Борис Вишневский: Выбраться с Васильевского острова поможет только вертолет
Депутат Законодательного Собрания Борис Вишневский рассказал «Строительному Еженедельнику» о текущих и грядущих транспортных проблемах Васильевского острова и необходимости строительства еще одной переправы.
– Одной из главных проблем Васильевского острова является его транспортная доступность. При этом власти заявили строительство сразу нескольких объектов, которые призваны улучшить ситуацию. Удастся ли городу проредить плотный островной трафик?
– Ситуация сегодня сложилась очень критичная, потому что транспортная система Васильевского острова построена так, что любой затор, возникающий у Тучкова, Благовещенского или Дворцового моста, сразу же приводит к транспортному коллапсу. Весь остров встает в одну большую пробку. Только четыре моста связывают остров с «большой землей», и это недопустимо мало, учитывая тот факт, что часть автомобилистов использует остров как транзитную зону, чтобы объехать постоянные пробки на Каменноостровском проспекте и у Троицкого моста.
Именно поэтому перспектива одновременной реализации на острове сразу четырех крупных проектов – я говорю о капремонте станции метро «Василеостровская», строительстве станции «Горный институт» на пересечении Большого проспекта и Косой линии, реконструкции Тучкова моста и строительстве съезда с ЗСД – приведет к транспортной катастрофе. Хочу сразу уточнить: я полностью поддерживаю реализацию этих проектов, но они должны быть реализованы не параллельно, а последовательно. В ином случае единственным доступным транспортным средством Васильевского острова станет вертолет, иных способов выбраться с острова не останется. Ну, или вплавь…
– В сентябре вице-губернатор Марат Оганесян частично согласился с Вами и предложил изучить возможность переноса сроков ремонта «Василеостровской» на 2016 год. Когда планируете получить окончательный ответ от Смольного по этому поводу?
– Информации пока нет, но ответ мне обещали предоставить к ноябрю. К этому же сроку должна быть готова более внятная и подробная транспортная схема острова в ходе реализации всех заявленных проектов. Мне представляется, что ситуация на «Василеостровской» не столь критична, чтобы ремонт нельзя было бы сдвинуть на полгода или хотя бы на несколько месяцев. Другой выход – перенести срок ремонта Тучкова моста.
Неплохо бы увидеть конкретное заключение по этим объектам, узнать, когда стало известно, что их состояние настолько плохое, что, как говорят в Смольном, их ремонт невозможно отложить. Ну а станция «Горный институт» точно не является первоочередным объектом, единственная ее цель – быть промежуточной точкой для того, чтобы протянуть нитку метро к станции «Новокрестовская» и отчитаться в готовности города к Чемпионату мира-2018. Но уже сейчас очевидно, что станция стадиону не очень нужна. Это прекрасно знают все, кто хоть раз был на футболе: после матчей станцию будут закрывать, чтобы не устраивать на Крестовском острове вторую «Ходынку». Скорее она нужна для обслуживания жителей элитного жилья на Крестовском.
То, что действительно нужно острову – это строительство транспортного тоннеля под Невой в районе 22 линии, там, где хотели строить Новоадмиралтейский мост. Да, мост там невозможен по ряду причин, но тоннель вполне реален. Его нужно строить по голландскому принципу: в дне реки роется траншея, в траншею укладываются секции тоннеля и присыпаются сверху грунтом. Проходческий щит здесь не используется.
– При этом ваши подземные инициативы, как показывает опыт при строительстве переправы на Поклонногорской улице, город отвергает, ссылаясь на дороговизну таких проектов…
– Это нонсенс. Потому что как раз на Поклонногорской улице нужен был даже не тоннель, а прокол под железной дорогой. По всем расчетам, он был бы вдвое дешевле строящегося виадука. На мой взгляд, отказ связан с тем, что те, кто уже получил контракт на строительство развязки, и те, кто получил с этих контрактов свои откаты, не хотят ничего менять. Никак иначе объяснить это нельзя. Смольный напрямую саботировал проектирование тоннеля – по моей поправке было выделено 70 млн рублей на эти цели, но проектирование так и не было осуществлено.
– Сопряжение всех этих проектов на острове в одно время – это административный просчет или сознательная позиция администрации города?
– Не стоит объяснять заговором то, что объясняется обычной глупостью. Проблема в том, что все эти проекты реализуют разные люди, все они планируются в разных кабинетах, и в Смольном нет никакой координации проектов. Правительство никак не связывает ремонты с транспортной ситуацией, не смотрит на направление и интенсивность автопотоков. Я предлагал в качестве решения проблемы переселить все правительство на Васильевский остров. Я подозреваю, что после этого деньги, ресурсы и возможности улучшить ситуацию нашлись бы очень быстро. Люди, которые все это планируют, не ощущают на себе последствия принимаемых ими решений.
– Увести автопотоки с острова призван съезд с ЗСД. Как ввод диаметра в 2016 году повлияет на обстановку на острове?
– Тут существует еще одна серьезная опасность. Как только будет организован съезд с ЗСД (это планируется сделать в районе пересечения Наличной и Уральской улиц), сразу же серьезно возрастут транзитные потоки. Потому что все, кто едет с северо-запада города из Приморского и Курортного районов, будут ехать в центр исключительно по ЗСД – съезжать на Васильевский и пытаться прорваться по Дворцовому или Благовещенскому мосту. В результате этого транзита остров может просто захлебнуться.
При этом проектировщики почему-то уверяют, что трафик пойдет по будущему мосту через остров Серный и уйдет на Петроградскую сторону. Уже сейчас очевидно, что не уйдет. Никому не интересно уходить в ту сторону, чтобы уткнуться в гигантскую пробку на Кронверкской набережной или Каменноостровском проспекте. Поэтому нужен еще один съезд с ЗСД на юге острова, в районе нынешней выставки «Ленэкспо» и Морского вокзала. Такой съезд, кстати, запланирован в Генплане. В этом случае автопоток ушел бы на Кожевенную линию, на Большой проспект, то есть обошел центр острова. Но сейчас его строить не собираются. Это тоже очень странная история.
Строители ЗСД говорят, что второй съезд не входит в проект. В свою очередь, Марат Оганесян пообещал, что город примет меры для того, чтобы построить второй съезд. Но я понимаю, почему этот вопрос до сих пор не решен: имеет место сильное лобби тех, кто планирует построить элитную недвижимость на месте «Ленэкспо», и понимает, что ее будущие владельцы не захотят жить рядом со скоростной трассой.
– Кстати, о выставочном комплексе. Какое будущее видите у площадки после переезда?
– «Ленэкспо» уезжает, для них уже готовы новые площади в районе Пулково. А на месте выставочного центра собираются построить квартал элитного жилья. В Генплане там указана обычная деловая зона – «Д». И я внес поправку в Генплан о том, чтобы как минимум 50% этой территории перевести в зону «Р2», потому что там очень не хватает рекреационных зон.
– Сейчас Смольный вводит в городе пилотный проект платной парковки. Нужна ли такая зона Васильевскому острову?
– Полагаю, что для исторической части острова без такой зоны не обойтись. Хочу отметить, что обязательным условием таких зон должны стать существенные льготы для проживающих в этих домах граждан. Иначе будут ущемлены их права. При этом сама проблема отсутствия парковочных мест создана вследствие уничтожения коллективных автостоянок, в частности, на западе они были ликвидированы под предлогом строительства ЗСД. Паркинги не являются выходом из ситуации, поскольку, по моим данным, 2/3 мест в них пустуют. Когда место в паркинге стоит в два раза больше автомобиля, ни один нормальный человек его не купит. Я не понимаю, почему столько стоит место в бетонной коробке. До тех пор, пока не будет принята специальная городская программа строительства паркингов, и их цена не снизится хотя бы до размера стоимости автомобиля бюджетного класса, мы эту проблему не решим, и люди продолжат ставить машины во дворах и на улицах.
Руководитель «Архитектурной мастерской Мамошина», член Градостроительного совета Санкт-Петербурга архитектор Михаил Мамошин поделился своими взглядами на ситуацию в современном петербургском зодчестве.
— Михаил Александрович, как отразился кризис на работе архитектурных бюро, в чем это выразилось?
— Кризис коснулся именно коммерческой составляющей заказа. Сегодня большинство объектов находятся либо в стадии завершения, либо на самом начальном этапе, а вот средней стадии, когда идет активный процесс рабочего проектирования — такой работы сейчас мало.
Я считаю, что кризис заставит пересмотреть многие проекты сделать их более сбалансированными, экономичными, адекватными.
Кризис освободил архитекторов и город от огромного количества проектов бизнес-центров, сузив эту нишу до единичных вещей.
Вместе с тем инвесторы стали больше интересоваться проектами высококлассных отелей. Сейчас как раз пик туристического сезона и явно видно насколько не хватает квадратных метров в гостиничном секторе, причем потребность есть во всех уровнях классности отелей.
Что касается жилой недвижимости, то наша мастерская не участвовала в проектах недорогого жилья, а вот процесс строительства элитного жилья не останавливался.
Сейчас наблюдается некая кризисная ситуация в определении формата элитного жилья, и заказчикам надо разобраться, чего они хотят. Конечно, архитекторам приятно брать инициативу на себя, но она должна иметь под собой экономическую базу.
В этой связи стоит отметить и поворот заказчика в сторону более экологичных проектов («умный дом» и другие инновационные устройства). Сегодня ситуация такова, что можно с полной уверенностью говорить, что мы приняли европейские правила игры, и то, что делается в Петербурге — полностью соответствует технологиям и материалам, использующимся в Европе.
— Принимая, как Вы говорите, европейские правила игры, город для реализации крупномасштабных проектов привлекает зарубежные мастерские именитых архитекторов, проекты которых зачастую не вписываются в историческую застройку Петербурга…
— Вообще привлечение к работе иностранных архитектурных мастерских — это положительный момент, повышается профессиональная планка в городе.
А вот то, что эти проекты не всегда удачны, не всегда созвучны Петербургу — это беда иностранных коллег, которые не пытаются понять город. Это обидно. Причем с полной уверенностью можно констатировать, что ни один крупномасштабный проект зарубежного архитектора не был реализован в первоначальном виде.
Если говорить о каком-то здравом подходе, который с моей точки зрения является наиболее адекватным, так это создание партнерских команд, которые в некой связке создают проект, наиболее приемлемый для нашего города и возможный для реализации.
В качестве примера могу привести работу нашей мастерской совместно с немецкой компанией над проектом «Невской ратуши». На мой взгляд, это одна из лучших работ за последнее время и жаль, что она не получила продолжения.
— Михаил Александрович, какие, по вашему мнению, тенденции наметились в современной петербургской архитектуре? Например, губернатор Валентина Матвиенко не так давно в своем выступлении отметила, что всем уже надоели «стекляшки».
— Прежде всего, я бы хотел разделить наш город на Центр и его Ленинградскую часть.
Так, появление современных архитектурных объемов в стене вполне уместно в Ленинградской части города. А вот что касается Центра, то здесь «стекляшки» не уместны Петербургские архитекторы в исторической части уходят от чрезмерного использования стекла, или подают его в некой идеологии с окружающей застройкой.
— Недавно к обсуждению на Градостроительном совете был предложен документ — Руководство по проектированию Технопарка, разработанный английской компанией HOK International. Как Вы считаете, вообще сама идея разработки такого документа для развития территории имеет право на жизнь?
— Вообще это неправильный путь, когда для работы над подобным документом привлекается иностранное бюро без российского партнера
Что касается того, что было на Градсовете, то это Руководство я впервые увидел там. Мне кажется, что есть четко прописанные процедурные этапы выполнения проектных работ, и, по идее, на Градсовете мы должны были рассматривать концепцию застройки для дальнейшего проектирования и строительства. Суть — деление территории на лоты, и некая подсказка инвесторам, какие из предложенных лотов можно доверить конкретной команде архитекторов.
В действительности был представлен достаточно однобокий документ, и хотя я с уважением отношусь к HOK International, у меня сложилось впечатление, что не самые первые люди этой компании выполнили данную работу.
Под основной целью Руководства подразумевалось создание неких общих принципов застройки, которые бы предоставляли авторам свободу творчества внутри собственного лота, чего, на мой взгляд, предложено не было. Однако наиболее детально проработанными в Руководстве оказались почему-то именно цветовая палитра будущих зданий и различные варианты благоустройства. А это очень небольшая, всего 5-10%, составляющая от общей концепции застройки территории.
Когда на бюджетные деньги заказывается подобный документ, необходим либо конкурс, (но его не было!), либо привлечение к работе победителя предыдущего конкурса. Почему-то не была привлечена к работе над этим Руководством «АМР» Олега Романова — победитель конкурса проектов Технопарка.
Если бы компания HOK International разработала этот документ совместно с петербургским партнером, то работа была бы выполнена адекватно.
Хочется также отметить, что каждая ведущая петербургская архитектурная мастерская в состоянии была бы самостоятельно провести подобную работу.
— Михаил Александрович, над какими проектами работает ваша мастерская?
— Основная работа — проект реконструкции трамвайного парка им. Леонова: строительство дворца искусств с комплексом общественных зданий.
В стадии завершения объект «Таврический» (угол ул. Шпалерной и пр. Чернышевского). На заключительном этапе строительство здания компании «Транснефть» у Финляндского вокзала.
Все остальное пока в стадии разработки и об этом говорить пока рано.
Беседовала Ирина Васильева