София Трофимова: «Покупателям уже не нужен только шоппинг»
Шведский ритейлер IKEA планирует построить в Ломоносовском районе третий торговый комплекс «МЕГА» с магазином IKEA. О параметрах нового проекта, изменении потребительских предпочтений и влиянии новых торговых центров на развитие локации «Строительному Еженедельнику» рассказала генеральный директор IKEA Centres Rus Operations София Трофимова.
– София Юрьевна, расскажите, пожалуйста, об основных параметрах проекта в Ломоносовском районе.
– Действительно, в ноябре 2016 года IKEA Centre Russia приобрела в Ленобласти земельный участок площадью 40 га. Он расположен на Красносельском шоссе, на перекрестке с КАД, вблизи проекта комплексного освоения территории «Новоселье: Городские кварталы».
Проект в Ломоносовском районе будет реализовываться в два этапа. Сначала, к 2019 году, мы планируем построить магазин IKEA. Следующим этапом станет открытие ТЦ «МЕГА». Сейчас мы разрабатываем концепцию нового торгового центра, и от нее будет зависеть дата его открытия. Общий объем инвестиций составит 23 млрд рублей. Создание проекта обеспечит рабочими местами более 3 тыс. человек. Уже сейчас можно сказать, что это будет один из самых крупных объектов нашего портфолио.
– Почему третий ТЦ «МЕГА» решили построить в данной локации?
– Юго-западное направление Петербурга сегодня активно развивается. Это вектор, куда двигается город. На Севере и юго-востоке уже есть наши торговые центры, поэтому логично, что мы решили построить третий ТЦ в юго-западном направлении, тем самым замкнув территориальный треугольник. Кроме того, это направление также интересно и розничной сети «ИКЕА».
– Первая IKEA работает в Ленобласти с 2006 года – тогда открылась IKEA на Дыбенко. Какие факторы препятствовали реализации инвестиционных инициатив компании, как их удалось преодолеть?
– Компания IKEA Centre работает в разных странах, и если говорить об особенностях работы на российском рынке, то стоит отметить, что подключение к сетям и доступ к различным инфраструктурным объектам в целом – наибольшая сложность для девелоперов. К счастью, сегодня рынок развивается, меняется законодательство и условия работы становятся более прозрачными.
– Каких проблем компания стремится избежать с третьей IKEA в Новоселье? Удалось ли наладить диалог с муниципалитетом?
– Поскольку проект в Новоселье входит в состав комплексного освоения территории, инфраструктурные вопросы мы будем решать совместно с другими застройщиками. Власти также заинтересованы в развитии территории. Местные и областные чиновники уже несколько раз встречались с руководством нашей компании и помогали в выборе участка и его приобретении. Регулярно проходят встречи рабочей группы, где обсуждается развитие района в целом – в каком направлении движется жилая застройка, как идет реализация социальных программ.
– На одном из таких совещаний рабочей группы компания заявила о намерении инвестировать в строительство транспортной развязки около ТЦ «МЕГА Дыбенко» 700 млн рублей. На какой стадии реализации находится проект?
– Мы готовы работать над проектом вместе с другими девелоперами и вкладывать часть необходимой суммы. В решении этого вопроса многое зависит от местных властей, которые занимаются юридическим сопровождением проекта. Но, как я уже говорила, любые инфраструктурные вопросы – это всегда долгий процесс. Помимо строительства дорог для автомобилистов необходимо и развитие общественного транспорта. Сегодня до «МЕГА Дыбенко» курсирует девять автобусных маршрутов. Надеемся, что их станет больше.
– Продолжим тему инвестиций в транспортную инфраструктуру. IKEA инвестирует 1 млрд рублей в строительство станций метро около ТЦ «МЕГА» в Казани. Рассматриваете ли Вы возможность участия в софинансировании строительства метро в Кудрово?
– Пока такой инициативы со стороны Ленобласти не поступало. В Казани был разработан четкий план действий, поэтому мы подписали соглашение о намерениях. Что касается Кудрово, пока мы не знаем параметров проекта, сложно дать однозначный ответ.
– В годы открытия «МЕГА Дыбенко» и «МЕГА Парнас» вокруг торговых центров было не так много жилья, как сейчас. Как вы влияете на жилую застройку и, в свою очередь, как новые кварталы повлияли на посещаемость ТЦ?
– Действительно, к IKEA и «МЕГА» постепенно начинают «подтягиваться» ритейл и жилая застройка. Основатель IKEA Ингвар Кампрад заметил такую тенденцию развития ритейла и жилых районов вокруг наших ТЦ и магазинов ИКЕА еще в 1973 году. Такая ситуация наблюдается повсюду – вокруг «МЕГА Казань», «МЕГА Химки», «МЕГА Дыбенко»… В Кудрово новые дома «подобрались» к торговому центру очень близко. За 10 лет «МЕГА Дыбенко» посетили 142 млн человек. Ежегодная посещаемость ТЦ составляет 15 млн человек для «МЕГА Дыбенко» и 12 млн человек для «МЕГА Парнас».
Сейчас меняется и восприятие торговых центров «МЕГА». Это суперрегиональные торговые центры, находящиеся на границе города и области. Люди приезжали сюда один-два раза в месяц, совершали покупки и уезжали. Когда жилые массивы приблизились, люди, живущие неподалеку от торгового центра, начали воспринимать его как «магазин у дома». Им нужен качественный продуктовый магазин, прачечные, парикмахерские, большой фуд-корт, который включает в себя не только фастфуд, но и рестораны, где можно комфортно провести вечера и праздники. Детские площадки появились как внутри, так и снаружи торгового центра, активно развиваются образовательные проекты – такие, как «КидБург». Так произошла трансформация проводимого в торговом центре времени. Сегодня покупателям нужен не только шоппинг.
Продолжая эту идею, 4 июня этого года мы открыли в Кудрово «МЕГА Парк», площадью 90 тыс. кв. м. Инвестиции в проект составили 165 млн рублей. Для озеленения высадили более 500 деревьев и кустарников. Жители района проголосовали за создание кинотеатра под открытым небом, который появится уже в следующем году. Также в рамках реализации проекта мы провели архитектурный конкурс на разработку дизайна Детского клуба. Победителем стал житель Кудрово, идея которого будет воплощена в жизнь в новом парке.
– Каким должен быть торговый центр будущего?
– Сейчас происходит трансформация торговых центров в общественные пространства, где люди встречаются, общаются, едят, получают вдохновение, приобретают новый опыт. Развитие общества и новых технологий предопределяет ожидания людей. Мы стремимся предугадать и изучить эти изменения и положить их в основу нашей долгосрочной стратегии развития. Разрабатывая концепцию ТЦ «МЕГА» в Новоселье, мы берем за основу ожидания и предпочтения наших будущих гостей.
Мнение
Павел Говин, директор мебельной фабрики «ИКЕА Индастри Новгород»:
– В рамках долгосрочной стратегии развития «ИКЕА» в России и для удовлетворения спроса на продукцию компании, «ИКЕА Индастри» реализовала инвестиционный проект строительства новой мебельной фабрики в Великом Новгороде. Выбор региона не случаен – близость к основным рынкам сбыта Санкт-Петербурга и Москвы позволяет нам снизить транспортные расходы и выбросы углекислого газа.
Официальное открытие фабрики состоялось в сентябре 2016 года. В начале своей работы фабрика получила сертификат Лесного попечительского совета (FSC). Инвестиции «ИКЕА Индастри» в мебельную фабрику в Новгородской области составили примерно 4 млрд рублей – это крупнейшее капиталовложение «ИКЕА Индастри» в России в строительство промышленного предприятия «с нуля». Максимальная производственная мощность новой мебельной фабрики составляет 7 млн товарных единиц в год. Фабрика выпускает каркасы гардеробов «ПАКС» и кухонных систем «МЕТОД». Открытие фабрики стало очередным шагом в развитии производственно-сбытовой цепочки и расширении бизнеса в России. На производстве уже трудится более 250 работников.
Павел Сухонин, член Высшего экологического совета, эксперт сертификации объектов размещения отходов, источников сбросов, предупреждения причинения вреда окружающей среде Госдумы РФ, в интервью газете «Строительный Еженедельник» высказал свою точку зрения на решение проблемы утилизации опасных отходов на территории полигона «Красный Бор».
В каком состоянии сейчас находится полигон «Красный Бор»? Какой объем опасных отходов там сейчас сосредоточен?
– История полигона «Красный Бор» началась в 1960-х годах, когда стала развиваться промышленность. Рядом с поселком Красный Бор были расположены залежи кембрийских глин глубиной 80 м. Там вырыли несколько ям, куда стали совершенно незаконно сливать разнообразные химически отходы. В 1967 году был сделан эскиз, по которому была обустроена временная площадка для складирования жидких токсичных отходов. Но в итоге на этот полигон стали свозить химические отходы без предварительной обработки.
Самое ужасное, что туда поступали результаты различных химических экспериментов, которые проводили, например, Государственный институт прикладной химии (ГИПХ) или НИИ синтетических полимеров. В результате образовалось несколько карт (ям), куда все сливали. По официальным статистическим данным, всего на полигоне «Красный Бор» сосредоточено 2 млн тонн опасных отходов. А сколько туда привезли неофициально – никто не считал.
Когда карты стали заполняться, то их начали запечатывать глиной, поэтому сегодня на полигоне есть открытые и закрытые карты. Весь ужас в том, что кембрийская глина является хорошим водоупором. Но надо понимать, что на полигоне складировалась не вода, туда привозили, например, 85%-ю серную кислоту. В результате кембрийская глина стала разрушаться. На этот счет существуют два научных мнения: первое гласит, что глина в этом месте стала как губка, через которую просачиваются отходы, а второе мнение свидетельствует, что, наоборот, там все закаменело. Но пока не доказано, что исключена возможность проникновения химических отходов в подземные водоносные горизонты, существует угроза причинения вреда. Факторов, подтверждающих это, очень много.
Например, сверху над глиной есть 3-6 м почвы, которая хорошо переносит влагу. Карты заполняются до края, проходит дождь, и все отравляющие вещества с водой через почвенный покров по протокам идут в реки и каналы Петербурга. ГУП «Водоканал Петербурга» заявляет, что угрозы загрязнения нет, так как был проведен стандартный анализ, включающий в себя 28 параметров. Но существует методика измерений 1075 параметров.
Дело в том, что полихлорилованные бифенилы (ПХБ), которые содержатся среди отходов на полигоне «Красный Бор», опасны тем, что это генетическое оружие, причем отложенного действия. Бензольная цепочка ПХБ полностью повторяет РНК (рибонуклеиновую кислоту). Следовательно, организм это вещество не отторгает и встраивает в ДНК (дезоксирибонуклеиновую кислоту). Накопленные в организме ПХБ не выводятся. Изменения наступают не сразу, а во втором, третьем поколении. А особь в четвертом поколении теряет способность к воспроизводству. На насекомых мы это уже видим. Например, популяция пчел в мире уже сократилась более чем наполовину. В принципе, ПХБ очень токсичны, 1 г этого вещества в чистом виде хватит, чтобы гарантированно нанести вред 10 тыс. человек. А поскольку мы имеем дело с генетическим оружием отложенного действия, то стандартные подходы разрешения ситуации просто исключены – слишком велика опасность. Не зря полигон «Красный Бор» – это горячая точка № 23 HELCOM – Хельсинской комиссии по защите Балтийского моря.
– Сегодня полигон продолжает принимать отходы?
– Нет, на полигон официально прием отходов прекращен, уже год они не принимаются. Потому что дальнейший прием только усугубит ситуацию. Сегодня нет доказательств, что на полигон незаконно доставляются новые отходы, но и возможность использования незаконных методов я бы не исключал.
-Почему полигон в отвратительном состоянии – денег на его содержание не хватало?
– Денег на его содержание выделялось предостаточно, другой вопрос, куда они девались, на какие мероприятия шли. Конечно, я не буду голословно утверждать, потому что нет доказательной базы. Но вот один пример. На полигоне решили сделать защитные борта, то есть поднять уровень карт. По идее, для этого можно взять кембрийскую глину, сделать бортик и уплотнить. Но я видел, что после такой работы в этих местах растет трава, следовательно, есть инфильтрация влаги и дополнительная насыпь не является защитой. Второй момент касается очистки ливневых стоков. Старые фильтры там никогда не работали нормально. Что касается новой системы, то, по моим данным, она не доделана и в принципе не способна очистить ливневые стоки от ПХБ.
– Какую опасность несет в себе сжигание этих отходов?
– Чтобы обезвредить ПХБ, нужна температура 1500-1800 градусов по Цельсию. А обсуждаемый проект завода предполагает сжигание при температуре всего 1200 градусов. Получается, что такая температура не разрушит ПХБ. В проекте утверждается, что все показатели будут в пределах ПДК – предельно допустимой концентрации загрязняющих веществ, которые за определенное время воздействия не оказывают заметного негативного влияния на окружающую среду, здоровье и т. д. Но если поставить завод, то он будет работать постоянно, а не определенное время. Кроме этого, в проекте прописано, что ПДК будет в норме на границе санитарно-защитной зоны, то есть на расстоянии 1 км. Но это значит, что в точке выброса будет ужасная концентрация опасных соединений, а поскольку ПХБ не разрушатся при низкой температуре, то вещество выбросится в атмосферу и упадет на землю в виде дождя. Таким образом, ПХБ никуда не денутся, они, грубо говоря, ровным слоем «размажутся» по территории Ленинградской области. И я считаю, что это преступление.
– Зачем нужно обследование полигона, о котором говорят экологи и общественность?
– Мое мнение – обследование нужно, чтобы получить полную и достоверную информацию, которая ляжет в основу плана мероприятий по исключению негативного воздействия этого полигона на окружающую среду. То есть нужно посмотреть, не проникла ли отрава в водоносные горизонты, в частности в Ломоносовский водоносный горизонт, из которого идет водоснабжение части Колпино. Также важно понять, насколько сильно заражена почва, и какие мероприятия нужно предпринять по ее очистке. В идеале результаты обследования должны учитывать возможные технические решения проблемы и финансовые расчеты.
– Если отходы нельзя сжигать, то как с ними нужно поступать?
– Во-первых, должна быть система очистки, чтобы была исключена точка выброса отравляющих веществ. Такие технологии есть. Первый вариант – это фотохимия. Второй вариант – сжигание в плазме на сверхвысоких температурах. Этот метод использовала научная группа Института физики, которая в 2008 году сделала на его основе очистную систему. Она прошла испытания на полигоне «Красный Бор». Есть заключение, что эта система работает. Более того, сейчас она установлена на одном из объектов в Калининградской области и функционирует в автоматическом режиме уже два года. В фотохимическом реакторе мы воспроизвели процесс, происходящий в верхних слоях атмосферы, где под воздействием жесткого ультрафиолета и озона все бензольные цепочки – ПХБ и прочие соединения – разлагаются на углекислый газ и воду. Еще один вариант очистки, который возможен, – это литификация. Например, в хрустальном бокале смертельная доза свинца, но поскольку он литифицирован, то есть связан запеканием, свинец безвреден.
– Возможно ли к решению данного вопроса привлечь инвесторов?
– Суммы настолько огромны, что ни один инвестор не согласится участвовать в проекте из-за его долгой окупаемости. Другое дело, если сделать некую альтернативу. Например, недалеко от существующего полигона организовать прием новых отходов и перерабатывать, не смешивая, как только они поступают. А параллельно решать проблемы безопасности полигона «Красный Бор». Тогда можно говорить о какой-то экономической составляющей. Но подчеркну, все это требует отдельных расчетов.
– Как, по-вашему, нужно решать проблему с утилизацией опасных отходов в дальнейшем?
– Я представил все свои предложения губернатору Ленинградской области Александру Дрозденко. Если сделать все правильно, то новая площадка будет безопасной, не такой, как полигон «Красный Бор». Мы ликвидируем опасность на начальной стадии, правильно перерабатывая и очищая поступающие отходы. Эти предложения, естественно, черновые, предварительные. Их нужно тщательно просчитывать.