Евгений Герасимов: «Для серьезных изменений нужны воля и воображение»
Какова судьба проекта расширения Музея Достоевского, куда ведут городские велодорожки и возможно ли появление проектов качественной архитектуры в сегменте доступного жилья? «Строительный Еженедельник» расспросил главу архитектурной мастерской «Евгений Герасимов и партнеры».
– Евгений Львович, к 75-летию снятия блокады Ленинграда в Русском музее открылась выставка «Блокадная графика Соломона Юдовина». Часть представленных произведений художника – из Вашего собрания. Идея организации выставки принадлежала Вам?
– Да. Вместе с одним из кураторов выставки, известным московским галеристом Ильдаром Галеевым, специалистом по ленинградскому искусству 1920–30-х годов, мы предложили Русскому музею сделать совместную выставку к этой знаменательной дате. Музей с энтузиазмом откликнулся на это предложение. Подготовка к выставке в плотном сотрудничестве с отделом гравюры Русского музея заняла год. Я придумал дизайн экспозиции. Ее воплощение и связанные с этим расходы взяла на себя компания «Интерформ-Дизайн» – за что им отдельное спасибо. Много неравнодушных людей участвовало в этом благородном деле. Совместными усилиями родилась выставка, создан ее каталог, и я доволен тем, что у нас получилось.
– Город никак не может принять решение – быть ли новому Музею блокады на Смольной набережной или надо реставрировать уже существующий в Соляном переулке. Какой сценарий, на Ваш взгляд, правильный?
– Музей блокады был, есть и должен быть в Соляном переулке. Прежде всего, из-за памяти места. Он был создан ленинградцами, туда свозили все свидетельства о блокаде. В 1952 году в ходе так называемого «Ленинградского дела» музей был разгромлен. Наш долг – восстановить историческую справедливость. В этом преемственность и ответственность нынешнего поколения.
– Вы – один из соучредителей Фонда «Петербург Достоевского». В рамках биеннале «Архитектура Петербурга», которая состоится в середине февраля, анонсирован Ваш рассказ о проекте нового здания Музея Достоевского. Почему возник этот проект? Надо вдохнуть новую жизнь в старый литературный музей?
– Жизнь существующего Музея Достоевского, в отличие, например, от Музея блокады, настолько современна и разнообразна, что ей банально не хватает места. Пропускная способность исчерпана. Задача соучредителей Фонда «Петербург Достоевского» – не работать за Музей, а предоставить ему возможность реализовывать свои программы. Требуется модернизация входной части, необходимо создать современный многофункциональный театральный зал, нужно современное лекционно-библиотечное помещение. Традиционное представление о библиотеках, «окошко – формуляр – бабушка», уходит в прошлое. Пример тому – библиотека Oodi в Хельсинки, которая представляет собой многофункциональную платформу для различных видов деятельности.
Мы, конечно, не стремимся к финским масштабам, но в любом современном музее должны быть гардероб, туалет, кафе, магазин. Например, в Музее Достоевского сейчас кафе вовсе отсутствует, магазин – просто лавочка на лестничной площадке между этажами, а вход в музей – это девять ступенек вниз, которые маломобильные граждане преодолеть не могут в принципе.
– И тем не менее, Ваш проект подвергся жесткой критике. Будете менять концепцию?
– Я не против критики, а против того, что вместо нее ничего не предлагают. Фонд «Петербург Достоевского» – группа энтузиастов, за свои деньги хочет реализовать проект расширения Музея. И наталкивается на полное нежелание городской администрации что-либо делать. Но мы руки не опускаем. Для серьезных изменений нужны воля и воображение. Есть соглашение между городом и Фондом о реализации этого проекта, подписанное на ПМЭФ-2018. Мы надеемся, что о нем не забудут. На деньги Фонда мы уже расселили одну квартиру из трех, оставшихся на общей лестнице, – и передаем ее в пользование Музея. Но, к сожалению, даже расселение всех квартир не решит задачу глобально, поскольку главная проблема Музея – это входная зона. Для расширения Музея мы просим у города всего лишь пять соток земли. Более того, если город не может этот участок предоставить целевым образом, Фонд готов его приобрести.
– Общественные пространства, выражаясь современным языком, – абсолютный must have для комфортной городской среды. Из тех, что были созданы в последнее время, можете отметить наиболее удачные? Поход к их формированию не кажется Вам формальным?
– Например, зона отдыха на Южной дороге Крестовского острова, если не говорить о вкусовых нюансах, выглядит неплохо. Но есть и странные начинания. Яркий пример формального подхода к повышению комфортности городской среды – это велодорожки в центре города. В Петербурге с октября по апрель – зима, как-то не до велосипедов, но парковка по-прежнему запрещена. Тысячи людей лишили парковочных мест, город мог бы собирать деньги за эту парковку – но увы. Я не против «велосипедизации» города, но это лучше делать в более подходящих для этого местах. В парках, например. Такой же пример формального подхода – прокат велосипедов. Прокат – это замечательно, но почему без шлема? А как же соображения безопасности? Я сам видел, как это организовано, например, в Копенгагене и Стокгольме. Все ездят в шлемах, это – другая культура. А в Риме я вообще не заметил развитой системы велодорожек. И ничего, живут.
– Судьба «серого» пояса – тема, часто обсуждаемая на дискуссионных площадках и весьма актуальная для Петербурга. Старые промышленные территории все чаще превращаются в новые жилые кварталы. Вам не кажется, что монофункциональность таких зон преодолеть в итоге не получается?
– То, что на месте заброшенных заводов и сараев, заросших мусором и бурьяном, появляются новые кварталы – замечательно. Печально, если там вообще ничего не происходит. Тогда это просто нерациональное использование земельных ресурсов. Особенно в центре города. Посмотрите, что делается в нескольких минутах ходьбы от Невского проспекта – на улицах Глиняной, Мельничной… Это прекрасная декорация для кинофильма «Сталкер».
Но любая крайность плоха. Залог эффективности, конкурентоспособности, выживаемости территории – ее многофункциональность. Только спальный район или только деловой сити – ущербны. В развитии таких территорий как, например, «Красный треугольник», в концепции редевелопмента, которую мы предложили, важны и офисы, и жилье, и социальная инфраструктура, и спорт, и невредная промышленность. Все виды деятельности.
– В прошлом году Вы приобрели с торгов здание бывшей насосной станции на Кожевенной линии. Планируете ее превратить в оазис?
– Да, планирую, но пока не решил, во что. Более полугода нам понадобилось, чтобы осознать, что именно мы приобрели, привести в порядок документы, расчистить территорию и вывезти мусор, которого было очень много. Необходимо было провести гидроизоляционные работы. Была сделана топосъемка здания и участка. Сейчас мы завершаем обследование конструкций. Поймем возможности – и будем принимать решение. Но вряд ли это будет коммерческий проект, скорее культурная институция.
– По-моему, больше всего элитного жилья в Петербурге построено именно в сотрудничестве с мастерской «Евгений Герасимов и партнеры». В своих новых проектах Вы стараетесь избегать столь полюбившегося «элитным» девелоперам историзма в архитектуре?
– Я не согласен, что элитное жилье – это обязательно историзм. Хотя понятно, почему такое мнение сложилось. В сознании людей все хорошее традиционно. Те, кто могут позволить себе приобрести квартиру в элитном доме, обычно консервативны. Но ситуация меняется. И я уверен, что и модернистская архитектура, наравне с традиционной, востребована. У нас хватает и тех, и других проектов. Например, клубный дом Art View House, строительство которого компания «Охта Групп» завершает в историческом центре Петербурга, сочетает в своем облике современность и историзм. Другой пример – жилой комплекс «Группы ЛСР» на Петровском острове, NEVA HAUS – модернизм, уникальная палитра фасадов, своеобразная манифестация последних достижений кирпичного домостроения.
– «Институтский, 16», элитный дом в районе станции метро «Площадь Мужества», который Вы проектировали для компании LEGENDA, – тоже вызов традиционным представлениям об элите?
– А чем не элита? Множество людей не представляет своей жизни без этого района – улицы Тореза, Муринского и Институтского проспектов и др. Академическая публика, которая поколениями живет и работает в расположенных там университетах и институтах, формирует вполне устойчивый спрос на жилье высокого качества в этом районе. Архитектурный облик проекта продиктован местом. Отдельно стоящий дом, высокий, с видом на Серебряный пруд, рядом с парком… Аналогии возникли достаточно быстро. Это знаменитые небоскребы эпохи ар-деко рядом с Центральным парком Нью-Йорка. Эстетика недооцененная, но востребованная. В нашей стране она, едва родившись в 1930-е годы, была быстро идеологией свернута. Хотя первоклассные примеры есть – дом на Карповке Евгения Левинсона и Игоря Фомина, ДК им. Кирова на Большом проспекте В. О., созданный Ноем Троцким, и др.
– Ранее Вы не участвовали в проектах массового сегмента в Петербурге, а с 2015 года активно сотрудничаете с компанией LEGENDA, уже создали несколько совместных проектов. Какой должна быть качественная передовая архитектура в сегменте доступного жилья?
– Нельзя говорить о том, что доступное жилье – это некачественное жилье. Просто его качество соответствует цене. Архитектура – точнейший срез современного общества. Например, если писатель или художник в своем творчестве может опередить время или отстать от него, то с архитектурой этот номер не пройдет. Особенно в массовом сегменте. Да и в элитном хватает характерных персонажей. Здесь видны наши вкусы, эстетические воззрения, финансовые возможности, уровень социализации, культура быта. Глядя на сегодняшние новостройки, можно точно сказать, какие мы.
– Для «Группы ЛСР» Вы спроектировали один из лотов первой очереди жилого комплекса «ЗИЛАРТ» в Москве. Для проектирования «ЗИЛАРТа» было приглашено несколько архбюро. Вы выполняли свой проект в соответствии с общей концепцией? Насколько интересным для Вас было участие в этом коллективном проекте?
– Это не было коллективной работой в ее привычном понимании. Был разработан каркас планировочной структуры. К сожалению, он был создан со значительными огрехами – и при ближайшем рассмотрении архитектура каждого комплекса претерпела изменения. Но общая планировка улиц и проездов осталась. Архитекторам была предоставлена полная свобода самовыражения, ориентироваться необходимо было лишь на создание решений из кирпича. Проект еще не завершен, и трудно судить об успешности этого ансамбля. Но я особенно не переживаю, потому что все участники проекта – весьма достойные команды, а как мы видим по тысячелетнему опыту того же Рима, хорошего много не бывает.
Кстати
VII биеннале «Архитектура Петербурга» состоится с 12 по 18 февраля 2019 года. Место проведения: Мраморный зал Российского этнографического музея (Инженерная ул., д. 4/1). Организаторы биеннале: НП «Объединение архитектурных мастерских», Санкт-Петербургский союз архитекторов России. Партнер деловой программы: НП «Российская гильдия управляющих и девелоперов». Официальный сайт: https://www.biennale2019.ru/
В конце марта в рамках работы городской ярмарки недвижимости «Строительный Еженедельник» провел акцию «Задай любой вопрос любому чиновнику». Желающим выдавали бланки, в которых они и излагали свои наболевшие вопросы. Всего петербуржцы заполнили порядка 1000 анкет, большая часть которых касалась строительства, жилищных проблем, благоустройства городской территории.Чтобы получить ответы на самые серьезные вопросы, касающиеся большинства петербуржцев, мы пригласили в редакцию вице-губернатора Александра Вахмистрова, отвечающего в правительстве за строительный блок. Он стал первопроходцем в диалоге с читателями. В прошлом номере мы уже осветили несколько проблем, затронутых горожанами: «хрущевки», расселение ветхого и аварийного жилья, цены на квадратные метры. Нынешний обзор посвящен более мелким, но не менее интересным вопросам.
– Как ни странно, вопросов, касающихся долевого строительства, оказалось не так много, как мы ожидали. Тем не менее они есть. А потому именно с этой болезненной проблемы мы и начнем наш разговор. Что делается в городе, чтобы помочь пострадавшим дольщикам?
-То, что не так много вопросов, говорит о том, что не так много в Петербурге подобных случаев. Но тема острая. Я даже знаю, что сегодня в России проходит голодовка обманутых дольщиков. Я хочу сказать, что мы против народных манифестаций, митингов. Эти вопросы на таких мероприятиях не решаются. По поручению губернатора у нас создана рабочая группа, в состав которой входят, помимо чиновников, и депутаты Законодательного собрания, и представители силовых структур, различных комитетов. Мы заседаем по четвергам и приглашаем туда жителей, представителей ТСЖ, застройщиков. На сегодня рассмотрены все вопросы по Ленинскому, 93 и все вопросы, связанные с компанией «Клаб». На следующее заседание выносятся вопросы по «Жилстройсервису» и по еще одной стройке. Абсолютно уверен – все проблемы можно урегулировать. Но рассматривать их нужно тщательно и принимать взвешенные решения. Что касается Ленинского, 93. Там три группы: застройщик, который утверждает, что в состоянии все достроить, но ему никто не верит; ТСЖ и лица, не вступившие в ТСЖ. Обсуждая всю эту тематику, мы выяснили, что есть еще не проданные квартиры (17 квартир), факты двойных продаж (30-40 квартир). Мы приняли решение объявить конкурс на организацию, которая достроит объект, решит все имущественные вопросы со всеми дольщиками. По двойным продажам идут суды. Когда суд вынесет решение, он должен нам сказать, кто получит квартиру, а кто – компенсацию или что-то еще. Но самое главное, что мы должны решить, – это обеспечить ввод объекта в эксплуатацию. Проблема неприятная, потому что за каждой стоит конкретный человек. Но все же должен сказать, что таких случаев у нас не так много.
В настоящее время в комиссии находится 338 жалоб. Но жалоба жалобе рознь. Есть жалобы, касающиеся нарушения сроков, есть и такие, как по Бабушкина, 82, где дом строиться никогда не будет. На этом участке невозможно строить.
Я призываю всех пострадавших не выходить на митинги, а обращаться в Смольный, выходить на диалог с властью, с силовыми структурами. Только так можно решить вопросы.
– Еще одна группа вопросов касается плохого качества строительства и несоблюдения сроков сдачи жилья. И вот такой интересный вопрос: «Можете ли Вы назвать строительные компании, к качеству работы которых ни у дольщиков, ни у власти нет претензий?».
– Такие компании, конечно, существуют. Но я не буду их называть. Вдруг не всех вспомню, кто-то может обидеться.
А в общем, проблема существует, качество строительства оставляет желать лучшего. Все-таки в городе идет большая стройка. Думаю, что проблему можно решить только в том случае, если каждый покупатель повысит требовательность, не будет подписывать акты, если есть замечания к качеству. Вместе с тем уверен, что в целом жилье строится безопасное.
– На стройках часто используется труд гастарбайтеров, а студентов 3-го курса строительного университета (есть сообщение от студентов) строительные компании не берут на работу даже на стажировку…
– Труд гастарбайтеров используется не потому, чтобы сэкономить на зарплате, как это часто говорят, а потому, что в городе нет желающих идти работать на стройку. Если таковые найдутся, мы с удовольствием их приглашаем, будем всячески содействовать в их трудоустройстве.
Что касается студентов, у нас несколько университетов, которые выпускают строителей: ГАСУ, ЛИИЖТ, Политех. У нас даже есть стипендиаты, которым строительные компании платят стипендии. Другая существует проблема. Надо сказать, что выпускники не все идут на стройку, даже получив диплом строительного факультета, процентов 30-40 не доходят не только до строительной компании, но даже до отрасли.
А на стажировку студентов, думаю, возьмем.
– По поводу организации стройплощадок. Там, где идет строительство (Дачный, 10, к примеру), годами людям не пройти, не проехать. В прошлом году Вы вручали галоши самым неаккуратным компаниям. Продолжится ли эта практика?
– Обязательно. В этом году галоши будем вручать и весной, и осенью. Мы сейчас регулярно проверяем все стройки, стройплощадки большим количеством проверяющих. На нас уже начинают жалобы писать застройщики за то, что мы накладываем штрафы. Они ведь повысились до миллиона рублей на компанию и 500 тысяч на ответственное лицо.
– Почему нельзя потребовать от застройщика приведения в порядок всей территории сразу по окончании строительства, восстановления уничтоженных при строительстве насаждений?
– Совершенно правильный вопрос, и мы всегда требуем, чтобы застройщики приводили в порядок территорию, дороги, по которым ездила техника. Понятно, что озеленение – это сезонная проблема и не всегда ее можно выполнить сразу по окончании строительства, но посадки должны обязательно делать. К сожалению, не все застройщики выполняют эти требования, но мы обязательно ужесточим контроль.
– Город запустил много разных программ, в том числе «Молодежи – доступное жилье». Но молодые жалуются, что у них нет информации по этой программе.
– Удивляюсь, что информация не доходит, мы ее никогда не скрывали. Могу предложить следующее: раз в месяц в кинотеатре «Родина» мы проводим семинар по ипотеке, там рассматриваются все вопросы предоставления жилья, в том числе и для молодежи. Во-вторых, можно обратиться в Жилищный комитет или в НП «Доступное жилье». Нужно подумать насчет информации, может, по вузам распространить?
– Читатели интересуются, что будет с Красногвардейской площадью и каково будущее у «Газпром-Сити»?
– Давайте закончим с этим. У нас нет «Газпром-Сити». У нас есть «Охта-центр». Во-первых, в настоящее время меняется структура компании. 49 процентов акций ее будут принадлежать городу. Что касается «Охта-центра» – это будет крупный общественно-деловой центр с музеем современного искусства, концертным залом, предприятиями спорта, культуры, то есть функция его будет очень широкой. Относительно высоты могу сказать, что мы сделали еще раз тщательную фотофиксацию, она сейчас выносится на обсуждение градостроительного совета. Как решит градсовет, так и будет. Иногда бывает так, что мы много-много шумим, но оказывается, что все не так уж и плохо. Тем более что мы еще далеки от реализации проекта. Но мы найдем решение с Общественным советом, придем к общественному согласию.
– В Веселом поселке есть парк Строителей. Пустая территория, жители говорят, что там обещали построить ДК…
– Ну, о строительстве ДК там никогда речи не шло. Там намерены построить Храм. Большая коробка уже стоит, подходят к колокольне…
– Александр Иванович, хотя это и не Ваша сфера, но читатели интересуются, почему в городе грязно?
– Я бы ответил следующее. Давайте посмотрим сами на себя, почему мы выбрасываем окурки, бутылки, банки себе под ноги. В уборку территории вкладываются большие средства. Но если каждый не будет следить за собой, то чище не станет. Чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят. Я поражаюсь нашим водителям. Они себе позволяют выбрасывать из окна все подряд, и это считается нормой. Пройдитесь по любой дороге, все обочины засыпаны мусором. Что, это все специально приносится? Нет, выбрасывается из окон машин. А проехав 200 км, водитель попадает в соседнюю страну и ведет себя совершенно иначе. Понимает, что оштрафуют, визу закроют. У нас почему-то нет внутренней культуры. Я сам, к сожалению, человек курящий, но никогда не позволяю себе выбросить окурок на улице.
– Сколько лет Вы на данной службе? Какой у Вас оклад?
– На данной службе около 7 лет. Оклад составляет порядка 30 тыс. рублей. Есть надбавки за ненормативный рабочий день, за не отгулянный полностью отпуск. Ежемесячно получаю до 70 тысяч рублей.
– Когда произойдет перенос промышленных производств из центра города?
– Процесс перевода промышленных предприятий в специализированные промзоны идет. Мы развиваем промышленные зоны «Нойдорф», «Шушары», «Конная Лахта» и другие. Там строят свои производства компании «Сименс», «Тойота», последняя уже в октябре выпустит первый автомобиль. Но есть новые собственники «лежащих» предприятий. Например, «Красный Выборжец». Они не собираются переносить завод, не собираются и развивать производство. Они занимаются продажей собственности, чтобы потом все снести и на этой территории построить что-то иное – жилье или общественно-деловой комплекс.
– Оказывает ли государство помощь в восстановлении церквей и храмов, разрушенных в советские годы?
– В рамках федерального законодательства церкви возвращено много имущества. Мы поддерживаем строительство не только православных храмов, но и культовых зданий других конфессий, чтобы они имели место для отправления своих религиозных потребностей. Мы легко даем разрешения, даже, сказал бы, излишне легко.
– Александр Иванович, жители дома 33 по Витебскому проспекту жалуются, что стеклопакеты им поставили, но из-за шума на улице в квартирах ничего не слышно. Возможно ли поставить защитные стенки?
– Ничего не слышно – это хорошо или плохо? Я думаю, что проблема надуманная. Потому что все наши развязки способствуют не усилению шума, а, во-первых, снижению загазованности, потому что машины все-таки двигаются, а не стоят, во-вторых, снижению шума. Изначально нами была допущена одна ошибка: следовало бы замерять уровень шума до начала строительства и после. И если он в итоге снижался, то ничего не делать, потому что у нас такие нормативы по шуму, что в городе нет ни одной точки, соответствующей норме.
– Крик души: Я живу в Красном селе, обратите внимание на состояние Красного Села. Оно ужасное. И просят прислать проверку.
– Мы приняли по Красному селу решение о сносе всего аварийного фонда. Чтобы там было что-то ужасное, не слышал. Но съезжу, посмотрю. Тем более что в правительстве я курирую этот район.
– Петроградский суд принял решение об отказе в расселении дома 7 по ул. Эсперова. Как будут дальше развиваться события?
– Тематика там очень простая: надо было издать распоряжение Правительства РФ об изъятии земель под городские нужды. И не было бы никаких проблем. К сожалению, пошли по иному пути, пытались договориться с жителями. Общежитие расселили, соседний дом тоже. А здесь возникла такая коллизия. Пусть решает суд. Скажут не расселять – пусть живут.
– Как решается вопрос с инвентаризацией земель под гаражами?
– Целый ряд районов закончили инвентаризацию. В мае будет принято решение правительства.
– Может ли ситуация на площади Мужества стать прецедентной (речь идет о запрете под давлением общественности разрешенного ранее строительства). Каково правовое поле?
– Правового поля нет. Мы попросили застройщика прекратить стройку. На ближайшее заседание правительства будет вынесено решение об отмене данного ранее разрешения. Мы предложим ему другой участок. Но известно, что застройщик недоволен и собирается обратиться в суд. Мы не возражаем. Надо было изначально заниматься людьми. Застройщик говорит, что протестуют против строительства одни и те же люди. Ну, дайте нам фотографии. Так ведь никаких фактов нет. Правда, на одном из объектов был задержан зачинщик, который зарегистрирован в городе Сочи. Приехал сюда и доводит людей, то есть специально возмущает их. Некоторые застройщики рассказывают неподтвержденные истории о требованиях заплатить, и тогда людей уведут, то есть речь идет о прямом шантаже. Такой вот своеобразный бизнес. Но нам не нужны голые слова. Давайте факты, документально подтвержденные. А если фактов нет, то без согласия общественности строить нельзя. Таков закон.