Юрий Запалатский: «Дорогам региона поможет контроль большегрузов»
В Ленинградской области в 2019 году планируется отремонтировать 17 региональных трасс в 13 муниципальных районах за 1,5 млрд рублей из областного дорожного фонда. О старте сезона ремонта дорог в регионе рассказывает председатель Комитета по дорожному хозяйству Юрий Запалатский.
– В Ленобласти почти завершился сложный для дорожников период – зима. Как оцениваете работу дорожного комплекса?
– В целом – справились, хотя недочеты есть. Зима была суровой, снежной, но дорожники должны быть готовы к любым погодным условиям. Для поддержания дорог в зимнее время нужны коллективы, которые могут работать, и то, чем можно работать (я говорю о технике).
Когда я возглавил комитет, в области было восемнадцать дорожных ремонтно-строительных управлений (ДРСУ), девять из которых были на грани банкротства. Мы решили объединить жизнеспособные управления – и сегодня у нас шесть госпредприятий и два акционерных общества. В прошлом году «Ленавтодор» провел несколько крупных тендеров на обслуживание дорог, ДРСУ вышли, победили и взяли контракты до 2022 года на 3 млрд рублей.
Кроме того, в этом году мы намерены масштабно обновить парк спецтехники: через трехлетнюю программу лизинга, стоимостью порядка 366 млн рублей, мы закупим сразу 80 машин. Также мы приобретем четыре установки для приготовления влажных солевых растворов для Киришского, Гатчинского, Волосовского и Приозерского ДРСУ и по несколько машин с распределителями соли к каждой установке.
Этой зимой в Ленобласти уже работали три солевых узла, раствор очень эффективен в условиях снегопадов. По итогам сезона нам удалось сэкономить 30% бюджетных средств, которые раньше шли на закупку соли.
– Актуальна ли для Ленобласти шутка про асфальт, который сходит вместе со снегом?
– Дороги – общенациональный вопрос, а не проблема отдельного региона. Ленобласть большая, и снег кое-где уже полностью сошел, и мы уже начали обследование, а местами – и противоаварийные работы. Где-то высота снежного покрова довольно высокая. У нас есть круглосуточная «горячая линия», которая принимает звонки от жителей по поводу дорожных проблем, и мы максимально быстро на эти обращения реагируем.
В апреле начнется просушка грунтовых дорог, которые составляют примерно треть всей дорожной сети области. На мой взгляд, такие дороги ничем не хуже асфальтобетонных, за ними просто нужно правильно ухаживать: два раза в год делать подсыпку, профилировать, зимой «пускать в накат», а летом проливать соляным раствором, чтобы не пылили. Это давно известные технологии, которые на много лет были незаслуженно забыты, сейчас мы все это восстанавливаем.
Одна из главных проблем с грунтовыми дорогами – незаконные съезды, которые устраивают недобросовестные компании ради проезда большегрузов. Мы активно боремся с этим, и за два года было ликвидировано почти 4 тыс. незаконных съездов.
– Сколько региональных дорог в Ленобласти нуждаются в ремонте и сколько на это требуется средств?
– У нас, по сути, всего два источника дохода: акцизы и транспортный налог. Плюс с некоторыми объектами нам помогает федеральный бюджет. Ежегодно проводим ремонт до 200 км трасс.
Для того, чтобы сохранить дорожную систему региона, мы много внимания уделяем состоянию опорной сети, т. е. наиболее загруженным трассам. Уже идет разработка проекта расширения до четырех полос дороги «Петербург — Матокса», которую называют Токсовским шоссе. Там предполагается создание так называемых полос накопления транспорта для совершения поворотов налево. Такая мера устранит помехи для потока машин, которые едут прямо и направо. Кроме того, будут установлены новые светофоры и перенастроены действующие.
В расширении нуждается и Колтушское шоссе. Мы планируем завершить проектные работы к середине этого года, чтобы синхронизировать расширение и стройку Восточного скоростного диаметра. На строительство потребуется около 6,5 млрд рублей.
Еще больше средств требуется на возведение жизненно необходимых объектов. Уже началось подключение международного автовокзала в составе транспортно-пересадочного узла «Девяткино» к Кольцевой автодороге, общей стоимостью около 3,3 млрд рублей.
Мы также проходим госэкспертизу проекта строительства автодорожного выхода в створе Пискарёвского проспекта в обход Мурино и Нового Девяткино с выездом на дорогу «Петербург-Матокса». Полностью проект оценивается в 17,5 млрд рублей, но он будет реализовываться в четыре этапа – и на первый нам нужно 2,5 млрд.
Почти на 90% готова проектная документация для строительства обхода Всеволожска с севера, стоимостью около 8,6 млрд рублей. Мы надеемся до конца года получить техусловия, а также договориться с ПАО «Газпром» о переустройстве инженерных сетей. Уже на этой неделе компания «АБЗ-1» начнет строить путепровод во Всеволожске. Он стоит почти 2 млрд рублей.
У нас есть еще два сложных и давно ожидаемых проекта – мосты через Свирь в Подпорожье и Волхов в Киришах. Каждый стоит около 3,5 млрд рублей. Проектно-сметная документация по Свири уже готова, а по Волхову – проходит актуализацию.
Таким образом, при бюджете на 2019 год в 8,2 млрд рублей мы только во Всеволожском районе уже набрали работ более чем на 32 млрд. А ведь в Ленобласти семнадцать районов и один городской округ.
– Надеетесь на федеральную поддержку?
– Да, мы плотно работаем с «Росавтодором» и Министерством транспорта, пытаемся войти в программы. Например, есть постановление Правительства РФ о софинансировании строительства региональных дорожных объектов по схеме: 51% из федбюджета, а 49% – из областного. Мы подали заявки по восьми объектам, лучше всего дела обстоят с двумя: вложится ли госказна в строительство моста через Волхов, мы узнаем уже в апреле, а через Свирь – до конца года. Участвуем в нацпроекте «Безопасные и качественные дороги», до 2024 года полностью отремонтируем свыше 100 км дорог.
– В прошлом году Вы заявляли, что если в программу «Платон» включить региональные дороги, то в бюджете региона появится еще одна статья доходов. Как обстоят дела с внедрением этой программы?
– «Платон» – все-таки программа для федеральных дорог, на региональных же мы внедряем систему автоматического весогабаритного контроля, а также фото- и видеофиксации. После запуска программы «Платон» на федеральных трассах большегрузы стали активнее использовать региональные, нанося огромный ущерб. А ведь ремонтировать эти дороги приходится нам за счет областного бюджета.
Как только автоматические пункты весогабаритного контроля начнут работать, мы сможем штрафовать водителей, которые нарушают норматив предельно допустимой массы для пользования трассой.
Сумма штрафа будет зависеть от степени отклонения от нормы. Физическим лицам придется заплатить 1–10 тыс. рублей, а юридическим – 100–500 тыс. рублей.
– На каком этапе реализация этой программы?
– Мы ведем переговоры с несколькими инвесторами, которые готовы установить нам эти пункты. Например, с «Ростелекомом» и компанией «Швабе». Стоимость одного пункта варьируется от 40 до 70 млн рублей, а нам таких пунктов необходимо более сотни. Мы рассматриваем разные варианты сотрудничества, наиболее перспективный из которых – концессионное соглашение, в рамках которого инвестор монтирует пункт, обслуживает его, пока не вернутся вложенные средства, а потом передает его области.
Первые такие пункты до конца года должны появиться в Выборгском районе, дороги которого больше других страдают от большегрузов из-за крупных строек и карьеров.
НОВОСТИ ПО ТЕМЕ:
Ленобласть может выпустить облигации для строительства дорожной инфраструктуры
Ленобласть определила приоритетные проекты по строительству и ремонту дорог
Реализация программы дорожного развития Ленобласти обойдется в 40 млрд рублей
Консолидация, как часть антикризисной бизнес-стратегии предприятий, имеет весомые шансы на успех, однако в российской практике случается нечасто.
Почему в бизнес-среде сегодня человек человеку скорее волк, чем партнер и товарищ, рассуждает в интервью «Строительному Еженедельнику» директор холдинговой группы «Институт проблем предпринимательства» Владимир Романовский.
– В последнее время различные эксперты, авторитетные и не очень, говорят о том, что экономика России «пробивает новое дно». Какие факторы, с Вашей точки зрения, действительно вызывают тревогу, а какие рассуждения можно отнести к разряду популистских?
– Чтобы ответить на этот вопрос, надо пуститься в рассуждения о политике, а это вредно для здоровья. Если делать заключения, исходя из запросов клиентов Института проблем предпринимательства, то здесь все сугубо индивидуально: есть отрасли и компании, положение которых не внушает оптимизма, а есть те, кто находится в хорошем состоянии, а некоторые и в отличном.
Бывает так, что при встрече владелец компании демонстрирует тебе оптимизм и абсолютную уверенность в завтрашнем дне, а через полгода – просит экстренно ему помочь в процедуре банкротства.
К большому сожалению, часто обращаются к нам тогда, когда предотвратить самое плохое уже трудно. В нашей группе компаний есть структура, которая занимается банкротными делами, – это компания «РАУД». Она обеспечена работой минимум на год вперед. Причем другие отделы – аудиторы, финансово-маркетинговые консультанты – также выполняют работы по контрактам «банкротчиков». Казалось бы – информация о состоянии своего предприятия и эффективности происходящих бизнес-процессов должна интересовать собственника до, а не после возникновения угрозы банкротства. А мы начинаем изучать рынок и писать антикризисные стратегии, когда основной задачей уже становится «удержание периметра».
– Это следствие общей экономической нестабильности, законодательной чехарды?
– Нет, это прежде всего следствие менталитета некоторой части российских бизнесменов. Причем это не зависит от размера компании или от той или иной сферы предпринимательской деятельности. Я, безусловно, далек от обобщений и вижу примеры, когда бизнес четко выстроен и все решения принимаются вовремя, но такие структуры – в меньшинстве.
Факт: талантливых бизнесменов в России существенно больше, чем талантливых управленцев. Причем обе эти стороны в одном лице не совпадают практически никогда. Просто некоторые владельцы бизнеса готовы доверить свое предприятие эффективным управленцам, а некоторые – нет. И это сложно списать на козни правительства, недобросовестную конкуренцию или очередную волну санкций.
Я вообще вижу мало примеров, когда, допустим, две небольшие компании объединяются в одну среднюю, чтобы сохранить экономику, оптимизировать затраты и удержать долю рынка. Таких ситуаций ничтожно мало. Это, кстати, весьма характерно и для рынка консалтинговых компаний, в котором мы работаем. Если уж консультанты не способны договориться между собой, что требовать от предприятий реального сектора?
– Недоговороспособность – это тоже следствие менталитета?
– Это звенья одной цепи. Неготовность адекватными способами локализовать свои проблемы и своевременно их анализировать, неумение работать с консультантами, пассивность в принятии решений – это взаимосвязанные вещи.
– Негибкость свойственна и компаниям строительного комплекса?
– В немалой степени да. Вызовов предостаточно: переход на проектное финансирование, новации в работе с госзаказом, снижение спроса на промышленное строительство и т. д. Часто ли мы слышим о консолидации строительных предприятий? Увы. Мало желающих делиться властью в компании, да и необходимость транспарентности при подготовке сделки слияния многих удерживает даже от начала переговоров.
– Если говорить о гибкости при переходе на проектное финансирование, какие компании переживут это максимальной безболезненно?
– Прежде всего – банки. Хотя я беседовал с некоторыми банкирами – и не все из них рады. Очень много открытых вопросов, плохо урегулированных в «нормативке», а вот ответственность будет конкретной и корпоративно персональной.
Спорен тезис и о том, что переход на проектное финансирование убьет мелкий бизнес и выживут только крупнейшие. Я не думаю, что это так. И с мегакомпаниями, как известно, случаются печальные истории. В таких громоздких структурах масштабируются не только успехи, но и ошибки.
В прошлом году мы получили и уже отработали несколько запросов от застройщиков, относительно того, как будет строиться экономика проектов, как будет выглядеть модель работы с проектным финансированием. Игроки рынка заранее просчитывают риски, что, конечно, нас окрыляет.
Кроме того, мне кажется ошибочным, когда переход на проектное финансирование обсуждается как основное условие существования или несуществования жилищного строительства в целом. Это не так. Вводятся жесткие меры по привлечению денег дольщиков, но кто сказал, что в искусстве корпоративных финансов только две главы: «Взять у дольщиков» и «Взять в банке»? Это тоже к вопросу о том, что бизнес должен быть недогматическим, надо искать альтернативные решения, изучать международный опыт. Если в бизнесе ты не можешь быть гибким, надо бросать его и идти на госслужбу.
– Два года назад Вы говорили, что «самая хитовая отрасль – стройка», и объясняли, что это наиболее доступный способ инвестирования, привлекающий большое количество непрофильных игроков. Сейчас ситуация изменилась?
– Хит, конечно, как и два года назад. Стройка для нас – это почти треть выручки, порядка 40 основных заказчиков. Вообще, в отраслевой структуре наших клиентов по-прежнему преобладают три сферы – это уже упомянутая стройка, энергетика и транспорт. А в «тройке» самых востребованных услуг – банкротство, арбитраж и оценка.
– С какими игроками строительного рынка и по каким проектам Вы работали в последнее время?
– В прошедшем году мы закончили большую работу, по результатам которой «Метрострой» и концерн «Титан-2» подписали мировое соглашение, поставившее точку в двухлетней судебной тяжбе вокруг «ЛАЭС-2». Для нас это был гигантский объем судебной работы. Мы завершили в 2018 году крупный комплексный юридически-консалтинговый проект в интересах предприятий «Спецстроя» Министерства обороны РФ (правопреемники), точное содержание работ раскрыть невозможно по режимным причинам. Мы продолжаем быть аудиторами предприятий Группы «Эталон», эта работа очень интересна для нас в профессиональном плане, меняется само предприятие, меняется нормативное регулирование – и наши задачи на объекте становятся сложнее.
– Вы говорите о росте деловых конфликтов в современном деловом мире. Какого типа конфликты встречаются чаще всего Вам?
– Если уходить от частностей к общим тенденциям, могу констатировать, что большая часть претензий в судах – это долги, невыплаты по произведенным работам. Причем бывает, что значительные дела начинаются с копеечных требований мелких кредиторов. Для крупного заказчика эти деньги не существенны, а для мелкого кредитора – вопрос жизни и смерти. В итоге все выливается в крупное дело с растущим объемом задач и с серьезными последствиями.
Кстати, бывало, и не раз, что по делу компания для нас является оппонентом, а по итогам работы обращается к нам за решением своих собственных вопросов.
– Исследователи рынка российских консалтинговых компаний год от года говорят о росте выручки в этой сфере. Вы чувствуете этот тренд?
– Мы закончили год с ростом, но довольно незначительным. Мы, конечно, в тренде, но в несколько другом – у нас давно не было такой недоплаты от заказчиков по выполненным работам. Трагедией такую ситуацию не назову, но из песни слов не выкинешь. Что касается роста выручки, здесь многое зависит от направления консалтинга. Например, ежегодно растет в объемах и будет расти юридический рынок. В отличие от рынка аудиторов, который сейчас очень далек от того уровня, на котором он находился 10 лет назад, и дальше будет только хуже.
– Входит ли в Ваши деловые планы на текущий год приобретение компаний-конкурентов?
– За всю историю существования Института проблем предпринимательства мы приобрели около 30 компаний нашего профиля – юридических, аудиторских, оценочных фирм. В ряде ситуаций эта тактика была оправдана и дала положительные результаты.
Сейчас мы рассматриваем некоторые индустрии для обслуживания, но понимаем, что наша практика недостаточно сильна и надо укреплять команду. В таких ситуациях наем сильного эксперта не всегда решает задачу в комплексе, и, возможно, мы будем приобретать компании, которые имеют необходимые компетенции.
В работе в целом скорее надеемся на органический рост.
В этом году пилотными территориями реализации программы расселения аварийного жилья в Ленобласти объявлены Сиверское, Дружная Горка, Будогощь и Ивангород. Какие вопросы предстоит решать региональному оператору программы – ЛеноблАИЖК, – рассказал «Строительному Еженедельнику» директор агентства Евгений Рафалёнок.
– С января 2019 года в области стартует новая программа по расселению аварийного жилья. Какие параметры в нее заложены? Какой объем аварийного жилья предполагается расселить?
– Оператором программы будет выступать наша организация (Ленинградское областное агентство ипотечного жилищного кредитования), а куратором программы – Комитет по строительству Ленинградской области.
Программа стартует в этом году и рассчитана до 2024 года включительно. В Ленинградской области за это время предполагается расселить 195 тыс. кв. м аварийного жилья, где сейчас проживают около 11 тыс. человек. На эти цели предусмотрено финансирование свыше 12 млрд рублей, из которых 7,5 млрд рублей выделяются из федерального бюджета, 4,7 млрд – из областного. Расселение будет идти в купленные новые квартиры или построенные новые дома. Всего предполагается построить до 47 домов.
В текущем году программа стартует в четырех муниципальных образованиях Ленинградской области. Это МО «Сиверское городское поселение» (будет расселен 391 человек, построено 253 квартиры), МО «Дружногорское городское поселение» (300 человек, 139 квартир), МО «Будогощское городское поселение» (212 жителей, 114 квартир) и МО «Город Ивангород» (181 человек, 139 квартир).
– Почему программа начнется именно в этих муниципальных образованиях?
– Основным критерием отбора муниципальных образований является подготовка земельного участка в случае строительства дома или анализ существующей недвижимости в случае приобретения квартир на вторичном рынке.
Эти муниципалитеты на данный момент максимально подготовлены к старту программы. Здесь скорректированы генеральные планы и ПЗЗ, сформированы земельные участки с соответствующим назначением, получены разрешения на подключение коммуникаций.
При кажущейся простоте задачи для многих муниципалитетов это является серьезной проблемой. Лучше всего дела обстоят в районных центрах, где есть собственный отдел архитектуры и четкое представление о правилах подготовки градостроительной документации. В числе аутсайдеров – отдаленные территории области, где необходимые специалисты есть не всегда.
Предполагается, что за этот год еще десять муниципальных образований подготовят земельные участки. ЛеноблАИЖК готово вести консультационную работу с муниципалами и разъяснять, каким требованиям должны отвечать земельные участки.
– В каких случаях жилье будут строить, а в каких – покупать готовые квартиры?
– Выделение средств переселенцам на покупку готового жилья находится в ведении Комитета по строительству, ЛеноблАИЖК отвечает только за стройку. Какую форму выбрать, решает муниципальное образование, учитывая наличие или отсутствие необходимого количества квартир на вторичном рынке. Опыт прошлой программы показал, что здесь кроется немало сложностей: квартиры соответствующей площади на вторичном рынке подобрать удается не всегда, как, впрочем, и строительство 20-метровой двухкомнатной квартиры (взамен аналогичной расселяемой) по современным строительным нормам невозможно. Поэтому каждое муниципальное образование будет решать этот вопрос, исходя из индивидуальных потребностей.
– Сформирован ли полностью реестр аварийного жилищного фонда, признанного таковым после 1 января 2012 года?
– Такой реестр сформирован давно, но его необходимо актуализировать. Это важный этап работы с муниципальными образованиями. Эту работу планируется завершить до середины февраля текущего года. С 2012 года уже прошло достаточно времени, у граждан могли изменится семейное положение, жилищная ситуация… Под требования программы они могут уже не подпадать. Для нас эта актуализированная информация также важна – на ее основе будет сформировано техническое задание на проектирование и строительство жилья. Окончание работ по проектированию намечено на 30 мая 2019 года.
Отмечу также, что с учетом сжатых сроков программы новые дома будут возводиться по технологии панельного домостроения. От начала строительства до передачи ключей переселенцам установлен предельный срок – два года. Соответственно, никакая другая технология, кроме панельной, обеспечить качественное строительство в столь сжатые сроки не может.
– Как ЛеноблАИЖК будет решать знакомые строителям сложности с подключением к сетям?
– Главная проблема – у большинства ресурсоснабжающих организаций отсутствуют тарифы на подключение к инженерным сетям. В этом плане с сетевыми организациями работать гораздо проще – их услуги тарифицированы, все регламенты работ прописаны. Но с остальными ресурсоснабжающими организациями возникает масса проблем, у каждой – свои условия. Администрация Ленинградской области активно работает над развитием единого регионального «Водоканала», но пока, к сожалению, он работает не во всех муниципальных образованиях.
Кроме того, администрациям муниципальных образований необходимо самостоятельно организовать прокладку инженерных сетей до границ участков. ЛеноблАИЖК, со своей стороны, готово сделать расчет нагрузок и потребностей, но мы не можем брать на себя строительство. Проблема тяжелая, присуща практически всем муниципальным образованиям региона. Многие вопросы придется решать «в ручном режиме». Например, в МО «Дружногорское городское поселение», чтобы построить дома, нужно возвести до 10 км напорного коллектора.
Еще одна проблема, напрямую не относящаяся к деятельности ЛеноблАИЖК, но весьма существенная для реализации программы расселения аварийного жилья в целом – снос аварийных домов. Это опять же обязанность муниципалитета. Причем программа не считается завершенной, если расселенный дом не снесен.
Непростой вопрос – передача квартир. Не секрет, что многие граждане в силу привычки нередко отказываются переезжать с обжитых мест, даже если им предлагают лучшие условия. Кроме того, время занимает и поиск людей – они могут переехать в другой регион, другую страну. Пока люди не выселены, к сносу домов также не приступить.
В совокупности решение этих проблем – титанический труд. Строительные вопросы, за которые отвечает ЛеноблАИЖК, – лишь одно звено в большой цепи.
– Какая подготовительная работа по реализации программы в упомянутых Вами муниципалитетах уже проведена?
– В Сиверском и Дружной Горке специалисты ЛеноблАИЖК до конца года уже успели осмотреть строительные площадки, а также получили уже градостроительную документацию и информацию о технических возможностях подключения домов к инженерным сетям.
Помимо уже упомянутой проблемы с коллектором, в Дружной горке есть сложности с отоплением и ливневой канализацией. Котельная новая, но сети изношены, и необходимое давление и температурный режим вряд ли смогут быть обеспечены. Ливневая канализация отсутствует.
В Сиверском серьезных проблем мы не выявили.
В Будогощи тоже есть своя сложность: котельная, к которой потенциально возможно подключение, требует реконструкции, она работает на мазуте, а оснастить дом блок модульной газовой котельной невозможно.
– Требования в очередной раз обновленного 214-ФЗ сильно усложняют работу ЛеноблАИЖК по программе? Удалось ли снять ограничение «Одно разрешение на строительство – один застройщик»?
– Администрация Ленобласти обратилась в Минстрой с просьбой поменять законодательство в этой части и сделать послабления для регионального оператора программы расселения аварийного жилья. Однако пока ограничение не снято. Мы намерены обойти это требование посредством создания дочерних предприятий. Конечно, это не очень удобно, ведь в пиковый момент будут строиться одновременно 32 дома.
В том же ключе можно рассматривать и требование о применении эскроу-счетов. В этом случае каждый из этих домов должен получить проектное финансирование. На мой взгляд, в Ленинградской области, в принципе, не так много строительных организаций, которые могут соответствовать новым критериям. А те компании, что соответствуют, трудно заинтересовать строительством отдельных домов в удаленных районах Ленобласти.
Мы не теряем надежду на то, что законодатель нас услышит.
Кстати
На прошлой неделе в ходе селекторного совещания с регионами в Министерстве строительства РФ было заявлено, что сводный реестр аварийного жилья по всей стране будет утвержден до 1 марта. В марте 2019 года в регионы поступит готовое постановление Правительства РФ с указанием лимитов финансовой поддержки и целевых показателей программы.
Одновременно в субъекты Российской Федерации будут направлены методические рекомендации с уточненными данными об условиях, сроках действия, способах расселения граждан и требованиях к проведению отбора муниципальных образований для реализации переселения.
После этого муниципальные образования Ленинградской области, которые заранее провели подготовительную работу, смогут запускать реализацию программы полным ходом.