Тарифы: перезагрузка
Юрий Пахомовский, вице-губернатор Ленинградской области по ЖКХ и ТЭК, рассказал о необходимости пересмотра тарифов на тепловую энергию в регионе.
– В конце мая в Совете Федерации прошли Дни Ленинградской области. Какие вопросы стали предметом разговора с сенаторами в сфере ЖКХ?
– От имени Ленинградской области мы вышли на федеральных законодателей – обратились в профильный комитет Совета Федерации (кстати, очень профессиональные и компетентные сенаторы в комитете) с двумя инициативами. Мы сегодня собираем в «котел», то есть на счет Фонда капитального ремонта многоквартирных домов, более 90% средств на капремонт.
В силу установленных процедур, согласно Жилищному кодексу и областному закону №82 о капремонте, деньги долго находятся без движения, а они должны работать, поэтому их необходимо размещать в кредитных организациях на депозиты. Однако за это, по Бюджетному кодексу, мы должны заплатить налоги, но поскольку средства собственников МКД нельзя расходовать не для целей капремонта, налог на прибыль должен платить бюджет, по сути, сам себе. Это несправедливо, и мы попросили сенаторов освободить эти доходы от налога на прибыль. В этом случае собственники и Фонд капремонта получат больше средств на ремонты и выиграют все. Инициатива была поддержана не только сенаторами, но и депутатом Госдумы Еленой Николаевой (она тоже участвовала в заседании комитета).
Вторая инициатива касалась жилых объектов, которые являются исторической ценностью, а их у нас немало в таких городах, как Гатчина, Выборг, Тихвин. В таких домах, как правило, мало квартир и небольшой сбор за капремонт, а затраты, с учетом проектирования и экспертиз, наоборот, в несколько раз больше, чем в обычном МКД.
Несправедливо, по нашему мнению, нести такие расходы, ущемляя других собственников, поэтому мы попросили, чтобы за эти дома отвечало государство, а собственники софинансировали капремонт наравне с другими. Нас поддержали и пообещали рассмотреть наши предложения как заслуживающие внимания и внесения изменений в законодательство.
– Как реализуется инвестиционная программа ОАО «Газпром» по строительству и реконструкции объектов теплоэнергетики в Ленинградской области?
– Эту программу теперь вместо «Петербургтеплоэнерго» исполняет от имени ОАО «Газпром» другая компания – «Газпромтеплоэнерго» и ее филиал в Ленобласти. Они успешно прошли вместе с нами отопительный сезон, помогли нам разобраться с ситуацией в пос. Никольском Подпорожского района. Там удалось немного уменьшить тариф для населения, так как тепло передается потребителю напрямую от производителя.
Мы согласовали все объекты для инвестиций, а их 104, и начинаем конкурсные процедуры по отбору подрядчиков для проектирования и строительства через концессию, которые объявляют муниципалитеты на средства ОАО «Газпром».
Из-за смены оператора мы потеряли более полугода и теперь будем совместно с партнерами наверстывать упущенное время. И здесь велика ответственность муниципалов при подготовке конкурсной документации и согласовании тарифных последствий для окупаемости объектов в согласованные сроки. Очень важно не нагрузить за счет высоких тарифов организации бизнеса на территориях и бюджетные учреждения. Принято решение компенсировать затраты смешанным способом: через областной бюджет путем субсидий муниципальным образованиям с их незначительным участием и через тариф, включая межтарифную разницу, при этом данная процедура никак не касается тарифов для населения.
– Вы упомянули о межтарифной разнице. Как сильно она выросла по сравнению с прошлым годом? Что делается для ее сокращения?
– Что касается выплаты и существенного роста межтарифной разницы для ресурсоснабжающих организаций, то следует сказать, что она увеличивается не только за счет роста затрат, но и из-за включения в тариф долгов прошлых периодов, которых накопилось порядочно. Зато мы работаем третий сезон без серьезных аварий и катаклизмов. Уменьшить «межтарифку» можно только одним способом: выравнивая тариф для населения в некоторых городах, где он в два и более раза ниже, чем у соседей.
– Не секрет, что тарифы на ресурсы в поселениях очень разнятся. Что делается для исправления ситуации?
– По рекомендации Комитета по тарифам и ценовой политике это можно сделать в 20 населенных пунктах, но сделано только в Пикалеве. Странно выглядит выплата межтарифной разницы в Сосновом Бору, где самый низкий тариф на тепло. Там надо менять ситуацию, иначе тяжело говорить с жителями Ломоносовского района, где тариф для населения выше почти в два раза. Мы будем работать над выравниваем платы населения в муниципальных образованиях.
– Основным объектом нового строительства в теплоэнергетике Ленобласти в нынешнем году станет газовая котельная в г. Тихвине. На какой стадии реализации этот проект сегодня?
– Объявляется концессия на самый крупный объект инвестиций в Тихвине, включая еще и три населенных пункта, с предельной стоимостью реконструкции сетей и строительством котельной мощностью 200 МВт в 3 млрд рублей. Особенность нового объекта теплоэнергетики – в наличии газотурбинной установки для производства электроэнергии для собственных нужд.
По условиям соглашения инвестор должен начать отопление в режиме пусконаладки уже в 2015 году. Это прорыв в наших отношениях с «Газпромтеплоэнерго», и мы благодарны им за скорость реализации весьма значимого для нас проекта. Область, со своей стороны, вкладывает бюджетные средства и продолжает переустройство системы теплоснабжения Тихвина. Устанавливаются автоматизированные индивидуальные тепловые пункты с погодным регулированием абсолютно во всех многоквартирных домах города.
С Тихвина мы начинаем работу по передаче муниципального имущества в концессию. Согласно новому законодательству все муниципальное имущество старше пяти лет и не находящееся в долгосрочной аренде должно быть передано в концессию до 31 декабря 2016 года. Путь этот длинный и занимает не менее шести месяцев, и только изменения в закон о концессии, вступающие в действие с 1 мая, могут сократить это время до 45 дней без учета согласования основных условий.
Кстати
Лидеры по суммам выплат межтарифной разницы по теплу – Гатчинский и Выборгский районы
Цифра
688 км тепловых сетей будет переложено по инвестиционной программе ОАО «Газпром» в Ленобласти
Руководитель Группы экологии рядовой архитектуры (ЭРА) Алексей Ярэма в интервью «Строительному Еженедельнику» рассказал о технологии борьбы за исторические здания в Петербурге и о том, почему считает диалог с бизнесом бессмысленным.
– Главные оппоненты градозащитников – бизнес и власть. Изменились ли за последнее время отношения между сторонами?
– По существу, мы не общаемся с бизнесом. Попросту нет предмета для разговора, так как у нас противоположные, взаимоисключающие цели. Девелоперы стремятся к извлечению максимальной сверхприбыли за минимальную единицу времени. Закономерное следствие – градостроительный вандализм и уничтожение города. Пик сносов пришелся на 2006-2008 годы. Тогда было решено снести целый квартал. Именно тогда началось возрождение градозащитного движения в городе. Потом был спад. Теперь опять рост. В 2013 и 2012 годах мы потеряли по 20 домов. Предмета для дискуссии между градозащитниками и бизнесом нет. Каждый занимает свою нишу.
– Но попытки же были.
– Некоторые крупнейшие петербургские корпорации, связанные со сносом, пытались с нами договориться. Было даже несколько встреч. Но результата не последовало. Были обозначены позиции. Мы, со своей стороны, ни на какие компромиссы не согласны. У нас есть свои объективные критерии оценки культурного наследия, и мы от них не отойдем. Почвы для дальнейших бесед нет.
– С властью отношения складываются аналогичным образом?
– С исполнительной властью мы принципиально не общаемся по тем же причинам, что и с бизнесом. Прокуратуру пытаемся регулярно инициировать к действию. В законодательной власти у нас есть пара опорных депутатов, с которыми мы работаем в нормальном режиме.
– Само градозащитное сообщество претерпело какие-то изменения за последние годы?
– Никакого единого градозащитного сообщества в городе нет. Есть различные организации, которые, по большому счету, делятся на две коалиции: либеральную и радикальную градозащиту.
– Необходимость объединяться есть?
– Я предпочитаю отталкиваться от реальности. Что-то было бы лучше, что‑то – хуже. Точно было бы меньше возможностей маневра в тактике защиты объектов. До 2010 года у нас было единое градозащитное сообщество, но ни к чему хорошему это не привело. В результате появились люди, которые четко ориентированы на продвижение во власть. Но, на мой взгляд, градозащитники в Смольном – абсолютное противоречие.
– Разве так не легче отстаивать свою точку зрения?
– Это можно делать в прессе, организацией демонстраций и митингов, прямым действием, подачей петиций. Я убежден, что совершенно бессмысленно говорить, если точно знаешь, что конкретно ответит другая сторона.
– Тогда к чему это все? Если результат предрешен.
– Даже в таких тяжелых условиях, как нынешние, нам иногда что-то удается сделать. Хотя в основном это те случаи, которые можно обозначить как последствия интриг во власти, столкновений интересов определенных коммерсантов и определенных чиновников. Или резонанс оказался слишком сильным и перешел все границы.
– То есть градозащитное сообщество анализирует общий фон и пытается использовать возникающие ситуации в своих целях?
– Совершенно верно. Информационно-аналитическая служба – наше важнейшее подразделение.
– Информационная война?
– Не только. Мы ведем борьбу на разных фронтах. У нас огромный объем канцелярской переписки. Организуем акции прямого действия. Мы стараемся использовать все рычаги давления, которые возможны.
– Вам какой больше метод по душе?
– Все зависит от ситуации. Но, если честно, мне лично импонируют радикальные акции прямого воздействия.
- Вы революционер?
– Наверное, да. Но, возможно, при других обстоятельствах моего революционного пыла могло быть и меньше. Стоит признать, что практика показывает, что радикальные действия, как правило, имеют большую эффективность, нежели канцелярская переписка. Остановили же мы снос дома Зыкова на Фонтанке, 145. Три месяца мы удерживали Варшавский пакгауз. Конечно, в итоге сложилось печально. Мы не спасли этот пакгауз, но пять других зданий на охрану поставили. Сейчас идет снос на Дегтярном, 26. Переписка по этому объекту велась на протяжении нескольких лет. Впервые дело к нам попало в 2007 году. Но к 2014 году все средства были исчерпаны. Оставалось только блокировать.
– Принципиально ситуацию что-то может изменить?
– Стратегически, на мой личный взгляд, стоит делать то, что делалось в феврале в Киеве. Без радикальных политических изменений переломить вектор будет невозможно.Сейчас мы работаем как полиция Чикаго в 1930-е годы, применяя тактику комариных укусов. Хватаем отдельные здания и пытаемся их спасти.
В идеале мы должны иметь на каждом объекте второй пакгауз Варшавского вокзала. Это могло бы переломить нарастающую динамику сносов и прекратить разрушение в таких масштабах.
– Разработкой документов и законов делу не поможешь?
– Сейчас в закон о зонах охраны должны были быть внесены изменения, касающиеся таких формулировок, как «за исключением случаев необратимой аварийности». Я видел документ, который в итоге получился. На мой взгляд, стало только хуже.
– Периодически звучат заявления о проплаченности градозащитных акций.
– Я бы соврал, если бы стал это полностью отрицать. В некоторых случаях это правда. Но ЭРА финансируется только за счет членов. Мы живем за свой счет. И с нами договориться таким образом точно не удастся.
– Какие у организации планы на 2014 год?
– Кроме тех сносов, которые ведутся сейчас на Карповке, 27-29, мы ожидаем похожую ситуацию на Сытнинской. Но в основном мы реагируем на то, что происходит.
– Вы группа быстрого реагирования?
– Конечно. И если где-то что-то будет происходить, будем принимать оперативные меры.
– Вы чувствуете поддержку горожан?
– Как правило, горожане заняты своими делами. Их интересы в основном не распространяются на объекты, которые от них далеки. Исключения – редчайший случай. Но с возникающими на отдельных объектах инициативными группами мы работаем.
– Какими силами ведется постоянная деятельность?
– Сейчас нас шесть человек. Группа всегда была небольшой. Даже ее пиковая численность не превышала девять человек. Собственно говоря, для наших целей больше и не надо. Создавать армию нам ни к чему.
– Вы лично не устали от всего происходящего?
– В какой-то степени да. Но кто-то же должен это делать.