Алла Эккерман: «ГУИОН приносит городу доход, а не зависит от него»
ГУП «Городское управление инвентаризации и оценки недвижимости» (ГУИОН) – один из немногих примеров, когда монополист, попавший «на рынок», сохранил позиции и успешно конкурирует с частными компаниями. Генеральный директор предприятия Алла Эккерман рассказала о том, как ГУИОН пережил реформирование.
– С 2012 года монополия на инвентаризацию и техучет недвижимости не действует. Расскажите, как ГУП пережило потерю статуса монополиста?
– Когда закон обязал нас работать в условиях конкурентного рынка, пришлось перестраиваться, становиться мобильнее, более чутко реагировать на изменения конъюнктуры рынка. Одной из самых сложных задач было перестроить собственную работу, например, научиться рекламировать себя, ведь прежде для нас это была совершенно нетипичная задача. Всем сотрудникам компании трудно давались эти перемены, но постепенно мы справились. За эти годы нам удалось не только сохранить все направления деятельности, включая кадастровые работы, техническую инвентаризацию, проектирование, оценку недвижимости, а также землеустроительные работы, но и обеспечить повышение конкурентоспособности нашего предприятия, суметь занять свою нишу на рынке. Теперь, перестроив свою работу, мы оперативно реагируем на новые тенденции в сфере оказания услуг по управлению недвижимостью и готовы расширять спектр предоставляемых нами услуг, в том числе в электронном виде.
– До 2012 года определенную часть доходов ГУИОНу приносил госзаказ. Сейчас ситуация изменилась?
– Сегодня доля средств, которые мы получаем от города в виде платы за выполненные работы, не является определяющей в наших доходах. В 2015 году госконтракты приносили 10% дохода, в 2016 году этот показатель снизился до 6%. По итогам этого года, мы прогнозируем, что госзаказ обеспечит нам до 9% дохода.
– На каких клиентов вы ориентируетесь в большей степени: на физических или юридических лиц?
– Нам важны все клиенты. Но есть и специфика, связанная с историей предприятия, ведь ГУИОН – известная людям госорганизация, существующая уже 23 года, наши отделения расположены почти во всех районах Петербурга, и поэтому горожане чаще всего идут именно к нам.
Взаимодействие со строительными компаниями складывается по-разному. После 2012 года мы наблюдали серьезный отток клиентов, многие ушли к независимым кадастровым инженерам, главное преимущество которых в том, что они предлагают более гибкое ценообразование, мы же – госкомпания, поэтому деятельность ГУИОН подлежит тарифному регулированию. Однако в последние два года застройщики начали к нам возвращаться, что объясняется, на мой взгляд, тем, что у нас работают опытные высококвалифицированные специалисты, мы давно на рынке, и очевидно, что никуда не исчезнем (а печальный опыт работы с «однодневками» появился у многих застройщиков). Еще важный момент: специалисты нашего предприятия всегда осуществляют замеры непосредственно на объекте, тогда как другие компании, в целях экономии, зачастую работают по проекту, что неминуемо приводит к ошибкам. Кроме того, мы серьезно относимся к вопросу сохранения архивных данных, поэтому к нам повторно можно обратиться через два, три или четыре года, и мы без проблем найдем результаты своей работы любой давности и решим все возникшие вопросы.
– В соответствии с новациями законодательства, для осуществления всех трех направлений оценки специалист должен получить три соответствующих аттестата.
– Мы заранее готовились к этим изменениям законодательства, поэтому наши оценщики уже сдали квалификационные экзамены и получили все необходимые аттестаты. Наверняка не все игроки рынка были столь же предусмотрительны, что, несомненно дает нам серьезное преимущество.
– Федеральные власти давно объявили курс на цифровизацию рынка недвижимости. ГУП как-то участвует в этом процессе?
– Широкое использование информационных систем в работе ГУИОН позволяет нам оперативно и качественно предоставлять услуги. Достаточно сказать, что наши специалисты ведут работу по разработке Единой информационной системы (ЕИС) с 2006 года. С февраля прошлого года мы приступили к предоставлению услуг в режиме «онлайн» через специальный сервис, размещенный на нашем официальном сайте. Весьма показательно, что с начала этого года предприятие увеличило доход от предоставления услуг в режиме «онлайн» в пять раз – за указанный период было обработано более 1100 заявок на сумму более 2,2 млн рублей, что подтверждает востребованность данного сервиса.
– В портфолио ГУИОН очень много серьезных проектов. Расскажите, какими Вы особенно гордитесь?
– Предприятие выступает одним из основных и постоянных партнеров Петербурга при строительстве большинства знаковых стратегических объектов. Достаточно сказать, что именно наши специалисты проводили техническую инвентаризацию и кадастровые работы в отношении таких мегапроектов, как новый стадион на Крестовском острове или штаб-квартира компании «Газпром» – «Лахта Центр».
В прошлом месяце, например, мы закрыли трехлетний контракт с ГУП «Водоканал». Наши специалисты обследовали 17 058 зданий и 43 435 нежилых помещений на территории Северной и Центральной зон водоснабжения. В результате выяснилось, что у 13 465 нежилых помещений вообще не было договоров на водоснабжение, тогда как в самом «Водоканале» полагали, что таковых будет в 2,5 раза меньше. Собранная ГУИОН информация поможет «Водоканалу» реально оценить количество абонентов, объем водопотребления, наличие приборов учета и т. д. – и, соответственно, увеличить выручку.
– ГУИОН несколько лет занимался реконструкцией Литейной женской гимназии. Расскажите, как шли работы.
– Здание Литейной женской гимназии было построено в 1878 году в стиле неоренессанса. В советское время здесь находилась средняя школа № 194, а в 1974 году разместилось профессионально-техническое училище. В итоге к 2013 году, когда здание передали в ведение ГУИОН, оно нуждалось в серьезных восстановительных работах. Перед нами была поставлена задача, с одной стороны, сохранить объект культурного наследия, а с другой – создать современное офисное здание, удобное для работы, не задействуя при этом бюджетные средства. Реставрация шла до 2017 года: мы провели проектно-изыскательские работы, ремонт несущих конструкций, инженерных систем, кровли и фасадов. Было тяжело, временами хотелось все бросить и вернуть здание, однако сейчас я рада, что мы пошли до конца. Я очень горжусь этим проектом, ведь это яркий пример того, как без привлечения денег из городской казны можно внести вклад в сохранение нашего прекрасного города.
Исполняющий обязанности проректора по учебной работе Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета (СПбГАСУ) Виктор Зверев в беседе с корреспондентом газеты «Строительный Еженедельник» Лидией Горборуковой рассказал о приемной кампании в вузе.
– Как вы оцениваете обеспеченность профильными специалистами строительной отрасли Петербурга?
– Я считаю, что специалистов много не бывает. Чем их больше, тем выше их конкуренция, и тем шире у работодателя выбор. Из 5-6 человек он может выбрать одного, который наиболее отвечает заявленным требованиям. Наш университет выпускает порядка 600 человек в год по различным специальностям: строители, архитекторы, автотранспортники, экономисты. Теперь в этом списке появились и юристы. С одной стороны, возникает вопрос, какое отношение юристы имеют к строителям и почему мы открыли это направление. Однако на рынке возникает множество ситуаций, когда именно юридическая помощь нужна и строителям, и тем, кто будет жить в квартирах. В первую очередь, речь идет о долевом строительстве, тем более что № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве…» несовершенен.
– С 20 июня началась приемная кампания в СПбГАСУ. На какой средний балл ЕГЭ вы рассчитываете?
– Пока это неизвестно, так как зависит от того, сколько абитуриентов изъявят желание поступать в СПбГАСУ. Согласно прошлому году, проходной балл на архитектурный факультет составил 278, на строительный – 173, на факультет городского строительства и хозяйства, который уже реорганизован в этом году, – 173, на автомобильно-транспортный факультет – 174, а на экономический – 220. Минимальный проходной балл по университету в прошлом году составил 173. Что будет в этом году, пока не ясно. Отмечу, что проходной балл во многом зависит от специальности, и на каждом факультете по различным направлениям цифры могут значительно отличаться. Например, на строительном факультете на специальность «строительство» проходной балл составил 207, а вот по специальности «прикладная математика и информатика» – 173 и т. д.
– Предусмотрены ли при поступлении в ГАСУ дополнительные творческие конкурсы кроме учета итоговых данных по ЕГЭ?
– Да, например, на архитектурном факультете у нас есть два дополнительных творческих экзамена – это рисунок архитектурной детали и объемная композиция из геометрических тел. Здесь и проходной балл по ЕГЭ высокий – 278.
– На какой уровень подготовки выпускников школ вы рассчитываете? Каким он оказался в прошлом году?
– Некоторые дисциплины в школе отсутствуют. О физике и математике абитуриенты имеют представление, а начертательной геометрии у них не было. На этом предмете студенты и «сыпятся» по итогам первого курса. Что касается общего уровня подготовки школьников, то он, на мой взгляд, с каждым годом медленно, но растет. Во всяком случае, сейчас складывается впечатление, что парни идут в вуз не спасаться от службы в армии, а получить профессию. Это радует.
– ЕГЭ действует уже несколько лет. Как изменилась ситуация с приемом абитуриентов в вузы?
– Я лично противник ЕГЭ. На мой взгляд, это чистый фарс. Результаты тестов не показывают истинные знания абитуриента, а лишь то, на что его «натаскали». Раньше был определенный проходной балл в вузе, который подводил четкое разделение – эти абитуриенты поступили, а эти нет. Но на строительном факультете, например, оставалось 15-20 мест, и мы сутками сидели за столом и продолжали экзаменовать оставшихся абитуриентов. Выбирали из них лучших – тех, кто не дотянул до проходного балла, но имеет знания и способности у нас учиться. А сейчас ЕГЭ подводит черту и не дает шанса тем, кто не проходит по баллам. Как ни странно, но абитуриенты из регионов привозят балл по ЕГЭ выше, чем петербуржцы. Сейчас число иногородних ребят составляет 2/3 от всех поступивших в вуз. Мне обидно, что очень многие талантливые петербуржцы остаются за бортом.
– Обучение по каким специальностям и направлениям проходит в вашем университете?
– Всего в состав вуза входят восемь факультетов: архитектурный, строительный, факультет инженерной экологии и городского хозяйства, автомобильно-транспортный факультет, экономики и управления, общестроительный факультет, факультет безотрывных форм обучения и факультет судебных экспертиз и права в строительстве.
Должен заметить, что сейчас все абитуриенты в СПбГАСУ, за исключением будущих архитекторов, экономистов и менеджеров, поступают на общестроительный факультет по направлению «строительство». Два года все они учатся по одному учебному плану. После второго курса мы их разделяем по профилям: промышленное и гражданское строительство; техническая эксплуатация объектов ЖКХ; производство и применение строительных материалов, изделий и конструкций; проектирование зданий и сооружений; теплогазоснабжение и вентиляция; водоснабжение и водоотведение; автомобильные дороги и т. д. – всего девять профилей. И в зависимости от того, хорошо ли студент два года учился, он может выбрать профиль. Проводится рейтинг, и если студент учился хорошо, то он имеет право сам выбрать профиль, если у него не хватает баллов по результатам рейтинга, то идет распределение туда, где будут места.
– Какие направления подготовки пользуются наибольшей популярностью у студентов?
– Наиболее востребовано промышленное и гражданское строительство. В прошлом году 170 из 190 студентов захотели учиться по этому профилю. Да это и естественно, что в строительном вузе самая востребованная специальность касается строительства.
– Какой процент из студентов, окончивших вуз, поступает в аспирантуру?
– Аспирантура – это третья ступень высшего образования после магистратуры. Первая ступень – это бакалавриат, где обучение идет четыре года. Архитекторов мы готовим пять лет. Потом бакалавр идет либо устраиваться на работу, либо пытается поступить в магистратуру. На мой взгляд, магистратура – это еще не массовое производство, но уже не штучное. Еще два года назад в вузе было с десяток магистров. Сейчас в магистратуре учатся 168 человек. В этом году выпускается 50 магистров. Месяца через два мы сможем сказать точно, сколько из них пойдет в аспирантуру. Но туда поступают и те специалисты, которые уже поработали на строительном рынке. Таких случаев немного, так как, работая в крупной компании, выделить время на обучение в аспирантуре тяжело.
– Отслеживаете ли вы трудоустройство своих выпускников?
– Да. В прошлом году мы выпустили 610 архитекторов и строителей. В итоге на бирже труда зарегистрировались два. Вот вам и статистика.
– Есть ли в университете курсы повышения квалификации, переподготовки для профильных специалистов? Насколько они популярны на рынке труда?
– Да, в СПбГАСУ есть Институт повышения квалификации и профессиональной переподготовки специалистов. Он пользуется большим спросом и известен далеко за пределами города. Ежегодно в стенах института обучается около 5 тыс. человек. Количество желающих обучаться там с каждым годом увеличивается. Запись на курсы начинается за полгода. Уже сейчас комплектуются группы, а по программе ПГС уже сформирован целый поток, обучение у которого начнется в октябре.
Анатолий Молчанов, главный инженер Санкт-Петербургского института «Атомэнергопроект» (СПбАЭП), рассказал корреспонденту газеты «Строительный Еженедельник» Лидии Горборуковой об особенностях рынка проектирования атомных энергообъектов и современных системах безопасности АЭС.
– Активно ли сегодня развивается атомная энергетика в России и мире?
– Портфель заказов, который есть у института, лишний раз подтверждает, что у атомной энергетики как в России, так и в мире в целом хорошие перспективы. В России сегодня строится 11 атомных реакторов. Санкт-Петербургский «Атомэнергопроект» работает по проекту ЛАЭС-2, четвертому энергоблоку Белоярской АЭС – БН-800 (реактор на быстрых нейтронах), который в нынешнем году будет выходить на этап физического пуска. Институт также ведет проектирование первой Белорусской АЭС в Островце. Нашим традиционным партнером является Китай, где первые два энергоблока Тяньваньской АЭС, построенной по нашему проекту, уже пять лет находятся в эксплуатации. Сейчас идет сооружение еще двух энергоблоков. Активно развивается атомная энергетика у нашего ближайшего соседа – Финляндии, где мы также предполагаем вести проектные работы. Кроме этого, наш институт является генпроектировщиком MIR.1200 – проекта, представленного Российско-чешским консорциумом на тендер по достройке АЭС «Темелин» в Чехии.
– Насколько насыщен российский рынок компаний, проектирующих атомные станции?
– Вообще игроков рынка проектирования атомных объектов в России можно пересчитать по пальцам одной руки. В России сложился устойчивый триумвират компаний, которые выступают генеральными проектировщиками. Существует три института «Атомэнергопроект» – в Москве, Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде. Плюс ОАО «Головной институт ВНИИПИЭТ», расположенный в Санкт-Петербурге. Однако пока он большими промышленными объектами не занимается, но тем не менее «среднюю» энергетику проектирует. В качестве разработчиков реакторной установки ВВЭР (водо-водяной энергетический реактор) традиционно выступают ОКБ «Гидропресс» из Подольска и Курчатовский институт. Разработкой реакторов на быстрых нейтронах занимаются ОАО «ОКБМ Африкантов» в Нижнем Новгороде и Физико-энергетический институт им. А.И. Лейпунского в Обнинске.
Но даже на этом узком рынке происходят изменения. Уже в течение года идет процесс слияния двух структур – ОАО «Головной институт ВНИИПИЭТ» и нашего института.
– Что повлечет за собой появление на рынке новой структуры?
– Слияние двух крупных проектных институтов было продиктовано желанием Росатома создать на Северо-Западе очень мощное проектное подразделение атомной отрасли. ОАО «СПбАЭП» станет филиалом головного института «ВНИИПИЭТ». В конечном итоге у объединенного предприятия появится новое название, над которым мы сейчас думаем.
Если мы занимаемся исключительно гражданской энергетикой, то ВНИИПИЭТ работает и на оборонную отрасль. Объединение в первую очередь позволит нам расширить компетенции. Плюс слияние даст нам возможность привлечь дополнительные ресурсы. В конце июня слияние предприятий завершится.
Несмотря на малое количество игроков, конкуренция на рынке проектирования атомных объектов есть. Она особенно проявляется при участии в крупных тендерах и конкурсах. Каждый из проектных институтов имеет специфику и по ряду проектных работ привлекает субподрядные организации. Вот тут разворачивается активная конкурентная борьба. Мы тоже привлекаем подрядные компании, да и сами по некоторым объектам работаем как субподрядчики. Например, по гидротехническим работам.
– Сколько стоит создание проекта атомного энергоблока?
– Полное сооружение АЭС из двух энергоблоков мощностью 1200 МВт каждый от стадии изыскательских работ, проекта и до ввода в эксплуатацию составляет около 230-240 млрд рублей. Порядка 7% от этой суммы приходится на проектирование. Первый энергоблок, как правило, имеет более высокую стоимость. Это связано с тем, что есть множество вспомогательных систем, которые вводятся вместе с ним, а второй блок подключается к уже готовой инфраструктуре и не требует дополнительных затрат. Необходимо отметить, что на цену значительно влияют вопросы безопасности, экологии.
Любая парогазовая установка с точки зрения сооружения и затрат будет проще и дешевле – она окупит себя лет за 5-7 лет, а атомная станция – за 10-15 лет. Но экономический эффект достигается именно в процессе эксплуатации.
– Сколько времени проектируется атомная станция? Можно ли заложить в проекте атомной станции возможность ее роста?
– Проектирование атомной станции длится около 5-6 лет. Первые три года ведется подготовка технического проекта, потом начинается строительство, и параллельно выпускается рабочая документация. В технический проект мы закладываем тип оборудования по прошлому опыту, но когда в процессе закупок выбирается конкретное оборудование, в проект вносятся изменения.
Мы заявляем, что срок эксплуатации атомной станции – 60 лет. Можно говорить о продлении срока эксплуатации атомной станции после проведения ревизии основного оборудования. Сейчас подобные процедуры происходят на многих энергоблоках в России – на Кольской АЭС, Ленинградской АЭС. Увеличение мощности энергоблока возможно в пределах 4-5%. Например, увеличение топливной компании с одного года до полутора лет существенно улучшает коэффициент использования установленной мощности. Но глобально нарастить мощность АЭС можно только с вводом новых энергоблоков.
– Чем дальше развивается отрасль, тем больше внимания уделяется безопасности атомных станций. Какие инновационные технологии появились за последние годы?
– Эволюция технологий по обеспечению безопасности происходит на разных уровнях. Во-первых, постоянно совершенствуется топливная составляющая – конструкции топливных таблеток становятся более надежными. Во-вторых, есть непосредственно реакторная установка – корпус реактора, насосы, парогенераторы, которые совершенствуются и по технологии, и по материалам.
В чем как таковая проблема с безопасностью атомной станции? Заглушить ядерную реакцию несложно. Можно это сделать специальными стержнями или ввести жидкий поглотитель. Но существуют остаточные тепловыделения, и если не обеспечить отвод тепла, можно получить неприятности. На АЭС Фукусима-1 цунами сбило генераторные установки, а без электричества насосы не работали, и значит, было нечем отводить остаточное тепло.
Поэтому помимо активных систем безопасности, работающих от электроэнергии, следует предусматривать в проекте и пассивные системы безопасности. Сейчас все наши проекты обеспечены такими системами. Их действие основано на законах физики и происходит естественным образом. Это и есть прогресс в системах безопасности – сочетание активных и пассивных систем.
Современной атомной станции не страшно даже падение небольшого метеорита. Конструкция энергоблока имеет двойную защитную оболочку. Внутренняя оболочка защищает от выхода наружу радиоактивных веществ, а внешняя является своеобразной броней от внешних воздействий – торнадо, ураганов, падения самолетов и т. д.
Но по целевым показателям вероятностного анализа безопасности, который обязательно проводится при разработке проекта, плавление активной зоны может случиться не чаще, чем один раз в миллион лет, а выброс радиоактивности с современной АЭС – еще реже.