку по продаже жилья частному лицу либо имеет право штрафовать застройщика. Таким образом, девелопер практически перестает быть самостоятельной фигурой.
Общим результатом реформы, на мой взгляд, станет дальнейшая монополизация рынка. Банкам комфортно работать с большими, надежными застройщиками, имеющими серьезный «запас прочности». Применительно к Петербургу, видимо, следует ожидать прихода новых игроков из Москвы – с солидным собственным финансовым ресурсом и надежными контактами с банковским сектором.
В Ленинградской области Росреестр ускорил сроки регистрации сделок с недвижимостью и прав на нее. Тенденция объясняется ростом обращений в ведомство через электронные сервисы. Подробнее о том, насколько за последние два года изменилась к лучшему ситуация со сроками регистрации прав, «Строительному Еженедельнику» рассказал руководитель Управления Росреестра по Ленинградской области Игорь Шеляков.
– Игорь Михайлович, какие недавние изменения, связанные с регистрацией прав на недвижимость в Ленобласти, можете выделить?
– Самое главное: мы ускорили сроки регистрации, тем самым улучшили качество обслуживания наших клиентов – физических и юридических лиц. До 2017 года ситуация в Ленобласти была плачевная. Поэтому два года назад я выпустил ведомственный приказ о сокращении сроков регистрации прав при подаче документов в электронном виде. Таким образом, раньше при подаче документов через портал Росреестра сроки, с установленных законом 9 дней, сократились сначала до 3 дней, а к концу 2017 года были сокращены до 2 рабочих дней, при этом важно отметить, что для физических лиц госпошлина снижается на 30%. Положительные результаты не заставили себя ждать.
Кроме этого, сократились сроки регистрации прав при подаче документов через территориальные подразделения ГБУ ЛО «МФЦ» (Многофункциональный центр оказания государственных услуг) «для бизнеса» и стали составлять 6–7 рабочих дней. При этом, согласно 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости», максимальные сроки регистрации прав составляют 9 рабочих дней. Ранее в обозначенные сроки мы не всегда укладывались. Сейчас мы продолжаем совершенствовать работу по сокращению сроков регистрации прав при подаче документов через МФЦ.
– Сразу ли клиенты оценили все ваши новшества?
– Сначала отнеслись немного настороженно. Управление проводило серьезную разъяснительную работу, активно презентовало свои электронные услуги. В частности, застройщикам мы сказали: «Хотите быстрее – подавайте документы в электронном виде». Многие застройщики не верили в реальность заявленных сроков, но когда увидели, что они соблюдаются, количество поданных заявлений в электронном виде значительно возросло.
В целом сейчас – с учетом как физических, так и юридических лиц – 20% заявлений о регистрации прав к нам поступают в электронном виде. Это неплохой показатель. Соответственно, сократилось количество заявлений на «одно окно» МФЦ в традиционном бумажном виде. Таким образом, мы достигли тройного эффекта: сократились сроки регистрации, сократилось время ожидания в МФЦ, а также уменьшился вред, причиняемый окружающей среде.
Одновременно цифровизация предоставляемых государственных услуг помогает Ленинградской области повысить свою инвестиционную привлекательность.
– А в целом количество регистрируемых сделок с недвижимостью растет?
– Да, безусловно. Показатель количества регистраций прав на недвижимость, включая ограничения и обременения, растет каждый год. В частности, это связано с активным строительством жилья в регионе. Согласно статистике, за первые шесть месяцев текущего года в Ленобласти зарегистрировано более 264 тыс. прав. В сравнении с аналогичным периодом 2018-го рост показателя составил почти 13%.
Стоит добавить, что одним из факторов увеличения количества регистраций в первом полугодии 2019-го стала и «дачная амнистия». Она предполагает упрощенный порядок регистрации недвижимости в садовых товариществах, на землях ИЖС. В частности, если построенный объект соответствует заявленным характеристикам, его можно зарегистрировать как жилой объект. Согласно закону, программа, которая действовала очень долгое время, должна была завершиться 1 марта 2019 года. Конечно, многие люди вспомнили о «дачной амнистии» под самый ее конец. Для сравнения, за первые два месяца 2019 года мы приняли 18 тыс. заявлений на учет жилых домов, хотя за весь прошлый год их было 16 тыс.
– Сейчас «дачную амнистию» вновь продлили. Что-то изменилось в ее содержании?
– Да, действительно – летом был принят законопроект о ее продлении до 1 марта 2021 года. Распространяться программа будет только на объекты, которые построены на земельных участках, предоставленных для ведения садоводства. В остальном все остается то же. Упрощенный порядок регистрации объектов недвижимости на землях садоводств предполагает, как и раньше, предоставление на регистрацию прав только технического плана здания, без уведомления органов местного самоуправления. В целом данная работа уже полностью отрегулирована. К концу года мы ожидаем традиционный сезонный всплеск обращений, но, конечно, он будет не таким, каким был в начале года.
– Есть ли какие-то особенности в нарушениях земельного законодательства, которые выявляет Росреестр в Ленобласти?
– Наши специалисты регулярно проводят проверки соблюдения требований земельного законодательства. Наиболее типичное нарушение – это самовольное занятие земельного участка или его части. Также известны случаи использования земель не по целевому назначению. По итогам прошлого года, в Ленобласти выявлено 818 нарушений законодательства. Большая часть из них – во Всеволожском районе.
– В Ленобласти завершены работы по переоценке кадастровой стоимости земель. Когда начнет действовать новая стоимость?
– Хотелось бы уточнить, что Росреестр не осуществляет кадастровую оценку, а лишь предоставляет имеющиеся данные об объектах недвижимости для кадастровой оценки. В Ленобласти полномочия по определению кадастровой оценки недвижимости в настоящее время возложены на ГБУ ЛО «ЛенКадОценка», оно в этом году провело кадастровую оценку земель населенных пунктов, сельхозназначения, водного фонда. Оценочные работы уже завершены, предварительные результаты кадастровой оценки земельных участков уже размещены на нашем сайте и на сайте «ЛенКадОценки».
В течение двух месяцев после размещения информации мы будем готовы принимать замечания от собственников объектов, если проведенную оценку они посчитают некорректной. До 1 декабря 2019 года новая кадастровая стоимость земли должна быть утверждена и с 1 января 2020-го начнет действовать. Рекомендуем всем ознакомиться с предварительными результатами оценки.
– Как можете описать коллектив Управления Росреестра по Ленинградской области? Справляются ли сотрудники с растущим объемом работы?
– В большей степени (почти 80% от общего штата) у нас женский коллектив. Портрет регистратора Управления – женщина 35–45 лет, с высшим юридическим образованием, замужем, имеет детей.
После введения цифровизации и электронного документооборота работа наших сотрудников существенно облегчилась и стала более эффективной. Благодаря слаженной работе всего коллектива Управление Росреестра по Ленобласти по итогам прошлого года заняло третье место по проценту положительных оценок деятельности всех региональных подразделений ведомства. Надеемся и далее сохранять достигнутые качественные положительные показатели.
Генеральный директор Строительной корпорации «ЛенРусСтрой» Леонид Кваснюк – человек с богатой биографией. Он руководил трестом «Сельстрой» в Казахстане, возглавлял ленинградский отряд, разбиравший завалы после Ленинаканского землетрясения 1988 года и строивший в городе новое жилье, в 1990-х годах строил на Кипре. В преддверии дня рождения он дал интервью «Строительному Еженедельнику».
– Леонид Яковлевич, как вы пришли в строительную отрасль?
– Я не сразу определился с выбором профессии. По окончании школы я начинал учиться в разных вузах – сельскохозяйственном, педагогическом, медицинском – и понимал через некоторое время: нет, не мое. В конце концов поступил в Актюбинский филиал Ташкентского железнодорожного института. Там тоже некоторое время «поблуждал» по факультетам, пока не попал на факультет «Промышленное и гражданское строительство». Вот там я понял: это – мое.
С тех пор практически вся моя жизнь была связана со строительством в разных местах, по разным направлениям. Были небольшие перерывы, но я начинал тосковать по стройке, по запаху цемента, по бытовкам. Строительство – моя жизнь, это то, что мне нужно, чтобы чувствовать себя на своем месте. Бывало очень тяжело, когда я в буквальном смысле слова ночевал на работе, спал на диванчике, но даже мысли отказаться от того, что я считаю своим призванием, у меня не было.
Хоть, может быть, это и не оригинальная мысль, но мне очень нравится созидательный характер нашей работы. Ведь если вдуматься, то вся история человеческой цивилизации – это история строительства. Для любой человеческой деятельности нужны здания и сооружения – будь то храм или дворец, завод или торговый центр, институт или детский сад. А значит, без строителей – никуда. Не случайно, наверное, слово «строительство» используется как обобщающее понятие: строительство семьи, строительство бизнеса, строительство будущего, строительство России и т. д.
– Какие качества, на ваш взгляд, нужны человеку, чтобы успешно руководить бизнесом?
– Очень важно уметь прогнозировать ситуацию, отслеживать происходящие события, предвидеть последствия, к которым они приведут. Это и аналитический склад ума, и определенный талант, своего рода «нюх». Причем надо быть гибким и не считать свои прогнозы, особенно долгосрочные, чем-то незыблемым. Еще Уинстон Черчилль говорил: «Заглядывать в будущее чересчур далеко – недальновидно». Действительно, ситуация может меняться очень быстро, появляются новые вводные, и прогнозы, как и выстроенные на их основании планы, надо корректировать.
Конечно, необходима команда профессионалов – причем люди должны быть не просто подчиненными, но единомышленниками, соратниками. Не надо стеснять их, опекать, излишне контролировать. Нужно уметь доверять людям, тем более тем, с которыми ты каждый день бок о бок работаешь. У них должна быть свобода для инициативы, для своих идей и предложений.
При этом все стратегические решения руководитель должен принимать сам и сам нести за них ответственность. Это не значит, что он самодостаточен или ему не нужны советы. Я обязательно выслушаю все мнения в ходе обсуждения той или иной идеи, но решение, как и ответственность за его последствия, только на мне.
В то же время надо понимать, что никто не идеален, и спокойно относиться к критике. Больше того, даже желательно, чтобы она была, это помогает найти недочеты в работе, скорректировать те или иные действия. В нашей компании я сам предложил коллегам, чтобы они написали (анонимно), что в моих действиях им не нравится, какие они видят ошибки и недочеты в моей работе. И я все полученные отзывы внимательно изучаю.
– Вы строите дома главным образом из панелей. Почему?
– В состав корпорации «ЛенРусСтрой» входит Киришский домостроительный комбинат. В свое время, когда принималось решение о его покупке, было много споров. Многие не понимали, зачем нам ДСК, считали его заведомо убыточным. И действительно, предприятие уже просто «умирало». Но, во-первых, всегда хочется помочь, если есть возможность. А во-вторых, я считаю, что у панельного домостроения имеются свои преимущества. Сейчас же, в том числе в связи с нацпроектом, предполагающим значительное увеличение объемов ввода жилья, открываются еще большие перспективы. Кроме того, сегодня, когда жилищное строительство переходит на новую схему с использованием проектного финансирования и эскроу-счетов, скорость строительства становится одним из важнейших факторов. Она и раньше имела самое серьезное значение, но сейчас это влияние стало еще больше. Просто потому, что за каждый день пользования кредитом надо платить банку.
Поэтому – скорость. Быстросборность панельных конструкций дает им серьезное преимущество. Мы собираем дом примерно за 10 месяцев. А на такой же по размерам монолитный требуется уже 16–18 месяцев, а на кирпичный – порядка трех лет. И за каждый дополнительный месяц надо платить – за аренду, за технику, рабочим надо выплачивать зарплату. А теперь к этому еще и проценты по банковскому кредиту добавились. Кроме того, высокая степень отделочной готовности конструкций (идеально плоские элементы и поверхности, не требующие затрат на отделку), качество выпускаемых промышленным способом конструкций и сборных элементов значительно выше, чем у конструкций, изготавливаемых в условиях строительных площадок.
При этом не надо думать, что я отрицательно отношусь к монолитной технологии или кирпичной кладке. Мы в работе используем различные варианты. Кроме того, разные технологии можно совмещать даже в рамках одного проекта. Да, приход монолитной технологии в свое время сильно потеснил панель. Но времена меняются, меняются ситуации и подходы тоже меняются.
Кроме того, современное производство панелей вышло на новый качественный уровень. Это совсем не те панели, из которых строили хрущевки. Наш отечественный производитель оборудования для выпуска железобетонных изделий предлагает сегодня прекрасную технику. Мы для модернизации ДСК сейчас покупаем линию. По качеству она, на наш взгляд, не только не уступает многим зарубежным аналогам, но и превосходит их. А по цене – намного меньше; кроме того, достигается существенная экономия на запчастях. Линия стоит порядка 30 млн. рублей. Для серьезной строительной компании – сравнительно небольшие деньги (другое дело, что, конечно, непросто изъять их из оборота, поэтому и покупаем оборудование по лизинговой схеме). И, кстати, не мы одни считаем, что панель – это перспективно. Мы для ДСК приобретаем пока только одну линию, а один из крупнейших застройщиков России – ГК ПИК – девять.
– Как компания справилась с переходом на проектное финансирование? Каково ваше отношение к реформе?
– Лично для меня ничего нового в проектном финансировании, по большому счету, нет. Когда мы работали в советские времена, нам тоже Промстройбанк СССР выделял средства на конкретные проекты, проверял и контролировал нашу работу. Это, разумеется, была государственная структура, оперировавшая бюджетными деньгами, но принципиальной разницы в системе нет.
Но, конечно, любая реформа – это проблема. Просто потому, что тратить усилия приходится не на созидательную работу, а на перестройку отлаженного, работающего механизма нашей строительной деятельности. Печально также, что у нас это происходит каждые несколько лет – то одно, то другое. Интересно, смог бы хоть один из депутатов хоть что-нибудь построить (даже если дать ему в распоряжение большую эффективно работающую компанию) в рамках того законодательства, которое он создал для нас. Невольно вспоминается присказка: «Не надо помогать, главное – не мешайте».
Но раз принят закон, значит, надо его выполнять. Так что мы воспринимаем реформу как данность. На моей памяти «правила игры» менялись столько раз, что я давно уже привык подстраиваться под все эти нововведения. Не строить я не могу; раз строить можно только по таким правилам – будем работать по ним.
Мой заместитель Максим Жабин провел огромную работу, общался с представителями власти, банков, исследовал вопрос, считал экономику – разобрался, как работать по новой схеме. Приступили к реализации на практике. А потом выяснилось, что мы первыми в Санкт-Петербурге и Ленобласти перешли на проектное финансирование с использованием эскроу-счетов. Для нас самих это было неожиданностью, и, разумеется, специально мы такой задачи перед собой не ставили. Но раз для того, чтобы строить, надо это сделать – мы сделали. Нам даже в прошлом году губернатор области Александр Дрозденко за это особую награду вручил в День строителя.
– Сейчас власти и Санкт-Петербурга, и Ленобласти фактически обязали застройщиков возводить социальную инфраструктуру за свой счет. Как вы к этому относитесь?
– Поскольку «ЛенРусСтрой» реализует проекты комплексного освоения территории, мы сразу закладываем в проект всю социалку. Это нормально. И у меня есть большой опыт такой работы. В свое время я руководил трестом «Сельстрой» в Казахстане. Там мы строили как раз комплексно – от коровников и свинарников до жилых домов, школ и поликлиник. Такая работа тоже имеет свою специфику: нужно многое заранее просчитать, предусмотреть.
Вот и сейчас мы строим кварталами. А как строить жилье без инфраструктуры? Да, кажется, что это излишние расходы, если брать только желание заработать побольше денег. Но надо же понимать, что людям здесь жить, а это невозможно без детских садов, школ, торговых центров, дорог. Кстати, был период, когда строительство уже закончилось, а муниципалы на обслуживание наши кварталы еще не взяли. Так мы за свой счет и мусор с улиц убирали, и газоны стригли, и прочие работы по эксплуатации осуществляли. Это же наш микрорайон, мы тут жилье построили и людям продали – как же его бросить?
Поэтому и строим всё. Пусть это трудно, но правильно. Людям должно быть комфортно жить в домах, которые мы строим. Опять же они лучше покупают жилье, когда понимают, что для их детей есть детсады и школы, а совершить покупки и получить услуги можно на первом этаже дома, в котором живешь.
.