А.Толкачев: Закон о СРО в строительстве на сегодняшний день не работоспособен


28.08.2008 23:38

Принятие закона о саморегулируемых организациях в строительной отрасли, вместо того, чтобы положить конец бурным дискуссиям относительно новой схемы обеспечения компаниям доступа на рынок, только активизировала ее. С критикой положений новой правовой нормы выступили все, включая тех, кто принимал непосредственное участие в разработке документа. В спешном порядке готовится ряд поправок в закон, который был принят всего лишь месяц назад и фактически даже не успел вступить в действие. Свой взгляд на проблему высказал для АСН-инфо генеральный директор ФГУ «Федеральный лицензионный центр» Александр Толкачев.

 

- Александр Васильевич, закон о саморегулировании в строительстве принят и утвержден президентом, тем не менее, споры не утихают. С чем это, на ваш взгляд, связано?

 

 

- Главная причина этому, как мне кажется, в том, что на сегодняшний день и в том виде, как этот документ принят, он совершенно не работоспособен. И люди, непосредственно связанные со строительством (причем сторонники как государственного лицензирования, так и саморегулирования), это прекрасно понимают. Не случайно, поэтому, поток обращений от различных структур – региональных властей, строительных компаний, отраслевых общественных организаций – в федеральные органы власти не только не прекратился, но даже усилился. По нашим подсчетам за последнее время Президенту, премьер-министру, в Государственную Думу РФ, Совет Федерации РФ, Министерство регионального развития и др. поступило более 2500 такого рода обращений из 74 субъектов федерации.

 

Примечательно, что и сторонники саморегулирования считают закон недоработанным. Такие известия поступают из всех концов страны. На состоявшемся недавно заседании Комитета по строительству и ЖКХ Торгово-Промышленной палаты России, участвовавшие в нем Е.Басин (председатель Комитета), В.Забелин (Российский союз строителей), Н.Кошман (Ассоциация строителей России) и другие инициаторы введения саморегулирования, признали, что закон требует значительных корректировок.

 

Получается, что новый акт, принятый российским парламентом, не устраивает никого, и является своего рода декларацией о намерениях, а не продуманным юридическим документом, регулирующим работу важнейшей отрасли экономики.

 

 

- В чем вы видите недостатки закона?

 

- Неразрешенными в законе остается множество вопросов. Так, в рамках системы гослицензирования, документ, выданный в любом регионе, действует на всей территории страны. Строители из Йошкар-Олы могут работать в Калининграде, а архангелогородцы – во Владивостоке. Лицензия гарантирует им это право. СРО будут формироваться на местах, и, принимая во внимание человеческий фактор и амбиции разных деятелей, будут отстаивать свои узкие интересы. Допустит ли, к примеру, екатеринбургская СРО к работе в «своем» регионе строителей из Орловской области? Начнется какое-то полуфеодальное деление страны между различными конкурирующими саморегулируемыми организациями. Вместо стабильности и гарантии качества работы строителей, мы рискуем получить целый спектр враждующих структур, отстаивающих частно-групповые и территориальные интересы, и отнюдь не пекущиеся о пользе отрасли в целом. А если компания намерена работать сразу во многих регионах, ей что, нужно вступить в десяток СРО? Кто будет, например, осуществлять допуск к олимпийской стройке, в которой будут заняты сотни тысячи организаций и сотри тысяч человек?

 

Совершенно не ясен вопрос с численностью СРО. С одной стороны, во многих регионах может не оказаться требуемых законом для создания СРО 100 строительных, 50 проектных или изыскательских организаций. В таком случае рекомендуется создавать межрегиональные СРО. Однако, принимая во внимание размеры России, очевидно, что организация, объединяющая строителей разных регионов, будет совершенно неуправляема. С другой стороны, не ясно, что препятствует недобросовестным структурам, мошенникам или просто «шарашкиным конторам», неспособным качественно работать, не создать свою СРО, чтобы обеспечить друг другу «допуск на рынок»?

 

Кстати, о допуске на рынок. Конкуренция сегодня очень острая, традиций саморегулирования у нас нет, законов, регламентирующих функционирование этой системы – тоже. Где гарантии, что контроль над СРО не станет инструментом борьбы с конкурентами? Да и вообще, мне не очень ясно, на каком основании общественная организация будет давать или не давать разрешение на ведение хозяйственной деятельности. Думаю, что это нарушает конституционные права граждан.

 

Даже если допустить, что прямой борьбы с конкурентами в рамках СРО не будет, крупные строительные структуры, которые, в любом случае будут лидировать в СРО, могут поставить в подчиненное положение представителей малого и среднего бизнеса. Им, скорее всего, окажутся не по карману взносы в компенсационный фонд, добровольно-принудительное страхование и пр. финансовые обременения. Тогда малым и средним предпринимателям (а их в строительной сфере, между прочим, 75%) останется только уйти с рынка, войти в крупные бизнес-структуры, либо стать субподрядчиками. А это подорвет конкуренцию, будет способствовать монополизации рынка и, думаю, самым негативным образом отразится на стоимость строящегося жилья. К тому же такое положение явно идет в разрез с провозглашенным Президентом Д.Медведевым и премьер-министром В.Путиным курсом на поддержку малого и среднего бизнеса.

 

Несмотря на обременительные для небольших компаний сборы в компенсационный фонд и на страхование этих денег в любом случае не хватит на возмещение ущерба в случае серьезных аварий или происшествий. Кроме того, ответственность за правонарушения по Гражданскому и Уголовному Кодексу никто не отменял. А понесшие ущерб граждане или организации будут обращаться за возмещением в суд с исками непосредственно на виновников. Таким образом, компенсационные системы СРО фактически создают дублирующую схему ответственности, которая только осложнит и запутает процесс.

 

Несмотря на множество разговоров о том, что введение саморегулирования будто бы повысит качество работы, ни одна из общественных организаций, претендующих на создание СРО, не заявила своих отраслевых стандартов, своих требований по квалификации компаний, чтобы допускать их на рынок. И это не удивительно, ведь разработка такого рода документов – дело не одного дня. Соответственно, если в ближайшее время что-то и будет представлено, это будут, по сути, те самые требования, которые мы сейчас предъявляем к лицензиатам. Напомню, что и технических регламентов до сих пор тоже не существует. В общем, принятый закон ставит больше вопросов, чем дает ответов.

 

 

- И что же в этой ситуации намерен делать Федеральный лицензионный центр?

 

- Как законопослушные граждане, мы, безусловно, будем выполнять требования закона, хоть, на наш взгляд, многие из них явно недостаточно продуманы. Так что до конца 2008 г. ФЛЦ, в соответствии с законом, продолжает работать, выдавая лицензии и осуществляя надзор за качеством выполняемых работ.

 

В то же время, как специалисты, мы не можем просто самоустраниться от проблемы. Поэтому мы стараемся донести информацию о тех недостатках, которые, на наш взгляд, имеются в новом законе до всех заинтересованных сторон. Сами мы правом законодательной инициативы не обладаем, но готовы сотрудничать со всеми, кто стремится к совершенствованию законодательства, и готовит поправки в этот документ.

 

Если говорить о нашей принципиальной позиции, то оптимальной нам кажется создание системы при которой государственное лицензирование и саморегулирование дополняли бы друг друга. Пример такой схемы действует в США. Там существует институт лицензирования различных видов деятельности, а СРО объединяют компании не «по вертикали» (делегируя выход на рынок и обеспечивая взаимную ответственность за выполнение стандартов), а «по горизонтали» (объединяя отдельные секторы отрасли, отстаивая их консолидированные интересы на рынке, формируя стандарты качества и финансируя перспективные разработки, важные для всей организации). Думаю, сочетание государственного и общественного контроля было бы оптимально.

 

Если же рассматривать сложившееся сегодня положение, то, на наш взгляд, необходим необходим переходный период, который позволил бы отрасли сравнительно безболезненно перейти от государственного лицензирования к саморегуливанию. По подсчетам экспертов ФЛЦ, на начало 2010 г. будет действовать около 234 тысяч лицензий, 2011 г. – около 185 тысяч лицензий, 2012 г. – около 124 тысяч лицензий и на начало 2013 г. - более 50 тысяч лицензий. Представляется целесообразным продлить переходный период до 2013 г., пока не прекратят свое действие выданные лицензии.

 

Более того, думаю, что оправданно было бы на некоторое время создать комбинированную систему, при которой доступ на рынок обеспечивался бы как членством в СРО, так и получением государственной лицензии. И предоставить самим строительным компаниям решать, какую схему они считают оптимальной, а также сравнить результаты работы компаний работающих в одной и другой системе, и то, к кому предпочтут обращаться заказчики: тем, кто сам гарантирует качество своей работы, или тем, чью дееспособность подтверждает государство. Предоставление такой альтернативы сразу продемонстрировала бы уровень доверия к разным схемам допуска на рынок.

 

Даже если такой комбинированный подход наши парламентарии посчитают неприемлемым, думаю целесообразно, прежде чем осуществлять реформу на всей территории страны, провести в одном или нескольких регионах, которые полагают, что готовы к переходу на такую систему, эксперимент по переходу к саморегулированию. Это позволит оценить результаты, увидеть слабые места системы, понять, что нужно изменить, чтобы схема работала. Если же опыт будет удачен, то можно будет смело внедрять систему во всероссийском масштабе.

 

Без такого рода предварительных мер, без внесения серьезных изменений в правовые нормы, новый закон может ввергнуть отрасль в хаос. Ведь строительство – это не та сфера, где можно безоглядно экспериментировать. Речь идет не только о сохранности имущества, но и о жизни и здоровье граждан. В отсутствие технических регламентов, совершенной нормативной базы, эффективных механизмов ответственности перед потребителями и внутренних отраслевых стандартов саморегулируемых организаций контроль за качеством ведения работ становится совершенно эфемерным, а возможности влиять на недобросовестных строителей сводятся к нулю.

 

 

Беседовал Михаил Добрецов





24.07.2008 02:26

Поправки в Градостроительный кодекс РФ, вокруг которых было множество дискуссий, приняты Государственной Думой. Они, по сути, отменяют систему лицензирования строительной деятельности, переводя ее на рельсы саморегулирования. Устанавливается минимальный размер компенсационного фонда, который будет составлять не менее 500 тысяч рублей на одного члена для изыскателей и проектировщиков и 1 млн. рублей – для строителей. Однако, размер взносов членов СРО может быть значительно снижен – до 150 и 300 тысяч рублей соответственно, если члены СРО страхуют свою гражданскую ответственность. В петербургском страховом сообществе законодательные нововведения встретили неоднозначную реакцию. Готов ли отечественный страховой рынок взять на себя ответственность за ошибки, возникающие в строительной отрасли и ущербы, вызванные этими ошибками? Что ждет страховщиков в процессе преобразования строительной отрасли? Какие препятствия возникают на этом пути? На вопросы АСН-инфо ответил доцент кафедры страхования Государственного университета экономики и финансов, руководитель Санкт-Петербургского научного общества cтраховщиков Денис Горулев.

- Расскажите, пожалуйста, об общем положении на страховом рынке.

- Здесь следует назвать несколько ключевых моментов. Во-первых, финансовый рынок и страховой, как его часть, всегда имели транснациональный характер, так как деньги наиболее оборачиваемый и наиболее быстро переходящий границы «товар». Поэтому здесь легко развиваются международные связи и создаются транснациональные холдинги, что особенно ярко проявляется в перестраховании – то есть в страховании самих страховщиков. Вторая тенденция состоит во вхождении капитала иностранных страховщиков в отечественный страховой бизнес. За последние 2-3 года происходил прямо-таки бум приобретений иностранными страховщиками российских компаний – это и Allianz, купивший РОСНО, и AXA – РЕСО, и ERGO – «Русь» и т.д. Одна из последних сделок – приобретение петербургской страховой компании «Регион» скандинавской компанией If-insurance. Это говорит о том, что иностранные страховщики заинтересованы в нашем рынке, что здесь они видят потенциал развития страхового бизнеса.

В то же время в России по-прежнему остается крайне низка общая культура страхования и финансовая культура в целом. Это определяется как недостаточным платежеспособным спросом населения и хозяйствующих субъектов, так и общим отношением к материализованным ценностям, и неискоренимой российской привычкой надеяться на авось.

Крупный бизнес не страхуется, т.к. способен оставлять большинство рисков на «самостраховании» или размещать их в кэптивных (дочерних) компаниях, и прибегает к услугам страховщиков чаще в силу требований закона или условий международных контрактов на поставку товаров.

Рентабельность малого и среднего бизнеса не всегда позволяет осуществлять ему затраты на страхование, приобретая полноценные программы страховой защиты. Но, даже тогда, когда эта рентабельность достаточная, далеко не всегда удается подобрать адекватный страховой продукт, т.к., к сожалению, до сих пор значительная часть малого и среднего бизнеса работает по «серым» оптимизационным схемам, а страхование предусматривает значительную прозрачность бизнеса, ибо иначе возникает много проблем с урегулированием страховых случаев.

Что же касается физических лиц, то у нас только-только появляется слой граждан, имущество которого приобретено трудом, а не получено в результате неэкономических процессов, а, следовательно, у многих еще нет достаточной осознанности ценности тех благ (тех вещей), которыми они обладают. И, даже если она есть, то элементарно нет денег, на приобретение полноценной страховой защиты. К примеру, миллионы наших пенсионеров, которые практически бесплатно получили недвижимость в ходе приватизации квартир, стоимость которых сегодня очень значительна, не могут позволить себе купить годовой страховой полис. К сожалению, при нынешнем уровне дохода, большинству наших собственников возможность приобретения реального страхования недоступна. То есть страхование у нас не занимает естественную для него нишу. Зато занимает другие. По сей день 40% отечественного страхового бизнеса – это либо кэптивный, либо даже «своеобразный» бизнес, больше предназначенный не для защиты от рисков, а для обслуживания схем оптимизации финансовых потоков. И хотя, Федеральная служба страхового надзора (ФССН) ведет борьбу с этим атавизмом, но он не побежден. Но, это явление, со временем уйдет, по мере развития цивилизованности страхового рынка и роста сектора реального страхования.

- Сегодня перед страховым сообществом открываются более достойные цели. В принятых поправках к Градостроительному кодексу предполагается, что в СРО формами обеспечения, кроме компенсационных фондов, станут и системы страхования…

- Да, но только механизм участия страхования в этом обеспечении прописан наполовину. С одной стороны, для вступления в СРО участник может предоставить обеспечение либо полностью в денежной форме, либо частично в форме страхового покрытия. Второй уровень – это страхование рисков самих объединений. Но если обеспечение каждого отдельного участника сегодня уже прописано в поправках к Градкодексу, то второй уровень пока лишь упоминается.

А что такое компенсационный фонд? 50 участников, каждый вносит по 500 тысяч рублей. А каждый из этих участников возводит здания, стоимость которых измеряется миллиардами. Если даже хотя бы одно из возводимых зданий рухнет, то этого фонда не хватит, чтобы компенсировать убытки даже на 30%.

Здесь еще одна, более глубокая проблема. Когда во всем мире в середине 1980-х гг. внедрялась система дерегулирования строительного бизнеса, стандарты строительства были строго разграничены на две группы – те, которые контролирует государство, и те, которые обеспечиваются самим бизнесом. Государство брало на себя ответственность за безопасность, а бизнес – за качество. Государство формирует общие концепции, законы, предусматривающие обеспечение безопасности пользователей объекта, субъектов, находящихся вблизи строительной площадки, которым может быть причинен вред в ходе работ и др. Эти нормы определяются законами. А, вот порядок исполнения этих норм определяется уже различными отраслевыми регламентами (у нас – ГОСТами, СНИПами и т.д., в Европе – еврокодами), которые формируются при участии строительного бизнеса, и, несмотря на то, что не являются, собственно, законом, носят так же обязательный характер. К сожалению, у нас при написании законодательной базы все технические регламенты были введены на уровень добровольного исполнения. Что фактически означает: я могу их исполнять, могу не исполнять, могу придумать себе другие нормы. И любой грамотный юрист может доказать в суде, что несоблюдение регламента не является нарушением, поскольку у нас т.н. свобода выбора этих самих регламентов. Есть, правда, положение о том, что должен быть разработан и введен национальный стандарт. Но его пока нет.

Между тем процесс «жизни» здания, как известно, является многоступенчатым: сначала изыскательские работы, затем проектирование, строительство, ввод, гарантийная, постгарантийная эксплуатация, через какой период – реконструкция и капитальный ремонт, и наконец, снос здания и рекультивация земель. Между тем, у нас при разработке Закона о техническом регулировании вообще забыли об этапах, предшествующих вводу в эксплуатацию. Первоначально законопроект назывался «О безопасной эксплуатации зданий, строений, сооружений и безопасном использовании прилегающих территорий». Только в 2007 г. была изменена концептуальная часть документа, и включены в него все предыдущие циклы «жизнедеятельности» объектов.

Во всем мире существует некая договоренность между обществом и бизнесом о том, что общество согласно платить некую цену за определенный уровень безопасности, которую обеспечивает бизнес. Нам же, по существу, предлагается платить за кота в мешке. Если то, что раньше было государственным стандартом и предполагало санкции в случае нарушения, стало добровольным, то каждый субъект строительства может сказать: а я хочу разрабатывать свои критерии. Но чем он будет руководствоваться и как это будет отвечать критериям безопасности, нигде пока не прописано.

- Как это воспринимается страховщиками?

- Страховая компания, имеющая репутацию и планирующая работать на рынке, оказывается между двух огней: если она готова платить при возникновении страхового случая, она должна четко определить, что таковым является. Если к ним отнесен убыток, вызванный ненамеренным отклонением от каких-то норм при проведении работ, то эти нормы должны быть установлены и неоспоримы. Страховщик должен иметь возможность сравнить то, что есть, с тем, что должно было быть. В противном случае будет оспариваться сам факт наступления страхового случая. Пока это касается небольших инцидентов, это – полбеды, но если будут возникать случаи с серьезными убытками? Фактически серьезные убытки у нас время от времени возникают. И замалчиваются. Поскольку, во-первых, страхование мало распространено в строительной сфере, а во-вторых, строительным компаниям очень не хочется афишировать ни сам инцедент, ни некоторые аспекты свой деятельности. Но если все будет застраховано в соответствии с законом, то страховые инспектора будут вызываться из-за любых проблем – и что при этом может вскрыться – совершенно неизвестно. Это уже проблема легальности самого строительного бизнеса, кадров, качество проектной документации и т.д.

- А если бы у нас был разработан технический регламент? Предположим, мы можем доказать, что одна из деталей конструкции изготовлена из некачественного материала...

- Это еще надо доказать. Инцидент может быть связан и с некачественностью материала, с ошибками проектирования и с погрешностями в технологии строительства. Все это в принципе должно подпадать под понятие страхового случая, в зависимости от предусмотренного покрытия. Оно может быть узким и расширенным – надо смотреть по конкретному страховому продукту. Далее включается система регрессов и суброгаций. То есть, если здание рухнуло, то компания, которая застраховала риски строительно-монтажных работ, как правило, выплачивает страхователю возмещение, и если выясняется, что обрушение произошло в связи с некачественностью материала, то к его поставщику в порядке суброгации предъявляется иск. Во всем мире на всех этапах присутствует страховая защита. В случае инцидента идет разбирательство между страховыми компаниями: производитель бетона страхует свою ответственность за качество бетона, сама строительная организация – соблюдение технологии строительства, а эксплуатационники – за грамотное обслуживание. Соответственно распределяются и риски.

- Если страховые компании будут в массовом порядке страховать строительные риски и ответственность перед третьими лицами, хватит ли у них ресурсов для покрытия?

- Если мы говорим о страховании ответственности, то необходим признанный факт ее наступления, тут все просто: речь идет об урегулировании этой ответственности и привлечении страховщика в качестве финансового ответчика по уже признанной ответственности.

Говоря о способности наших страховщиков оплачивать страховые случаи, надо уточнить, какие риски они могут принять и какова доля тех рисков, которые останутся здесь? В принципе наш страховщик может принять любой риск – просто 97% его он должен будет перестраховать. У нас очень низкая капитализация основной части страховых компаний, и поэтому большую часть рисков страховщики передают в перестрахование, прежде всего, на Запад. Риски строительно-монтажных работ во всем мире одинаковы и достаточно прогнозируемы, и западные компании-перестраховщики готовы принимать участие в несении этих рисков.

- В том числе и в том случае, когда отсутствие технических регламентов открывает дорогу для любой самодеятельности?

- Да, вопрос об этом неизбежно возникнет. Западные компании готовы перестраховывать наши риски, пока их не так много. А наши компании, в свою очередь, могут позволить себе достаточную долю этих рисков оставить на собственное удержание. Но это до тех пор, пока страхованием не охвачены крупнейшие риски, и пока страхование не носит массовый характер.

Второй момент связан с ответственностью. У нас прописывается в законе, что страхованию подлежит ответственность за качество товаров, работ, услуг перед заказчиком, но в условиях неопределенности понятия «качество», неясно за что мы несем ответственность. В таких производных видах, как страхование госконтрактов, вообще непонятно, что делать. Между тем, поскольку в 80% госконтракты касаются строительства, то следовало бы внести в требования конкурсной документации обязательства по страхованию самого объекта, а не страхование ответственности. При этом там даже страхование ответственности ограничено 30%. Если здание рухнет, то эти 30% никого не спасут.

С точки зрения обеспечения интересов заказчиков я вижу выход в том, чтобы на базе саморегулируемых организаций создавались общества взаимного страхования (ОВС). Это замкнутая система, в которую каждый из членов СРО вносит определенный страховой взнос. Формируется фонд, который далее действует на принципах взаимной солидарной ответственности участников. То есть ОВС – это некоммерческие страховые объединения, создаваемые на принципе взаимности и солидарной ответственности (раскладки ущерба) между ее участниками. Каждый участник ОВС несет ответственность за результаты деятельности ОВС. В случае перерасходования сформированного страхового фонда, каждый участник вносит дополнительный страховой взнос, пропорционально доли своего участия, а в случае, если фонд израсходован не полностью, каждому возвращается часть страховой премии. Страхование рисков по системе ОВС формирует экономический механизм, стимулирующий снижение цены страховки за счет «улучшения» рисков, через «селекцию» тех субъектов, которые входят в эту систему и чьи риски страхуются. Кроме того, именно ОВС в полной мере воплощает принцип «наивысшей добросовестности», крайне важный при страховании крупных объектов и сложных систем. Общность страховых интересов участников взаимного страхования является материальной основой реализации этого принципа. А стремление организовать страхование возможно лучше и дешевле для своих членов – первая и главная цель взаимного страхования.

Тем самым, во-первых, создается экономический механизм солидарной ответственности. Это означает, что нас будет сильно интересовать, кого мы принимаем в СРО. Если я вступаю и плачу 500 тысяч рублей, и далее, вне зависимости от того, как СРО будет работать, все равно ни больше, ни меньше не заплачу, то для меня эти 500 тысяч действительно как «налог». А, если я знаю, что в зависимости от результатов работы каждого члена СРО, будет определяться и мое экономическое будущее, то я буду крайне внимательно смотреть с кем и на каких условиях я объединяюсь в СРО.

- То есть речь идет о создании компенсационных фондов возрастающего характера?

- Они дифференцированы во времени по своему объему, и при этом имеется солидарная ответственность каждого участника. Здесь же страхуются все риски, и ОВС может перестраховывать эти риски у коммерческих страховщиков или перестраховщиков. Члены ОВС как бы одновременно являются и страхователями, и страховщиками.

- И каждый должен думать, как ему воспринимать технические регламенты – как добровольную или обязательную норму...

- Да. И сама СРО разрабатывает регламенты, базируясь на которых, можно перестраховщику их представить и получить адекватную ставку в перестраховании по той совокупности рисков, которая сформирована в ОВС. В этом случае, мы заявляем, что наша СРО работает по таким-то правилам.

- А что происходит сегодня, пока нет технических регламентов?

- Все наобум. В том числе и ставки. В принципе, ставки определяются из аппроксимации по аналогичным видам исходя из прошлого опыта, понимая, что многие строительные организации существуют не для того, чтобы обанкротить страховщика, а чтобы работать. Но твердой базы нет. А между тем закон требует, чтобы строители спешно объединялись в СРО, и пока они этого не сделают, дальше работать не смогут. А сроки сжатые: с 1 января 2010 г. не действуют уже лицензии. И ныне существующие ассоциации будут срочно получать статус саморегулируемых. Это означает, что им нужно набрать как определенное число членов. Так же было с арбитражными управляющими в 2003 г., когда законом «О несостоятельности (банкротстве)» тоже было установлено минимальное число, и записывали всех подряд. Но с арбитражниками было проще: они могли набирать, но не назначать на арбитражный процесс, то есть можно было не бояться возникновения ущерба. Но процесс строительства имеет другую природу. И если в одну СРО на одинаковых условиях, с одинаковом объемом покрытия, но при разном уровне организации, при разном объеме бизнеса, при разном типе строительства, войдут ЛенСпецСМУ и компания «Три поросенка», которая строит шалаши, то, что дальше будет – совершенно непонятно. Потому, что поврежденный на 5% «Газпром-Сити» или уничтоженные на 95% три шалаша, не сопоставимы в размере убытков. Это вроде бы должно быть понятно, но сопоставления по объемам, при организации СРО и финансовому обеспечению нет. А в связи с тем, что сейчас все сделать надо быстро, все начнут страховаться, чтобы уменьшить свои издержки на вступление в СРО.

И страховщики скажут: мы вас застраховать можем, сейчас, быстро и не дорого. А с убытками будем как-нибудь разбираться потом. А так как все достаточно децентрализовано, и в то же время уровень социальной ответственности бизнеса невысок, все будут говорить: сделаем сейчас, а потом разберемся.

- В том числе и страховщики?

- Всегда найдутся «специфические» страховщики, готовые за «три копейки» застраховать непонятно что, не перестраховывая, и рассчитывая на то, что убытков либо не случится, либо, в крайнем случае, от них можно будет как-то «отбояриться». При том, что у нас 10000 строительных организаций, и с каждой можно содрать по 100000 рублей, это стоит того, чтобы на годик создать «компанию», собрать деньги, а потом ее «закрыть». А экономических стимулов к нормальному страхованию по-прежнему нет.

- А итогом может оказаться отрицательный отбор...

- И не только среди строительных компаний, но и среди страховщиков. Хотя, в принципе, и у ФССН есть механизм мониторинга компаний, через показатели финансовой устойчивости, но в краткосрочном периоде это обеспечить весьма затруднительно, а страховое обеспечение понадобится строителям уже сейчас.

У нас нет механизма возвратности тех вложений, которые сейчас идут в СРО и нет полноценного механизма солидарной ответственности. А без нее нет экономического стимула. А если его нет, то любая идея будет превращена в профанацию. И это самое страшное – учитывая, что в дальнейшем это скажется не только на строителях данного дома, но и на широком круге потребителей строительных услуг, то есть – на гражданах.

Но, тем не менее, я думаю, что после суеты и беготни в ближайшее время, когда страховщики начнут что-то предлагать, а строители будут как-то формировать СРО, во-первых, со стороны заказчиков начнет формировать представление о системе гарантий, которую предоставляет застройщик; во-вторых, по государственным проектам будут выбраны какие-то критерии, в том числе по страховому покрытию, только при наличии которых можно будет участвовать в торгах и тендерах; в-третьих, со стороны страховщиков будут проведены определенные действия в плане просветительской работы о том, что именно страхуется, что не страхуется, и куда инвесторам стоит ходить, а куда не стоит с точки зрения наличия у строительных организаций реальной страховой защиты.

Ну, а через год, может быть, что-то уравновесится: возможно, будут сделаны какие-то стандартизированные правила страхования, например, на уровне Всероссийского союза страховщиков; может быть, будут разработаны некие единые лимиты по страховым суммам, скажем, 10 миллионов, притом для годового лимита это небольшая сумма. Может быть, будет введена дифференциация страховых сумм в зависимости от объема бизнеса строительной компании. Посмотрим, что из этого выйдет. Вариантов множество, и многие из них крайне разумны и целесообразны, а уже практика взаимодействия страховщиков и строителей покажет, к чему мы придем в итоге. В любом случае, мы (страховые союзы) сейчас активно взаимодействуем со строителями и пытаемся выработать какие-то адекватные совместные решения.

Беседовал Константин Черемных





14.04.2008 18:55

В конце января 2008 г. правительство города в целом приняло Программу развития метрополитена и других видов скоростного внеуличного транспорта Санкт-Петербурга на 2008-2020 гг. АСН-инфо обратилось к заместителю начальника – Начальнику службы капитального строительства ГУП «Петербургский метрополитен» Аркадию Фурсе с просьбой рассказать об основных положениях этой Программы, этапах ее реализации, сложностях и проблемах, которые могут при этом возникнуть.

- Аркадий Георгиевич, обобщающий городской документ по метростроению в Санкт-Петербурге принят. В чем его суть?

- Как известно, до начала 1990-х гг. метрополитен строился исключительно за счет средств государственного бюджета, в рамках планового хозяйства. Экономический кризис охвативший страну привел к тому, что сначала финансирование перераспределилось в пропорции 50/50 между федеральным и городским бюджетом, а с 2000 г., в соответствии с новым постановлением российского правительства, национальный бюджет брал на себя вложение средств в доле до 20%. При этом, надо отметить, что и этих обязательств федеральный бюджет на выполнял. Максимальный объем выделенных денег составлял около 10%. Таким образом, уже почти 20 лет строительство метро в городе осуществляется главным образом за счет бюджета субъекта Федерации – Санкт-Петербурга. Это, разумеется, привело к сильному отставанию развития метрополитена от реальных потребностей города.

В 2003 г. была создана Программа развития метрополитена и других видов скоростного внеуличного транспорта Санкт-Петербурга до 2015 г. Она «с успехом» провалилась из-за недофинансирования. Сегодня общая экономическая ситуация в стране несколько улучшилась, появилась возможность выделения средств, и федеральные власти объявили о намерении принять общегосударственную концепцию развития метростроения в России до 2025 г. Таким образом, разработанный нами базовый документ по строительству метро в Санкт-Петербурге должен стать частью этой федеральной программы.

 

- Каковы основные положения принятого документа?

- Эта программа предусматривает, прежде всего, необходимость завершения строительства там, где оно уже начато. Объекты «незвершенки» на поверхности хорошо видны каждому. О том, что недостроено под землей знают только специалисты. Но это не делает подземную «незавершенку» менее опасной. Наземный недострой в худшем случае разрушится от неблагоприятных погодных воздействий и потребует полной ликвидации. Пройденные же и не эксплуатируемые тоннели, во избежание просадок грунта на поверхности, необходимо либо забутить (то есть заново засыпать), либо обслуживать: откачивать воду и др. В свое время до 60 млн. рублей в год нам приходилось тратить только на это.

Исходя из этого, первым этапом Программы развития метрополитена до 2020 г., является строительство линий метро там, где тоннели уже пройдены. Соответственно, в 2008 г. предполагается пуск I очереди Фрунзенского радиуса. Вводится станция «Волковская» с вестибюлем и наклонным ходом. Станция «Обводный канал» временно будет функционировать «по образу и подобию» «Адмиралтейской», т.е. поезда будут проходить ее без остановки. «Звенигорордская» вводится без наклонного хода, но с действующим переходом на «Пушкинскую», что обеспечит и возможность пересадки, и выход пассажиров на поверхность. Станция «Спасская» вводится также без наклонного хода, но с пересадкой на «Садовую» и «Сенную площадь».

В это же время планируется реорганизация движения поездов Правобережной линии и Фрунзенского радиуса. Суть ее заключается в том, что поезда Фрунзенского радиуса после пересадочного узла «Сенная площадь»- «Садовая»- «Спасская» будут двигаться через станцию «Садовую» к «Спортивной» и далее к станциям, сегодня являющимся северным окончанием Правобережной ветке.

В 2009 г. мы должны ввести в действие наклонный ход и вестибюль «Звенигородской». В 2010 г. планируется запуск станций южной части Фрунзенского радиуса – «Обводный канал», «Бухарестская и «Международная». На 2011 г. намечен ввод в эксплуатацию в полном объеме «Спасской», с организаций выхода на поверхность. Также намечен запуск «Спортийной-II» и «Адмиралтейской» – если будет благополучно разрешен вопрос с расселением зданий, чтобы появилась возможность построить наклонный ход.

Параллельно должны идти работы по II очереди Фрунзенского радиуса и на других объектах метростроения. В 2012 г. планируется окончание строительства южного участка Фрунзенского радиуса с вводом в эксплуатацию станций «Проспект Славы», «Дунайский проспект», «Балканская» и «Южная», а также депо, которое будет устроено уже за Кольцевой автодорогой, недалеко от завода «Тойота». Причем от станции «Пр.Славы» ветку планируется строить в надземном исполнении.

На 2013 г. запланирован ввод четырех станций на северо-западе Санкт-Петербурга, в продолжение линии от «Комендантского проспекта» в сторону Юнтоловского заказника. Пока эти станции не имеют даже названий и именуются «Магистараль №27», «Магистараль №30», «Магистараль №31», «Магистараль №32». За ними намечено строительство еще одного депо.

В 2014 г. должна быть введена в эксплуатацию станция «Театральная». Правобережная ветка будет идти через станцию «Спасская» на «Театральную» и далее на запад, на Васильевский остров, на территорию намыва «Морского фасада». Впрочем, эти перспективы уже выходят за рамки программы до 2020 г.

На 2015 г. намечено начало движения по Красносельско-Калининской линии – по южному ее участку. Откроется пять новых станций: «Черниговская» (с пересадкой на «Московские ворота»), «Новоизмайловская», «Броневая», «Путиловская» (с передадкой на «Кировский завод») и «Казаковская», за которой планируется создание еще одного депо. В дальнейшей перспективе планируется продолжить эту линию дальше на юго-запад города.

Далее, в 2016 г., намечен запуск второго наклонного хода на «Балтийской». Кроме того, планируется к вводу участок от станции «Улица Дыбенко» до «Народной», где также будет построено депо.

 

- Кстати, станция «Народная» запланирована к строительству за административной границей Санкт-Петербурга. Не вызовет ли это проблемы?

- В этом вопросе, действительно есть некоторые сложности. Городские власти резонно замечают, что Ленобласть должна финансово поучаствовать в строительстве метро на ее территории. У области, понятно, лишних средств нет. С другой стороны, «Народная» должна строиться в непосредственной близости от Кудрово, где планируется создать административный центр Ленобласти, что-то вроде столицы. Так что для удобства сообщения станция метро там будет необходима. Создание же города-спутника значительно увеличит пассажиропотоки, так что сегодня рассматривается вариант продолжения этой ветки и далее, до Уткиной заводи. Тогда нужно будет построить еще две станции, и переместить площадку депо в конец ветки. Но пока это все только предварительные прогнозы, поскольку в Генплане таких положений не предусмотрено.

 

- Как будет идти строительство после 2016 г.?

- На 2017 г. намечен запуск пяти станций, которые в перспективе должны войти в Кольцевую линию – от «Василеостровской» до «Выборгской». Пока эти станции не имеют даже утвержденных рабочих названий, поскольку находятся в стадии предпроектных проработок. На 2018 г. намечен запуск станций II очереди Красносельско-Калининской линии – от «Черниговской» до «Большеохтинской».

На 2019 г. новых пусков не намечено. А в 2020 г. будет введено несколько станций. Прежде всего, это III очередь Красносельско-Калининской линии – от «Большеохтинской» до станции «Ручьи», с вводом в эксплуатацию еще одного депо. В пусковой комплекс войдут станции «Пискаревский проспект», «Площадь Калинина», «Проспект Маршала Блюхера» и «Ручьи». Также начнет работу Красногвардейский радиус – от «Большеохтинской» до «Ржевки», включая станции «Ладожская-II», «Индустриальный проспект», «Улица Коммуны».

Помимо нового строительства планируется продолжение реконструкции действующих станций. Выполнены работы на «Пролетарской» и «Владимирской». Во второй половине 2008 г. начнется реконструкция «Горьковской» и «Нарвской». На ст. « Нарвской» впервые планируется установить эскалаторы нового образца, что позволить увеличь их количество с трех до четырех.. Если эскалаторы хорошо зарекомендуют себя в работе то, подобные работы планируется постепенно выполнить на всех загруженных станциях, где эксплуатируются трехленточные эскалаторы. О дальнейших перспективах реконструкции и капремонта (а в принципе, в них нуждаются многие станции 1960-х гг. постройки, такие как «Фрунзенская», «Парк победы» и др.) пока говорить сложно, поскольку эти работы осуществляются главным образом за счет собственных средств.

Вот такие – прямо скажем, крупномасштабные и амбициозные – планы в настоящее время включены в Программу развития метрополитена до 2020 г. Будут ли они реализованы – покажет время.

 

- В чем Вы видите главную проблему?

- Как не сложно догадаться, главный вопрос – в финансировании. То, что я сейчас рассказал, может быть исполнено, но при одном категорическом условии: финансирование должно осуществляться без задержек и в полном объеме. В рамках Программы, которая сейчас утверждается правительством города, предполагается выделение 220 млрд. рублей на строительство метро. Но для того, чтобы реализовать намеченные планы в полном объеме необходимо, чтобы и из федерального бюджета поступила примерно такая же сумма.

В 2008 г. из бюджета Санкт-Петербурга на метростроение направлено около 13 млрд. рублей. Исходя из существующей сегодня пропорции 80/20, федеральный бюджет должен выделить примерно 2,5 млрд. Но сказать что-то однозначно невозможно. Москва выделяет на строительство своего метро около 35 млрд. Соответственно, исходя из той же пропорции, федеральный бюджет должен добавить им порядка 7 млрд. рублей. Таким образом, только на строительство метро в столицах (не считая остальные 9 метрополитенов страны), федеральный бюджет должен выделить около 9,5 млрд. рублей. А принятыми документами предусмотрено только 8,8 млрд. Так что пока, по прогнозам, предполагается получение Санкт-Петербургом в 2008 г. на нужды метростроения из федерального бюджета суммы чуть более 1 млрд. рублей.

В 2009 г. пропорция еще будет сохраняться, что предусмотрено Программой. Город планирует дать примерно 10 млрд. рублей на метро. Что выделит федерация – пока не ясно. Но до этого времени большая часть финансирования шла из бюджета Санкт-Петербурга, и недовыделение федеральных денег оказывает сравнительно незначительное влияние. А вот с 2010 г. планируется изменение пропорции в варианте 50/50. Если и тогда федеральный бюджет не будет выполнять своих обязательств, то Программа будет под угрозой срыва или, точнее, сильного замедления.

 

- Как Вам кажется, есть ли понимание проблемы в федеральных органах власти?

- На словах все, безусловно, «за». Но мнение – даже самых высокопоставленных чиновников – это не документ, на основании которого выделяются деньги из бюджета. Необходима Федеральная целевая программа развития метростроения в России, которая вберет в себя все региональные документы, будет утверждена Правительством РФ и, соответственно, обеспечена финансированием.

Такой документ подготовлен Минтрансом РФ на основе программ субъектов Федерации (всего в России 11 строящихся метрополитенов). Теперь он должен быть рассмотрен и утвержден федеральным правительством, после чего в госбюджете прописываются отдельной строкой средства на выполнение мероприятий программы. Пока этого нет. Есть городская Программа и реально можно рассчитывать только на деньги из бюджета Санкт-Петербурга.

 

- В связи с реализацией столь масштабной программы, планируется ли приобретение новой специальной техники для метростроения?

- Надо понимать, что купить проходческие щиты – дело несложное, делают их быстро. Тем более, что старые щиты устарели морально и физически, да и новые СНиПы предполагают диаметр тоннеля 6,1 м, а старое оборудование было рассчитано на 5,6 м. Таким образом, технику в любом случае предстоит менять, обновлять, модернизировать. Но проложить тоннель – это не самое сложное и трудоемкое  дело. Тоннели необходимо обустроить: уложить путевой бетон, проложить рельсы, провести кабели, построить сами станции, выполнить наклонные ходы, смонтировать эскалаторы, обеспечить вентиляцию, канализацию, водопровод и т.д.

Кроме того, покупка техники – это задача подрядчиков. Им же, для того, чтобы идти на такие затраты, необходима уверенность в том, что они окупятся, что будет постоянная работа и стабильное финансирование. Так что будут деньги – будет и современная техника, и новейшие материалы и технологии, будет и реализована в полном объеме Программа, о которой мы сегодня говорим.

Беседовал Михаил Кулыбин