Константин Панкратьев: «Принцип преемственности в стройблоке показал свою эффективность»
9 июля 2018 года экс-глава Управления строительства Ленинградской области Константин Панкратьев стал председателем Комитета по строительству 47-го региона. Газета «Строительный Еженедельник» выяснила, как изменится работа и политика ведомства.
– С 2015 года Вы работаете в госструктурах. Уже освоились в новой должности?
– Должность руководителя Управления строительства Ленинградской области предусматривала достаточно большой объем работы и постоянный контроль объектов. Главным для меня всегда является четкое исполнение своих трудовых обязанностей вне зависимости от места работы.
– Какие наиболее важные задачи сегодня стоят перед комитетом по строительству?
– Основной задачей считаю выполнение целевых показателей по всем направлениям деятельности комитета. Могу сказать, что в регионе задан точный вектор развития, четко определены цели и задачи для достижения хороших результатов. При этом строительной отрасли нужны свежие конструктивные идеи. Со своей стороны, продолжая реализацию инициатив по развитию социальной инфраструктуры, исполнению государственных программ, мы будем следовать заданному курсу и улучшать показатели. Кроме того, принцип преемственности в строительном блоке уже показал свою эффективность.
– Вопрос с развитием социальной инфраструктуры стоит весьма остро в регионе. Как вы оцениваете ситуацию?
– С 2015 года введено в эксплуатацию 92 социальных объекта. Среди них: поликлиники, школы, детские сады, спортивные центры, дома культуры. При этом по адресной инвестиционной программе ежегодно финансируются проектные и строительные работы в среднем 150 объектов. По каждому необходимо регулярно осуществлять технический надзор и лично контролировать те объекты, на которых возникают непредвиденные обстоятельства, затрудняющие ход строительства. Такие внушительные цифры показывают, насколько интенсивно развивается наш регион.
Считаю большим достижением успешную реализацию одновременно нескольких знаковых проектов, часть из которых уже передана пользователям. Это строящиеся областная больница с поликлиникой в Сертолово; волейбольный спортивный комплекс в Сосновом Бору; перинатальный центр в Гатчине, где идут пусконаладочные работы и тестирование оборудования; тренировочная площадка со стадионом мирового уровня в Рощино, которая принимала сборную Чемпионата мира по футболу и получила самые высокие оценки; а также функционирующий мультицентр социальной и трудовой интеграции.
Особо хочется отметить новый спортивный комплекс, который стал прекрасным подарком городу Выборгу ко дню 91-летия Ленинградской области. Объект работает в штатном режиме и принимает посетителей. Уже в конце 2018 года начнется строительство второго этапа спорткомплекса – катка с искусственным льдом.
Важное и перспективное направление – строительство объектов образования по программе «Стимул» с привлечением федерального финансирования. В прошлом году программа была успешно реализована: в Кудрово появился новый детский сад на 220 мест. В этом году действие программы распространилось на 4 объекта, среди них: 3 школы на 3075 мест и детский сад на 190 мест во Всеволожском районе. На следующий год мы заявили для отбора в Минстрой еще 7 объектов. Кроме того, по-прежнему работает программа «Соцобъекты в обмен на налоги», в рамках которой садики и школы передаются в безвозмездное пользование муниципальному образованию, затем выкупаются у застройщика. Еще часть объектов проектируется и строится в рамках адресной инвестиционной программы. Всего в этом году появится 7 детских садов на 1070 мест, 4 общеобразовательных школы на 2,5 тысячи мест и школа искусств.
– Насколько успешно удается решать проблему социальных долгостроев?
– Еще в 2015 году, когда я пришел в Управление строительства, у нас числилось около 15 недостроенных и брошенных социальных объектов. Сейчас осталось два, по которым разработаны планы-графики завершения строительства. Это второй этап реконструкции двух зданий Ленинградского областного центра «Молодежный» во Всеволожском районе и строительство физкультурно-оздоровительного комплекса в Сланцах. В июле был подписан контракт на достройку ФОКа. Срок окончания строи-тельства – конец 2019 года. Работы по завершению реконструкции «Молодежного» запланированы на начало 2019 года.
Из числа долгостроев выделю 8 котельных, которые для нас имели важное значение и теперь обеспечивают теплом объекты социального назначения. Новые блочные газовые котельные подключены к объектам здравоохранения в поселках Ульяновка Тосненского района, Дружноселье Гатчинского района, Соколинское Выборгского района, к ефимовской и мгинской коррекционным школам-интернатам, к лужской школе, жилому дому в поселке Дружноселье и детскому центру «Маяк» в Вырице.
– Муниципальные образования также являются заказчиками строительства и исполнителями государственных программ на местах. Как у вас складываются с ними отношения?
– Это наболевший вопрос. Являясь заказчиками строительства социальных объектов, администрации муниципальных образований сталкиваются с рядом проблем, имеющих узкоспециализированный характер. Как правило, в администрации не хватает ресурсов или квалифицированных специалистов, которые разбираются в тонкостях строительного процесса. Это влечет за собой различные технические нарушения, задержки сроков ввода в эксплуатацию и, как следствие, недовольство граждан.
Со своей стороны могу сказать, что в Комитете по строительству ежедневно проводятся совещания с руководителями муниципальных образований по объектам. Наши специалисты дают консультации по возникающим вопросам практически круглосуточно. Не совсем справедливо, когда оказывая полную поддержку и сопровождение муниципальным заказчикам, в ответ получаешь жалобы жителей, недовольных работой руководителей исполнительной власти. Комитет по строительству является контролирующим органом, который не располагает административными рычагами влияния на муниципальные образования, в отличие от подведомственного учреждения, которое, в свою очередь, является государственным заказчиком.
Все управленческие решения, касающиеся выбора участка, строительства и комплектации объектов, принимаются на местах, то есть на муниципальном уровне. По статистике, причиной неосвоения бюджетных средств Комитета по строительству является невыполнение муниципальными заказчиками своих обязательств, а также срыв сроков проведения аукционов администрациями. С этого года в качестве одного из рычагов контроля за выполнением целевых показателей в отношении муниципальных образований предусмотрены штрафные санкции. Это позволит улучшить реализацию адресной инвестиционной программы, действующей в Ленинградской области.
– С 1 января 2019 года в области стартует новая программа по расселению аварийного жилья. Расскажите о ее подготовке.
– Сейчас мы формируем реестр аварийного жилищного фонда, признанного таковым после 1 января 2012 года. В реестр занесена информация о 1202 домах общей площадью 281 тыс. кв. м, в которых проживает 18,5 тыс. граждан. После утверждения на федеральном уровне механизмов расселения граждан из такого жилья на постоянной основе, мы на своем уровне будем разрабатывать региональную программу.
Реализация мероприятий в рамках новой программы планируется с 1 января 2019 года. С начала этого года совместно с администрациями муниципальных образований ведется активная работа по формированию земельных участков под строительство домов для дальнейшего переселения граждан.
– Сейчас Комитет участвует в разработке каких-либо законодательных инициатив?
– В рамках своей компетенции Комитет по строительству выступает с инициативами по внесению изменений в региональное законодательство. Как правило, их учитывают в постановлениях Правительства Ленобласти и далее применяют на территории региона.
К примеру, Комитет по строительству выступил с предложением предусмотреть новые требования в действующем областном законе №105 «О бесплатном предоставлении отдельным категориям граждан земельных участков для индивидуального жилищного строительства». Для выданного земельного участка должен быть утвержден проект планировки территории и проект межевания территории, в наличии должны быть технические условия на подключение к инженерным сетям электро-, газо-, водоснабжения. Также предполагается, что участок должен быть сформирован и поставлен на кадастровый учет. Соблюдение этих требований значительно облегчит многодетным семьям, которые в основном являются получателями участков, строительство индивидуальных жилых домов. На данный момент предложенные изменения находятся на рассмотрении в Законодательном собрании области.
Кроме этого, Комитет по строительству выступил с инициативой внести изменения в государственные программы по обеспечению доступным и комфортным жильем и коммунальными услугами граждан, а также устойчивому развитию сельских территорий. Эти изменения также связаны с поправками в федеральное законодательство.
Павел Сухонин, член Высшего экологического совета, эксперт сертификации объектов размещения отходов, источников сбросов, предупреждения причинения вреда окружающей среде Госдумы РФ, в интервью газете «Строительный Еженедельник» высказал свою точку зрения на решение проблемы утилизации опасных отходов на территории полигона «Красный Бор».
В каком состоянии сейчас находится полигон «Красный Бор»? Какой объем опасных отходов там сейчас сосредоточен?
– История полигона «Красный Бор» началась в 1960-х годах, когда стала развиваться промышленность. Рядом с поселком Красный Бор были расположены залежи кембрийских глин глубиной 80 м. Там вырыли несколько ям, куда стали совершенно незаконно сливать разнообразные химически отходы. В 1967 году был сделан эскиз, по которому была обустроена временная площадка для складирования жидких токсичных отходов. Но в итоге на этот полигон стали свозить химические отходы без предварительной обработки.
Самое ужасное, что туда поступали результаты различных химических экспериментов, которые проводили, например, Государственный институт прикладной химии (ГИПХ) или НИИ синтетических полимеров. В результате образовалось несколько карт (ям), куда все сливали. По официальным статистическим данным, всего на полигоне «Красный Бор» сосредоточено 2 млн тонн опасных отходов. А сколько туда привезли неофициально – никто не считал.
Когда карты стали заполняться, то их начали запечатывать глиной, поэтому сегодня на полигоне есть открытые и закрытые карты. Весь ужас в том, что кембрийская глина является хорошим водоупором. Но надо понимать, что на полигоне складировалась не вода, туда привозили, например, 85%-ю серную кислоту. В результате кембрийская глина стала разрушаться. На этот счет существуют два научных мнения: первое гласит, что глина в этом месте стала как губка, через которую просачиваются отходы, а второе мнение свидетельствует, что, наоборот, там все закаменело. Но пока не доказано, что исключена возможность проникновения химических отходов в подземные водоносные горизонты, существует угроза причинения вреда. Факторов, подтверждающих это, очень много.
Например, сверху над глиной есть 3-6 м почвы, которая хорошо переносит влагу. Карты заполняются до края, проходит дождь, и все отравляющие вещества с водой через почвенный покров по протокам идут в реки и каналы Петербурга. ГУП «Водоканал Петербурга» заявляет, что угрозы загрязнения нет, так как был проведен стандартный анализ, включающий в себя 28 параметров. Но существует методика измерений 1075 параметров.
Дело в том, что полихлорилованные бифенилы (ПХБ), которые содержатся среди отходов на полигоне «Красный Бор», опасны тем, что это генетическое оружие, причем отложенного действия. Бензольная цепочка ПХБ полностью повторяет РНК (рибонуклеиновую кислоту). Следовательно, организм это вещество не отторгает и встраивает в ДНК (дезоксирибонуклеиновую кислоту). Накопленные в организме ПХБ не выводятся. Изменения наступают не сразу, а во втором, третьем поколении. А особь в четвертом поколении теряет способность к воспроизводству. На насекомых мы это уже видим. Например, популяция пчел в мире уже сократилась более чем наполовину. В принципе, ПХБ очень токсичны, 1 г этого вещества в чистом виде хватит, чтобы гарантированно нанести вред 10 тыс. человек. А поскольку мы имеем дело с генетическим оружием отложенного действия, то стандартные подходы разрешения ситуации просто исключены – слишком велика опасность. Не зря полигон «Красный Бор» – это горячая точка № 23 HELCOM – Хельсинской комиссии по защите Балтийского моря.
– Сегодня полигон продолжает принимать отходы?
– Нет, на полигон официально прием отходов прекращен, уже год они не принимаются. Потому что дальнейший прием только усугубит ситуацию. Сегодня нет доказательств, что на полигон незаконно доставляются новые отходы, но и возможность использования незаконных методов я бы не исключал.
-Почему полигон в отвратительном состоянии – денег на его содержание не хватало?
– Денег на его содержание выделялось предостаточно, другой вопрос, куда они девались, на какие мероприятия шли. Конечно, я не буду голословно утверждать, потому что нет доказательной базы. Но вот один пример. На полигоне решили сделать защитные борта, то есть поднять уровень карт. По идее, для этого можно взять кембрийскую глину, сделать бортик и уплотнить. Но я видел, что после такой работы в этих местах растет трава, следовательно, есть инфильтрация влаги и дополнительная насыпь не является защитой. Второй момент касается очистки ливневых стоков. Старые фильтры там никогда не работали нормально. Что касается новой системы, то, по моим данным, она не доделана и в принципе не способна очистить ливневые стоки от ПХБ.
– Какую опасность несет в себе сжигание этих отходов?
– Чтобы обезвредить ПХБ, нужна температура 1500-1800 градусов по Цельсию. А обсуждаемый проект завода предполагает сжигание при температуре всего 1200 градусов. Получается, что такая температура не разрушит ПХБ. В проекте утверждается, что все показатели будут в пределах ПДК – предельно допустимой концентрации загрязняющих веществ, которые за определенное время воздействия не оказывают заметного негативного влияния на окружающую среду, здоровье и т. д. Но если поставить завод, то он будет работать постоянно, а не определенное время. Кроме этого, в проекте прописано, что ПДК будет в норме на границе санитарно-защитной зоны, то есть на расстоянии 1 км. Но это значит, что в точке выброса будет ужасная концентрация опасных соединений, а поскольку ПХБ не разрушатся при низкой температуре, то вещество выбросится в атмосферу и упадет на землю в виде дождя. Таким образом, ПХБ никуда не денутся, они, грубо говоря, ровным слоем «размажутся» по территории Ленинградской области. И я считаю, что это преступление.
– Зачем нужно обследование полигона, о котором говорят экологи и общественность?
– Мое мнение – обследование нужно, чтобы получить полную и достоверную информацию, которая ляжет в основу плана мероприятий по исключению негативного воздействия этого полигона на окружающую среду. То есть нужно посмотреть, не проникла ли отрава в водоносные горизонты, в частности в Ломоносовский водоносный горизонт, из которого идет водоснабжение части Колпино. Также важно понять, насколько сильно заражена почва, и какие мероприятия нужно предпринять по ее очистке. В идеале результаты обследования должны учитывать возможные технические решения проблемы и финансовые расчеты.
– Если отходы нельзя сжигать, то как с ними нужно поступать?
– Во-первых, должна быть система очистки, чтобы была исключена точка выброса отравляющих веществ. Такие технологии есть. Первый вариант – это фотохимия. Второй вариант – сжигание в плазме на сверхвысоких температурах. Этот метод использовала научная группа Института физики, которая в 2008 году сделала на его основе очистную систему. Она прошла испытания на полигоне «Красный Бор». Есть заключение, что эта система работает. Более того, сейчас она установлена на одном из объектов в Калининградской области и функционирует в автоматическом режиме уже два года. В фотохимическом реакторе мы воспроизвели процесс, происходящий в верхних слоях атмосферы, где под воздействием жесткого ультрафиолета и озона все бензольные цепочки – ПХБ и прочие соединения – разлагаются на углекислый газ и воду. Еще один вариант очистки, который возможен, – это литификация. Например, в хрустальном бокале смертельная доза свинца, но поскольку он литифицирован, то есть связан запеканием, свинец безвреден.
– Возможно ли к решению данного вопроса привлечь инвесторов?
– Суммы настолько огромны, что ни один инвестор не согласится участвовать в проекте из-за его долгой окупаемости. Другое дело, если сделать некую альтернативу. Например, недалеко от существующего полигона организовать прием новых отходов и перерабатывать, не смешивая, как только они поступают. А параллельно решать проблемы безопасности полигона «Красный Бор». Тогда можно говорить о какой-то экономической составляющей. Но подчеркну, все это требует отдельных расчетов.
– Как, по-вашему, нужно решать проблему с утилизацией опасных отходов в дальнейшем?
– Я представил все свои предложения губернатору Ленинградской области Александру Дрозденко. Если сделать все правильно, то новая площадка будет безопасной, не такой, как полигон «Красный Бор». Мы ликвидируем опасность на начальной стадии, правильно перерабатывая и очищая поступающие отходы. Эти предложения, естественно, черновые, предварительные. Их нужно тщательно просчитывать.