Сергей Кузнецов: «Принцип самоокупаемости и рационализации не всегда приемлем»
О том, может ли быть город экономически успешным и одновременно комфортным для людей рассказал "Строительному Еженедельнику" главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов.
– Третий год подряд Вы руководите секцией «Креативная среда и урбанистика» в рамках Культурного форума. Можно ли говорить о том, что дискуссии с каждым годом обретают новое качество?
– И по количеству участников, и по качеству программы год от года форум становится солиднее. В прошлом году темы секции «Креативная среда и урбанистика» были связаны со 100-летием Октябрьской революции, и мы пытались осмыслить как влияли и продолжают влиять на среду события, которые получили старт век назад.
В этом году главную тему подсказал Чемпионат мира по футболу, недавно прошедший в России. Это событие радикально изменило культурный фон городов, инфраструктуру многих территорий, самоощущение страны и ее образ в глазах мирового сообщества.
Важно, что в дискуссиях принимали участие эксперты, напрямую повлиявшие на недавние перемены в городской среде и их осмысление. В их числе – гендиректор Оргкомитета по подготовке и проведению Чемпионата мира по футболу «Россия-2018» Алексей Сорокин; архитектор, руководитель ТПО «Резерв» Владимир Плоткин и другие признанные российские архитекторы, такие как Сергей Чобан (партнер бюро SPEECH), Олег Шапиро (партнер бюро WowHaus) и Никита Явейн (руководитель архитектурного бюро «Студия 44»), а также бизнесмены и деятели культуры.
Поместить дискуссии в глобальный контекст помогли и зарубежные эксперты, в числе которых специальный советник ЮНЕСКО Франческо Бандарин, партнер-основатель архитектурного бюро Herzog & DeMeuron Пьер де Мерон, британский архитектор, создатель «самого черного здания в мире» Асиф Хан, старший директор HargreavesAssociates Гэвин МакМилан и программный директор Всемирного фестиваля архитектуры WAF Пол Финч.
Крупные спортивные соревнования, масштабные культурные события, политические саммиты – одновременно и новые возможности, и новые вызовы для городов, местного сообщества и страны в целом.
Здесь целый спектр вопросов – это и культурный обмен во время международных событий, и их влияние на городские традиции, и роль архитектуры в межкультурной коммуникации, вопросы интеграции «наследия» в дальнейшую жизнь городов.
– Насколько успешно, с Вашей точки зрения, решается вопрос интеграции «наследия» на объектах, которые строились и реконструировались к ЧМ-2018?
– Если говорить о Москве, то у нас этой проблемы нет. Например, меня часто спрашивают о востребованности «Лужников». После реконструкции стадион скорее получил возможности, чем утратил, его заметно легче использовать для неспортивных целей. Он стал более удобным, например, для проведения концертов, праздников. В то же время стадион плотно загружен спортивными мероприятиями – здесь, например, проходят домашние матчи ЦСКА. Те, кто «Лужниками» управляет – большие молодцы, они находят загрузку для стадиона.
Напомню, что была преображена вся территория «Лужников», не только большая арена. Окружающий парк сегодня более ориентирован на массовый спорт, чем в былое время.
Вообще активное вовлечение этой территории в городской оборот во многом уже состоялось, несмотря на то, что не все объекты завершены, – в будущем там будут и Центр водных видов спорта, и Центр художественной гимнастики.
Если говорить в целом по стране – пока прошло слишком мало времени, чтобы выносить однозначные суждения. Наполнение событиями больших арен – это вопрос к менеджменту. Такие объекты нуждаются в серьезной анимации, без сомнения. Причем это вопрос настолько сложный, что здесь не всегда уместны советы иностранных консультантов. Например, английские эксперты видят в таких объектах преимущественно площадки для концертов рок-групп. В Англии есть большое количество команд, которые могут собрать целый стадион. А у нас нет такой культуры.
Я в индустрии больших событий довольно давно: работал над проектами к Олимпиаде в Сочи, к Универсиаде к Казани… На мой взгляд, единственно верный подход в том, что спортивный объект нужно проектировать так, как будто «большого» события вообще нет. Объект с помощью временных средств можно подготовить к этому мероприятию, а впоследствии их убрать, чтобы стадион или спорткомплекс жил той жизнью, ради которой его создали.
– То есть решением может быть строительство временных конструкций?
– В мире есть успешный опыт их применения, такие варианты активно обсуждались в процессе подготовки Олимпиады в Сочи. Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временно забитый гвоздь. Объект временным не получится, а будет постоянно неполноценным. Это выброшенные деньги и бессмысленная затея.
Надо сказать, что и в мире никто не строит полностью временные объекты. Например, в Лондоне Центр водных видов спорта, который проектировала Заха Хадид, имел масштабные пристройки на время Олимпиады, которые впоследствии были демонтированы. Но изначально он планировался капитальным, а не временным.
– Насколько удачной в архитектурном и функциональном плане, на Ваш взгляд, получилась «Санкт-Петербург Арена»?
– Я знаю, что она популярна и многими любима. Она стала знаковой для Петербурга. Это безусловный комплимент ее создателям. Проблемы забудутся, а объект останется.
Важно рассматривать объект без отрыва от окружающей территории. На «Санкт-Петербург Арене» я был всего лишь однажды, во время проведения ЧМ-2018. Тогда у меня возникло ощущение, что прилегающая территория могла бы быть лучше вписана в городскую среду.
Именно по такому принципу – внимание к территории в целом, а не только к объекту – в Москве идет реконструкция стадиона «Динамо» и Петровского парка при нем. В том же ключе развивается район вокруг построенного к ЧМ-2018 стадиона «Спартак».
– Всегда ли оправданно говорить об экономической эффективности городских проектов, в том числе и создаваемых к масштабным мероприятиям?
– Я считаю абсолютно нормальным, когда у города есть дотационные объекты. Принцип самоокупаемости и рационального использования всего и вся не всегда оптимален.
Недавно я был в Дубае, который восхищает и масштабами строительства среди пустыни, и коммерческим успехом – здесь стараются выжать прибыль из каждого квадратного метра здания и территории. Но тотальная коммерциализация приводит к тому, что не складывается городская среда. Мы видим город-«эгоист», состоящий из зданий-«интровертов», внутри которых все подчинено коммерческому успеху. Здесь нет места толерантности, эта среда подчеркнуто не приемлет неплатежеспособную часть населения. Это сложный момент, и когда заходит речь об окупаемости, я всегда призываю относиться к этому спокойнее. Экономически успешный и одновременно репутационно привлекательный для людей мегаполис сделать не получается.
Недавно Москва вошла в топ очередного рейтинга самых комфортных городов России. Эксперты отмечают рост культурной прослойки – уваливается количество общественных пространств и мероприятий. Была также отмечена динамика развития транспортной инфраструктуры столицы – прежде всего метрополитена. Особенно лестно, что отдельно экспертами был выделен парк «Зарядье», который всего год спустя после своего открытия, уже успел стать самым популярным парком столицы. Это все (и в первую очередь метрополитен) – дотационные вещи.
– А что скажете о «Лахта Центре»?
– В этом году во время экскурсионной части деловой программы Культурного форума я посетил «Лахта Центр». Скажу сразу, заочно я относился к нему с некоторым предубеждением – вокруг этого объекта было слишком много негативной информации о том, что небоскреб «варварски» испортил лучшие виды Петербурга.
Мои личные впечатления после посещения этого объекта абсолютно обратные. Я не пытаюсь переубедить тех, кто критикует, но как минимум здесь возможны разные мнения. «Лахта Центр» расположен очень удачно, он создает предпосылки развития морского фасада Петербурга.
Если взять центр как отправную точку, то последующее развитие морского фасада города может быть бурным и эффективным. Это могут быть беговые и велодорожки, кафе, зеленые зоны и т. д. Я сам увлекаюсь бегом, и мне очевиден дефицит доступной инфраструктуры для этого занятия в Петербурге.
– Значительное влияние на вопросы градостроительства в Петербурге оказывает градозащитное движение. Как часто общественная коалиция встает на защиту Москвы?
– Это характерно для многих городов, и Москва – не исключение. Я всегда внимательно отношусь к таким заявлениям, очень часто высказываемое общественностью беспокойство имеет основания. Но мы живем по законам рыночной экономики, и, с другой стороны, у бизнеса есть права и законно полученные документы, успешно пройденные публичные слушания. К сожалению, надо констатировать, что интерес к проекту у общественности просыпается не когда можно и нужно влиять, взаимодействовать с властями, а когда на площадке уже начинаются работы.
– В мае этого года «Дом.рф» и институт «Стрелка» объявили о старте программы дополнительного образования для архитекторов из российских регионов «Архитекторы.рф». Насколько интересна, на Ваш взгляд, эта программа?
– Я сам детально эту программу не проходил, но наши сотрудники принимали в ней участие – и были в полном восторге. Я считаю, что «Дом.рф» и институт «Стрелка» – большие молодцы, заслуживают самых теплых слов благодарности. Единственное, что, на мой взгляд, нельзя упускать из виду – дальнейшее использование этого кадрового потенциала. Обидно будет, если всех этих специалистов «прокачают», а потом нигде не задействуют.
– Москомархитектура ведь тоже занимается развитием образовательных и издательских проектов? В рамках Культурного форума прошла презентация монографии «Зарядье».
– Да, под эгидой Архсовета Москвы мы ведем образовательно-издательскую деятельность.
В мире бесконечных презентаций особую важность приобретают медиаканалы, которые способны значительно влиять на формирование образа страны, города или места. Все чаще мы поднимаем вопрос восприятия наших городов и нашей страны в мире. Думаю, все согласятся, что после Чемпионата мира имидж значительно улучшился.
Почему так произошло? На мой взгляд, огромное влияние оказали положительные отзывы болельщиков, которые делились впечатлениями в социальных сетях, и этот образ произвел поразительный эффект в медиапространстве.
Мы видим, что ЧМ-2018 поменял и отношение москвичей к тому, что мы сделали. Опросы показывают, что после Чемпионата, после высокой оценки всех его мероприятий иностранными гостями, москвичи более благосклонно стали воспринимать и городскую программу благоустройства «Моя улица», и такие новые проекты, как парк «Зарядье». Иногда нам важно, чтобы кто-то сторонний сказал, что это здорово.
То же самое касается и продвижения архитектуры, городских программ. В Москве мы стараемся обращать внимание на эту тему. Медиасудьба проекта вообще может определить, будет ли он построен. Он сначала должен состояться и выжить там. Сегодня это оказывается даже важнее, чем авторское участие архитектора. Надо понимать механизмы работы в медийном поле и правильно выстраивать позиционирование.
Надо помнить, что человек в соцсетях скорее напишет про случившийся негативный опыт, чем скажет «спасибо» тем, кто все это придумал и организовал. Не надо надеяться, что позитивные вещи разойдутся, надо их делать публичными. Мы решили, что правильные, позитивные вещи нуждаются в поддержке. И для проекта «Зарядье» сделали книгу – серьезную, основательную, фиксирующую статус случившегося. Это стратегия продвижения не только парка, но и всей команды его создателей. Тема персональной ответственности – сегодня крайне важная история. Она была популярна в дореволюционной России, но и сегодня «именные» проекты как никогда важны.
Справка
Сергей Кузнецов родился в 1977 году в Москве, в 2001 году окончил Московский архитектурный институт. Уже во время учебы в институте Сергей Кузнецов основал свое первое бюро – с 2000 года он являлся одним из партнеров и генеральным директором архитектурной мастерской «СЛК-Проект». С 2003 года – партнер и генеральный директор мастерской «С.П.Проект». В 2006 году архитектурная мастерская «С.П.Проект» вошла в объединение «SPEECH Чобан & Кузнецов», руководящим партнером которого Сергей Кузнецов являлся до 2012 года. В 2012 году занял пост главного архитектора и первого заместителя председателя Комитета по архитектуре и градостроительству Москвы.
Кстати
1 декабря 2018 года начался прием заявок на соискание Премии города Москвы в области архитектуры и градостроительства. Претендовать на награду могут авторы или коллектив авторов, разработавшие наиболее выразительное, оригинальное, качественное архитектурно-градостроительное решение (АГР) объекта капитального строительства.
Сбор заявок на участие в Премии будет осуществляться Комитетом по архитектуре и градостроительству города Москвы по 15 февраля 2019 года.
Проекты будут оцениваться экспертным жюри, в состав которого войдут ведущие международные и российские эксперты, представители общественных организаций, деятели искусства, науки и культуры. Оглашение результатов Премии пройдет в торжественной обстановке в канун праздника Дня архитектора. Победители получат до 5 премий в размере 1 млн рублей каждая.
Общественные места уже давно перестали привлекать аудиторию только лишь едой или мероприятиями. Интерьер ресторана может быть настолько впечатляющим, что кухня отходит на второй план, уверен руководитель и ведущий дизайнер Studia 54 Станислав Клюев.
– Каковы тенденции в оформлении общественных зон в коммерческих помещениях? Что сейчас модно использовать при оформлении ресторанов, баров и лобби отелей?
– В оформлении частных ресторанов и отелей сейчас наиболее востребован индустриальный стиль лофт. В этом стиле смешиваются грубые фактуры, дизайнерские предметы мебели и антикварные вещи. Для сетевых заведений больше актуален современный стиль, основные принципы которого – светлые тона и натуральные материалы, а во главе угла – технологичность и долговечность.
Общественные места уже давно перестали привлекать аудиторию только лишь едой или мероприятиями. В некоторые рестораны или бары столики бронируют за месяц, ради других едут на другой конец города – все потому, что эти заведения могут предложить неповторимую атмосферу. Интерьер места может быть настолько впечатляющим, что кухня отходит на второй план. Сейчас Studia 54 завершила проектирование интерьера для бара в Петербурге, который, мы думаем, имеет все шансы стать культовым местом. Что может лучше отразить формат бара, как не стиль лофт? Для декора мы выбрали классические элементы: гипсовые маски, лепнину, карнизы. Сочетание индустриального стиля и классики делает это заведение непохожим на другие.
– Какие еще инструменты используются при оформлении лофтов?
– Изначально, основа для лофта – это кирпичные стены (предпочтительно, чтобы это был старый интерьер), просторные помещения с высокими потолками. Для оформления таких интерьеров мы часто используем медь, лампы Эдисона, металлические сетки.
Несмотря на то, что в лофт-интерьерах часто используются хэндмэйд-вещи и предметы с барахолок, этот стиль нельзя назвать дешевым. Он, скорее, богемный. Для коворкинга «Агора» мы собирали люстру из водопроводных труб силами нашей строительной бригады. В итоге, получилось оригинально и бюджетно. В лофт-интерьере можно миксовать предметы различной ценовой категории и стилистики – в этом его прелесть.
– Стиль лофт любят применять и в коворкингах. Какие решения для оформления таких помещений использует Studia 54?
– Пространства коворкинга по своему формату ближе к арт-пространствам, чем к стандартным офисам, поэтому можно отойти от нейтрального оформления и сделать нечто исключительное. В коворкинге можно использовать и яркие цвета, и экстравагантную мебель, и арт-объекты – это место не только для работы, но и для общения. Задача владельцев коворкинга – продать места, поэтому пространство обязано быть уютным и располагающим к работе, но при этом оригинальным. Этим принципам мы следовали в той же «Агоре» – там есть кухня, лаунж-зона, переговорная и рабочий зал.
– Офис Studia 54 также оформлен в лофт-стиле. Как создавался его дизайн-проект?
– Наш офис располагается в бывших казармах на набережной Фонтанки. Бывшие заезды для карет превратились в двойные черные окна, которые контрастируют с кирпичными стенами. Предыдущие владельцы решили просто замуровать арочные проемы. Но мы восстановили первоначальный вид: расчистили проемы и акцентировали на них внимание. И, конечно, скрывать старинный кирпич под слоем штукатурки было бы кощунством, мы добавили подсветку, декор в винтажном стиле и мебель, относящуюся к английской классике.
– В работах Вашей студии часто обыгрываются различные возможности подсветки, расскажите об особенностях использования этого инструмента?
– Подсветка добавляет жизни в помещение, она создает дополнительный объем и выделяет фактуру материалов, будь то дерево, мрамор или кирпич. Правильно размещенные источники света преображают помещение, а кроме того, подстраиваются под разные жизненные сценарии.
Все, что заказчику хочется подчеркнуть, мы непременно выделяем подсветкой: сложные текстуры стен, барельефы, скульптуру, артефакты, картины. Музейный принцип работает и в жилых интерьерах – подсвеченный предмет выглядит привлекательнее. Подсветка – еще и инструмент зонирования. По освещению можно распознать функцию помещения, даже если в нем еще нет мебели. Яркий свет больше подходит для массовых собраний, конференц-залов, переговорных. А для микро-пространств уже нужен совсем иной, более уютный свет, его создают бра и настольные лампы.
– Почему, на Ваш взгляд, лофты (особенно в качестве жилья) пока не набирают популярность в Петербурге?
– Запрос на лофт есть, но для его реализации мало возможностей. В новом доме сделать лофт сложно из-за отсутствия кирпича, хотя это не единственный признак стиля, а в историческом центре города осталось очень немного подходящих квартир. Если кирпичная стена присутствует, то большинство заказчиков сразу же склоняются к стилю лофт.
– Сотрудничаете ли Вы с застройщиками и в каком формате?
– Мы проектируем входные группы для проектов компании «Еврострой», официальными партнерами которой являемся. Уже выиграны тендеры на дизайн и оформление входных групп в ЖК Esper Club на Крестовском и ЖК «Приоритет» на Воскресенской набережной. Также планируем разрабатывать готовые интерьеры для квартир в сегменте элитного жилья, в котором работает «Еврострой» и другие компании.
– На Ваш взгляд, должна ли архитектура дома определять его интерьер?
– Каким-то образом обозначить связь между экстерьером и интерьером – непременно нужно. Она может проходить сквозной темой в элементах декора, это придаст интерьеру индивидуальность и дополнительное очарование. Многое зависит от целей заказчика. Мы стараемся в своих проектах максимально использовать красивые детали, оставшиеся от исторических интерьеров: изразцовые камины, старый кирпич, витраж, лепнину. Это не только эстетично, но и создает настроение и характер помещения. Встречая что-то старое и ценное – мы с удовольствием это применяем. И наш офис тому пример.
– Что уместно при декорировании таких помещений?
– Выбор предметов декора определяет тематика площадки. В интерьеры ресторанов, баров и отелей гармонично впишутся вещи с историей и хэндмэйд: старые камины, экраны, мебель.
– Насколько оригинальные предметы искусства востребованы для декора?
– Подлинные объекты искусства могут позволить себе далеко не все. Как правило, для декора используется то, что уже имеется в коллекции заказчика. Это могут быть как оригиналы произведений искусства, так и артефакты от знаменитостей, например, ракетка известного теннисиста, гостившего в отеле. Но по большей части это все-таки реплики известных произведений.
– Что чаще всего тиражируется?
– Повторяется все. Но если копии живописных полотен пользуются популярностью меньше (так как там очевиднее неподлинность), то с более прикладными предметами – такими, как скульптура – проще. Они всегда смотрятся удачно. Например, их часто переосмысливают в современных материалах, и это выглядит уже как новое произведение искусства. Это могут быть фигуры, изготовленные с помощью 3D-печати из пластика, или гипсовые формы, которые можно покрасить или как-то дополнить. Отмечу, что скульптура – красива сама по себе и не нуждается в сочетании с какими-либо еще предметами. Это самостоятельный акцент.
– Вы упомянули 3D-печать, а как современные технологии влияют на тенденции в дизайне интерьеров?
– Недавно мы обсуждали идею создания арт-пространства с полностью голыми стенами, куда с помощью проектора можно было бы наносить разнообразные интерьеры, в зависимости от тематики мероприятия. Мы бы с удовольствием использовали возможности таких технологий. Они уместны и в интерьере ресторанов, например, при проведении каких-либо мероприятий. Это необычно и способно удивлять. Но, к сожалению, пока заказчики не совсем готовы к использованию таких инструментов, так как это довольно радикально и затратно.