Антон Евдокимов: Мы и дальше будем работать в классе "комфорт"
Антон Евдокимов, гендиректор ГК «Эталон» о том, какие новые возможности дает кризис и за каким сегментом рынка строительства будущее.
– Ведущие застройщики Санкт-Петербурга и Ленобласти, как правило, стремятся следовать внутрикорпоративным стандартам качества строительства. Есть ли такой стандарт у ГК «Эталон»? На чем вы делаете акцент?
– Мы всегда строили качественные дома, а за последние три года весь свой опыт свели в единую систему качества, которая работает, начиная с момента выбора площадки. В большой степени решению вопросов качества и неразрывно связанных с ними вопросов безопасности строительства способствует применение BIM-технологий. Важную роль играет и система стандартов: на виды работ, те или иные материалы, стандарты входного контроля этих материалов и т. д. У нас разработан внутренний индекс качества, который используется на всех объектах. Мало того, этот индекс привязан к мотивации работников: любой сбой на строительной площадке измеряется в деньгах.
По сути, реализуется «кривая обучения»: мы накапливаем опыт, систематизируем его и применяем в последующих проектах. Для генерирования идей приглашаем еще и внешних проектировщиков.
Так, в 2014 году состоялся международный конкурс на лучшую архитектурную концепцию жилых комплексов комфорт-класса ETALON NEXT. Его задача заключалась в том, чтобы не только красиво представить архитектурный замысел на бумаге, но и предложить технические решения, применение которых возможно в наших новых проектах. Вторая составляющая в системе качества – это система реагирования. Предъявляя результаты своей работы клиенту, мы не устраняемся от исправления возможных дефектов. При приемке квартиры покупателем присутствуют представители генподрядчика, продавца и эксплуатирующей организации. Выявленные дефекты актируются и устраняются на протяжении максимум двух недель. Надо сказать, что число претензий в последние три-четыре года остается неизменным, даже несмотря на рост объемов квартир с отделкой в нашей продуктовой линейке.
– А почему вы расширили объем предложения таких квартир?
– Исходя из очевидных предпочтений покупателей. Например, по данным опроса, проведенного среди посетителей осенней Ярмарки недвижимости, 30% людей хотят приобрести жилье без отделки, еще 30% голосуют за полную отделку, может быть, даже с мебелью. А 40% потенциальных покупателей предпочитают квартиру с «полуотделкой», то есть на самом деле речь о той же чистовой отделке, но, к примеру, без обоев. Для сравнения, еще пять лет назад соотношение между теми, кто хотел отделку, и теми, кто хотел просто купить жилье, составляло 20:80%.
– Насколько оперативны ваши внутренние процессы принятия решения, в том числе при взаимодействии жильцов ваших домов с управляющей компанией?
– Если необходимо экстренное реагирование, например, в случае случайно разбитого стеклопакета в квартире, вопрос решается сразу, и только потом мы определяем, что стало причиной ситуации и кто должен понести расходы по ее устранению. Мы идем на контакт с нашими клиентами, даже если ситуация для нас очень непростая. Мы же сами живем в наших домах, и среди заявителей бывают и сотрудники ГК «Эталон». Заявления по менее экстренным поводам отрабатываются по налаженным маршрутам системы документооборота. Нельзя принять решение, не определив ключевые точки, не уведомив ответственных специалистов, не посчитав затратную часть и не заказав необходимые материалы. Но в то же время не имеет смысла «растягивать удовольствие».
Поэтому каждый из процессов имеет свою жестко реграментированную продолжительность. Если мы в прошлом году сдали 502 тыс. кв. м, а в позапрошлом – 580 тыс. кв. м, то можно довольно точно оценить возможное число обращений. При таких огромных объемах строительства должна работать система.
– Сегодня крупные застройщики тяготеют к комфорт-классу как наиболее востребованному потребителями. Действительно ли за этим сегментом будущее?
– Мы сами работаем и будем работать в классе комфорт, который сегодня составляет более 45% предложения на рынке. Это жилье для среднего класса – для людей, которые вполне социально защищены и сами отвечают за свое будущее. Мы, по сути, помогаем им это будущее формировать. Жилье сегмента эконом также рассчитано на массового покупателя. Но такие проекты в значительной степени зависят от государственных жилищных программ, наполнения бюджетов всех уровней.
– Все жилые комплексы ГК «Эталон» – со звучными названиями. Чем еще вы стремитесь привлечь внимание потребителей и насколько названия соответствуют стилистике объектов?
– Название должно создать для объекта уникальную легенду, сделать его неповторимым. Рекламные кампании, скажем, ЖК «Ландыши» и ЖК «Ласточкино гнездо» по определению не совпадают, потому что объекты воспринимаются по-разному. Всегда есть логика, которая соответствует нашим мотто, лозунгам – «Будущее строится сегодня» и «Строим с теплом и заботой». Мы не просто строим дома – мы создаем жилую среду. Понятно, что это во многом отражает эволюцию наших представлений о том, какая среда гармонична. Но основная идея остается неизменной: для нас важно, чтобы каждый новый объект ГК «Эталон» становился неотъемлемой, органичной частью городского пейзажа, а его название – точкой геолокации. Например, никому не надо объяснять сегодня, что такое «Юбилейный квартал», можно просто найти это название на схеме городского транспорта. Если же оценивать степень соответствия названий жилых комплексов их архитектурному облику, позволю себе заметить, что строить «Ласточкино гнездо» в форме гнезда было бы неразумно.
– А в форме замка?
– Можно, если за это кто-нибудь заплатит. Однако наш клиент очень прагматичен: он не хочет платить за лишние квадратные метры даже в прихожей. Например, средняя площадь квартиры раньше была 75 кв. м, а сейчас стала 55 кв. м – это, по сути, уже европейский стандарт. Поэтому мы очень детально продумываем площади и планировки – привлекли компанию, которая в буквальном смысле слова прорисовывает логистику внутри квартиры.
– Есть ли у вас интерес к локациям в Ленобласти?
– Вероятность нашего участия в развитии областных территорий зависит от решения инфраструктурных вопросов. В мировой практике есть немало примеров, когда жилищная проблема решалась за счет расширения городов. Все жилье за КАД относится к Ленобласти только формально: фактически это кварталы, «завязанные» на город, либо достаточно удаленные коттеджные поселки, то есть это в любом случае не альтернатива квартире в Петербурге. Когда появится реальная альтернатива городской квартире в Ленинградской области, мы готовы туда двигаться. Но только в том случае, если параллельно будет развиваться инфраструктура, прежде всего транспортная и энергетическая.
– С какими результатами ГК «Эталон» завершила прошлый год? – Счастье для бизнеса – когда планы совпадают с фактом. Вот у нас именно это и произошло, и, считаю, это главный производственный результат группы в целом. Важно и то, что мы сделали очень много для улучшения внутренних управленческих процессов, продвижения компании, поддержания стабильности и подготовки платформы для следующих лет. Сегодня мы, не побоюсь такого заявления, самая стабильная (финансово, организационно, с точки зрения продуманности проектов) строительная компания в России. Мы ожидали гораздо большего падения объема продаж в 2015 году – в пределах 30%, но они сократились только на 12%. Плюс у нас очень хорошие перспективы. В 2016 году намечен рекордный вывод в продажу новых площадей и новых проектов.
– Каковы ваши планы на ближайшую перспективу?
– Самое главное для нас – не просто удержать занимаемую позицию, а расширить присутствие на рынке, в том числе выйти в дополнительные сегменты. В частности, мы понимаем, что квартиры с отделкой – это целый пласт новой деятельности. Кроме того, к нам обращаются сторонние заказчики с предложениями о строительстве самых разнообразных объектов силами ЛенСпецСМУ и других наших компаний. Мы уже выполняем большой объем работ как генподрядная и подрядная компания, а в перспективе возможно взаимодействие с государственными предприятиями, участие в строительстве социальных объектов.
Председатель Комитета по экономической политике и стратегическому планированию Петербурга Елена Ульянова отмечает, что первый квартал 2015 года оказался лучше изначальных прогнозов. Однако некоторые отрасли могут ощутить сложности осенью. О том, как город будет поддерживать бизнес и какие направления для него приоритетны, госпожа Ульянова рассказала порталу АСН-инфо.
– Какие самые важные госпрограммы сейчас реализуются администрацией города, и какие из них будут урезаны из-за кризиса?
– У нас сейчас 17 госпрограмм, и мы не планируем менять их количество, так как сама логика этих программ построена по функциональному признаку. То есть это те области деятельности, в которых уполномочено работать правительство города. Если понадобится расширить поле деятельности, то это расширение будет осуществляться в рамках подпрограмм.
– Какие, на ваш взгляд, из этих семнадцати программ наиболее важны?
– Если говорить о финансировании, то сейчас лидирует образование, также в приоритетах развитие дорог, развитие, например, парковок. Далее идет здравоохранение (на него приходится 15% от общих затрат на госпрограммы), соцподдержка (12% затрат) и обеспечение доступного жилья. Но здесь речь идет именно про объемы финансирования. По значимости я бы не сказала, что существуют лидеры. Например, экономика знаний не менее значима, чем перечисленные направления, просто на нее выделено меньше бюджетных средств, зато есть очень много мероприятий, которые не требуют бюджетных вливаний, но приносят ощутимые плоды. Среди таких мер можно перечислить, например, стипендии талантливым студентам и гранты. Конечно, суммы, выделяемые на эти цели, несопоставимы с расходами на здравоохранение, но для поддержки отрасли это будет оказывать существенное влияние.
– А нынешние экономические условия не создают потребности для каких-то новых программ?
– Мне кажется, нужно не менять конфигурацию госпрограмм, а наполнять уже существующие теми мероприятиями, которые сейчас актуальны. Важно провести ревизию госпрограмм, чтобы понять, насколько они продуманы. Пока в некоторых из них, по моему мнению, не сбалансированы сроки выполнения мероприятий. Сейчас ситуация изменилась, но это не отражено в программах. Важно также отслеживать комплексность программы, чтобы она была обеспечена ресурсами для достижения поставленных целей. Сейчас, если мы проведем аудит госпрограмм и приведем их в соответствии с поставленными целями, то этого будет уже достаточно, чтобы они эффективно заработали.
– Сколько нужно времени, чтобы провести этот аудит?
– Мы должны успеть к новому бюджетному процессу, то есть крайний срок – до сентября.
– На протяжении уже двух-трех лет идет процесс ревизии проектов, в том числе и крупных. В общем, это основная претензия бизнес-сообщества к нынешней администрации города. Поэтому возникает вопрос: не будет ли и здесь затягивания процесса?
– Мы не останавливаем эти мероприятия, просто смотрим, насколько они эффективны, и нужно ли в будущем продолжать их. Мероприятия, которые заложены сегодня, тоже необходимы, просто здесь вопрос в приоритетах. Меняется законодательство, появляются новые возможности, и какие-то направления приобретают более высокий приоритет в сравнении с заложенными. Речь не идет о том, что изначально заложенные идеи уже неактуальны. Просто время идет, происходят перемены, и это надо учитывать. Госпрограммы – это хороший инструмент в реализации стратегии развития города, но им надо управлять
– Когда, по вашим личным ощущениям, мы преодолеем нижнюю точку кризиса? Некоторые оптимисты полагают, что она уже пройдена…
– Сложно сказать. Я анализировала показатели социально-экономического развития за первый квартал и отметила, что многие показатели улучшились. Например, в индексе промышленного производства падение в первом квартале не такое глубокое, каким его прогнозировали. И обороты компаний, и реальные зарплаты постепенно растут. Номинальная зарплата растет, хотя мы предполагали снижение. Касательно моих прогнозов – сейчас в зоне риска розница и опт, потому что, исходя из их специфики деятельности, закупка у них раз в полгода. Предположим, декабрь они работали на старых запасах, не закупая по новым ценам, а сейчас они могут оказаться без товара – даже при наличии спроса им нечем будет его обеспечить. И неизвестно пока, как они пройдут второй квартал. Разумеется, речь о непродовольственной рознице. Продовольственная розница себя сейчас, наоборот, чувствует очень хорошо.
Вторая зона риска – это финансовые учреждения, но там проблем стоит ожидать не сейчас, а позже. Сейчас идет процесс реструктуризации задолженности: банки идут навстречу заемщикам и, если возникает риск неплатежей, переносят сроки выплат. Но финансовый сектор скоро начнет упираться в то, что коэффициенты, по которым оценивают их финансовую устойчивость, будут превышены, и тогда непонятно, что будет…
– Позже – это когда? В этом году? К осени, которой все пугают?
– Да, ближе к осени. У нас недавно была встреча с представителями финансового сектора, и они тоже подтверждают, что сентябрь будет для них контрольной точкой.
Но что касается промышленности, то здесь довольно стабильная ситуация во всех сегментах. Если падает, то незначительно – максимум на 2%, и в физических объемах оборота они растут. Радует, что цены начали расти, потому что до этого цены искусственно сдерживались. Теперь они растут, и это значит, что рынок это принимает. В общем, в целом ситуация стабильная.
– А если все-таки все пойдет по пессимистичному сценарию, то какие меры, по-вашему, нужно принять администрации города для поддержания экономики?
– У нас готовятся программы поддержки, и они построены по отраслевому принципу. Мы понимаем, что как администрация мы не можем рассредоточить наши усилия, и надо понять, что будет точкой роста в этой ситуации, понять, какие виды экономической деятельности могут вытянуть нас. Эти приоритеты определены: фармацевтика, ИТ, обрабатывающие производства: двигатели, трансформаторы, автомобили. Также в список попали деятельность в области транспорта, грузоперевозки, туризм, выполнение федеральной программы по освоению Арктики, медицина и образование. В рамках экономической деятельности мы разработаем методы поддержки для конкретно этих областей. Для решения вопросов бизнеса не всегда нужны бюджетные средства, иногда это решается административными ресурсами.
– Озвучивая перечень поддерживаемых отраслей, Вы не назвали строительство. С чем это связано?
– Наши критерии были достаточно жесткими. Чтобы отрасль попала в список поддерживаемых городом отраслей, она должна быть стратегической – для города, для государства, чтобы у нее имелся потенциал импортозамещения, высокая добавленная стоимость, наличие кадров и потенциала. Строительство – это скорее вспомогательный процесс, который обеспечивает налаживание инфраструктуры. Получается, что баллов (по разработанным нами критериям) отрасль набирает немного. Но надо понимать: есть несколько списков поддержки.
Есть отрасль – и ее поддерживают вне зависимости от размеров компаний, на них работающих. Поддержку получает вся цепочка, каждый ее компонент, начиная от продавца, покупателя, поставщика оборудования. Чтобы цепочка работала, нужно, чтобы каждый компонент получал поддержку. Но есть второй список. Это приоритетные предприятия, которые влияют на экономику города, и тут, я думаю, строительных компаний будет очень много. Основные критерии при отборе таких компаний – это численность персонала и отчисления в бюджет.
– За последние два или три года администрация города несколько раз меняла свою точку зрения на то, кто должен строить социальное жилье: сам ли город, или его возведением должны заниматься девелоперы, а город потом – лишь выкупать. Что, на ваш взгляд, полезнее для экономики?
– Лично мое мнение таково, что нельзя лезть в дела коммерческих компаний, каждый компетентен в своей сфере. Наша – это госуправление, их – это строительство. Поэтому, если мы будем просто устраивать госзаказы, это будет более эффективно, так как у них есть уже устоявшиеся связи, они понимают, где взять стройматериалы, за счет объема у них будет ниже цена закупки. Качество мы тоже можем проконтролировать, поэтому мне кажется, что это правильно, когда каждый занимается своим делом.
В канун 9 Мая о восстановлении города и строительстве в блокадные и послевоенные дни рассказал непосредственный свидетель тех лет – вице-президент, директор Санкт-Петербургского Союза строительных компаний Лев Каплан.
– Насколько разрушительными для архитектуры города оказались блокадные дни?
– Ни одно знаковое здание в Петербурге во время блокады разрушено не было. Были повреждены в разной степени, но не уничтожены. Во время обстрелов и бомбежек в основном сильно страдали жилые дома. Здания, представляющие историческую ценность, маскировали. К примеру, шпиль Петропавловской крепости был закрашен в серый цвет. Точно так же был закрашен шпиль Адмиралтейства и купол Исаакиевского собора. Над Зимним дворцом была сделана картина, имитирующая жилые дома.
Конечно, многие здания-памятники были повреждены. Это и Фонтанный дом, где жила Анна Ахматова, и Исаакиевский собор, где еще видны следы от снарядов.
– Строили ли дома в военное время?
– Во время войны жилые и административные дома не возводили: город готовился к обороне – строили доты. К счастью, они не потребовались. К восстановлению же города приступили сразу после снятия блокады – 27 января 1944 года. Начали с жилых домов. Причем восстанавливали здания из тех элементов, которые обрушились. Разбирали завалы горожане и пленные немцы. Люди становились в цепочку и передавали из рук в руки найденные «стройматериалы». К примеру, дом, в котором я живу, по адресу: Каменноостровский пр., 15, был разрушен практически полностью. Восстанавливали его пленные немцы из того, что удалось собрать: половинок кирпичей, остатков арматуры. Это все дало знать в наше время.
Когда рядом с нашим домом построили институт имени Пастера, то жилище наше затрещало как спелый орех. Пришлось его укреплять.
К 1957 году практически все разрушенные дома, которые можно было восстановить, были готовы. На месте тех, которым не смогли вернуть жилой вид, образовывались со временем скверы. К примеру, дворик на Каменноостровском пр., посвященный композитору Андрею Петрову, появился как раз на месте бывшего здания.
– Когда в Ленинграде приступили к планомерному строительству?
– В 1945 году в каждом районе города была создана система ремонтно-строительных контор и ремонтно-строительных трестов, которые занимались капремонтом и восстановлением жилых домов. Все они были объединены в Управление капитального ремонта жилых домов Ленгорисполкома, переименованное потом в Ленстройреконструкцию. Я работал сначала в конторе, потом в тресте во Фрунзенском районе.
Первыми стали строиться так называемые «сталинские» дома для элит: партийных работников, артистов. Применялся в строительстве шлакобетон, который и сейчас кое-где можно видеть. Для восстановления заводов создавались отдельные компании. К примеру, трест № 35 был занят на строительстве цехов Ижорского завода, трест «Кировострой» работал на Кировском заводе.
Символично, что именно 9 мая в 1955 году был образован Главленинградстрой, куда с целью жилищного и социально-культурно-бытового строительства объединили все тресты, которые входили в состав министерств и ведомств. К примеру, я работал в 20-м тресте – он относился к авиационной промышленности, 16-й трест – к судостроительной.
В Главленинградстрой входило шесть трестов квартальной застройки, которые занимались инженерными коммуникациями и фундаментом. Шесть домостроительных комбинатов строили панельные дома, два домостроительных треста – 20-й и 87-й – возводили дома из кирпича. С этого времени в городе и началось планомерное жилищное строительство.
Сначала это были блочные дома – их и сейчас можно увидеть на Ивановской ул. В 1957 году появились панельные дома, а в 1961 году была налажена система крупнопанельного домостроения, в результате которой выросло 100 кварталов «хрущевок», которые в то время стали спасением для ленинградцев. Люди с удовольствием переезжали в отдельные квартиры на Щемиловку, в Автово. В 20-м тресте, где я работал, был организован домостроительный комбинат № 3, который с 1962 года строил дома из газобетона. Было построено примерно 700 таких домов. Затем появились дома 137-й серии, и дальше строительство уже развивалось бурными темпами.
Кстати:
Лев Каплан родился 14 апреля 1929 года. Он почетный академик РАН, почетный строитель России, заслуженный экономист РФ, профессор, доктор экономических наук. Одной из своих главных наград он считает медаль «За оборону Ленинграда». В составе дворового отряда самообороны он 12-летним мальчишкой тушил зажигательные бомбы.