О.Иоаннисян: Каждая эпоха ценна по-своему


29.12.2008 18:43

В Петербурге принят закон «О границах зон охраны объектов культурного наследия». По словам председателя КГИОП Веры Дементьевой, он является итогом десятилетий работы специалистов по истории архитектуры. Об этом можно догадаться по той детальности, с которой обозначаются границы охранных зон и введенные для них режимы. Предназначение режимов состоит не только в охране силуэта и панорам города, но в некоторых случаях и для того, чтобы обозначить границы исследований, без которых просто невозможно судить о ценности наследия. При этом как раз в той области исследований, которая касается объектов, недоступных нашему взору, границы зон наименее статичны. И именно в этой области яснее всего отражается динамика сменяющих друг друга исторических и архитектурных эпох. Об этом рассказал заведующий сектором архитектурной археологии Государственного Эрмитажа Олег Иоаннисян.

 

Реабилитация археологии

- В чем вы видите главное преимущество закона «О границах зон охраны объектов культурного наследия»?

- Я считаю, что одно из главных достижений – это включение в закон специального режима на участки археологического слоя. В последние годы эта категория культурного наследия находилась в самом беззащитном состоянии.

В центральной части Петербурга имеются 2 федеральных археологических объекта: Заячий остров – подчеркиваю, не Петропавловская крепость, а вся земля острова, и Ниеншанц (крепость и часть бывшего города Ниена). Но, кроме того, закон фиксирует зоны археологического слоя.

 

- Они вводятся впервые?

- Археологическое зонирование в Петербурге было впервые установлено в 2001 г. распоряжением КГИОП. Но с ним фактически не считались. Достаточно вспомнить работы по благоустройству в Петропавловской крепости, когда специалистам стоило огромного труда, чтобы предотвратить уничтожение археологического объекта. Там начали производить работы по замене коммуникаций и мощения без археологического исследования – несмотря на то, что это федеральный археологический объект.

 

- А как это должно было делаться?

- Эти земляные работы планировались заранее. Вполне возможно было за 2 года до них провести полноценные археологические раскопки. Если бы речь шла только о замене коммуникаций по старым трассам, было бы достаточно археологического надзора. Но проект благоустройства охватывал очень большую площадь. При этом коммуникации решили проложить не по трассе уже существующих, а по новым путям.

Но главное, что проектная отметка работ была очень глубокой – 1,5-2 м. Между тем глубина археологического слоя на Заячьем острове как раз и составляет около 1,5 м. То есть мы могли потерять весь объект. Специалистам пришлось активно тормозить работы по благоустройству. В итоге застройщик согласился ограничить масштаб работ, по существу отказавшись от полной перекладки коммуникаций, чтобы уложиться в сроки, а проектная отметка была уменьшена до 40 см.

Кроме того, проведение столь глубоких земляных работ было нарушением не только нашего закона, но и международных конвенций. Помогло то, что средства на работы выделялись Всемирным банком. Когда вопрос об этом был поставлен на Совете Европы, в банке поняли, что от официального заказчика – ФИСП – были переданы неточные данные о характере работ. Это было еще одним обстоятельством, которое нам помогло.

 

- Археологические объекты, как и все объекты культурного наследия, делятся на федеральные, региональные и местные?

- Нет. Во-первых, все археологические объекты по закону являются федеральными. Во-вторых, объект культурного наследия – здание, сооружение – включается в реестр спустя год после выявления. Между тем, участок археологического слоя становится объектом уже по заключению предварительной экспертизы. Здесь год не нужен, поскольку его можно оперативно раскопать, и слой как объект исчезнет.

Археологический слой (раньше употреблялся термин «культурный слой») – это необратимый объект, который существует до раскопок. Если при раскопках будут выявлены остатки капитальных сооружений, имеющие историческую ценность, они уже сами будут носить признаки объекта, и вот они уже в течение года могут быть включены в реестр культурного наследия. А та земля, которая их окружает, после раскопок ценности иметь не будет.

 

- То есть после завершения раскопок на Ниеншанце, размер охраняемого объекта будет ограничен остатками оборонительных сооружений, которые там обнаружены?

- Да, это будет уже не пятно, а объект в более четких границах.

 

- И в этом случае придется вносить изменения в картографическую часть городского закона об охране?

- Да. Но это не придется делать часто: полное археологическое исследование занимает длительное время.

С принятием нового городского закона, наконец, устранены нестыковки между местным и национальным законодательством. Дело в том, что постановление КГИОП было принято до федерального закона №73. И соответственно, там еще был использован старый термин «культурный слой», а объекты и зоны – то есть территории, где вероятно выявление объекта и потому необходимо установление режимов – не были разграничены.

Границы зон устанавливаются на основании данных разведочных исследований. Они в разные годы проводились неоднократно. Сейчас зоны архитектурного слоя (ЗА) имеет статус подзон охранных зон (ОЗ). Именно ОЗ, а не ЗРЗ. Их границы «перекочевали» из постановления 2001 г. Там устанавливаются всего четыре ограничения, но они очень жесткие. Сейчас они стали еще строже. Если постановление допускало на этих территориях земляные работы на глубине до 40 см, то принятый закон запрещает здесь любую деятельность, связанную с углублением в грунт, без предварительных спасательных археологических раскопок. Только на основании совместного решения организации, которая проводит исследование на основании открытого листа, и органа охраны памятников, может быть установлен режим археологического надзора, если археологический слой уже перекопан.

В подзону ЗА1 входят границы петровского Петербурга. Там, где археологический слой уже заведомо разрушен, допускается режим археологического надзора, но если выясняется, что там есть признаки сохранного слоя, то вид спасательных работ из режима надзора немедленно переходит в режим раскопок. Подзона ЗА-2 охватывает более широкую территорию, до Обводного канала. Ее границы установлены по состоянию на грань XVIII и XIX вв. На ней допускается режим надзора, поскольку здесь мы точно не знаемраспространение археологического слоя.

 

- По каким признакам можно судить о том, что на такой-то территории могут находиться участки археологического слоя? По возрасту поселения?

- Степень защиты зависит не от древности. Археологическим объектом может оказаться и слой XIX в. Главный критерий – сведения о том, что раньше на этом месте было поселение.

Датировку археологического объекта мы, как правило, до исследования четко установить не можем. Так, в Новгороде признаки объекта XI-XII вв. могли быть уничтожены в XVI-XVII вв. Возраст слоя мы можем точно установить лишь в процессе раскопок.

 

Ответственность и профессионализм

- Градкодекс отменил обязательную археологическую экспертизу при строительных работах. Насколько это обстоятельство повлияло на археологию как отрасль знания?

- Действительно, раньше археологическая экспертиза должна была предшествовать любым земляным работам. В 1990-х гг. академические институты выживали за счет заказов на такие работы по крупным объектам – например, при прокладке газопроводов. Застройщики жаловались даже на «археологический рэкет». Нельзя не признать, что реализация важных объектов действительно тормозилась. Однако при новом законодательстве возникла другая опасность. Историческая наука может многое потерять – в особенности в сельской местности, где на практике об уничтожении археологического объекта может стать известно лишь случайно.

Историческая топография Петербурга, впрочем, достаточно изучена, чтобы с высокой вероятностью предполагать наличие в том или ином месте археологического слоя. Новый закон закрепляет такую возможность. Хотя в периферийных районах ранее просмотренные находки также могут погибнуть.

 

- Кто может осуществлять археологическую экспертизу?

- Ранее в законе жестко регламентировалось, что для осуществления археологической деятельности необходима лицензия. Однако новое законодательство отменило обязательность лицензирования. То есть формально этим может заниматься кто угодно. Другое дело, признают ли такое экспертное заключение легитимным органы охраны памятников – в случае с федеральным объектом, это Минкультуры и Росохранкультуры.

На практике в Петербурге в случайные руки археологический объект попасть не может. По государственному заказу экспертизу проводит либо Институт археологии (Москва), либо Петербургский институт истории материальной культуры РАН. Часть заказов на экспертизу попадает в Эрмитаж, в особенности в случае разногласий между другими экспертными учреждениями. Так было, в частности, с домом Ломоносова на Васильевском острове. По этому объекту Институт истории материальной культуры РАН сделал заключение о том, что после раскопок этот участок не обладает признаками объекта культурного наследия. Но мы провели повторную экспертизу и установили, что тем сохранилась нижняя часть дома.

 

- На основании какой экспертизы установлены границы зон охраны в только что принятым законе – частной или государственной?

- Все зоны охраны, которые сейчас нанесены на карту – это зоны, где предварительная экспертиза уже проведена, причем по государственному заказу. Если выясняется, что заключение эксперта не соответствует действительности, он подлежит уголовной ответственности. Это положение никуда не делось из законодательства. Более того, КГИОП ввел порядок, согласно которому заключения историко-культурной экспертизы сопровождаются росписью экспертов о том, что он осведомлен об уголовной ответственности.

 

- Можно ли полностью исключить коррупционную опасность при применении закона?

- Когда принимается новый закон, кажется, что в нем учтено все, и теперь можно спокойно по нему жить. На самом деле всех обстоятельств никогда не учесть. К примеру, нельзя исключить такую ситуацию: заключается договор с какой-то организацией на выполнение археологических исследований, и те, кто заключает договор, неофициально намекают: мы вам оплатим половину суммы, а вы здесь больше не появляйтесь. Но дело в том, что даже в этом случае эта организация должна будет составить научный отчет. Кроме того, есть такая важная вещь, как репутация. В археологическом сообществе, где все знают всех, фальсификация легко видна, и сразу будет понятно, кто работает профессионально, а кто нет.

 

- Каким образом?

- Профессионал никогда не спутает кладку первой половины XVIII в. с кладкой второй половины XIX в.

 

Незаполненные пробелы

- Охранные зоны и зоны регулирования застройки охватывают треть территории города. Могут ли нас ждать неожиданные открытия?

- Бывает так, что ценные объекты просматриваются. Вот на углу Шпалерной и пр. Чернышевского стоит домик. Он попал в перечень вновь выявленных объектов культурного наследия как казарма конца XVIII – начала XIX в. Оказалось, что внутри – особняк княгини Голицыной петровского времени. А цокольный этаж одного из зданий военно-транспортного университета на ул. Глинки, как выяснилось, полностью представляет собой постройку XVIII в.

У нас ведь почти вся информация о памятниках состоит из данных историко-архивных исследований. Натурных исследований, пока речь не заходит о реконструкции, не проводится. А без этого мы очень многое можем упустить, как уже прозевали дом Чичерина. По идее, необходима такая программа по всему историческому центру, с проведением зондажей. Одновременно можно осуществить и диагностику зданий.

 

- И тогда снимется волнующий многих вопрос о правомерности признания зданий аварийными?

- Конечно. Другой вопрос, что это требует серьезных бюджетных и кадровых затрат...

 

- Что еще можно предпринять, чтобы избежать потерь ценных элементов наследия?

- Если говорить о местных законах, вносящих дополнения в закон «О границах зон охраны», то их будет еще много. У нас более 2000 вновь выявленных объектов культурного наследия, по которым предстоит принять решение об их включении в реестр. Но при этом вокруг каждого объекта по федеральному законодательству должна создаваться охранная зона.

 

- Такой вопрос ставился в связи с Новодевичьим монастырем.

- Да, и в отношении этого монастыря, после проведения соответствующих исследований, могут быть внесены поправки в закон. Не обойдется без нового закона и вопрос о статусе Дворцовой площади, хотя уже сейчас она включена в охранную зону, и следовательно, еще недавних вольностей там позволить уже нельзя.

На самом деле, главная трудность в применении закона – это проблема кадров. Чтобы качественно вести реставрационные и археологические работы, государство должно озаботиться обучением специалистов. Между тем археология даже не включена в перечень профессий.

 

- Это уже вопрос федерального законодательства?

- Да, но не только. Дело ведь не только в названии, но и в содержании дисциплины. Сегодня кафедра архитектурной реставрации у нас есть только в одном институте. Зато во множестве вузов открыты кафедры музейного дела, которые, казалось бы, также должны обучать истории архитектуры. Но там учат каким-то синтетическим абстракциям, а сами кафедры образуются из бывших преподавателей общественно-политических дисциплин. А нам нужно сегодня думать о том, где уже в ближайшие годы искать квалифицированных экспертов.

 

Критерий связи времен

- Интересно, как наша эпоха будет оцениваться археологами будущего...

- Это зависит от самого будущего. Мы сейчас тоже разные эпохи оцениваем по-своему. Так в эпоху Возрождения средневековье считалось жутким варварством. Потом пошла противоположная тенденция. Только к концу XX в. наконец пришло осознание того факта, что каждая эпоха ценна по-своему.

Еще недавно реставрация проводилась под какое-то время. Когда в Новгороде проводилась реставрация церкви Параскевы Пятницы (начало XIII в.), в ней убрали все позднейшие наслоения. При реставрации Юрьевского монастыря XII в. убрали все ампирные пристройки. А у Николо-Дворищенского собора они остались, и сейчас их уже никто разбирать не будет: изменилось отношение к провинциальному ампиру.

В Москве сталинская архитектура уничтожила множество ценных старинных построек. Но при этом, как мы только сейчас догадываемся, было создано какое-то новое качество. Сейчас ставится вопрос уже об охране сталинской неоклассики.

 

- Наверное, потому, что в Москве вообще более вольно обращаются с исторической средой...

- У нас тоже был такой период. В начале XX в. существовал проект пр. Николая II, возникший явно под влиянием американской архитектуры. Речь шла о засыпке Екатерининского, Крюкова, Адмиралтейского каналов. Именно тогда появился и дом компании «Зингер».

Но интересно, что самые радикальные новаторы со временем оценивали свою деятельность по-иному. Фомин, один из участников разработке этого проекта, впоследствии предложил проект Нового Петербурга (правда в неоклассических формах) на незастроенной территории острова Голодай, а старый Петербург должен был быть законсервирован.

 

- И все же интересно, как через исторические эпохи будет восприниматься нынешняя архитектура…

- О нынешней архитектуре говорить вообще сложно, поскольку этот вид художественного творчества был ликвидирован в конце 1950-х гг. хрущевскими постановлениями. Архитектура была заменена застройкой. Если с чем-то сравнивать, что в XIII-XIV вв. после татаро-монгольского нашествия архитектуры не было полвека – все пришлось начинать сначала. Если 10 лет архитекторов не учат быть архитекторами, школы исчезают.

К тому же сегодня появилось поколение архитекторов, которое умеет рисовать только на компьютере. Причем, увлечение компьютерной графикой, как мне кажется, подводит и именитых архитекторов. К них получается как бы другое пространство.

 

- Чуждое среде Петербурга?

- Просто нереальное. Вот дом Земцова на Шпалерной. Гигантский масштаб остекления с гигантским масштабом межэтажных перекрытий. Казалось бы, объем не особенно увеличился – но здание вторгается в среду этого места из какого-то другого пространства.

Как ни странно, куб, который стоит за Казанским собором, меня так не раздражает, потому что он не выделяется ничем и потому нейтрален. Там только слишком много стекла.

Дело, впрочем, не в том, много ли стекла, а в том, есть ли архитектура. И вписать – не значит стилизовать. В европейских городах, особенно в Германии, на средневековой улице иногда возникает совершенно новый объект, но вписанный таким образом, что историческая ткань сохраняется полностью.

 

- То есть сохранить историческую среду – не означает ничего не трогать?

- К примеру, я не согласен с предложением вообще запретить изменение кровель в историческом центре. Хотя бы потому, что многие кровли были изуродованы еще до нас.

Кровля серьезно меняет облик здания. Ну например, казалось бы, что можно сделать с «хрущевками»? А в белорусском Полоцке их раскрасили в разные цвета и надстроили остроконечные крыши – и получился европейский город.

 

- Сергей Чобан считает, что остекление наиболее уместно на набережных.

- Смотря где.

 

- Ну, скажем, на Свердловской наб. образуются большие пространства.

- Думаю, что там остекленные фасады уместны. Но в этом районе много памятников индустриальной архитектуры, которые нужно вписать в новую среду.

 

- Это не так просто.

- Наши предки решали и более сложные задачи. Ну казалось бы, настолько разные стили – барокко и классицизм. Казалось бы, одно отрицает другое. Барокко могло мимикрировать, куда-то вписываться, а классицизм – уже нет. Но Росси не «задвигал» барокко, а наоборот, выявлял и вставлял в рамку. То же касается Кваренги. Ему барокко вообще было чуждо, но проезжая мимо Смольного собора, он снимал шляпу. Даже если бы мы об этом не знали, мы бы догадаться по той корректности, с которой был построен Смольный институт.

Вот когда у нас научатся обращаться с наследием предыдущих эпох так, как Росси обращался с барокко, мы сможем сказать: да, архитектура у нас есть.

 

Беседовал Константин Черемных





25.03.2008 18:11

Одной из первых в России саморегулируемых организаций в строительной сфере стала Российская Ассоциация Реставраторов (Росрегионреставрация, РАР) - объединение реставрационных компаний, возникшее в Санкт-Петербурге и в 2006 г. получившее общероссийский статус. Российская Ассоциация Реставраторов разработала Систему добровольной сертификации Росстандартреставрация, которая прошла регистрацию в Федеральном агентстве по техническому регулированию и метрологии. Ассоциация быстро растет, не только вовлекая в себя новые проектные, художественные и архитектурные кадры, но и помогая им получить всероссийскую и зарубежную известность. На вопросы корреспондента АСН-инфо ответил президент Российской Ассоциации Реставраторов Артем Новиков.

- Ваша организация позиционирует себя как крупнейшее в России объединение реставраторов. В скольких регионах России сегодня существуют филиалы РАР? Со сколькими администрациями регионов у вас заключены соглашения?

- Соглашения о сотрудничестве в области охраны культурного наследия и развития реставрации подписаны с Комитетом по культуре Брянской области, Департаментом культуры и искусства Кировской области, с Комитетом по культуре Администрации Волгоградской области, с администрацией Костромской области, с Службой по охране и использованию объектов культурного наследия Ямало-Ненецкого автономного округа, с Департаментом по культуре и искусству Оренбургской области и Комитетом по культуре и искусству Мурманской области. В Карелии Российская Ассоциация Реставраторов ведет сотрудничество с Республиканским центром по государственной охране объектов культурного наследия. 

С целью развития и поддержки реставрационного сообщества Росрегионреставрацией в 2007 г. на территории России были открыты ряд обособленных подразделений: филиалы в Центральном федеральном округе, в Калининградской области, в Нижегородской области; представительства в Астраханской, Иркутской и Псковской областях. В 2008 г. планируется дополнительное открытие филиалов в Ростове-на-Дону, Саратове, Волгограде. Необходимо усиливать функции региональных реставрационных организации - это глобальная задача Российской Ассоциации Реставраторов. 

- Заключено ли соглашение между РАР и мэрией Москвы? Как складываются отношения между петербургской и московской школами реставрации?

- Отношения складываются нормально, так как причин для конфликтов нет. Подходы к реставрации памятников одинаковые, поэтому и московские, и питерские реставраторы успешно работают в регионах. У нас есть общие регионы работы: Новгородская, Нижегородская, Астраханская области. Есть реставрационная база и в Москве, и в Санкт-Петербурге, а также общая цель – сохранение культурного наследия России. В Москве успешно работает филиал Ассоциации по Центральному федеральному округу.

- Какие проектные институты входят в вашу ассоциацию? Каковы преимущества для проектных институтов в членстве в РАР?

- В состав Ассоциации входят ГУП «Центральные научно-проектные реставрационные мастерские» (Москва), ЗАО Реставрационный Проектный Научный Центр «Специалист» (Санкт-Петербург), ОАО «Санкт-Петербургский проектный институт реставрации памятников истории и культуры «Ленпроектреставрация», ООО «Научно-проектное объединение архитектуры, градостроительства и дизайна» (Волгоград), ООО Научно-реставрационное проектное предприятие «Старый город» (Самара). Для налаживания эффективной взаимодействия проектных институтов в рамках Ассоциации действует целая секция научно-проектных организаций и исследовательских организаций.

Через Ассоциацию проектные институты могут влиять на действующую систему законодательства, улучшать ее. А Российская Ассоциация Реставраторов призвана поддерживать инициативы и предложения, поступающие от членов партнерства – это главное преимущество для проектных институтов, которые входят в Ассоциацию. 

- РАР провела два конкурса «На лучшую реставрацию объектов культурно-исторического наследия Санкт Петербурга». По каким критериям РАР определяет лучших мастеров? Какие преимущества получают лауреаты?

- Российская Ассоциация Реставраторов второй год подряд совместно с Санкт-Петербургским ГУ «Центр контроля качества товаров, работ и услуг» под патронажем городского Правительства проводит конкурс «На лучшую реставрацию объектов культурно-исторического наследия Санкт-Петербурга» в системе конкурсов по качеству «Сделано в Санкт-Петербурге». В 2007 г. победителями конкурса стали ООО «Реставрационная мастерская «Наследие», ООО «Карэ» и ЗАО РПНЦ «Специалист», лауреатами конкурса - ООО «Левкас», ООО «Пассим», ООО «Веста-2С» и ЗАО «Пикалов и сын».

Критериями оценки при отборе заявок на конкурс являлись: проведение реставрации памятника наиболее прогрессивными организационными методами; соответствие выполненных работ проектной документации; соблюдение установленных сроков реставрации; соблюдение исполнительской сметы на производства работ; соблюдение правил технической безопасности при проведении работ; наличие в коллективе молодых специалистов.

По результатам и в процессе функционирования конкурсов традиционно проводится целый ряд мероприятий, в рамках которых происходит налаживание деловых контактов, ведутся переговоры о продвижении продукции на внешние рынки. Но главное – происходит популяризация участников конкурсов, ознакомление с их продукцией широких слоев населения.

- Заключены ли соглашения между РАР и Московской Патриархией, епархиями РПЦ?

- Российская Ассоциация Реставраторов и Санкт-Петербургская епархия Русской Православной Церкви создали Общественную комиссию по обеспечению сохранения объектов культурного наследия религиозного назначения, находящихся в пользовании епархии и ее канонических подразделений. Подобное соглашение по вопросам охраны, сохранения, использования и популяризации объектов культурного наследия и религиозного назначения заключено с Нижегородской епархией РПЦ. Комиссия является рабочим органом по реализации соглашения между Росрегионреставрацией и епархией по вопросам охраны, сохранения, использования и популяризации объектов культурного наследия религиозного назначения Санкт-Петербурга и Ленобласти. 

Комиссия создается для составления и рассмотрения заявок на финансирование и проведение проектных и ремонтно-реставрационных работ, и также проверки качества реставрационных работ на объектах. Предполагается, что в перспективе такие комиссии будут созданы в других региональных представительствах Росрегионреставрации.

Кроме того, мы успешно занимались реставрацией костела Святой Екатерины в Санкт-Петербурге.

-РАР имеет контакты с профессиональными сообществами реставраторов в других государствах. Какие возможности эти контакты открывают для российской реставрационной школы?

- В рамках международной деятельности Российской Ассоциацией Реставраторов заключены соглашения о сотрудничестве с Государственным центром по охране и реставрации памятников культуры Республики Венгрия и Ассоциацией продвижения ремесел центрального Массифа (Франция), Гильдией мастеров Франции. Международные контакты прежде всего открывают возможности для общения реставраторов. Работая на объектах с зарубежными коллегами, посещая выставки, наши мастера получают современные знания в области реставрации.

- Полезны ли контакты с ассоциациями реставраторов Европы для выработки отечественных стандартов реставрации?

- Результат международных контактов - это адаптация европейских достижений в области реставрации для российских объектов, обмен опытом и знаниями.

Уже второй год идет совместная работа Росрегионреставрации и парижского бюро архитектурной мастерской бюро X.Fabre/Speller над проектом реконструкции, реставрации и приспособления Тверского Областного Академического театра драмы. Эти работы представляют большой интерес, а сам объект находится на особом контроле у губернатора области. Надо отметить, что работы на здании театра - из разряда весьма непростых, поскольку, проводя его реконструкцию, нужно учитывать как аспекты охраны историко-культурного наследия, так и современные требования к оформлению театров. Международное сотрудничество более всего полезно именно на объектах, имеющих сложную архитектурную историю.

У фирм, входящих Российскую Ассоциацию Реставраторов, есть планы заняться и реставрацией памятников культуры, созданных российскими зодчими за рубежом, в частности, православных храмов.





28.02.2008 17:56

Приближается дата отмены обязательного лицензирования в строительной сфере (1 июля 2008 г.), и перехода отрасли к саморегулированию. И хотя, казалось бы, вопрос законодательно уже решен, постоянно раздаются голоса о необходимости сохранить лицензирование. Недавно предложение продлить действие старой системы было оформлено в качестве законодательной инициативы в Государственной Думе. В Санкт-Петербурге, между тем, уже началось формирование саморегулируемых организаций, и даже был подписан Меморандум, посвященный этому вопросу. Свой взгляд на происходящие события для АСН-инфо высказал вице-президент, директор Санкт-Петербургского Союза строительных компаний «Союзпетрострой» Лев Каплан.

- Лев Моисеевич, расскажите о Вашем видении принципов работы саморегулируемой организации и схем ее взаимодействия с различными структурами – коммерческими, государственными, общественными, - так сказать «в идеале».

- Главная цель создания саморегулируемых организаций – разработка стандартов и правил и контроль их выполнения. Больше ничего не требуется. Главное не мешать этой очень важной и нужной работе.

С государственными органами отношения выстраиваются четкие и понятные. С одной стороны, государственные органы не могут, не имеют права руководить работой саморегулируемой организации и мешать ей выполнять уставные задачи. И в то же время, конечно, СРО будет активно сотрудничать с органами власти, поскольку в руках у них сосредоточены основные ресурсы.

- В интервью АСН-инфо А.Толкачев заметил, что ни одной общественной организацией строителей до сих пор не высказаны подходы к выработке отраслевых стандартов, и ничего другого, как «перелицевать» требования лицензирующих органов, никто предложить не сможет.

- Это не соответствует истине. В частности, «Союзпетрострой» уже давно четко сформулировал стандарты и правила. Позволю себе процитировать фрагмент соответствующего документа:

«- Положительный имидж компании:

а) отзывы заказчиков и потребителей,

б) стаж работы на рынке строительства не менее 3 лет.

- Качество строительства

а) справка Гортехнадзора об отсутствии нарушений (за 3 года),

б) наличие эффективной системы контроля качества или сертификат ICO-9000, 9001,

в) лицензия на строительство особо сложных объектов (в случаях предусмотренных законом).

- Соблюдение сроков ввода объектов или выполнения комплексов работ (для субподрядных организаций)

а) справка службы Государственного строительного надзора (за 3 года),

б) и (или) справка заказчика об исполнении инвестиционных договоров (за  3 года),

в) справки застройщиков или генподрядчиков о сроках выполнения комплексов работ.

- Квалифицированный руководящий и производственный персонал

а) документ, подтверждающий наличие высшего профильного образования у руководителя компании, 2/3 членов коллегиального органа управления и не менее двух штатных сотрудников дирекции,

б) документ, подтверждающий наличие профильного высшего или среднего образования у линейного персонала (прорабов, мастеров).

- Современная производственная база

а) справка о строительных машинах (собственных или арендованных) и другом производственном оборудовании.

- Финансовая устойчивость и экономическая эффективность

а) годовые бухгалтерские отчеты (за 3 года),

б) справка о дебиторской и кредиторской задолженности».

На мой взгляд, эти стандарты и правила на порядок жестче и понятнее, чем лицензионные требования, и самое главное – саморегулируемая организация, в отличие от единого на всю Российскую Федерацию лицензионного органа, обязана контролировать деятельность своих членов (их количество обозримо и поддается реальному контролю) и отвечать за качество их работы.

- Лицензии ФЛЦ при Росстрое действовали на всей территории РФ и, соответственно, имевшая лицензии компания имела право работать в любой точке страны. Не может ли случиться так, что региональные СРО будут лоббировать узко-местные интересы, не допуская на «свой» рынок строителей из других регионов?

- Членство в региональной саморегулируемой организации и будет означать право работать на всей территории России, и таким образом, не будет препятствовать работе той или иной компании в других регионах. И, соответственно, строители из других регионов на этих же принципах организуют свои саморегулируемые организации и могут работать у нас.

- Но ведь СРО в разных регионах – это самостоятельные структуры, и могут иметь различные требования, исполнение которых обязательно для доступа на рынок. Как нивелировать эту разницу?

- Не думаю, что в этом вопросе могут возникнуть какие-то серьезные сложности. Стандарты и правила, например, в Санкт-Петербурге, будут едиными для всех. Это уже фактически принятое решение. Такие же единые требования к этим стандартам и правилам вырабатывает Российский Союз строителей. Думаю, что, в конечном счете, если образуется общенациональная саморегулируемая организация (а она, скорее всего будет сформирована), то будет достигнуто и единообразие этих требований.

- В интервью АСН-инфо А.Толкачев заметил также, что крупные компании стремятся превратить СРО в инструмент влияния и давления на более слабых конкурентов. В связи с ростом монополизации, не опасаетесь ли Вы, что некоторые крупные строительные фирмы начнут создавать СРО «под себя», для отстаивания своих интересов, а не интересов отрасли?

- Опасность монополизации рынка существует. Очевидно, что крупные строительные компании объединятся в свою саморегулируемую организацию, а средние и малые компании – в свою. Каждая из этих организаций будет отстаивать интересы своих членов и, в конечном счете, при беспристрастной позиции властей, интересы и пожелания всех игроков рынка будут учтены. Будет выработана своего рода равнодействующая этих интересов – власти, общества, бизнес-сообществ. Таким образом, интересы отрасли будут соблюдены.

- Недавно и. о. руководителя Росстроя вновь высказался за сохранение лицензирования в строительстве. Что Вы думаете по этому поводу? Возможно ли комбинирование системы лицензирования и отраслевых стандартов в рамках СРО?

- По данному вопросу мнение господина Бланка не совпадает с позицией министра регионального развития Д.Козака, которую он высказывал уже неоднократно. На мой взгляд, вряд ли последний срок действия лицензий (1 июля 2008 г.) вновь будет пересмотрен. Очевидно, выданные лицензии будут действительны на весь срок их действия, а новые выдаваться после окончания этого срока уже не будут. Соответственно, на протяжении некоторого периода времени такого рода комбинирование неизбежно. Но постепенно выданные лицензии будут становиться недействительными и выходить из употребления, и тогда единственным пропуском на рынок будет членство в одной из саморегулируемых организаций.

-На днях подписан Меморандум по взаимодействию и сотрудничеству петербургских строительных организаций в работе по созданию СРО. Несмотря на очень обтекаемые формулировки, этот документ поддержан не всеми общественными организациями строителей Петербурга. Как бы Вы прокомментировали создавшуюся ситуацию, и перспективы создания СРО в нашем городе?

- Меморандум подписывался, так сказать, поэтапно. 15 февраля 2008 г. на расширенном Совете по саморегулированию в Союзе строительных объединений и организаций обсуждался проект Меморандума о взаимопонимании и сотрудничестве строительных объединении и организаций по реализации саморегулирования в строительном комплексе Санкт-Петербурга.

Этот Меморандум в принципе соответствует целям саморегулирования. Принципиально важно, как мне кажется, следующее.

Во-первых, создается не единая саморегулируемая организация (как предлагал в свое время генеральный директор Ассоциации «Строительно-промышленный комплекс Северо-Запада» А. Белоусов), а будет столько СРО, сколько нужно городу. Они будут объединены в Союз саморегулируемых организаций.

Во-вторых, принята поправка, внесенная «Союзпетростроем» о том, что делегирование полномочий этому создаваемому Союзу СРО осуществляется на добровольной основе руководящими органами самостоятельных саморегулируемых организаций и только в рамках тех полномочий, которые прописаны в законе № 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях».

«Союзпетрострой» уже на этом мероприятии первым подписал Меморандум, считает его очень полезным, своевременным и отвечающим интересам строительной отрасли в Санкт-Петербурге.

20-21 февраля состоялись совещание по вопросам создания СРО у вице-губернатора города, руководителя Союза строительных организаций и объединений Александра Вахмистрова и собрание ССОО, на котором Меморандум был принят в целом. Немаловажно, что в итоге к нему присоединились почти все объединения строителей города, включая тех, кто изначально занимал иную позицию.

Думаю, что, как справедливо отметил на церемонии подписания документа, Председатель Комитета по строительству Санкт-Петербурга Роман Филимонов, наш меморандум будет примером для всей страны.