Борис Латкин: «Создать точку прорыва»
Rocket Group инициировала проведение конкурса на разработку концепции технополиса на территории площадью около 500 га в Кудрово (Ленобласть), неподалеку от границы с Санкт-Петербургом. Об идее проекта, его специфике и перспективах «Строительному Еженедельнику» рассказал генеральный директор компании Борис Латкин.
– Борис Петрович, почему для размещения проекта Rocket Group выбрала именно эту местность? В чем ее преимущества?
– Дело в том, что проект задуман масштабный, и территорий, которые подходили бы для его размещения, совсем немного, а в границах Петербурга их, пожалуй, и вовсе нет. Мы рассматривали несколько локаций, и, по нашей оценке, Кудрово – самый оптимальный вариант.
Чтобы такой крупный инновационный проект мог успешно состояться, территория должна соответствовать ряду обязательных условий, причем отсутствие каждого из них является серьезным препятствием. Соответственно, точек на карте, которые полностью удовлетворяли бы имеющимся требованиям, не так много.
Прежде всего, локация должна иметь прекрасную транспортную доступность. В нашем случае для автотранспорта важны близость Кольцевой автодороги (по которой несложно быстро добраться до аэропорта «Пулково») и «вылетного» Мурманского шоссе, а также существующий проект Восточного скоростного диаметра, который улучшит связь с Петербургом. Общественный транспорт локализуется вокруг станции метро «Улица Дыбенко». Уже принято решение о строительстве станции «Кудрово», которая должна открыться в 2025 году. Кроме того, существует железнодорожная ветка в промзону «Уткина заводь».
Вторым важным аспектом является инженерная подготовка территории, наличие мощностей по электроэнергии, тепло-, водоснабжению, канализованию и пр. В этом смысле Кудрово также обеспечено на очень неплохом уровне, что непосредственно связано с развернувшимся там активным жилищным строительством. Оно, кстати, тоже добавляет привлекательности локации, поскольку как минимум часть людей, которые будут заняты в технополисе, могли бы и проживать поблизости.
Принципиально важным моментом для проекта является непосредственная близость к такому мегаполису, как Петербург – с его мощнейшим научным, образовательным, культурным потенциалом. Центр инноваций нужно создавать рядом с местом, где живут и учатся люди, которые будут вести эту работу. Перечисленные факторы, в сочетании с уже упоминавшейся необходимостью в большой территории площадью порядка 500 га, и обусловили интерес к Кудрово.
– В чем Вы видите цель проекта? Каковы основные этапы его реализации?
– Нам кажется, что успешный рост экономики нашей страны невозможен без формирования инновационных центров. Надо не просто догонять технологически развитые страны, но, отталкиваясь от уже имеющейся базы, двигаться дальше. Нужны точки роста для запуска прорывных инноваций. О необходимости такого подхода, кстати, вполне четко и недвусмысленно говорилось в недавних «майских указах» Президента России Владимира Путина. Мы видим наш проект как раз одной из таких точек прорыва.
Причем мы не намерены заранее ограничивать направленность потенциальных резидентов технополиса какими-то отраслевыми или нишевыми рамками. Хотелось бы создать проект, который давал бы возможность появиться передовым разработкам в самых разных сферах. В нашем представлении технополис – это коммуникационная площадка для формирования комплекса R&D, объединяющая процесс получения новых знаний с потенциалом опытного и мелкосерийного производства. Мы хотели бы помочь преодолеть одну из «классических» проблем отечественной промышленности: огромную временную дистанцию между появлением идеи и внедрением основанной на ней технологии или конструкции в серийное производство. При этом мы ни в коем случае не собираемся превращать проект в промзону с крупными предприятиями, выпускающими огромные объемы продукции, и с рисками загрязнения окружающей среды. Это – не наша задача. Проект рассчитан именно на генерацию инновационных идей, «чистых помещений», разработку новых технологий и продуктов с функцией мелко- и среднесерийного производства. А массовое производство может быть организовано в любой точке страны или даже мира – в зависимости от конкретных потребностей и экономической эффективности.
Что же касается этапов и иных деталей реализации проекта, то для их формирования и обоснования мы и проводим конкурс на выработку концепции технополиса. Подчеркну: мы максимально открыты для сотрудничества со всеми заинтересованными сторонами, приветствуем выдвижение и обсуждение новых идей и оригинальных подходов к реализации проекта. Хотелось бы максимально, насколько это возможно, продумать и просчитать концепцию, сделать ее как можно более гибкой, способной трансформироваться под решение новых задач.
Пока же, в качестве ориентировочных «этапов большого пути», мы наметили следующие шаги. В 2020 году хотелось бы утвердить концепцию, а в 2025-м – приступить к созданию первой очереди технополиса на территории до 100 га. В целом срок реализации проекта – порядка 30 лет, а суммарный объем инвестиций – около 200 млрд рублей.
– Проекты подобного масштаба обычно инициируются властями федерального или регионального уровня (например, Сколково под Москвой или Иннополис в Татарстане). Возможно ли реализовать такое начинание за частные деньги?
– Действительно, мировая практика демонстрирует, что крупные технополисы создаются обычно именно на государственные средства. Это неудивительно, ведь такие проекты, как и в нашем случае, в значительной степени нацелены на решение проблем общенационального масштаба. Впрочем, международный опыт знает и исключения из этого правила. Большие частные технополисы создавались во Франции, США, некоторых других странах. Думаю, по силам это и России.
Продумывая проект, мы серьезно изучали мировую практику реализации подобных проектов. Нам представляется, что изначальный государственный посыл придает им некую излишнюю жесткость, структурированность, форматность. Например, некоторые китайские технополисы, созданные под решение конкретных задач 25-30 лет назад, сегодня сталкиваются с проблемой дальнейшего развития, поскольку свою функцию они во многом уже выполнили, а ни на что другое рассчитаны не были. Мы же, как я уже говорил, хотели бы создать максимально гибкую систему, способную меняться исходя из текущих потребностей. В рамках частного проекта, на наш взгляд, это можно сделать гораздо эффективнее.
С другой стороны, вне всякого сомнения, без сотрудничества с государством проект такого масштаба реализован быть не может. На федеральном уровне уже утверждены меры поддержки таких начинаний. Они включают и налоговые льготы, и ряд других преференций как для операторов проектов, так и для их резидентов. Необходимо будет содействие власти в таких вопросах, как актуализация мер поддержки малым инновационным и производственным предприятиям, организациям, осуществляющим научно-исследовательскую деятельность, развитие транспортной, инженерной, социальной и иной инфраструктуры на осваиваемой территории, помощь во взаимоотношениях с естественными монополистами, имиджевая поддержка и пр.
– Каково будет значение проекта для региона? Что он даст Ленобласти? И как относятся к нему региональные власти?
– Известно, что федеральные власти в настоящее время уделяют самое серьезное внимание теме развития инновационных технологий в различных отраслях экономики. Более того, эта тематика является одним из критериев при разработке стратегий развития регионов, а также оценке работы властей региона при составлении соответствующих рейтингов.
На наш взгляд, нет никакого сомнения, что создание такого мощного инновационного центра, как технополис, даст дополнительный плюс инвестиционной привлекательности региона. Проект задуман как долгосрочный центр привлечения все новых и весьма крупномасштабных инвестиций в современные технологические разработки. Кроме того, когда я говорил, что серийное производство продукции на основе созданных в технополисе инноваций возможно в любой точке мира, это отнюдь не означало, что на базе малых инновационных предприятий производство не может появиться в Ленобласти. Все зависит от практической целесообразности.
В любом случае, мы считаем, что реализация нашего проекта станет серьезным подспорьем для экономического развития региона в самых разных сферах и прежде всего, конечно, в вопросе наращивания научно-инновационного потенциала.
Поэтому уже сейчас, когда мы ведем переговоры с представителями органов власти Ленобласти разных уровней, мы получаем положительную обратную связь и поддержку нашей инициативы. В частности, представители властных структур региона выражают готовность участвовать в конкурсе и подготовке концепции технополиса. Сегодня вопрос прорабатывается на уровне профильных структур. Заинтересованность проявило Агентство экономического развития Ленобласти. Выходить же с конкретными предложениями к руководству региона мы будем, когда сформируем концепцию, обоснуем привлекательность проекта для инвесторов и субъекта РФ, сделаем расчеты окупаемости, будем, как говорится, иметь конкретные «цифры на руках».
Априорно запретных доминантных высот в Петербурге быть не должно, полагает Александр Викторов, глава «Союз 55».
Этот принцип, по его мнению, применим и при строительстве в близких к центральным районах Северной столицы, например на намывных территориях Васильевского острова. Напомним, в 2014 году именно мастерская «Союз 55» по заказу компании «Терра Нова» разработала концепцию такой застройки в северной части намыва, получившую одобрение Градостроительного совета. Недавно вопрос о соблюдении высотных регламентов на намывных территориях вновь приобрел остроту – уже в связи с застройкой южной части.
– Александр Павлович, какой все-таки должна быть застройка новых территорий Васильевского острова?
– Мы в своей работе закладывали достаточно комфортную среду. Высота зданий – от шести до максимум 18 этажей, ярусная застройка береговой линии с как можно большим количеством видовых квартир. За линией жилой застройки – зеленая зона для размещения в ней детских садов, школ. Далее – вновь жилые дома, уже башенного типа, расположенные таким образом, чтобы обеспечить максимально возможное количество видовых секторов на залив. Мы также предусмотрели защиту будущих жителей от сильных морских ветров. Например, зеленая зона размещена на пониженной отметке. Мне кажется, комбинация жилья разной высотности и плотности – абсолютно разумный подход. И абсолютно запретных высот нет. Напротив, в петербургской традиции высотные акценты замыкают магистрали. Поэтому сама по себе высотность не страшна, но она должна быть уместной: должен соблюдаться принцип «Не навреди» – как у врачей.
– А насколько, на ваш взгляд, соотносятся принципы застройки северной и южной частей намывных территорий Васильевского острова, в том числе проекта Glorax Development?
– Не могу говорить о концепции архитектурного бюро «Б2», поскольку не видел ее представление на Градсовете. Но что касается проекта, разработанного по заказу Glorax Development, то в нем также предусмотрена одна высотная доминанта. Если она будет обоснованной по всем параметрам, не навредит традициям города и реализуется в точном соответствии с проектом, это нисколько не будет противоречить нашим идеям. Пока, считаю, Glorax Development на старте реальной работы, поскольку проект планировки только задает основные позиции. К сожалению, проекта застройки у нас сейчас законодательно не существует.
– Сторонники жесткого контроля высотности в Санкт-Петербурге аргументируют его необходимость стремлением сохранить культурное наследие. А по-вашему, где находится грань между сохранением наследия и все-таки развитием города?
– Я всегда считал, что сохранение наследия – основа, но не цель. А вот главная цель, хотя, может, кому-то не понравится эта формулировка, – развитие.
В свое время, работая над Генпланом Санкт-Петербурга, мы исходили в том числе из слогана «Сохранение через развитие. Развитие через сохранение». Считаю, это абсолютно правильно. Традиции должны и сохраняться, и развиваться. В этом контексте петербургская традиция – как раз некая фиксированная высота с выверенными акцентами. Почему бы ее сейчас не применять? Думаю, это разумный подход города к планам застройщиков. Хотят идти ввысь – пусть обосновывают, но доводами не экономическими, а градостроительными и архитектурными.
– Вам импонирует то, в каком направлении сегодня в Петербурге развиваются идеи сохранения через развитие и развития через сохранение?
– Ответ зависит от того, о чем именно идет речь. Например, развитие событий в связи с Конюшенным ведомством я, честно говоря, не понимаю. Да, там были требования о сохранении внутреннего пространства. Но меняется время – меняется функция. Вряд ли кто-нибудь решит там организовать конюшню, а использовать Конюшенное ведомство под гараж, как это было в течение нескольких десятилетий, – такое и в страшном сне сегодня не привидится. И за что бились? За то, чтобы памятник архитектуры разваливался потихоньку? Считаю, надо находить функцию, которая позволяет сохранить основные, наиболее важные предметы охраны объекта. Историки могут со мной не согласиться, но, по-моему, здесь излишне перегнули палку.
– Вы высказывали мнение о преимуществе небольших кварталов перед большими. В чем оно?
– Огромные кварталы – настоящая беда с точки зрения социализации: у людей, которые там живут, формируется безразличие ко всему. Сегодня важны именно небольшие кварталы, где жильцы как минимум знают друг друга в лицо. Поэтому я ничего плохого не вижу в советской модели квартальной застройки. Наоборот, считаю, что у нее есть преимущества с точки зрения создания комфортной среды, насколько это возможно в нынешних экономических условиях. Когда с деньгами туго, реализовать принцип комфортной среды сложно.
В истории нашего градостроительства уже был такой период, когда архитектура закончилась, потому что нужно было срочно обеспечить как можно больше квадратных метров. Но сравнивая сегодня кварталы постройки 1960-х годов и современные огромные жилые комплекса, я понимаю, что для меня кварталы пятиэтажек имеют больше ценности и прелести.
Другое дело, что старые кварталы не соответствуют современным требованиям к качеству среды по объективным причинам, например в них отсутствуют парковки. Значит, надо думать, как обустроить парковки, как-то еще улучшить потребительские качества среды. Это могло бы стать альтернативой той модели реновации, которая не зарекомендовала себя как эффективная.
– Сейчас начинается работа над новой версией Генплана Санкт-Петербурга. Каким должен быть его основополагающий принцип?
– Все должно быть подчинено созданию комфортной жилой среды и общественных пространств. У нас есть достаточно большие резервы внутри города, которые явно контрастируют с тем, что городу требуется. Сохраняет, например, актуальность тема «серого пояса» в районе Обводного канала. Это значимая зона, расположенная между историческим центром и массовой застройкой 1980-х и более ранних годов, с достаточно большим числом интересных образцов промышленной архитектуры. Здесь важно так определить общественные приоритеты, чтобы они коррелировали с интересами бизнеса. Но я бы не хотел, чтобы «серый пояс» оказался застроенным исключительно жильем. Убежден, что здесь должны быть и зеленые зоны, и жилье, и деловая составляющая, и общественные блоки.
– Вы входите в экспертный совет по градостроительной деятельности Государственной Думы РФ. Какие вопросы сегодня там обсуждаются?
– Действительно серьезные вопросы вызывает развитие института саморегулирования в строительной отрасли. В свое время, создавая его общими усилиями, мы не предвидели ошибки, которые проявились позже. Сейчас мы переходим к пониманию меры личной ответственности каждого профессионала за результаты своей деятельности – это выразилось в создании Национальной палаты архитекторов. Для нас очевидно, что лицензию (допуск) архитектор не должен получать непосредственно после окончания вуза. Право на самостоятельную работу еще надо доказать, а получив его – им дорожить.
Очевидна и необходимость заслона на пути недобросовестных СРО, выдающих допуски буквально «за три копейки».
– Наверняка эти идеи будут реализованы в регламентирующих документах. Каких именно?
– Сегодня разрабатывается новый закон об архитектурной деятельности. А вообще о необходимости изменений в этой сфере свидетельствует то, что за 10 лет существования действующего Градостроительного кодекса было принято порядка 70 законов, вносящих в него поправки. Значит, что-то не совсем так. Значит, работа идет постоянно. И думаю, вскоре вновь станет актуальным вопрос о необходимости утверждения не только проекта планировки, но и проекта застройки. Крупные инвесторы без проекта застройки ничего не делают, даже в отсутствие требований об утверждении этой документации, и это совершенно логичный ход событий.
На мой взгляд, проект застройки необходим уже в силу соблюдения градостроительной дисциплины. Это не означает, что в утвержденном проекте застройки невозможны корректировки. Необходимо прописать возможность внесения поправок в планировочную документацию без повторного согласования проекта в целом, что сегодня также не предусмотрено федеральным законодательством.
Кстати:
Доказать мошенничество при выдаче допусков СРО и призвать за эти действия к ответу очень трудно, полагают в экспертном совете по градостроительной деятельности Государственной Думы Российской Федерации.
Коммунарское городское поселение – единственное в Гатчинском районе, вошедшее в «красную» зону в соответствии с программой «Светофор».
И это, полагает глава администрации поселения Вера Пыжова, абсолютно справедливо.
– Вера Владимировна, почему?
– Если сейчас в Коммунаре официально зарегистрированы 22 тыс. жителей, то к 2034 году, согласно генеральному плану, ожидается рост численности населения до 41 тыс. человек преимущественно за счет миграции. Стоимость квадратного метра у нас существенно ниже, чем в Петербурге, поэтому люди, имеющие возможность продать свое жилье там и приобрести новую квартиру большей площади в Коммунаре, используют этот шанс. Жилищное строительство в нашем городе не только не прекращается, но даже идет по нарастающей.
Сегодня, например, ЖК «Город детства» совокупной жилой площадью порядка более 10 тыс. кв. м строит компания «СНВ Северо-Запад». Строительство ЖК «Ново-Антропшино», где будет около 15 тыс. кв. м, ведет ООО «Запстрой». ЗАО «Антропшинский строительный комбинат» (АСК) планирует возведение девятиэтажного дома. ООО «Олимпстрой», новый для Коммунара застройщик, займется строительством дома под переселение граждан из аварийного фонда. И жителям всех новостроек, безусловно, требуются и социальные объекты, и объекты безопасности, и нормальные дороги. Но если на земельном участке, где строится микрорайон «Город детства», я знаю, предполагается строительство и детского сада, и школы, и даже небольшая церковь, то ЖК «Ново-Антропшино» вызывает некоторую тревогу. Там в перспективе только детский сад.
Кроме того, в нашем городе очень высокий уровень маятниковой миграции: на некогда градообразующем предприятии, ОАО «Петербургский картонно-полиграфический комбинат» (ныне в составе ПАО «Кнауф Петроборд»), сегодня работают не более 800 человек (до 2008 года – 2 тыс. человек). И конечно, это еще больше обязывает застройщиков к строительству социальных объектов. Пусть те же детские сады будут встроенными или пристроенными, небольшими, но не должно быть так, чтобы жилье ввели в эксплуатацию, а дальнейшее развитие территории оставалось исключительно заботой властей.
Необходимо, чтобы девелоперы предусматривали места под размещение объектов безопасности и других значимых объектов. Например, почему бы часть коммерческих помещений в жилом доме не выделить под почту, пусть за символическую арендную плату с последующей передачей ФГУП «Почта России» в безвозмездное пользование?
– Документы территориального планирования в вашем поселении утверждены, однако, насколько мне известно, необходимы поправки. Чем они вызваны?
– Меняется фактическое зонирование, состав имущественного комплекса. Например, в 2015 году в муниципальную собственность из собственности ООО «Кнауф Петроборд» передан водовод. Или, например, в ПЗЗ фактическая зона СНТ указана как охранная. Надо также расширять промышленную зону. Есть необходимость внесения изменений в связи со сносом аварийных домов.
– Будет ли развиваться Коммунар за счет включения новых земель в границы населенного пункта?
– Нет, новых территорий не появится. Но мы планируем развивать существующие промышленные зоны. К сожалению, сегодня инвесторы не торопятся действовать на наших землях. Однако определенные надежды мы все-таки связываем с индустриальным парком «Южные ворота». Они получили в аренду 100 га в промзоне № 3. Благодаря статусу индустриального парка арендная плата для них на первоначальном этапе составляет всего 30% от кадастровой стоимости. И хотя это главный недоимщик по арендной плате за землю, думаю, команда «Южных ворот» все-таки сможет реализовать планы по развитию территории.
Крупный собственник земель в промышленной зоне № 3 ООО «Кнауф Петроборд» недавно претендовал на свободный участок в этой же зоне площадью 23 га для строительства третьей производственной линии, но пока эти планы отложены. Действующее на территории МО город Коммунар российское подразделение французской компании Schneider Electric – завод «ЭлектроМоноблок» – также обращалось к нам с запросом о предоставлении еще одного земельного участка. У нас есть несколько свободных гектар в непосредственной близости от их промышленной площадки.
Желание увеличить занимаемую площадь в промзоне Коммунара изъявило и руководство ЗАО «Завод Металлист», который пока работает не на полную мощность: там заняты около 50 человек, но мы надеемся на увеличение численности персонала.
Разумеется, мы занимаемся привлечением инвесторов, широко рекламируя возможности нашей территории. Но нам несколько «связывает руки» невозможность распоряжаться, как ранее, неразграниченными землями. И потом, сейчас участки передаются только на правах аренды через торги; конечно, это не столь интересно инвесторам, как участки, передаваемые по акту выбора.
– Вы упомянули о трех промышленных зонах, но рассказали только о двух из них. Чем интересна оставшаяся?
– В промзоне № 2 также есть свободные площади, но их совсем немного, поскольку мы уже сформировали земельный участок под новые очистные сооружения. Ныне действующие работают на пределе своих возможностей.
– Когда планируется строительство новых КОС?
– Пока можно говорить только о реконструкции существующих. Проект мы разработали еще в 2008 году. Теперь он претерпел изменения. Но сама реконструкция не очень устраивает инвесторов, которые проявляли интерес к нашему проекту. В 2010-2012 годах мы пообщались с массой потенциальных инвесторов, поскольку были включены в целевую программу «Чистая вода Ленинградской области», действие которой впоследствии прекратилось. В 2014 году мы активно занимались проектом на условиях государственно-частного партнерства (для реконструкции существующих КОС на условиях концессионного соглашения). Для этих целей в областном бюджете было предусмотрено 70 млн рублей, но до реализации проекта дело так и не дошло.
В этом году мы предпринимаем новые попытки привлечь инвесторов, и они уже появились. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что к финансированию проекта будут привлечены средства Фонда содействия реформированию ЖКХ. Надеюсь, в этот раз наши усилия увенчаются успехом, и в итоге получится и реконструировать старые КОС, и построить новые. Нам необходимы новые мощности на 17 тыс. куб. м стоков в сутки, поскольку предполагаемый объем строительства действительно очень велик. Помимо жилья это реабилитационный центр, спортивные сооружения (бассейн, ледовая площадка) и др.
– За чей счет будут строиться спортивные, медицинские объекты?
– Мы стремимся уйти от неэффективных расходов, и я абсолютно согласна с мнением губернатора Александра Юрьевича Дрозденко о том, что нам выгоднее покупать места, услуги в уже построенных объектах, чем строить и содержать здания за бюджетные деньги. Так, вложив 110 млн рублей в строительство физкультурно-оздоровительного комплекса, мы до сих пор не окупили эти затраты. Более того, ФОК не перекрывает расходы на свое содержание доходами от оказания услуг населению. Соответственно, и ледовая площадка для наших хоккеистов, и учреждения здравоохранения будут появляться за счет инвесторов. У нас уже несколько лет действует один частный медицинский центр, еще один открылся в начале нынешнего года, а в скором времени аналогичное учреждение появится в другом районе города. Там можно будет получить помощь узких специалистов, в том числе по линии ОМС, и даже с направлением в стационар.
– А какие надежды вы связываете с реабилитационным центром? И как быстро он может появиться?
– Как руководитель я думаю, что самое важное для нашего населения – чтобы там был стационар на 50 коек, как планировалось. Пока спекуляции относительно недействующей больницы и отсутствия стационара – любимая тема различных политических сил, особенно перед выборами. По проекту реабилитационного центра уже проведена гигантская работа. Мы с одним только земельным участком вопросы решали полгода! И хорошо, что нашелся инвестор, с которым будет заключено концессионное соглашение. Думаю, реабилитационный центр появится в срок. Всему, что связано с этим проектом, сегодня дан зеленый свет и в администрации города, и в районе, и на уровне областного правительства.