Евгений Герасимов: «Для серьезных изменений нужны воля и воображение»
Какова судьба проекта расширения Музея Достоевского, куда ведут городские велодорожки и возможно ли появление проектов качественной архитектуры в сегменте доступного жилья? «Строительный Еженедельник» расспросил главу архитектурной мастерской «Евгений Герасимов и партнеры».
– Евгений Львович, к 75-летию снятия блокады Ленинграда в Русском музее открылась выставка «Блокадная графика Соломона Юдовина». Часть представленных произведений художника – из Вашего собрания. Идея организации выставки принадлежала Вам?
– Да. Вместе с одним из кураторов выставки, известным московским галеристом Ильдаром Галеевым, специалистом по ленинградскому искусству 1920–30-х годов, мы предложили Русскому музею сделать совместную выставку к этой знаменательной дате. Музей с энтузиазмом откликнулся на это предложение. Подготовка к выставке в плотном сотрудничестве с отделом гравюры Русского музея заняла год. Я придумал дизайн экспозиции. Ее воплощение и связанные с этим расходы взяла на себя компания «Интерформ-Дизайн» – за что им отдельное спасибо. Много неравнодушных людей участвовало в этом благородном деле. Совместными усилиями родилась выставка, создан ее каталог, и я доволен тем, что у нас получилось.
– Город никак не может принять решение – быть ли новому Музею блокады на Смольной набережной или надо реставрировать уже существующий в Соляном переулке. Какой сценарий, на Ваш взгляд, правильный?
– Музей блокады был, есть и должен быть в Соляном переулке. Прежде всего, из-за памяти места. Он был создан ленинградцами, туда свозили все свидетельства о блокаде. В 1952 году в ходе так называемого «Ленинградского дела» музей был разгромлен. Наш долг – восстановить историческую справедливость. В этом преемственность и ответственность нынешнего поколения.
– Вы – один из соучредителей Фонда «Петербург Достоевского». В рамках биеннале «Архитектура Петербурга», которая состоится в середине февраля, анонсирован Ваш рассказ о проекте нового здания Музея Достоевского. Почему возник этот проект? Надо вдохнуть новую жизнь в старый литературный музей?
– Жизнь существующего Музея Достоевского, в отличие, например, от Музея блокады, настолько современна и разнообразна, что ей банально не хватает места. Пропускная способность исчерпана. Задача соучредителей Фонда «Петербург Достоевского» – не работать за Музей, а предоставить ему возможность реализовывать свои программы. Требуется модернизация входной части, необходимо создать современный многофункциональный театральный зал, нужно современное лекционно-библиотечное помещение. Традиционное представление о библиотеках, «окошко – формуляр – бабушка», уходит в прошлое. Пример тому – библиотека Oodi в Хельсинки, которая представляет собой многофункциональную платформу для различных видов деятельности.
Мы, конечно, не стремимся к финским масштабам, но в любом современном музее должны быть гардероб, туалет, кафе, магазин. Например, в Музее Достоевского сейчас кафе вовсе отсутствует, магазин – просто лавочка на лестничной площадке между этажами, а вход в музей – это девять ступенек вниз, которые маломобильные граждане преодолеть не могут в принципе.
– И тем не менее, Ваш проект подвергся жесткой критике. Будете менять концепцию?
– Я не против критики, а против того, что вместо нее ничего не предлагают. Фонд «Петербург Достоевского» – группа энтузиастов, за свои деньги хочет реализовать проект расширения Музея. И наталкивается на полное нежелание городской администрации что-либо делать. Но мы руки не опускаем. Для серьезных изменений нужны воля и воображение. Есть соглашение между городом и Фондом о реализации этого проекта, подписанное на ПМЭФ-2018. Мы надеемся, что о нем не забудут. На деньги Фонда мы уже расселили одну квартиру из трех, оставшихся на общей лестнице, – и передаем ее в пользование Музея. Но, к сожалению, даже расселение всех квартир не решит задачу глобально, поскольку главная проблема Музея – это входная зона. Для расширения Музея мы просим у города всего лишь пять соток земли. Более того, если город не может этот участок предоставить целевым образом, Фонд готов его приобрести.
– Общественные пространства, выражаясь современным языком, – абсолютный must have для комфортной городской среды. Из тех, что были созданы в последнее время, можете отметить наиболее удачные? Поход к их формированию не кажется Вам формальным?
– Например, зона отдыха на Южной дороге Крестовского острова, если не говорить о вкусовых нюансах, выглядит неплохо. Но есть и странные начинания. Яркий пример формального подхода к повышению комфортности городской среды – это велодорожки в центре города. В Петербурге с октября по апрель – зима, как-то не до велосипедов, но парковка по-прежнему запрещена. Тысячи людей лишили парковочных мест, город мог бы собирать деньги за эту парковку – но увы. Я не против «велосипедизации» города, но это лучше делать в более подходящих для этого местах. В парках, например. Такой же пример формального подхода – прокат велосипедов. Прокат – это замечательно, но почему без шлема? А как же соображения безопасности? Я сам видел, как это организовано, например, в Копенгагене и Стокгольме. Все ездят в шлемах, это – другая культура. А в Риме я вообще не заметил развитой системы велодорожек. И ничего, живут.
– Судьба «серого» пояса – тема, часто обсуждаемая на дискуссионных площадках и весьма актуальная для Петербурга. Старые промышленные территории все чаще превращаются в новые жилые кварталы. Вам не кажется, что монофункциональность таких зон преодолеть в итоге не получается?
– То, что на месте заброшенных заводов и сараев, заросших мусором и бурьяном, появляются новые кварталы – замечательно. Печально, если там вообще ничего не происходит. Тогда это просто нерациональное использование земельных ресурсов. Особенно в центре города. Посмотрите, что делается в нескольких минутах ходьбы от Невского проспекта – на улицах Глиняной, Мельничной… Это прекрасная декорация для кинофильма «Сталкер».
Но любая крайность плоха. Залог эффективности, конкурентоспособности, выживаемости территории – ее многофункциональность. Только спальный район или только деловой сити – ущербны. В развитии таких территорий как, например, «Красный треугольник», в концепции редевелопмента, которую мы предложили, важны и офисы, и жилье, и социальная инфраструктура, и спорт, и невредная промышленность. Все виды деятельности.
– В прошлом году Вы приобрели с торгов здание бывшей насосной станции на Кожевенной линии. Планируете ее превратить в оазис?
– Да, планирую, но пока не решил, во что. Более полугода нам понадобилось, чтобы осознать, что именно мы приобрели, привести в порядок документы, расчистить территорию и вывезти мусор, которого было очень много. Необходимо было провести гидроизоляционные работы. Была сделана топосъемка здания и участка. Сейчас мы завершаем обследование конструкций. Поймем возможности – и будем принимать решение. Но вряд ли это будет коммерческий проект, скорее культурная институция.
– По-моему, больше всего элитного жилья в Петербурге построено именно в сотрудничестве с мастерской «Евгений Герасимов и партнеры». В своих новых проектах Вы стараетесь избегать столь полюбившегося «элитным» девелоперам историзма в архитектуре?
– Я не согласен, что элитное жилье – это обязательно историзм. Хотя понятно, почему такое мнение сложилось. В сознании людей все хорошее традиционно. Те, кто могут позволить себе приобрести квартиру в элитном доме, обычно консервативны. Но ситуация меняется. И я уверен, что и модернистская архитектура, наравне с традиционной, востребована. У нас хватает и тех, и других проектов. Например, клубный дом Art View House, строительство которого компания «Охта Групп» завершает в историческом центре Петербурга, сочетает в своем облике современность и историзм. Другой пример – жилой комплекс «Группы ЛСР» на Петровском острове, NEVA HAUS – модернизм, уникальная палитра фасадов, своеобразная манифестация последних достижений кирпичного домостроения.
– «Институтский, 16», элитный дом в районе станции метро «Площадь Мужества», который Вы проектировали для компании LEGENDA, – тоже вызов традиционным представлениям об элите?
– А чем не элита? Множество людей не представляет своей жизни без этого района – улицы Тореза, Муринского и Институтского проспектов и др. Академическая публика, которая поколениями живет и работает в расположенных там университетах и институтах, формирует вполне устойчивый спрос на жилье высокого качества в этом районе. Архитектурный облик проекта продиктован местом. Отдельно стоящий дом, высокий, с видом на Серебряный пруд, рядом с парком… Аналогии возникли достаточно быстро. Это знаменитые небоскребы эпохи ар-деко рядом с Центральным парком Нью-Йорка. Эстетика недооцененная, но востребованная. В нашей стране она, едва родившись в 1930-е годы, была быстро идеологией свернута. Хотя первоклассные примеры есть – дом на Карповке Евгения Левинсона и Игоря Фомина, ДК им. Кирова на Большом проспекте В. О., созданный Ноем Троцким, и др.
– Ранее Вы не участвовали в проектах массового сегмента в Петербурге, а с 2015 года активно сотрудничаете с компанией LEGENDA, уже создали несколько совместных проектов. Какой должна быть качественная передовая архитектура в сегменте доступного жилья?
– Нельзя говорить о том, что доступное жилье – это некачественное жилье. Просто его качество соответствует цене. Архитектура – точнейший срез современного общества. Например, если писатель или художник в своем творчестве может опередить время или отстать от него, то с архитектурой этот номер не пройдет. Особенно в массовом сегменте. Да и в элитном хватает характерных персонажей. Здесь видны наши вкусы, эстетические воззрения, финансовые возможности, уровень социализации, культура быта. Глядя на сегодняшние новостройки, можно точно сказать, какие мы.
– Для «Группы ЛСР» Вы спроектировали один из лотов первой очереди жилого комплекса «ЗИЛАРТ» в Москве. Для проектирования «ЗИЛАРТа» было приглашено несколько архбюро. Вы выполняли свой проект в соответствии с общей концепцией? Насколько интересным для Вас было участие в этом коллективном проекте?
– Это не было коллективной работой в ее привычном понимании. Был разработан каркас планировочной структуры. К сожалению, он был создан со значительными огрехами – и при ближайшем рассмотрении архитектура каждого комплекса претерпела изменения. Но общая планировка улиц и проездов осталась. Архитекторам была предоставлена полная свобода самовыражения, ориентироваться необходимо было лишь на создание решений из кирпича. Проект еще не завершен, и трудно судить об успешности этого ансамбля. Но я особенно не переживаю, потому что все участники проекта – весьма достойные команды, а как мы видим по тысячелетнему опыту того же Рима, хорошего много не бывает.
Кстати
VII биеннале «Архитектура Петербурга» состоится с 12 по 18 февраля 2019 года. Место проведения: Мраморный зал Российского этнографического музея (Инженерная ул., д. 4/1). Организаторы биеннале: НП «Объединение архитектурных мастерских», Санкт-Петербургский союз архитекторов России. Партнер деловой программы: НП «Российская гильдия управляющих и девелоперов». Официальный сайт: https://www.biennale2019.ru/
В середине мая на президиуме Союза строительных объединений и организаций состоялось награждение представителей стройкомплекса Санкт-Петербурга знаком «Почетный строитель России». Среди удостоившихся этого высокого звания был назван генеральный директор ЗАО «Стройинжиниринг» Руслан Чипчиков.
Поздравляя награжденных, первый заместитель председателя Комитета по строительству Николай Крутов пожелал новым Почетным строителям успехов в развитии строительного комплекса Санкт-Петербурга, в решении задач, поставленных национальным проектом «Доступное и комфортное жилье - гражданам России». Бесспорно, строительная отрасль Петербурга является одной из наиболее динамично развивающихся. Но это не подразумевает отсутствие проблем, с которыми представители инвестиционно-строительного комплекса сталкиваются ежедневно.
В последние годы участились случаи противодействия простых петербуржцев строительству в районах сложившейся застройки. Инициативные граждане не устают заявлять о неправомерности действий властей и строительных компаний при реализации того или иного проекта. Но мало говорится о том, насколько протестные действия могут негативно повлиять на ход возведения десятков объектов, имеющих все юридические основания к тому, чтобы быть построенными. О том, какой видится сложившаяся ситуация застройщиками, мы беседуем с Русланом Чипчиковым.
- Руслан Сагитович, по каким причинам, на Ваш взгляд, граждане пытаются воспрепятствовать новому строительству?
- Опыт показывает, что у нас в обществе сохраняется негативное восприятие таких понятий, как «капитализм», «коммерческая деятельность», «частная собственность». И если проект предусматривает строительство коммерческого жилья, у социально активной части населения (а это в основном пенсионеры), появляется ощущение, что за их счет кто-то пытается заработать, отсюда и негативное восприятие всего происходящего на стройплощадках.
Вот уже на протяжении 15 лет в нашей стране существует рыночная экономика, а в условиях рынка получение прибыли является основной задачей каждой компании. Однако в восприятии рядовых граждан, до сих пор работает стереотип частного собственника как карикатурного буржуя. И то, что до начала реализации какого-либо строительного проекта проводится процедура публичных слушаний, где все параметры будущего строительства доводятся до граждан, ситуацию не меняет.
- Почему так получается?
- Сама форма участия граждан в обсуждении проектов застройки, учета общественного мнения, не выдерживает критики. Когда ввели обязательное проведение публичных слушаний проектов, наша компания была третьей в городе, кто это сделал. Я тогда почувствовал, что невозможно вести конструктивный диалог с неорганизованной группой людей. Вместо учета общественного мнения - гвалт, скандал, вместо обсуждения проекта - обсуждение всех социальных проблем, которые есть у каждого из собравшихся. Фигурально выражаясь, дали площадку для высказывания, этакий Гайд-парк с уголком оратора, и люди выплескивают на ней свой негатив. Получается, что если в микрорайоне, квартале живет 20 тыс. граждан - каким образом можно учесть интересы каждого из них? Всегда найдутся недовольные. Почему 12 кричащих горожан формируют общественное мнение? Сейчас меняется схема информирования граждан, и это хорошо. В идеале очные собрания вообще должны быть прекращены.
Если уж законодательством предусмотрено общественное обсуждение, представлять интересы общественности могли бы депутаты муниципальных советов, избранные путем свободного волеизъявления граждан и уполномоченные на принятие решений от их имени. Прецедент в Петербурге уже существует - такая практика применяется при проведении экологической экспертизы. И параллельно этому необходимо информировать граждан о готовящемся строительстве в индивидуальном порядке - как известно, с такой инициативой недавно выступила Ассоциация «Строительно-промышленный комплекс Северо-Запада».
Кроме того, органами муниципальной власти должна постоянно проводиться разъяснительная работа с гражданами, что общественное обсуждение проекта - это не голосование «за» или «против». Общественность не определяет судьбу строительства путем голосования, другое дело, что жильцы близлежащих домов могут высказать свои предложения и пожелания, чтобы соседство со стройплощадкой или уже построенным объектом сделать удобным для себя. Я уже 14 раз проводил общественные обсуждения, и постоянно сталкиваюсь с заявлениями: «Я против», не подкрепленными никакими аргументами.
- Каким образом застройщик может переломить общественное мнение? Есть ли какие-то способы решения или предотвращения этой проблемы?
- Никаких, потому что всегда будут недовольные. Строя любой объект, будь то КАД, порт в Усть-Луге или небольшой паркинг, ты всегда задеваешь чьи-нибудь интересы. Но любое строительство регулируется. А ожидать, чтобы все единогласно приняли проект - смешно. Я с упорством, с великим терпением в рамках закона отражаю все атаки на объекты компании со стороны инициативных граждан. Компания проходит проверки, мы посещаем судебные заседания. Пока не было ни одного случая, чтобы стройку приостановили. Это показывает, что строительство ведется на законных основаниях, без нарушений, и протестовать против него нет оснований. Некоторые застройщики, чтобы в какой-то мере обезопасить себя, идут на какие-то поблажки: делают ремонт в квартирах особо рьяных противников строительства, откупаются от них тем или иным образом. Но подобная практика развращает, это не соответствует принципам цивилизованного общества. Я не сторонник каких-то популистских акций.
При реализации каждого строительного проекта обязательным условием, отраженным в постановлении правительства Санкт-Петербурга за подписью губернатора, является проведение работ по благоустройству не только территории бывшей стройплощадки, но, зачастую, и территорий, прилегающих к соседним домам. Это нормально, это обязательства застройщика перед городом.
- Очень часто граждане обвиняют застройщиков в том, что они строят не те объекты, в которых нуждается тот или иной микрорайон, и если бы вместо торгового центра построили спорткомплекс, никто из них не протестовал бы против строительства…
- Частные компании строят только ради получения прибыли, пора к этому уже привыкнуть. Спрос определяет предложение. А какой объект может строиться на той или иной территории, определено в Генеральном плане города. За то, что и где будет построено, отвечает Комитет по градостроительству и архитектуре, деятельности которого я могу дать очень высокую оценку. Никто девелоперам не отдает на откуп территориальное зонирование. Город законодательно поделен на зоны, все совершенно научно обосновано, и построить мы можем только то, что нам разрешают. А в рамках функционального назначения застройщик выбирает те объекты, которые способны принести ему прибыль, то есть будут востребованы самими же горожанами. Почему мы строим паркинги? Потому что они необходимы городу.
- Но, выступая против застройки, граждане не всегда неправы…
- В государстве создана отлаженная, работоспособная, при всех ее недостатках, система контроля над строительством. Над строителями стоит шесть только надзорных органов. Даже Западной Европе есть у нас чему поучиться. Существуют нормативы, соблюдения которых требуют от строителей, все это подвергается проверкам - инсоляция, санитарные требования, экологический контроль. Если граждане располагают фактами нарушения нормативов, законодательства, тогда общественное обсуждение ни при чем, нужно сигнализировать в соответствующий надзорный орган, который проведет проверку и установит, обоснованной была жалоба или нет. Если факт нарушения норм будет установлен, законом предусмотрено наказание вплоть до уголовной ответственности. А если не нарушают, то нужно выкинуть всю политизированность, и понять, что дом должен строиться. И не стоит забывать, что иногда строительство, которое с ненавистью называют «уплотнительной застройкой», несет благо самим жителям Петербурга.
- Каким образом?
- Например, новое строительство в районах сложившейся застройки - это, по сути, единственный реальный способ привлечения частных инвестиций в реконструкцию городских инженерных сетей. Никогда город, государство за счет средств бюджета не отремонтирует все устаревшие сети. Когда застройщик занимается возведением объекта, он не только ставит дома, он меняет километрами трубы, кабельные трассы, строит новые трансформаторные подстанции. Вся инженерная инфраструктура омолаживается во многом за счет ведения инвестиционно-строительной деятельности частных компаний. Жильцы должны понимать, что если не будет нового строительства, не будет и реконструкции инженерных коммуникаций.
Кроме того, строительная отрасль является бюджетообразующей. На отчисления, которые берут с инвесторов, платятся пенсии, зарплаты бюджетникам, ведется строительство социальных объектов. Когда выступают против застройки в принципе, люди выступают против себя, против города. Строительный комплекс кормит 40 отраслей промышленности - это жилье, производство строительных материалов, это все те же чиновники, которые контролируют нашу работу. Если не будет строек, то сначала строители станут безработными, потом чиновники, закончатся поступления в городской бюджет, перестанут платить пенсии... Я, конечно, утрирую, но суть такова.
- Что делать?
- Приведу слова главного архитектора Москвы: градостроительство - это удел власти. Власть, извините, это насилие ради большинства. Необходимо не бороться с отдельными гражданами, а менять саму схему принятия решений. Мы же не устраиваем общественные обсуждения при проведении хирургических операций или когда варят сталь - здесь ставка делается на специалиста. Градостроительство не терпит дилетантского подхода, поэтому здесь тоже должна сложиться ситуация, когда в принятии решений будут участвовать только профессионалы.
Елена Щукина