Нина Шангина: «Надо пробовать все, что не противоречит законодательству об охране памятников»
Программа льготной аренды зданий-памятников должна быть взаимно интересна как инвесторам, так и государству. При этом не так важно, какую прибыль она принесет в городской бюджет, главное – памятники должны быть восстановлены, считает председатель Совета Союза реставраторов Санкт-Петербурга Нина Шангина.
– Нина Николаевна, есть ли положительные тенденции в работе с памятниками?
– Частные заказчики, владеющие объектами-памятниками или инвестирующие в них на различных условиях, стали более осмысленно относиться к процессу реставрации. Они начали понимать, что ценность этих зданий не в месте их расположения, а именно в том, что они являются памятниками архитектуры. Есть хорошие примеры такого отношения – несколько объектов на Английской набережной, на Галерной улице – и это вдохновляет.
Иногда собственники объектов приходят с заказами с аукционов Фонда имущества и демонстрируют понимание того, что ценность здания будет выше, если его отреставрировать. И это, безусловно, положительная тенденция. Ведь еще 7-10 лет назад владельцы зданий-памятников, имея охранные обязательства, ставили задачу исполнителям работ выполнить их как можно более дешевым способом. В последние годы ситуация качественно изменилась.
Но частные объекты, к сожалению, пока единичны. Для нас ощутимы заказы только на бюджетных объектах.
– А отношение государства к объектам культурного наследия поменялось за последние годы?
– Позитивным примером можно назвать готовящуюся Правительством Петербурга программу льготной аренды объектов культурного наследия «Метр за рубль». Понятно, что бюджета не хватит на восстановление, потому что наследие досталось тяжелое. Очень многие организации выехали из занимаемых ими помещений, был период, когда помещения не использовались, и теперь их состояние фактически аварийное. Объем финансирования, который может понадобиться на восстановление, – головокружительный. Понимание того, что государство не справится без частных инвесторов, было всегда. Поэтому предпринимаемые сейчас конкретные шаги – постановка вопроса, поиск новых методов работы с инвесторами – это безусловно позитивная тенденция.
– Правительство Петербурга скопировало программу льготной аренды «Метр за рубль» у Правительства Москвы. Как Вы считаете, уместно ли применять московскую программу к Петербургу без изменений?
– Начнем с того, что стоимость недвижимости в Москве и в Петербурге сильно разнится. Учитывая местоположение и стоимость аренды зданий в Петербурге, есть риск, что аукционы не принесут таких сумм, как в Москве. Но никто и не проводит их ради прибыли. Главная цель – реставрация здания. И даже если аукционная ставка будет ниже, то результат получится таким же, как в столице – памятники отреставрируют. Других различий не представляю, так как программа продумана (в ее основе лежит европейский опыт) и проверена на практике.
– Насколько, на Ваш взгляд, программа жизнеспособна?
– Петербург строился столицей, и наши памятники совсем другого уровня. Понадобится большой объем инвестиций, но инвестиционная привлекательность должна быть чем-то обоснована. Поэтому не так много есть объектов, которые можно передать, – на дворец с большой площадью мы инвесторов точно не найдем. В Москве ситуация лучше: в столице более «компактные» памятники. Возможно, наш опыт будет не таким положительным, и мы не наберем и 19-ти инвесторов в ближайшие время. Но даже если это будет два-три объекта – это уже прекрасно, так как мы теряем много памятников. Судьба многих зданий сложилась так, что на них еще не оформлены документы, не выявлен собственник. Даже в предварительном перечне КГИОП для включения в программу льготной аренды есть здания, правовое положение которых еще не определено.
– Объекты, попавшие в предварительный список КГИОП, уже неоднократно пытались предложить инвесторам, но затраты на их восстановление настолько велики, что даже крупные девелоперы отказываются от исторических объектов. Так, «Группа ЛСР» в свое время отказалась от дачи князя Вяземского и особняка Игеля на Каменноостровском проспекте…
– Девелоперы получают прибыль за счет жилья, и для них подобный объект может быть интересен разве что в контексте позиционирования себя как инвестора, сохраняющего культурные объекты. Возможно, у крупного бизнеса такие задачи сейчас уходят на второй план. Рассчитывать, что крупные производственные компании будут заниматься восстановлением таких объектов, – неправильно. Я не считаю, что на этом примере можно делать вывод, что других заинтересованных инвесторов не найдется. Это могут быть совершенно другие отрасли, которым памятники подходят по роду деятельности. Например, в Москве здание на ВДНХ восстанавливает Международный Центр Балета. В Петербурге есть пример восстановления деревянного особняка на Большой Пушкарской, 14, Академией танца Бориса Эйфмана.
Весь смысл программы льготной аренды в том, чтобы это была не благотворительность, а процесс, взаимно интересный и для инвестора, и для государства. Какой бы ни была программа – надо пробовать все, что не противоречит законодательству в отношении памятников.
– По каким причинам чаще всего разрываются контракты на выполнение реставрационных работ?
– Разрыв контрактов не всегда случается по вине подрядчика или проектировщика. Причины часто кроются в клубке проблем, который образуется вокруг проектов. Иногда проекты недостаточно качественны из-за того, что обследование зданий невозможно провести объективно. Допустим, если говорить о фасадах, есть проблемы с тем, чтобы попасть в помещение к собственникам для обследования балконов, конструкции заведены в перекрытия, и никто не даст разрушить свое жилье, чтобы провести качественное обследование. Много проблем с подвалами и с тем, что культурный слой выше уровня гидроизоляции. Сказать, по каким причинам реставрация иногда бывает неудачной, вследствие чего контракт расторгают, очень тяжело.
– Контракты иногда остаются и неоплаченными. В связи с этим вопрос – возможна ли диверсификация деятельности реставраторов?
– Риск хозяйственной деятельности никто не отменял. В реставрации он существует, как и в любой другой сфере бизнеса. Такие риски приводят к плачевным результатам. Но сделать нашу деятельность разнообразной – очень сложно, в силу того, что есть еще и обратные процессы. Реставрационные предприятия с трудом приживаются на строительном рынке. Для этого пришлось бы изменить отношение сотрудников к работе. Более того, это было бы губительно для отрасли: представьте ситуацию, если бы реставраторы всерьез восприняли задачу как можно более бюджетно работать и защищать свою прибыль. Такого пути у нас нет. Единственная надежда – на восстановление рынка.
– Какие новые технологии используются на рынке реставрационных работ? Как обстоит ситуация с отечественными материалами и оборудованием?
– Объекты, построенные из российских материалов, в импортных не нуждаются. В советское время существовали достойные российские производства, но затем их вытеснили импортные аналоги. Многие производства были закрыты. Перед нами часто ставят вопрос о том, чтобы их возродить.
Если говорить об оборудовании, то его роль у нас не так велика, как в строительстве, ведь большую долю в реставрации занимает ручной труд. Настоящий мастер скорее воспользуется собственноручно изготовленным инструментом, чем приобретет новый.
При этом мы открыты для импортных технологий, знакомимся с ними и используем, но роль их не так высока, как в современном строительстве или, например, медицине.
Кстати
В последнюю неделю июня этого года Союз реставраторов Санкт-Петербурга при участии КГИОП проведет серию мероприятий, посвященных развитию реставрационной отрасли в России.
Голландский архитектор и урбанист Кеес Донкерс в эксклюзивном интервью корреспонденту газеты «Строительный Еженедельник» Лидии Горборуковой рассказал о европейском подходе к формированию городской среды и поделился своим взглядом на развитие Санкт-Петербурга.
– Какие эффективные решения, на ваш взгляд, могут быть применены в Петербурге для гармоничного развития городской среды?
– Когда в прошлом году я впервые побывал в Петербурге, то был поражен, насколько богата культура и архитектура вашего города. В то же время как никакой другой город в России он имеет тесную связь с голландским зодчеством. Именно в этом заключается идентичность Петербурга – в красоте и в историческом наследии. Отвечая на ваш вопрос, я призываю не добавлять ничего нового к уже существующей истории – ее и так уже достаточно. Я бы рекомендовал сделать что-то абсолютно новое, создать какие-то новые «островки» культуры. И организовать их в каких-то небольших локациях в разных частях города. Я очень люблю называть это «город 2.0», то есть город для молодых, для будущих поколений. Поскольку это небольшие пилотные проекты, то они не смогут диссонировать с красотой уже существующего исторического наследия Петербурга. Наоборот, они будут ориентированы на потребности будущего поколения.
– Исторический центр Петербурга также нуждается в развитии. Как совместить сохранение этой части города с внедрением новых элементов?
– На самом деле в Петербурге уже есть существенные, может быть, не по размеру, а по степени значимости и важности новые элементы в центре города. Например, квартал «Новая Голландия». Этот «треугольник» раньше был заброшенным, но потом он преобразился. Можно и нужно использовать такие ранее заброшенные, бесхозные участки в городе, для того чтобы отдавать их в руки молодого поколения, которое вдохнет в них новую жизнь, обогатит их новыми функциями. Я как раз и призываю слушать новое поколение в архитектуре. Молодым людям это позволит реализовать свои замыслы, раскрыть свой творческий потенциал.
20 лет назад подобный процесс зародился и в моем родном городе Эйндховене (Нидерланды). Мне посчастливилось возглавить это течение и направлять его. Я понял, насколько это ценно для развития города, а также для удержания внутри него молодежи. Глоток новой энергии, дыхание новой атмосферы было очень важно для моего города. На мой взгляд, это было бы актуально и для Петербурга, несмотря на то что он является музеем под открытым небом. Мне кажется, что эти «маленькие клеточки нового», размещенные в разных частях города, могли бы сыграть очень важную роль в развитии Санкт‑Петербурга.
– А как «услышать» молодежь и учесть ее мнение в тех проектах, которые подчас реализуются отдельными инвесторами и по протекции городского правительства?
– Например, я разработал для этого в 2003 году совместно с профильным Университетом Эйндховена проект «Город как лаборатория». Потом основал виртуальную архитектурную академию, то есть интернет-ресурс, который позволяет студентам из разных стран, в том числе и из России, обмениваться опытом. Мы стараемся сделать так, чтобы идеи, которые выдвигают наши студенты, стали зримыми и нашли свое воплощение в жизни. В прошлом году на Неделе дизайна Нидерландов мы представили два таких проекта. Первый касается строительства двух таунхаусов из переработанного вторичного материала. А второй – реновация здания заброшенной школы и превращения его в жилой комплекс.
Справка:
Кеес Донкерс – голландский урбанист-планировщик, ведущий архитектор, основатель Центра развития архитектуры Эйндховена, организатор Недели дизайна Нидерландов и Первого архитектурного биеннале Брабанта. Главным делом профессиональной карьеры Кееса являются крупномасштабные проекты по редевелопменту административно-промышленных территорий компании Philips в г. Эйндховен (Нидерланды).