Игорь Албин: У строительной отрасли Петербурга неплохая динамика
Вице-губернатор Санкт-Петербурга Игорь Албин рассказал «Строительному Еженедельнику» в каком состоянии строительная отрасль встречает юбилей – 60 лет празднования Дня Строителя.
- Игорь Николаевич, 2016 год непросто складывается для строителей. Каких годовых результатов можно ожидать от отрасли? Назовите минусы и плюсы петербургских строителей?
- Строительная отрасль в целом переживает не самые лучшие времена. Объемы строительных работ сжимаются, у компаний достаточно сдержанная инвестиционная активность, и всё это на фоне снижения покупательной способности граждан. По данным ведомственной статистики, в Российской Федерации в первом квартале 2016 года в отношении 665 организаций строительной сферы введена процедура наблюдения и банкротства, это вдвое превышает статистику начала 2015 года. Растет доля просроченной задолженности хозяйствующих субъектов в сфере строительства. В Петербурге на 1 июня кредиторская задолженность организаций строительной сферы превышала дебиторскую на 168,5 млрд рублей.
Ситуация в отрасли неотрывна от общей финансово-экономической ситуации в стране, ее детально рассмотрели на майском заседании Государственного совета под председательством Президента страны В.В.Путина. Намечены меры по развитию строительного комплекса и совершенствованию градостроительной деятельности. Есть поручения губернатора Г.С.Полтавченко по решению актуальных задач в сфере строительства.
По итогам 2016 года Минстрой России прогнозирует ввод в эксплуатацию 76,2 млн кв. метров жилья, что на 10,7% меньше прошлогоднего показателя. В Петербурге у строительной отрасли неплохая динамика, и мы планируем по итогам года ввести не менее 2,9 млн «квадратов» жилья, при том что показатель 2015 года составлял 3 млн кв. метров. Ввод жилья за первое полугодие составил 1,272 тыс. кв. м, ещё 1,092 млн кв. м введено объектов общегражданского назначения. Это школы, больницы, административные здания, объекты коммунального, дорожного и транспортного строительства. Всего за шесть месяцев года Комитетом по строительству совместно с организациями-инвесторами введено 226 необходимых городу объектов.
На старте года и Росстат, и Аналитический центр при Правительстве Российской Федерации, и Агентство деловой информации Top-RF.ru, которое рейтингует регионы, отмечали лидирующее положение Северной столицы по динамике в строительстве. Это самый большой плюс петербургских строителей – мы удерживаем стабильность, и это важно не только для отрасли, но и для социально-экономического развития города в целом.
Про «минусы» в преддверии праздника не хотелось бы говорить.
- Городская администрация сотрудничает с застройщиками, возводящими за свой счет и передающими на баланс города социальные объекты. Насколько такая модель в условиях кризиса, приемлема для самих застройщиков? Они заинтересованы в том, чтобы не обременять свои проекты другими расходами, тем самым делать их доступнее для дольщиков и покупателей.
- В кризис всем хочется экономить: и государству, и бизнесу, и гражданам – мы все в одной лодке. Если бы только была возможность строить всю инфраструктуру за бюджетные деньги, мы так и поступали бы. В этом году в рамках Адресной инвестиционной программы на проектирование и строительство социально значимых объектов по линии Комитета по строительству будет направлено более 28 млрд рублей. Объем нашей бюджетной заявки по АИП на 2017 год составляет 24,5 млрд рублей. Это большие деньги, но их всё равно на всё не хватает. Поэтому мы вынуждены вести диалог с застройщиками об их участии в создании инфраструктуры.
В 2016 году за счет средств АИП мы вводим четыре школы на 2225 мест и шесть детских дошкольных учреждений на 975 мест, в рамках реализации соглашений с застройщиками будет введено 19 дошкольных учреждений на 2855 мест.
Никто из новосёлов, даже приобретая дешевое жилье, не согласен жить без детских садов, школ, поликлиник, дорог, тротуаров, благоустройства. Людям нужны нормальные, комфортные условия для жизни. Об этом обязаны задумываться и те застройщики, которые пытаются выжать максимальную прибыль с земельного участка и уйти от социального обременения.
Мне импонирует подход, когда объекты, построенные девелоперами, выкупаются за счет тех средств, которые поступают в бюджет в виде налоговых отчислений этого же застройщика. В таком случае бизнес наглядно ощущает, что если в бюджет ничего не отдать, то оттуда ничего и не возьмешь.
Сейчас мы выходим на новые нормативы градостроительного проектирования. Кроме того, согласно недавним поправкам в ФЗ-214 застройщики получат возможность использовать привлеченные средства граждан на возведение необходимой инфраструктуры в рамках проекта. Эти расходы отнесены к целевому использованию средств дольщиков.
- Вас часто можно встретить на строительных площадках, и чаще всего бываете на проблемных объектах. Скажите, чего не хватает городу или стране, чтобы тема «обманутых дольщиков» перестала существовать?
- Опыт подсказывает, что в подавляющем большинстве случае на проблемных объектах дефицит совести и элементарное мошенничество, действия, часто подпадающие под 159-ю статью Уголовного кодекса. Иногда инвестор просто переоценивает свои возможности, плохо просчитывает финансовую модель, и в результате проект замораживается. Общего рецепта санации проблемных объектов нет.
В Петербурге на сегодняшний день насчитывается 26 проблемных новостроек, где привлекались средства граждан, это 71 жилой дом общей площадью 1 млн кв. метров. В реестре граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и права нарушены, сегодня состоят 1830 человек.
Мне действительно приходится заниматься этой проблемой постоянно, а начальник моего аппарата в Смольном Алексей Золотов занят дольщиками в ежедневном режиме. С середины прошлого года по этой теме работает ГУП «Центр содействия строительству».
В 2015 году при участии органов власти введены в эксплуатацию шесть домов из перечня «проблемных» по пяти адресам, это 1 762 квартиры. Уже в 2016 году введен жилой дом на 527 квартир (29 тыс. кв.м) в Кировском районе, застройщик – ЗАО «Монолит-Кировстрой». В высокой степени готовности еще 14 проблемных объектов долевого строительства, это 11293 квартиры жилой площадью 559,9 тыс. кв.м. Отдельный сценарий урегулирования проблем существует для дольщиков компании СУ-155, решения по которой приняты на федеральном уровне с привлечением государственного банка «Российский капитал». В достройке объектов ГК «Город» нам помогает банк «Санкт-Петербург».
К сожалению, оказался недееспособным механизм страхования рисков застройщика в страховых компаниях. Пока нет ни одного примера не то что в городе, но и в стране, чтобы жилой объект был завершен за счет страховых средств. Поэтому механизм минимизации рисков сейчас реформируется, предложено создать государственный компенсационный фонд в жилищном строительстве, который заработает с 1 января 2017 года. Устанавливаются новые требования к финансовой устойчивости застройщиков и механизмы контроля использования средств дольщиков.
- Еще одной проблемной стройкой для Петербурга стал стадион «Зенит-Арена». Говорят, Вы присутствуете на этом объекте ежедневно. Когда достроим?
- Стадион примет Кубок конфедераций FIFA в 2017 году и игры Чемпионата мира по футболу 2018 года.
К сожалению, «Зенит-Арена» стала знаменитым долгостроем, генеральный подрядчик разменял на объекте вторую пятилетку, и петербуржцы уже действительно перестали верить в завершение строительства. Нам регулярно говорили, что сроки надо сместить, а смету увеличить, и тогда генподрядчик наконец-то закончит стройку. Но такой сценарий стал уже невозможен, когда обозначены четкие сроки международных мероприятий.
В январе 2016 года Губернатором Г.С.Полтавченко было принято решение о создании оперативного органа стройки – это Штаб по координации завершения строительства футбольного стадиона в западной части Крестовского острова. Я его возглавил. Был организован ежедневный мониторинг графика строительства, наличия сил и средств. Уже весной стало понятно, что требуются кардинальные меры, чтобы наверстать упущенное время, и Губернатором и Правительством Санкт-Петербурга было решено сменить генерального подрядчика.
В августе на объекте появится новая генподрядная организация и пройдет мобилизация рабочих и персонала, занятого в строительстве, до 3 тысяч человек. Город теперь, по сути, делает ставку на собственные силы. У нас есть успешные, авторитетные предприятия, с большим багажом реализованных проектов, с понятной схемой принятия управленческих решений, полностью открытые для контроля со стороны городских органов власти. Петербург справится.
- Насколько часто город прибегает к расторжению госконтрактов на стройках?
- Мы за то, чтобы государственные контракты исполнялись без сбоя, в установленные сроки и в пределах изначально утвержденных объемов финансирования, и чтобы не было потребности их расторгать. Но это идеальная ситуация, в жизни всё сложнее, и приходится применять весь арсенал мер: штрафные санкции, предъявление к оплате банковских гарантий, воздействие со стороны кураторов бюджетных строек и службы заказчика и другие меры, вплоть до расторжения госконтракта.
В прошлом году было расторгнуто 29 госконтрактов по строительно-монтажным работам на сумму более 11 млрд рублей, в текущем году – 14 на сумму около 4 млрд рублей. За этими цифрами стоят не построенные вовремя 10 детских садов, 5 школ, 10 объектов здравоохранения, 3 объекта культуры, два – спорта, три жилых дома для наших очередников.
Мы стараемся найти быструю и достойную замену нерадивым подрядчикам, «подхватить» стройки с минимальными потерями для бюджета. Каждый срыв госконтракта, будь то врачебный кабинет или стадион на 68 тысяч зрителей, это всегда форс-мажор. Потому что эти объекты необходимы жителям нашего города.
- Петербургские строители, перешагнув КАД, активно осваивают прилегающие к городу областные земли, возводя целые микрорайоны. Как Вы оцениваете взаимодействие властей двух субъектов в рамках петербургской агломерации?
- Мы активно взаимодействуем с коллегами из Ленинградской области по вопросам социально-экономического развития. Проект Соглашения между Правительством Петербурга и Правительством Ленинградской области о сотрудничестве при подготовке Концепции агломерации уже согласован, разработан проект правового акта об одобрении этого документа. Профильными комитетами двух субъектов согласована схема границ территории взаимного влияния города и области. Откорректировано техническое задание на подготовку Концепции агломерации.
Нам важно, чтобы на периферийных территориях города не было допущено хаотичной массовой застройки, чтобы любое строительство было согласовано между двумя субъектами и подкреплялось вопросами транспортной доступности, созданием комфортных условий для жизни людей.
Пример таких районов, как Девяткино, Парнас, Шушары, Мурино, Юнтолово, показывает, что если опаздывать с решением транспортных вопросов, строительством социальной инфраструктуры, то неизбежно возникает социальное напряжение, трудности для самих жильцов и для их соседей в прилегающих территориях. Жителям новых микрорайонов зачастую приходится использовать поликлиники, больницы, дошкольные учреждения соседних районов, что создает неудобства для всех. Из-за неразвитой дорожной инфраструктуры на подъездах к таким микрорайонам возникает транспортный коллапс.
Сегодня совместно с областью мы прорабатываем создание единой транспортной модели развития и транспортно-пересадочных узлов по периметру границ города, взаимодействуем по масштабным проектам дорожного строительства, включая концессионные проекты. Работает Координационный совет Санкт-Петербурга и Ленинградской области в сфере социально-экономического развития.
Нам необходимо ускоряться, потому что агломерация «Большой Петербург» давно стала данностью.
- В канун празднования Дня строителя, что бы вы могли пожелать?
- В строительной отрасли города и смежных с ней сферах трудится свыше трехсот тысяч человек. На строительство приходится значительная доля валового регионального продукта, это важный ресурс социального и экономического развития региона в целом. Есть точная формула: стабильность в отрасли – стабильность в регионе. Важно сохранять активность в сфере строительства, укреплять надежность и повышать качество выполняемых работ.
Уверен, богатые традиции петербургских строителей, высокий профессионализм и преданность делу помогут нам реализовать все намеченные планы и достичь поставленных целей. Желаю всем строителям крепкого здоровья и благополучия, оптимизма и успехов в благородном труде. Мира и достатка семьям строителей и всем петербуржцам (ленинградцам). Успеха и процветания нашей Северной Пальмире и нашей стране!
Петербургские кварталы образца 1950-1960-х годов дают прекрасные возможности для переосмысления общественного пространства. Это мощный потенциал для градостроительного развития Северной столицы, уверен французско-швейцарский архитектор Паскаль Гредер.
– Действительно ли сейчас надо говорить о повышении уровня градостроительной культуры в Петербурге в нынешних экономических условиях?
– Разумеется, экономические ограничения оказывают негативное влияние. Но двигателями градостроительного процесса должны стать избранные гражданами власти, как это происходит у нас. Если представители власти склонны к пересмотру сложившихся практик, начинается прогрессивное движение. А мы, граждане, со своей стороны, должны подумать о том, как убедить власти заниматься градостроительными вопросами. Но, в первую очередь, это все же вопрос политической воли на разных уровнях: местном, региональном и общенациональном. Во Франции, Германии, Швейцарии эти идеи сегодня очевидны для всех.
Например, на одном из заседаний круглого стола Urban Week я рассказывал о проекте развития квартала социального жилья во Франции. Это пример решений, принятых на уровне руководства страны. Такие проекты имели колоссальное значение для Франции в 1960-1970-е годы, поскольку для развития национальной промышленности требовались свежие кадры, которые в самой стране отсутствовали. Соответственно, появилось множество иммигрантов, для которых очень быстро строилось как раз социальное жилье, которое быстро ветшало, поскольку качество архитектуры в то время было невысоким.
Мы помним, что примерно в это же время аналогичное по качеству и быстроте строительства жилье появлялось и в Советском Союзе. Это лишнее доказательство того, что, с одной стороны, вопросы градостроительства общие для наших стран, а с другой – их решение определяется глобальной идеей властей о готовности лучше организовать среду проживания для своих граждан.
Например, когда в начале 1990-х годов мы открыли агентство во Франции, в разгаре была дискуссия о месте личного транспорта в общественном пространстве. Но вот прошло каких-то 20 лет, и от огромной «общественной парковки» для личных автомобилей мы пришли к публичному пространству, свободному от личного автотранспорта. И в этом вопросе между позициями специалистов на Востоке и Западе вообще, по-моему, нет никаких различий.
- Вы в самом деле полагаете, что опыт уже реализованных в Европе проектов градостроительства и благоустройства может быть применен в российских условиях?
– Вне всякого сомнения! Например, новые подходы к иерархизации общественного пространства, к наделению жителей правом пользования этим пространством в личных целях. Где допустимо размещение личного автотранспорта? Стоит ли интегрировать в городскую среду подземные паркинги? Я знаю, к примеру, примеры строительства в Германии многоуровневых паркингов, до которых люди идут 50-100 м, и это не вызывает раздражения, это уже стало нормой. Во Франции на эти темы дискутировали достаточно интенсивно, и ситуацию удалось переломить.
- Сегодня градостроительная дискуссия в Германии, Франции, других европейских странах продолжается? На каком уровне?
– Да, продолжается, и надо сказать, что Швейцария и Германия значительно опередили Францию в движении по этому пути. Сегодня публичное пространство гораздо более «доброжелательно» по отношению к пешеходам, поскольку активно ведется политика развития системы общественного транспорта. Это логично: мобильность людей в XXI веке существенно повысилась, не стоит забывать и о необходимости транспортировки грузов. Таким образом, все эти направления должны развиваться параллельно.
Но в глобальном смысле слова все зависит от культуры – от определения того, какое место будет предназначено для каждого пользователя в общественном пространстве. И надо сказать, в советской застройке 1960-х годов (в отличие от современной застройки, где публичное пространство ужалось до размеров шагреневой кожи) можно отыскать очень интересные идеи как раз по развитию общественного пространства. Да, качество строительства несопоставимо с нынешним, но реализовывались очень любопытные концепции. У вас есть поистине просторы для переосмысления и новой иерархизации! Нужно просто переформатировать это пространство: иначе организовать парковки, усилить одни функции и добавить другие.
– Кто, по вашему мнению, должен взять на себя расходы на эту работу?
– Я всегда говорю о том, что качество жизни, общественного пространства не может финансироваться по остаточному принципу. А поскольку речь идет о социально значимой деятельности, об организации общественных пространств, источниками финансирования должны выступать бюджетные фонды.
– Однако в Петербурге много земли в частной собственности.
– Да, это затрудняет решение вопросов: очевидно, что частные собственники, стремящиеся получать доход, вряд ли захотят инвестировать в такие проекты. Но в части переосмысления иерархизации общественных участков должно быть стратегическое бюджетное финансирование. Налоговые поступления, средства от экспорта газа и нефти, другие источники доходов государственного бюджета – это существенные суммы. И это уже задача государства – определить, какой процент от этих поступлений будет направляться на градостроительное развитие территорий, модернизацию жилой застройки для повышения ее энергоэффективности. Даже если у России нет недостатка в энергоносителях, они когда-то начнут иссякать, энергия станет более дорогой, пусть через 100 или 200 лет. Соответственно, стоит задача по сокращению потребления энергии в разы. И это тоже работа огромного масштаба для проектировщиков, архитекторов. Но это еще и вопросы большой политики.
– Вы периодически бываете в России с 2009 года. Что-нибудь изменилось за это время в интересующей вас сфере?
– До возникновения нынешних геополитических проблем я работал в Санкт-Петербурге по приглашению российских инженеров над проектом по заказу крупного инвестора. Российские коллеги посчитали, что мои знания, опыт, компетенции, а также умение работать в режиме многозадачности не имеют аналогов на российском рынке. И уверен, что мы бы уже серьезно продвинулись в проекте (и тем самым в решении современных градостроительных задач), поскольку мне удалось убедить заказчика в обоснованности соответствующих трат. Если бы было реализовано то, что планировалось, я уже был бы счастлив. Аналогичным образом развивались события во Франции, когда мы открыли бюро GREDER & KESSLER. Мы также были в самом начале пути, мы делали шаг за шагом. Каждый раз, когда я встречаюсь с каким-либо препятствием на пути градостроительного развития, я стремлюсь не к долгим дискуссиям, а к поступательному движению вперед. И даже сделав маленький шажок, я счастлив, поскольку это способствует росту общественного блага.
– Что из услышанного на недавней Urban Week вас больше всего заинтересовало, поразило?
– Пожалуй, это увлеченность сторонников велосипедизации. В нашем бюро все сотрудники ездят на велосипедах, и мы тоже разрабатываем системы велосипедных дорожек. Я ведь живу на границе с государством, где велосипедная культура очень развита. Не в той степени, как в Дании, но в Швейцарии тоже очень любят перемещаться на велосипедах. В Базеле под зданием вокзала построен многоуровневый подземный паркинг. Не знаю, сколько там паркуется велосипедов, но такого огромного паркинга я нигде больше не видел. И успехи пропагандистов велосипедизации в Санкт-Петербурге – по-моему, это замечательно! Это направление надо развивать обязательно.
Кстати:
По словам Паскаля Гредера, источниками его вдохновения всегда были культуры Франции, Германии и Швейцарии. Позже к этому перечню добавилась и культура России. «До всех тех событий, которые определили сегодняшние сложности, российские граждане много путешествовали. Они открыты для восприятия нового, они умеют слушать. Меня интересует русская культура, и я здесь не для того, чтобы давать уроки – это абсолютно не моя роль!» – говорит архитектор.
Павел Сухонин, член Высшего экологического совета, эксперт сертификации объектов размещения отходов, источников сбросов, предупреждения причинения вреда окружающей среде Госдумы РФ, в интервью газете «Строительный Еженедельник» высказал свою точку зрения на решение проблемы утилизации опасных отходов на территории полигона «Красный Бор».
В каком состоянии сейчас находится полигон «Красный Бор»? Какой объем опасных отходов там сейчас сосредоточен?
– История полигона «Красный Бор» началась в 1960-х годах, когда стала развиваться промышленность. Рядом с поселком Красный Бор были расположены залежи кембрийских глин глубиной 80 м. Там вырыли несколько ям, куда стали совершенно незаконно сливать разнообразные химически отходы. В 1967 году был сделан эскиз, по которому была обустроена временная площадка для складирования жидких токсичных отходов. Но в итоге на этот полигон стали свозить химические отходы без предварительной обработки.
Самое ужасное, что туда поступали результаты различных химических экспериментов, которые проводили, например, Государственный институт прикладной химии (ГИПХ) или НИИ синтетических полимеров. В результате образовалось несколько карт (ям), куда все сливали. По официальным статистическим данным, всего на полигоне «Красный Бор» сосредоточено 2 млн тонн опасных отходов. А сколько туда привезли неофициально – никто не считал.
Когда карты стали заполняться, то их начали запечатывать глиной, поэтому сегодня на полигоне есть открытые и закрытые карты. Весь ужас в том, что кембрийская глина является хорошим водоупором. Но надо понимать, что на полигоне складировалась не вода, туда привозили, например, 85%-ю серную кислоту. В результате кембрийская глина стала разрушаться. На этот счет существуют два научных мнения: первое гласит, что глина в этом месте стала как губка, через которую просачиваются отходы, а второе мнение свидетельствует, что, наоборот, там все закаменело. Но пока не доказано, что исключена возможность проникновения химических отходов в подземные водоносные горизонты, существует угроза причинения вреда. Факторов, подтверждающих это, очень много.
Например, сверху над глиной есть 3-6 м почвы, которая хорошо переносит влагу. Карты заполняются до края, проходит дождь, и все отравляющие вещества с водой через почвенный покров по протокам идут в реки и каналы Петербурга. ГУП «Водоканал Петербурга» заявляет, что угрозы загрязнения нет, так как был проведен стандартный анализ, включающий в себя 28 параметров. Но существует методика измерений 1075 параметров.
Дело в том, что полихлорилованные бифенилы (ПХБ), которые содержатся среди отходов на полигоне «Красный Бор», опасны тем, что это генетическое оружие, причем отложенного действия. Бензольная цепочка ПХБ полностью повторяет РНК (рибонуклеиновую кислоту). Следовательно, организм это вещество не отторгает и встраивает в ДНК (дезоксирибонуклеиновую кислоту). Накопленные в организме ПХБ не выводятся. Изменения наступают не сразу, а во втором, третьем поколении. А особь в четвертом поколении теряет способность к воспроизводству. На насекомых мы это уже видим. Например, популяция пчел в мире уже сократилась более чем наполовину. В принципе, ПХБ очень токсичны, 1 г этого вещества в чистом виде хватит, чтобы гарантированно нанести вред 10 тыс. человек. А поскольку мы имеем дело с генетическим оружием отложенного действия, то стандартные подходы разрешения ситуации просто исключены – слишком велика опасность. Не зря полигон «Красный Бор» – это горячая точка № 23 HELCOM – Хельсинской комиссии по защите Балтийского моря.
– Сегодня полигон продолжает принимать отходы?
– Нет, на полигон официально прием отходов прекращен, уже год они не принимаются. Потому что дальнейший прием только усугубит ситуацию. Сегодня нет доказательств, что на полигон незаконно доставляются новые отходы, но и возможность использования незаконных методов я бы не исключал.
-Почему полигон в отвратительном состоянии – денег на его содержание не хватало?
– Денег на его содержание выделялось предостаточно, другой вопрос, куда они девались, на какие мероприятия шли. Конечно, я не буду голословно утверждать, потому что нет доказательной базы. Но вот один пример. На полигоне решили сделать защитные борта, то есть поднять уровень карт. По идее, для этого можно взять кембрийскую глину, сделать бортик и уплотнить. Но я видел, что после такой работы в этих местах растет трава, следовательно, есть инфильтрация влаги и дополнительная насыпь не является защитой. Второй момент касается очистки ливневых стоков. Старые фильтры там никогда не работали нормально. Что касается новой системы, то, по моим данным, она не доделана и в принципе не способна очистить ливневые стоки от ПХБ.
– Какую опасность несет в себе сжигание этих отходов?
– Чтобы обезвредить ПХБ, нужна температура 1500-1800 градусов по Цельсию. А обсуждаемый проект завода предполагает сжигание при температуре всего 1200 градусов. Получается, что такая температура не разрушит ПХБ. В проекте утверждается, что все показатели будут в пределах ПДК – предельно допустимой концентрации загрязняющих веществ, которые за определенное время воздействия не оказывают заметного негативного влияния на окружающую среду, здоровье и т. д. Но если поставить завод, то он будет работать постоянно, а не определенное время. Кроме этого, в проекте прописано, что ПДК будет в норме на границе санитарно-защитной зоны, то есть на расстоянии 1 км. Но это значит, что в точке выброса будет ужасная концентрация опасных соединений, а поскольку ПХБ не разрушатся при низкой температуре, то вещество выбросится в атмосферу и упадет на землю в виде дождя. Таким образом, ПХБ никуда не денутся, они, грубо говоря, ровным слоем «размажутся» по территории Ленинградской области. И я считаю, что это преступление.
– Зачем нужно обследование полигона, о котором говорят экологи и общественность?
– Мое мнение – обследование нужно, чтобы получить полную и достоверную информацию, которая ляжет в основу плана мероприятий по исключению негативного воздействия этого полигона на окружающую среду. То есть нужно посмотреть, не проникла ли отрава в водоносные горизонты, в частности в Ломоносовский водоносный горизонт, из которого идет водоснабжение части Колпино. Также важно понять, насколько сильно заражена почва, и какие мероприятия нужно предпринять по ее очистке. В идеале результаты обследования должны учитывать возможные технические решения проблемы и финансовые расчеты.
– Если отходы нельзя сжигать, то как с ними нужно поступать?
– Во-первых, должна быть система очистки, чтобы была исключена точка выброса отравляющих веществ. Такие технологии есть. Первый вариант – это фотохимия. Второй вариант – сжигание в плазме на сверхвысоких температурах. Этот метод использовала научная группа Института физики, которая в 2008 году сделала на его основе очистную систему. Она прошла испытания на полигоне «Красный Бор». Есть заключение, что эта система работает. Более того, сейчас она установлена на одном из объектов в Калининградской области и функционирует в автоматическом режиме уже два года. В фотохимическом реакторе мы воспроизвели процесс, происходящий в верхних слоях атмосферы, где под воздействием жесткого ультрафиолета и озона все бензольные цепочки – ПХБ и прочие соединения – разлагаются на углекислый газ и воду. Еще один вариант очистки, который возможен, – это литификация. Например, в хрустальном бокале смертельная доза свинца, но поскольку он литифицирован, то есть связан запеканием, свинец безвреден.
– Возможно ли к решению данного вопроса привлечь инвесторов?
– Суммы настолько огромны, что ни один инвестор не согласится участвовать в проекте из-за его долгой окупаемости. Другое дело, если сделать некую альтернативу. Например, недалеко от существующего полигона организовать прием новых отходов и перерабатывать, не смешивая, как только они поступают. А параллельно решать проблемы безопасности полигона «Красный Бор». Тогда можно говорить о какой-то экономической составляющей. Но подчеркну, все это требует отдельных расчетов.
– Как, по-вашему, нужно решать проблему с утилизацией опасных отходов в дальнейшем?
– Я представил все свои предложения губернатору Ленинградской области Александру Дрозденко. Если сделать все правильно, то новая площадка будет безопасной, не такой, как полигон «Красный Бор». Мы ликвидируем опасность на начальной стадии, правильно перерабатывая и очищая поступающие отходы. Эти предложения, естественно, черновые, предварительные. Их нужно тщательно просчитывать.