«Будем обязательно работать по закону о ГЧП»
- Какая площадь территории застройки будущего города?
- Это, наверное, одно из самых интересных и перспективных мест на территории Ленинградской области, где жилье надо было бы строить в любом случае. Под жилищную застройку предназначено более 420 га, однако в действительности развиваться будет агломерация в 1,5 тыс. га: здесь уже создана большая индустриальная зона, в том числе технопарки, различные экологически безопасные производства. И работающие здесь люди вынуждены тратить много времени на дорогу домой.
Уникальность и в том, что сейчас есть возможность развить жилую часть агломерации комплексно. Мы объединили три участка, составляющие в совокупности 452 га, проектирование и впоследствии строительство на которых будет идти параллельно. Жилую зону можно застраивать либо вразнобой, либо комплексно. В последнем случае предупреждаются сложности с обеспечением территории инженерными сетями, дорогами, социальными объектами и т. д. Мы все это обсудили с правительством Ленобласти и профильными комитетами. Так что проект должен быть красивым, к тому же, одним из самых крупных на Северо-Западе. Тактико-технические показатели могут меняться, но в любом случае здесь все уже будет по новым нормативам: социальная, дорожно-транспортная инфраструктура.
Конечно, мы будем стремиться к тому, чтобы проект вошел в число приоритетных проектов на Северо-Западе. И, конечно, будем обязательно работать по закону о ГЧП, который сейчас находится на рассмотрении в Госдуме, и по всем другим программам с использованием федеральных дотаций, субсидий и т. д.
- По каким государственным программам планируете работать в рамках этого проекта?
- Мы рассчитываем, прежде всего, на программу «Социальные объекты в обмен на налоги», которая уже так хорошо зарекомендовала себя в Ленинградской области. Но поскольку такой масштабный проект, конечно, целесообразно реализовывать, используя все возможности льгот, прописанные в федеральном законодательстве, нам необходимо очень плотно общаться с правительством не только области, но и страны. Очевидно, что в Усть-Луге плодотворное сотрудничество получилось. А благодаря постоянно совершенствующейся законодательной база в Свердловском поселении можно сделать гораздо больше, чем в свое время удалось в Усть-Луге. Поэтому вероятность федерального софинансирования достаточно велика, но изначально мы на эти деньги не рассчитывали.
- В таком масштабном проекте степень рисков на порядок выше?
- Компания будет выступать одновременно инвестором, застройщиком, заказчиком и генподрядчиком, как и на других наших объектах. Мы посчитали экономику, разбили проект на очереди, определив срок реализации в 25 лет. Таким образом, плановые объемы ежегодного ввода в эксплуатацию жилья в рамках проекта составят 200 тыс. кв. м.
- По какой цене будете продавать жилье?
- Мы не планируем продавать жилье в Свердловском поселении ни слишком дорого, ни слишком дешево, поэтому цена будет в пределах среднерыночной для этой территории – 60 тыс. рублей. Сейчас мы рассчитываем только на коммерческие продажи, однако вполне возможно, что будем продавать квартиры и в рамках реализации государственных жилищных программ. Но это будет в любом случае не спальный район, а очень интересная территория с комфортным проживанием.
- Представления о комфортном проживании у всех разные - что вы под этим понимаете?
- Комфортное проживание означает, что на территории должно быть достаточное количество социальных объектов, магазинов, парковочных мест. Должны быть развитая дорожная сеть и озеленение в соответствии с существующими жесткими нормативными требованиями. Мы ставим перед собой задачу – совместить в городе эти компоненты так, чтобы они друг другу не мешали.
Российские реалии таковы, что квартира – это предмет первой необходимости, который очень сложно купить не только из-за высокой стоимости, но и в силу условий приобретения. Поэтому, к сожалению, говорить о каких-то излишествах – например, о квартирах от 100 кв. м – не приходится. Но массовое жилье в нашем понимании, на сегодняшний день, это скорее жилье комфорт класса, предполагающее наличие определенных, уже ставших необходимыми в сознании современного человека, опций: лифтов импортного производства, пятикамерного остекления, металлических дверей, общей охраны территории и т. д. Все это, и еще порядка 15 позиций, предусмотрено в наших квартирах «БК-стандарт». При этом на квартиры сохраняются цены массового сегмента.
На территории освоения ГК «ЦДС» будут построены кирпично-монолитные жилые дома высотностью от 9 до 23 этажей с отдельными доминантами до 30 этажей. И хотя приоритетным для застройщика является не архитектурная изысканность проекта, а создание комфортной среды проживания, по словам Михаила Медведева, при разработке концепции каждого квартала будет объявляться архитектурный конкурс, к участию в котором будут приглашаться как отечественные, так и зарубежные архитектуры.
Мнение
Александр Дрозденко, губернатор Ленинградской области:
- Мы можем заранее предусмотреть, где и какие дороги нужно построить, как обеспечить будущих жителей водой, светом и теплом, сколько потребуется детских садов, школ, медицинских учреждений. Подойдем к развитию территории комплексно, что позволит избежать градостроительных ошибок.
Цифра
250-270 млрд рублей – совокупный объем инвестиций в проект комплексного освоения территории в Свердловском сельском поселении
Заместитель генерального директора «Северо-Запад Инвест» Владимир Жуйков рассказал корреспонденту «Строительного Еженедельника» Михаилу Немировскому о технологиях экологической защиты в рамках проекта «Новый берег», сходстве проекта с немецким Hafencity и о том, в чем состоит отличие работы российских экологов от их зарубежных коллег.
– На какой стадии находится на данный момент проект «Новый берег»?
– Сегодня все идет по плану, но с некоторым опозданием. В данный момент мы заканчиваем все работы, связанные с проектом планировки территории, готовимся до конца года выйти с ППТ на правительство. Кроме того, мы готовим окончательный вариант схемы взаимодействия с правительством города относительно строительства инженерной и социальной инфраструктуры. Ожидается, что по итогам переговоров будет выпущен отдельный документ, в котором все эти обязательства будут прописаны.
– Позиция города в отношении финансирования строительство инженерных сетей не поменялась?
– Не поменялась. Мы идем навстречу городу и выполним работы по прокладке магистральных сетей за свой счет.
– На ваш взгляд, почему вообще родилась идея развивать город в сторону акватории залива, намывать новые территории? Что побуждает девелоперов участвовать в таких проектах?
– Для бизнеса преимущества строительства на намыве очевидны. Прибрежные территории всегда более привлекательны для проживания и более перспективны с точки зрения городского развития. Это исключительные видовые характеристики, благоприятная экологическая обстановка, близость санаторно-курортной и развлекательной инфраструктуры. Все понимают, что прибрежные зоны – это лучшие территории города, поэтому их застройка велась активно во все времена. И застраивались они не потому, что не хватало территорий, а потому что это была сознательная градостроительная политика. В первую очередь застраивались набережные, то есть места, которые представляют собой лицо города, практически все территории, которые примыкают к воде, являются искусственными объектами. Дело в том, что дельта Невы отличалась болотистой местностью, строить на которой было проблематично. Для формирования берегов нашим предкам приходилось насыпать новые земельные участки, например территория Летнего сада является большей частью искусственной. Именно поэтому я считаю, что намыв – это нормальная градостроительная практика, которая длится уже сотни лет. Город расширяется и растет – остановить этот процесс невозможно.
– А где предел этого роста? Какие перспективы дальнейшей экспансии города на акваторию залива?
– Не думаю, что намыв станет массовой практикой, потому что каждый подобный проект возникает только в том случае, если характеристики территории не противоречат множеству условий и требований. Поэтому процесс выбора площадки сопряжен с глубочайшим природно-экологическим анализом территорий.
По сути, наш участок был последней зоной, где имелись все предпосылки для реализации проекта такого масштаба. Сегодня здесь заброшенный подтопляемый берег, и попытки развития этих территорий город предпринимал еще с 1990-х годов. Сначала землю здесь пытались освоить фрагментарно, по кускам, но из-за отсутствия здесь инженерной инфраструктуры и постоянного подтопления девелоперы так и не смогли создать здесь ничего толкового. Город принял решение найти такого инвестора, который мог бы осуществить инженерную подготовку всей территории. Что касается появления новых проектов намыва, то я не думаю, что это реально, во всяком случае в обозримой перспективе. Могут возникнуть лишь небольшие проекты, предусматривающие локальный намыв новых территорий.
– Эксперты-экологи уже несколько лет подряд говорят о пагубном влиянии работ по намыву территорий на экосистему Невской губы. Согласны ли с этими опасениями?
– Влияние намывных территорий на экосистему залива есть, все это понимают. Вопрос в оценке степени этого влияния, а также в объеме и характере тех мер, которые предпринимаются, чтобы это влияние минимизировать. Я имею в виду прежде всего технологию намыва, потому что сам по себе спектр технологических возможностей для создания новых территорий огромный. В нашем случае мы сделали все, чтобы снизить влияние строительных работ на окружающую среду.
– Какое конкретно технологическое решение будет применено?
– Мы учли все трудности, с которыми столкнулись строители при намыве «Морского фасада». Самые большие проблемы связаны с возникновением шлейфа взвеси, который распространяется в Финский залив. Для решения этой задачи проектом предусматривается, что место намыва отделяется специальной дамбой. Таким образом строительная площадка полностью изолируется от залива, и только тогда начнутся работы по намыву территорий. Длина дамбы, которая обойдется нам в 10 млрд рублей, составит более 3,5 км. Впоследствии дамба превратится в набережную – красивое общественное пространство с пляжем. Очень важно, что вода, вытекающая в залив, будет проходить очень длинный путь, около 7 км, на этом промежутке происходит осаждение песчаной взвеси. То есть поток становится практически чистым, кроме того, на выходе стоят специальные фильтры.
– Инвестор проекта «Морской фасад» платил компенсацию в Росрыболовство за ущерб, нанесенный популяции корюшки. Будете делать аналогичную выплату?
– Эта стандартная практика, ничего необычного здесь нет. Наш проект прошел государственную экологическую экспертизу, и там сформулирован весь объем ущерба, который мы наносим рыбному хозяйству, и соответствующие объемы компенсаций. Все это достаточно легко считается.
– Звучит все складно, но со стороны проекты намывных территорий все равно выглядят как нечто инородное, неестественное, а потому воспринимаются общественностью негативно. Вы говорите, что ущерб от намыва неоспорим, так зачем же наносить этот вред сознательно?
– Любая хозяйственная деятельность человека связана с нанесением ущерба окружающей среде. Даже при работах в чистом поле. Кстати, если говорить о дефиците площадок для строительства в городе, то согласно Генплану мест для жилищного строительства в городе осталось не так уж много. Город со всех сторон окружен сельхозугодиями и лесами. В процессе освоения этих земель экосистеме наносится еще больший вред. Ведь рыба – это возобновляемый ресурс, это контролируемый процесс, а сельхозугодия изымаются и застраиваются необратимо. Выбора у строителей нет. Если говорить о застройке промышленных зон, то предприятия тоже нужно куда-то перевозить.
– А насколько дороже выйдет для девелоперов земля на намыве?
– Не буду отрицать, участки на намывных территориях для девелоперов окажутся несколько дороже, чем на существующих территориях, но это будет стоимость, сопоставимая с расценками в Курортном районе. Цены на землю здесь будут выше, чем в промышленных зонах города, но нужно понимать, что, во-первых, промзоны практически все уже распроданы, а во-вторых, у недействующих ныне заводов, как правило, есть несколько десятков собственников, договориться с которыми зачастую невозможно.
– Обращались ли к зарубежному опыту намыва территорий? Можете привести удачные или неудачные примеры таких преобразований?
– Разумеется, мы обращались к зарубежному опыту как непосредственно намыва территорий, так и строительства на новообразованных участках. В значительной степени мы опирались на опыт немецкого проекта Hafencity в Гамбурге. Проект очень похож по размеру и схеме освоения. Единственное отличие – там все предварительные работы взял на себя муниципалитет. У администрации Петербурга на это денег нет, поэтому данными работами занимаемся мы. Также мы видели, как намывают в Голландии – там просто стоит труба, из которой в море хлещет метровая струя песка. И местные экологи не бьют тревогу по этому поводу. Вообще подход к защите окружающей среды у нас разнится. На Западе научились правильно оценивать ущерб от строительства, они полностью контролируют этот процесс. Да, у них песок сыпется прямо в море, но при этом красивейшая песчаная дюна по соседству огорожена, защищена от осыпания, по ней ходить нельзя. Нашу дюну в Сестрорецке экологи почему-то никак не защищают. По ней ездят машины, там разводят костры. В результате этот уникальный природный объект в скором времени просто исчезнет. Наши экологи, к сожалению, очень конъюнктурно обращаются с темами экозащиты, они защищают не среду, а обращают внимание лишь на те отдельные участки, которые легко могут вызвать общественный резонанс.