Игорь Креславский: «Я не прогнозирую серьезного ухудшения ситуации на рынке недвижимости Петербурга»
Игорь Креславский, председатель правления ГК «РосСтройИнвест», в интервью газете «Строительный Еженедельник» выразил уверенность, что страхи участников рынка недвижимости Петербурга по поводу грядущего кризиса несколько преувеличены. Эксперт считает, что сложившаяся ситуация позволяет выводить новые жилые проекты в продажу.
– Разделяете ли вы мнение некоторых участников строительной отрасли по поводу того, что рынок недвижимости в настоящее время находится в предкризисной стадии развития?
– Ситуация неоднозначная, но говорить о том, что идет резкое ухудшение положения на строительном рынке, на мой взгляд, не стоит. Недвижимость – достаточно выгодное вложение, и люди до сих пор заинтересованы в покупке жилья, поэтому на рынке по-прежнему присутствует устойчивый спрос. С учетом сложившихся экономических условий, в том числе и существующих цен на нефть, я не прогнозирую серьезного ухудшения ситуации на рынке недвижимости. Допускаю, что спрос на жилье останется примерно на том же уровне, что и есть. Я не исключаю, конечно, небольшой корректировки. Если экономическая ситуация поменяется в лучшую сторону, то накопленный отложенный спрос, скорее всего, сыграет свою роль, и продажи жилья подрастут.
А вообще складывающаяся ситуация нас не пугает. Мы привыкли в ней работать. Для российских девелоперов частые кризисы – дело привычное.
– ГК «РосСтройИнвест» в 2014 году заявила о нескольких новых проектах, среди которых ЖК «Старая крепость» и ЖК «Петр Великий и Екатерина Великая». Намерены ли вы дальше продолжить их реализацию?
– Наши планы, заявленные в начале и середине года, не изменились. Существенный спрос на рынке заставляет нас строить динамично. Проект ЖК «Петр Великий и Екатерина Великая» в настоящее время проходит госэкспертизу в Москве. Но уже в начале 2015 года мы планируем начать его реализацию. По проекту «Старая крепость» мы планируем открыть продажи и начать работы нулевого цикла в ноябре-декабре текущего года.
– Конкуренция на рынке недвижимости Петербурга год от года нарастает, покупателя все труднее удивить. На что делает ставку компания «РосСтройИнвест» при реализации всех своих проектов?
– В первую очередь на надежность. Мы всегда все свои проекты вводим в срок или раньше срока. Наши покупатели это понимают и ценят. Во-вторых, за те же деньги, что и другие застройщики, мы предлагаем на рынке проекты с оригинальной и яркой архитектурой. Мы не хотим строить ничего типового, поэтому в первую очередь ставим задачу и дальше создавать необычные проекты.
– ГК «РосСтройИнвест» одна из немногих, кто строит высотки. Например, башни в ЖК «Петр Великий и Екатерина Великая» будут достигать 140 м. Насколько популярны такие жилые комплексы у покупателей, и не возникает ли сложностей с согласованием этих проектов?
– Самое главное, что у нас есть опыт создания таких объектов. На нашем счету уже есть жилой комплекс «Князь Александр Невский», в котором насчитывается 35 этажей. Мы знаем, что подобные объекты пользуются спросом у покупателей. Например, ЖК «Петр Великий и Екатерина Великая» будет строиться на берегу Невы. С высоты 100 м и больше открывается прекрасный вид на окрестности Петербурга и Ленинградской области. Поэтому все квартиры выше этой отметки являются видовыми. Это очень привлекает покупателей.
Проблем с согласованием высоток у нас не возникает. В первую очередь это связано с тем, что мы реализуем свои проекты в зонах, где такая застройка возможна – мы работаем в рамках утвержденных ПЗЗ.
В структуре ГК «РосСтройИнвест» есть организация, которая занимается устройством работ нулевого цикла. Наличие собственной компании такого профиля дает нам возможность быстро принимать решения, а также позволяет контролировать качество ведения работ и снижать себестоимость жилья.
– Рассматривает ли ГК «РосСтройИнвест» возможные планы по диверсификации своего бизнеса?
– Замечу, что мы уже диверсифицируем свой бизнес, так как концентрируемся не только на строительстве жилья. У нас есть и проекты по созданию офисной недвижимости. Кроме этого, коммерческие площади в своих жилых объектах мы не продаем, а оставляем в своей собственности и потом сдаем в аренду. Это дает нам дополнительную финансовую устойчивость.
Кроме этого, у нас есть свой завод по производству металлических конструкций. Пока производство полностью загружено под наши цели, но во Всеволожском районе мы строим более крупный завод, который как раз и будет поставлять металлоизделия на рынок.
Диверсификация происходит внутри строительного направления и за счет того, что организации «РосСтройГеология» и «РосСтройПроект», входящие в группу компаний, работают на внешний рынок.
– Какие планы у группы компаний по подбору, покупке новых земельных участков? Какие районы Петербурга в этой связи вам больше интересны?
– Нам по нраву все районы города. Более того, мы реализуем проекты не только в Петербурге и Ленинградской области, но намерены выйти и на рынок Московской области. В конце этого года либо в начале 2015-го мы планируем завершить переговоры по поводу вывода на рынок очень крупного проекта в Подмосковье. Кроме этого, также собираемся увеличить число наших проектов в Петербурге и Ленинградской области. У нас есть собственный земельный банк, но также мы ведем проработку возможной покупки и ряда других земельных участков в этой локации, но пока что-то конкретное про это говорить рано.
– На рынке есть мнение, что строителям все сложнее получить кредитование у банков. Ужесточились ли, по вашему мнению, требования банков к застройщикам? Как эта ситуация влияет на выстраивание финансовой политики компании?
– Во многом мы опираемся на использование своих средств. Но все же без заемных средств обойтись очень непросто, поэтому берем кредиты в банках. Традиционно самый главный наш партнер – это Сбербанк.
Безусловно, в настоящее время банки стали предъявлять более высокие требования к застройщикам, но к своим постоянным партнерам подход у них более или менее лояльный. При этом ставка по кредитам стала выше. Но я считаю, что эффективно работать и в этих условиях можно.
– Значительный пул клиентов вашей компании покупает квартиры посредством ипотечного кредитования. Как этот рынок себя поведет в ближайшее время?
– Этот сегмент полностью синхронизирован с рынком недвижимости. Банки заинтересованы в выдаче ипотеки, это их бизнес. Но ипотечные ставки выросли, это стало дополнительной финансовой нагрузкой для покупателей. Поэтому я считаю, что число ипотечных кредитов немного снизится. Но тем не менее ипотека по-прежнему останется самым реальным механизмом, позволяющим приобрести собственное жилье. Этот инструмент намного разумнее и выгоднее, чем аренда квартир.
– Что будет с ценами на недвижимость в ближайшее время?
– Я считаю, что цены будут расти в рамках инфляции или чуть меньше. Быстрого роста стоимости «квадрата» не будет, падения тоже. В связи с постоянно растущей конкуренцией покупатели все больше внимания будут обращать на более качественное жилье с развернутой инфраструктурой, оригинальной архитектурой и планировками от более надежных застройщиков.
Искусствовед, историк архитектуры, научный сотрудник Государственного Эрмитажа Алексей Лепорк в беседе с корреспондентом «Строительного Еженедельника» Анастасией Романовой рассуждает о том, почему в Петербурге нет комфортной среды.
– Алексей, как вы оцениваете развитие города и его новых районов?
– В новых районах нет никакой сбалансированности. Я, конечно, не могу говорить с железной определенностью. Но кажется, что все происходит по принципу «быстро застроить участок с коммуникациями». Я не вижу какой-то логики развития города, исходя из которой на основе мастер-планов происходило бы освоение территорий.
– С этим сложно не согласиться.
– Мне кажется, что со всеми районами происходит одна простая вещь. Я бы сформулировал существующий подход как «берется все, что плохо и близко лежит». Возьмем Обводный канал. Казалось бы, у нас есть самая протяженная в истории традиция градостроительного комитета и генеральных планов города. Но думал ли кто-то о том, как Обводный канал будет выглядеть через пять лет? Даже не 25, которые принято описывать в генеральных планах, а пять? Но уже сегодня Обводный канал выглядит не так, как еще три года назад. То есть пройдет еще несколько лет, и от старого Обводного канала непонятно что останется. Между тем этот район расположен очень близко от центра города.
– Регулирование застройки в центре все-таки строже.
– Но никто не пытается разрешить какие-то общие вопросы. У меня простая точка зрения: если уже ввели регламентацию, определили параметры, то это должно быть навсегда. Без вариантов.
Сейчас нам надо дальше размышлять над тем, как сделать центр города удобным для горожан. Не самая хитрая мысль. Но нам жизненно необходимо решение всех транспортных проблем и создание максимального количества зеленых зон. Мы должны создавать удобства для жизни людей на всех уровнях. Сказать, что это происходит, наверное, мы не можем. Сейчас все носятся с проектом Конюшенной площади и дальше до Новой Голландии, но при этом все понимают, что это сделано только для того, чтобы девелоперы могли заново освоить этот гиперклондайк. А если честно, то там как раз все практически в порядке.
И освоение периферийных районов вызывает аналогичные вопросы. Самый показательный проект – аэропорт. Взяли и построили новый аэропорт. Но так и не решили до самого открытия, как до него добираться. А вскоре появится выставочный комплекс. Это символы всего нашего нового строительства.
– На ваш взгляд, этот вектор можно преломить?
– В Петербурге существуют Комитет по градостроительству и архитектуре и должность главного архитектора, которые надо бы переориентировать на работу в общественных интересах.
– Вас не назовешь оптимистом.
– У меня нет никаких примеров, которые могли бы служить основанием для оптимизма. Я могу найти дома, которые построены лучше, чем многие раньше. Не спорю. Но сказать, что хотя бы одна городская проблема была решена, я не могу.
– Наверное, мы в целом не умеем решать градостроительные вопросы, и дело не в Петербурге.
– То, что мы не умеем их разрешать, очевидно. Но вместе с тем, к примеру, в Москве как ни крути, какие-то вопросы улажены, хотя до идеала и далеко. Простейший пример – сообщение между аэропортом и центром города. Ведь появились же скоростные электрички, и достаточно давно. В Петербурге есть станция «Аэропорт», но она не функционирует. Причина – проданная прилегающая территория. Но ведь отдавал же ее город. Какой смысл тогда в генеральном плане, если продавали и не думали, что в недалеком будущем может потребоваться проложить еще порядка 500 м железной дороги к аэропорту?
– В ретроспективе не всегда так было?
– У каждого советского генерального плана была идея. Было понятно, куда движется город, какие направления надо развивать. К примеру, первый послереволюционный план развивал район от площади Стачек. Все строилось очень последовательно. Жилье и административные объекты, Дворец культуры, баня и фабрика-кухня возводились так, чтобы было легко дойти до завода, который уже существовал. Так же строили Московский проспект.
Был план выйти к морю, и появилась станция метро «Приморская», которая дала шанс эти намерения реализовать. Понятно, что темп изменился, но ведь и отвечающих за градостроительное развитие не стало меньше.
Вместо того чтобы действительно попробовать что-то решить, мы разрабатываем несусветные проекты. К примеру, думаем, как построить велодорожки, а это точно не первостепенная проблема. Самое грустное, что поддержка и тиражирование таких инициатив плохо сказывается на студентах, молодом поколении. В итоге вместо решений придумываются какие-то фикции, которые потом культивируются. На фоне этого решаются интересы конкретных компаний.
– Все же можно, наверное, назвать успешные примеры создания качественной среды?
– Не знаю. Часто говорят о том, что недостаточно опыта. Но время идет, и ссылаться на это уже довольно смешно.
– Удачные примеры вписывания домов в сложившуюся среду можете назвать?
– Их мало, но все же есть. Дом на Ковенском переулке, рядом с костелом. Это очень качественное, скромное и добротное здание. В этом контексте можно в пример привести и здание на углу Стремянной и Марата, и новое крыло справа от концертного зала Мариинского театра.
– Почему примеров мало, как вы считаете?
– Застройщик амбициозен и хочет, чтобы его объект выделялся. Почему дом в Ковенском переулке хорош? Застройщики согласились на то, что объект не будет бросаться в глаза.
Чаще же девелоперы хотят другого – прогреметь.
В начале 1990-х был построен дом на Фонтанке, рядом с цирком. Это, как и дом на Ковенском, очень удачный пример встраивания в городскую среду. Здание утоплено, и этим подчеркивается то, что рядом Инженерный замок и цирк. Таких примеров проявления уважения к окружающему среди новых проектов очень мало. По большей части вылезает бешеная амбициозность, которая стремится выделяться различными способами, как, например, застройка за гостиницей «Санкт-Петербург».
– Градостроительный совет призван следить за этим.
– Действительно, Градостроительный совет создан для того, чтобы девелоперские инициативы смотреть и как-то отбирать. В принципе, не такая большая работа – вменяемо и внимательно просматривать все проекты как минимум для центра города. Николай I утверждал все здания в Петербурге лично. А мы понимаем, что у него были и другие заботы. Кстати, с архитектурой он справлялся лучше, чем со всем остальным.
Если Градостроительный совет принимает проекты, которые признаются градостроительными ошибками, то, может быть, стоит задуматься? Дом на «Владимирской» как-то же одобрили. Как можно отвечать за появление в Петербурге новых домов, не неся никакой за это ответственности? Если это не изменится, ситуация будет длиться бесконечно.
– Вам ближе реконструкция или создание нового?
– Разрушение в некоторых случаях неизбежно. Но мне жаль этих старых домов, которые в идеале надо бы сохранять. В них есть флер времени. Мне жаль Никольский рынок, потому что его реконструируют и выровняют все плиты. Не останется больше Никольского рынка XVII века, каким он дошел до нас, с неровными плитами и чугунными засовами.
Это какая-то парадоксальная черта постсоветского мышления. Мы говорим про историю, но как только нам попадается предмет старины, мы его моментально полируем, гробим и превращаем в предмет сегодняшнего дня.
Понятно, что нужно делать что-то новое, но любое здание можно тактично реконструировать. Не знаю, переболеем ли мы этим. Слишком много бешеных денег, которые даются в нашей стране без реального труда.