Владимир Жуйков: «Намыв – это естественная градостроительная тенденция»
Заместитель генерального директора «Северо-Запад Инвест» Владимир Жуйков рассказал корреспонденту «Строительного Еженедельника» Михаилу Немировскому о технологиях экологической защиты в рамках проекта «Новый берег», сходстве проекта с немецким Hafencity и о том, в чем состоит отличие работы российских экологов от их зарубежных коллег.
– На какой стадии находится на данный момент проект «Новый берег»?
– Сегодня все идет по плану, но с некоторым опозданием. В данный момент мы заканчиваем все работы, связанные с проектом планировки территории, готовимся до конца года выйти с ППТ на правительство. Кроме того, мы готовим окончательный вариант схемы взаимодействия с правительством города относительно строительства инженерной и социальной инфраструктуры. Ожидается, что по итогам переговоров будет выпущен отдельный документ, в котором все эти обязательства будут прописаны.
– Позиция города в отношении финансирования строительство инженерных сетей не поменялась?
– Не поменялась. Мы идем навстречу городу и выполним работы по прокладке магистральных сетей за свой счет.
– На ваш взгляд, почему вообще родилась идея развивать город в сторону акватории залива, намывать новые территории? Что побуждает девелоперов участвовать в таких проектах?
– Для бизнеса преимущества строительства на намыве очевидны. Прибрежные территории всегда более привлекательны для проживания и более перспективны с точки зрения городского развития. Это исключительные видовые характеристики, благоприятная экологическая обстановка, близость санаторно-курортной и развлекательной инфраструктуры. Все понимают, что прибрежные зоны – это лучшие территории города, поэтому их застройка велась активно во все времена. И застраивались они не потому, что не хватало территорий, а потому что это была сознательная градостроительная политика. В первую очередь застраивались набережные, то есть места, которые представляют собой лицо города, практически все территории, которые примыкают к воде, являются искусственными объектами. Дело в том, что дельта Невы отличалась болотистой местностью, строить на которой было проблематично. Для формирования берегов нашим предкам приходилось насыпать новые земельные участки, например территория Летнего сада является большей частью искусственной. Именно поэтому я считаю, что намыв – это нормальная градостроительная практика, которая длится уже сотни лет. Город расширяется и растет – остановить этот процесс невозможно.
– А где предел этого роста? Какие перспективы дальнейшей экспансии города на акваторию залива?
– Не думаю, что намыв станет массовой практикой, потому что каждый подобный проект возникает только в том случае, если характеристики территории не противоречат множеству условий и требований. Поэтому процесс выбора площадки сопряжен с глубочайшим природно-экологическим анализом территорий.
По сути, наш участок был последней зоной, где имелись все предпосылки для реализации проекта такого масштаба. Сегодня здесь заброшенный подтопляемый берег, и попытки развития этих территорий город предпринимал еще с 1990-х годов. Сначала землю здесь пытались освоить фрагментарно, по кускам, но из-за отсутствия здесь инженерной инфраструктуры и постоянного подтопления девелоперы так и не смогли создать здесь ничего толкового. Город принял решение найти такого инвестора, который мог бы осуществить инженерную подготовку всей территории. Что касается появления новых проектов намыва, то я не думаю, что это реально, во всяком случае в обозримой перспективе. Могут возникнуть лишь небольшие проекты, предусматривающие локальный намыв новых территорий.
– Эксперты-экологи уже несколько лет подряд говорят о пагубном влиянии работ по намыву территорий на экосистему Невской губы. Согласны ли с этими опасениями?
– Влияние намывных территорий на экосистему залива есть, все это понимают. Вопрос в оценке степени этого влияния, а также в объеме и характере тех мер, которые предпринимаются, чтобы это влияние минимизировать. Я имею в виду прежде всего технологию намыва, потому что сам по себе спектр технологических возможностей для создания новых территорий огромный. В нашем случае мы сделали все, чтобы снизить влияние строительных работ на окружающую среду.
– Какое конкретно технологическое решение будет применено?
– Мы учли все трудности, с которыми столкнулись строители при намыве «Морского фасада». Самые большие проблемы связаны с возникновением шлейфа взвеси, который распространяется в Финский залив. Для решения этой задачи проектом предусматривается, что место намыва отделяется специальной дамбой. Таким образом строительная площадка полностью изолируется от залива, и только тогда начнутся работы по намыву территорий. Длина дамбы, которая обойдется нам в 10 млрд рублей, составит более 3,5 км. Впоследствии дамба превратится в набережную – красивое общественное пространство с пляжем. Очень важно, что вода, вытекающая в залив, будет проходить очень длинный путь, около 7 км, на этом промежутке происходит осаждение песчаной взвеси. То есть поток становится практически чистым, кроме того, на выходе стоят специальные фильтры.
– Инвестор проекта «Морской фасад» платил компенсацию в Росрыболовство за ущерб, нанесенный популяции корюшки. Будете делать аналогичную выплату?
– Эта стандартная практика, ничего необычного здесь нет. Наш проект прошел государственную экологическую экспертизу, и там сформулирован весь объем ущерба, который мы наносим рыбному хозяйству, и соответствующие объемы компенсаций. Все это достаточно легко считается.
– Звучит все складно, но со стороны проекты намывных территорий все равно выглядят как нечто инородное, неестественное, а потому воспринимаются общественностью негативно. Вы говорите, что ущерб от намыва неоспорим, так зачем же наносить этот вред сознательно?
– Любая хозяйственная деятельность человека связана с нанесением ущерба окружающей среде. Даже при работах в чистом поле. Кстати, если говорить о дефиците площадок для строительства в городе, то согласно Генплану мест для жилищного строительства в городе осталось не так уж много. Город со всех сторон окружен сельхозугодиями и лесами. В процессе освоения этих земель экосистеме наносится еще больший вред. Ведь рыба – это возобновляемый ресурс, это контролируемый процесс, а сельхозугодия изымаются и застраиваются необратимо. Выбора у строителей нет. Если говорить о застройке промышленных зон, то предприятия тоже нужно куда-то перевозить.
– А насколько дороже выйдет для девелоперов земля на намыве?
– Не буду отрицать, участки на намывных территориях для девелоперов окажутся несколько дороже, чем на существующих территориях, но это будет стоимость, сопоставимая с расценками в Курортном районе. Цены на землю здесь будут выше, чем в промышленных зонах города, но нужно понимать, что, во-первых, промзоны практически все уже распроданы, а во-вторых, у недействующих ныне заводов, как правило, есть несколько десятков собственников, договориться с которыми зачастую невозможно.
– Обращались ли к зарубежному опыту намыва территорий? Можете привести удачные или неудачные примеры таких преобразований?
– Разумеется, мы обращались к зарубежному опыту как непосредственно намыва территорий, так и строительства на новообразованных участках. В значительной степени мы опирались на опыт немецкого проекта Hafencity в Гамбурге. Проект очень похож по размеру и схеме освоения. Единственное отличие – там все предварительные работы взял на себя муниципалитет. У администрации Петербурга на это денег нет, поэтому данными работами занимаемся мы. Также мы видели, как намывают в Голландии – там просто стоит труба, из которой в море хлещет метровая струя песка. И местные экологи не бьют тревогу по этому поводу. Вообще подход к защите окружающей среды у нас разнится. На Западе научились правильно оценивать ущерб от строительства, они полностью контролируют этот процесс. Да, у них песок сыпется прямо в море, но при этом красивейшая песчаная дюна по соседству огорожена, защищена от осыпания, по ней ходить нельзя. Нашу дюну в Сестрорецке экологи почему-то никак не защищают. По ней ездят машины, там разводят костры. В результате этот уникальный природный объект в скором времени просто исчезнет. Наши экологи, к сожалению, очень конъюнктурно обращаются с темами экозащиты, они защищают не среду, а обращают внимание лишь на те отдельные участки, которые легко могут вызвать общественный резонанс.
В 2013 году сразу несколько крупных девелоперов объявили о начале реализации проектов комплексного освоения на территории Приморского района. О том, чем грозит району столь серьезный всплеск жилищного строительства, «Строительному Еженедельнику» рассказал замглавы администрации Приморского района Дмитрий Соболев.
– Какие крупнейшие инвестиционные проекты реализуются на территории района?
– Прежде всего хотелось бы выделить инвестиционный проект по строительству БЦ «Астана» на пересечении ул. Савушкина и Планерной ул. Инициация этого проекта стала итогом взаимовыгодного сотрудничества правительства города и правительства Республики Казахстан. В результате будет возведен крупный комплекс представительского класса с торгово-офисными функциями площадью до 53 тыс. кв. м и высотой до 70 м. Завершить строительство планируется до конца 2017 года. Еще один интересный проект – строительство четырехэтажного ТРК «Голливуд» на месте снесенного кинотеатра «Русь» у станции метро «Пионерская». Важно, что в проекте предусмотрено строительство подземной автостоянки, поскольку у нас есть проблема с парковкой автомобилей у станции метро. Начало строительства ТРК запланировано на следующий год.
– Где находятся главные очаги жилищного строительства, и есть ли земельный резерв для наращивания его объемов?
– Главный задел для развития жилищного строительства в районе – это земли бывшего совхоза «Пригородный». Вы знаете, что частично они уже осваиваются. Например, в кварталах 75 и 78 ЗАО СК «Росстрой» ведет строительство жилого массива на территории в 67 га. Всего там будет введено более 700 тыс. кв. м жилья. Далее за ними строится холдинг RBI. У них объемы поменьше – около 180 тыс. кв. м. Совсем недавно на землях совхоза был заявлен еще один крупный проект – ООО «Простор» на участке в 102 га возведет около 788 тыс. кв. м жилья. Нужно отметить и проект компании «Ойкумена» на Парашютной ул., они уже получили проект планировки. По другую сторону Парашютной ул. на частных землях будет строиться жилой комплекс Группы ЛСР объемом более 418 тыс. кв. м жилья. Также Группа ЛСР построит шесть домов для сотрудников ФСБ на Яхтенной ул. А чуть севернее Шуваловского карьера «ЮИТ Санкт-Петербург» построит свой комплекс, в котором предусмотрено 600 тыс. кв. м жилья. Не будем забывать и зону Юнтолово – там «Главстрой-СПб» ведет строительство жилого массива, где будет проживать около 78 тыс. человек. На пересечении Коломяжского и Богатырского пр. ЗАО «Мегалит» планирует реализовать проект крупного жилого квартала на 380 тыс. кв. м. И это только самые крупные объекты. И если сложить все эти жилищные проекты, то получится, что уже через 8-10 лет в районе будет построено до 7 млн кв. м жилья. Но не будем забывать, что в перспективе все земли совхоза пойдут под застройку. Таким образом, к проживающим сегодня в районе 530 тыс. жителей через 10-15 лет прибавится еще столько же, и район станет районом-миллионником.
– А сможет ли инфраструктура района «переварить» такие объемы вводимого жилья?
– Мы понимаем, что ввод таких объемов жилья повлечет за собой целый ряд проблем. Это колоссальная нагрузка как на социальную, так и транспортную инфраструктуру. При этом по строительству улично-дорожной сети и социальных объектов есть отставание не только на районном, но на общегородском уровне. И для нас это самая больная тема.
– И все-таки есть ли у районной администрации задумки по рассредоточению будущих автопотоков в той же Северо-Приморской части или в районе Парашютной ул.?
– Что касается транспортных объектов, то мы прилагаем все усилия для того, чтобы дать возможность людям быстро и максимально безболезненно въезжать и выезжать из района. Так, например, в декабре будет завершено обустройство Парашютной ул. от ул. Новикова до КАД. Здесь завершено строительство подстанции, и в конце декабря освещение должно появиться на всем участке дороги. Сейчас ведется проектирование и строительство Суздальского пр., который отведет часть автопотока на север и северо-восток города. Кроме того, в районной администрации создали специальную рабочую группу с целью донести до КРТИ необходимость строительства дорог в районе. Сегодня надо дать возможность людям, проживающим на западе района, быстро уходить на кольцевую автодорогу. Кроме того, на последнем совещании у и.о. председателя КРТИ Анатолия Мишанова вместе с проектировщиками мы говорили о том, что нужно пробивать Шуваловский пр. вдоль территории, где раньше должен был быть зоопарк, до жилых кварталов на ул. Оптиков и Туристской ул. Чтобы и эти люди транзитом через Шуваловский могли быстро уходить на КАД. Кроме того, мы настаиваем, что в сложившейся транспортной ситуации нужно снова вспомнить о позабытой 49-й магистрали и сделать ее пробивку до Суздальского пр. Нужно пробивать и 32-ю магистраль, нужно пробивать Южную дорогу. И делать нужно это с постоянной оглядкой на строящийся «Лахта-центр», который добавит транспортной напряженности в районе. Помимо этого, мы обсуждали с дирекцией ЗСД создание съездов и въездов на трассу в створе Шуваловского пр. Потому что дорога эта платная, и собственники заинтересованы, чтобы на трассу люди попадали без лишнего «нарезания кругов». И раньше, согласно Генплану, эти съезды были, но потерялись в процессе строительства.
– Насколько остро сейчас стоит проблема незаконного строительства на землях ИЖС? И состоится ли «показательный» снос дома на Горной ул., 22?
– Что касается объекта на Горной ул., то, напомню, решением Приморского районного суда от 10 июля 2013 году собственнику было рекомендовано снести сооружение. После чего госпожа Шлепкова обратилась в апелляционный суд. Очередное заседание назначено на 10 декабря. Если суд оставит в силе постановление районного суда, тогда в течение 10 дней решение вступает в законную силу, и объект нужно сносить. К сожалению, таких объектов в районе достаточно. При этом у властей нет цели снести всех и вся. Если у собственника есть возможность узаконить свое жилье, перевести его в правовое поле – власть не пойдет на крайние меры. Но и есть и настоящий криминал, например объект на ул. Сигалева, 10а. Инвестор, предлагая огромные скидки ветеранам, строил попросту «курятник» – под видом элитного дома возводился хлипкий барак из досок без всяких разрешений ГАСН. В этот же список недобросовестных застройщиков можно занести и компанию «Содружество», «Северо-Западная строительная компания», «Новые Коломяги» и др. Все эти организации, не имея разрешения на строительство в полном объеме документации, вели работы, продавали доли земельных участков и квартиры.
– Есть ли перспективы редевелопмента промзон на территории района? Та же промзона в Коломягах уже со всех сторон окружена жилыми кварталами.
– Сегодня о перебазировании задумывается руководство асфальтобетонного завода № 1, сейчас идет поиск потенциальной площадки. Отмечу, что на этом заводе производится каждая пятая тонна асфальта для городских нужд. Дело в том, что с востока, от пр. Энгельса, к заводу подбирается жилая застройка. ООО «Норманн-Север» планирует строительство элитного жилья площадью 48 тыс. кв. м. Оно вплотную подходит к заводу, а дым при приготовлении асфальтовой смеси будет мешать комфортной жизни граждан. Что касается промзоны в Коломягах, то мы понимаем, что эта территория обречена на редевелопмент. Многие компании уже давно стоят на пороге Фонда имущества, ожидая распродажи лотов в этой зоне, но пока что на последних совещаниях комиссии по внесению изменений в Генплан эту зону оставили промышленной.
Мартин Аартс, начальник направления городского планирования в Министерстве жилищного строительства и городского планирования города Роттердама, в интервью корреспонденту газеты «Строительный Еженедельник» Лидии Горборуковой рассказал об особенностях реконструкции и реставрации исторических объектов Роттердама, а также о том, как городские власти работают в этом направлении с инвесторами.
– Расскажите, каковы объемы реконструкции застройки в Роттердаме.
– До кризиса проводилась реконструкция 3 тыс. домов в год. После кризиса эта цифра упала до 1200. Сейчас в центре города реконструкции подвергается около 700 домов. Но мы надеемся, что в дальнейшем их число будет только расти.
– Существует ли в Роттердаме план по реконструкции и реставрации исторических зданий в центре города?
– В Роттердаме как такового плана реконструкции нет. Но у нас есть разработанная карта исторических достопримечательностей города, где
обозначено, какой объект является памятником общегосударственного значения, а какой – муниципального и т. д. Карта, реестр являются неким приглашением для инвесторов, который может в любой момент подать заявку на реконструкцию исторического объекта и придание ему новой функции. В итоге инвестор получает возможность вкладывать средства в свой бизнес-проект, но как обременение он принимает на себя обязанность по реставрации здания.
– Как достигается гармония между сохранением исторической части здания и развитием у него новых функций?
– Понимаете, в Роттердаме городская власть заточена не на то, чтобы только сохранять и сохранять. Наши действия направлены на то, чтобы все исторические здания продолжали свою жизнь. Мы находимся с инвесторами в постоянном диалоге. Мы не только диктуем инвестору, что в здании должна быть сохранена каждая дверная ручка, но мы в основном пытаемся оценить, а что нового даст конкретная бизнес-идея, которая будет реализована в этом проекте, нашему городу.
Что касается реставрации, то, конечно, мы заинтересованны в сохранении исторического облика фасадов. Для этого мы вырабатываем четкие правила работы по каждому проекту: что нужно сохранить, а что можно изменить. Самое главное – это оценка влияния функционала реконструированного здания на жизнь города. Если в результате дискуссии мы приходим к выводу, что этот проект, эта идея неинтересна для жителей, то мы ее отклоняем. Но разногласий на тему сохранения у нас не бывает.
– Из какого источника происходит финансирование капитального ремонта общего имущества жилых домов: за счет жителей, администрации города либо инвесторов?
– Все зависит от того, кому принадлежит этот дом. Если собственниками являются жильцы, то тогда они сами оплачивают содержание дома и его ремонт, в том числе и капитальный. Однако если речь идет о монументальной реконструкции какого-то здания, то тогда у жителей есть возможность получить некоторую субсидию от муниципальных властей. Но полностью правительство никогда такие проекты капитального ремонта не оплачивает. Некоторые здания принадлежат кооперативам, то есть находятся в коллективном владении. Тогда сам кооператив оплачивает капремонт. Кооперативы теоретически имеют право на получение субсидий, но я не припоминаю таких примеров. Если они есть, то очень редко. В последнее время среди состоятельных людей стало модным покупать старые портовые складские помещения, сохранившееся после бомбежек Роттердама, и переоборудовать их под жилье, естественно, за свой счет. Здесь муниципалитет оплачивает только создание и содержание так называемых общественных пространств – детских площадок, транспортных подъездов и т. д.