Андрей Щеткин: «В лизинг берут в основном неквалифицированный персонал»
Услуга лизинга персонала, появившись в России в конце 1990-х годов, набирает популярность. В лизинге рабочего персонала заинтересована и строительная отрасль. О финансовой выгоде такого механизма и его рисках «Строительному Еженедельнику» рассказал директор по развитию компании «СТС Групп» Андрей Щеткин.
– Лизинг персонала – понятие для российского рынка, как мне кажется, относительно новое. Насколько сегодня бизнес осведомлен о том, что это такое?
– Услуга лизинга персонала начала приживаться на российской почве с конца 1990-х годов. Именно тогда появились первые крупные компании-лизингодатели (провайдеры). Работодатели постепенно на практике убеждались в том, что использование временного персонала выгодно – сокращается штат компании и фонд оплаты труда, решается проблема сезонных сотрудников и т. п. Сегодня количество заявок на подбор временных сотрудников постоянно растет, меняются приоритеты и спрос. Если раньше по схеме лизинга привлекались по большей части высококвалифицированные специалисты, то сегодня весомая часть спроса приходится на сотрудников рабочих специальностей: грузчики, упаковщики, разнорабочие, кассиры, продавцы и т. д. Так, по схеме лизинга персонала в России уже работает большинство промышленных и торговых холдингов: «Ашан», «Леруа Мерлен», «Кока-Кола», «Метро», «Атак», «Виктория», «Шатура» и др.
– Как развивается лизинг персонала в строительной отрасли?
– Строительные компании часто арендуют персонал. Это интересно компаниям, которые производят строительные материалы и тем, кто занимается непосредственно строительством. Самыми распространенными специальностями, которые востребованы в лизинг, являются грузчики и разнорабочие. В основном низкоквалифицированный персонал. Многие строительные компании в качестве рабочей силы берут иммигрантов. Однако сейчас вступают ограничения на прием на работу иностранных работников, и поэтому большинство строительных компаний останавливают свой выбор на лизинге персонала.
– В чем выгода лизинга?
– Лизинг персонала несет в себе большую финансовую выгоду. Во-первых, это снижение административных расходов по содержанию персонала. К лизингу персонала прибегают и тогда, когда строительной компании нет смысла держать огромный штат сотрудников. Его можно привлечь в тот момент, когда компания действительно нуждается в рабочей силе. Лизинг выгоден и в целях снижения затрат на единицу обработанной продукции. Строительные компании арендуют персонал в случаях, когда есть срочная необходимость выполнить заказ по благоустройству территории, строительству развязки, укладке асфальта и в других подобных случаях. В них может работать несколько тысяч человек, но в определенные периоды линейный персонал не нужен. В таком случае строительные компании арендуют рабочих только на период стройки. Это удобно. Главный риск, который позволяет исключить лизинг персонала, – это финансовые потери вследствие невыполнения плана, связанного с отсутствием или недобором сотрудников
– Какую долю в портфеле заказов вашей компании занимает строительная отрасль? Растет ли число обращений?
– Строительная отрасль занимает от 2 до 10% от всех заказов нашей компании. Количество обращений постоянно растет. Оно зависит от сезона. Из-за введенных квот на использование иностранной рабочей силы обращения в компанию «СТС Групп» только растут. Сейчас Москва переживает строительный бум, что тоже увеличивает обращения.
– Какие специальности в строительной сфере набираются с помощью вашей компании? Почему именно эти специальности? Какие кадры с помощью лизинга вы не советуете набирать?
– В основном принимаются разнорабочие, грузчики, асфальтоукладчики, уборщики и др. В них сегодня наибольшая потребность. Ограничения, по большому счету, нет.
– Можно ли «взять в лизинг» топ-менеджера?
– Все зависит от уровня профессионализма топ-менеджера. Работа в строительстве связана с большими рисками. Арендуя топ-менеджера, строительная компания должна быть готова соотносить этот риски
– Вам поступил заказ на подбор персонала в строительную компанию. Как дальше выстроен процесс?
– С детальной проработки запроса: сроки, объемы, условия (стандартная процедура), знакомство с объектом. Что касается самих людей, у нас широкая база «своих», проверенных кандидатов, филиалы и партнеры по набору персонала практически в каждом регионе России. Конечно, периодически мы организуем рекламные кампании для привлечения новых сотрудников.
– Кто несет ответственность за персонал?
– Смотря о какой ответственности идет речь. Если это финансовая ответственность, то ее по договору несет компания, которая предоставила персонал. Мы ответственны за качество персонала, который арендуют у нас другие компании. Также ответственность может быть нематериальной, например хамство или непристойное поведение персонала. Ее несет та компания, которая предоставила данный персонал. Здесь ответственность нефинансовая, которая вытекает в потерю клиента. В нашей компании работает служба безопасности, которая позволяет фильтровать персонал.
– Кто платит зарплату?
– Мы платим. Оплата труда бывает как сдельная, так и часовая. Большинство хотят платить за сканирование, хотят платить больше за тот персонал, который лучше работает.
Справка
В традиционном понимании лизинг персонала подразумевает долгосрочную аренду сотрудников с оформлением в штат лизингодателя. Услуга лизинга персонала (staff leasing) появилась в США.
Эта тенденция зародилась в послевоенные годы. Европа восстанавливала разрушенные города, США укрепляли свое экономическое положение, открывая производства, находя новые механизмы снижения затрат и найма рабочей силы. Тогда была открыта фактически первая компания, основным профилем которой стал лизинг персонала, – Kelly Services.
В России эта услуга появилась после кризиса 1998 года.
В Петербурге, по словам экспертов, работает более десятка компаний, предоставляющих персонал в лизинг. Крупнейшие – Kelly Services, Adecco (Avanta Personnel), Manpower, «Анкор», «Морское кадровое агентство», «Барона», «АКМЭ Сервис», «Студенческий трудовой отряд», Coleman Services, EMG Professionals, «Авенир», Ventra, «Кадрофф».
Цифра
90% может составлять процентное соотношение лизингового персонала к общей численности персонала в средней компании в развитых странах.
Розничное кредитование, набирая обороты, оставляет все дальше позади показатели кризисных лет. Директор по развитию бизнеса коллекторского агентства Filbert Максим Богомолов в беседе с корреспондентом «Строительного Еженедельника» Агатой Марининой рассказал, кто в России покупает долги по кредитам и зачем банкам собственные коллекторские структуры.
– Розничные портфели российских банков растут в объеме. Просроченная задолженность увеличивается параллельно?
– Просрочка в абсолютном выражении меняется вслед за выданными кредитами. А прошлый год для банковской розницы был более чем продуктивным: портфель кредитов физическим лицам ощутимо подрос. Но в процентном выражении доля просроченной задолженности в общем объеме снижается. Сейчас это в среднем не более 7%. В России к настоящему времени физическим лицам выдано около 7 трлн рублей в качестве кредитов. Просрочено из них порядка 300 млрд рублей. В 2011 году соотношение было иным: порядка 4 трлн рублей в качестве выданных займов и все те же 300 млрд рублей просрочки.
– И какую часть долгов удается вернуть, не доходя до суда?
– Часть дел всегда перетекает в судебное производство. Многое зависит от срока задолженности. Задолженность, которая «висит» меньше трех месяцев, удается урегулировать в досудебном порядке в 60 и даже 80% случаях. Шансы же вернуть без суда просрочку сроком более двух лет гораздо меньше – не более 8%.
– Когда у банка опускаются руки и в игру вступают коллекторы?
– Иностранные банки стараются передавать коллекторам раньше, пока не прошло 180 дней. Российские же консервативны. В большинстве случаев сначала пытаются выжать все соки самостоятельно, работая с просрочкой до полутора-двух лет.
– Сомневаются в эффективности?
– Эффективность взыскания во многом зависит от банка и проведенного андеррайтинга. Всегда есть добросовестные и недобросовестные должники. Но если портфель качественный, причины возникновения долга будут объективными. Их, скорее всего, удастся успешно преодолеть.
– В таком случае кто будет заниматься взысканием – не так важно…
– Иногда должники охотнее общаются с коллекторами, потому что в банке им когда-то нагрубили. В целом внутренняя служба обычно не настроена работать, так же как агентство. Отличаются бизнес-процессы, опыт и мотивация. При этом используется одна прописанная в законодательстве схема. Наверное, отчасти поэтому у банков и есть ощущение, что они могут создать свое агентство, выделив свою службу взыскания в отдельное юридическое лицо.
–На прошлой неделе Сбербанк заявил, что создает собственное коллекторское агентство, – почему они не обратились к сторонней, уже работающей на этом рынке структуре?
– Решение Сбербанка, на мой взгляд, обусловлено целым рядом факторов. Во-первых, имеет место оптимизация внутренней структуры. Ведь речь идет о 13 банках, у каждого из которых своя служба взыскания, работающая с разной эффективностью. Во-вторых, для Сбербанка важны репутационные риски и желание контролировать процесс. Стороннее агентство в данном случае может показаться несколько бесконтрольным, хотя это далеко не так. Существенное влияние оказывает правовая неопределенность. Это вызывает настороженность. Даже банки, которые раньше плотно работали с коллекторскими агентствами, решают отдать предпочтение развитию собственных служб – на всякий случай, вдруг запретят.
– А такой риск существует?
– Коллекторские агентства – большая отрасль, закрывающая сервисный блок, с которым банки сами зачастую не в состоянии успешно справиться. В конечном итоге пострадают заемщики. Это все прекрасно понимают. Центробанку достаточно выпустить одно письмо и разослать его банкам. Этого бы хватило, чтобы рынок рухнул. Во всем мире коллекторская деятельность поставлена в рамки, но не запрещена. По большому счету, для банков взыскание задолженности – это непрофильная деятельность, которой им приходится заниматься. Почему функцию, несвойственную организации, нельзя отдавать на аутсорсинг? Краеугольным камнем в этом вопросе является передача персональных данных. Четкого понимания, можно ли это делать, нет. Соответствующий закон постоянно дорабатывается, причем таким образом, что по факту его нарушает половина госучреждений. Но применяют его только выборочно. При этом коллекторские структуры при банках являются отдельными юридическими лицами. К ним могут быть предъявлены аналогичные претензии.
– В ближайшее время ситуация может проясниться?
– Сейчас Минфином готовится законопроект о потребительском кредитовании, в котором содержатся нормы, касающиеся процесса взысканий. Есть вероятность, что к осени документ будет принят. Думаю, в нем будет предусмотрена возможность передачи данных.
НАПКА (Некоммерческая организация «Национальная Ассоциация Профессиональных Коллекторских Агентств». – Ред.) выступает инициатором разработки и принятия закона о коллекторской деятельности. Пока законопроект в Минэкономразвития.
Иными словами, коллекторы сами за то, чтобы обозначить рамки.
– При этом лицензирование коллекторской деятельности не предусмотрено?
– В целом нет. Некоторые госорганы считают, что требуется лицензия по технической защите информации, но пока никто не доказал необходимость этого в суде. Регулировать отрасль поможет высокий финансовый порог вхождения.
– А легко выйти на этот рынок?
– Сам процесс типового взыскания не требует существенных вложений. К примеру, для того чтобы начать работать с должниками по ЖКХ, можно нанять несколько человек и договориться с местным ТСЖ. Выход на уровень федеральных банков потребует затрат. Банки не работают с небольшими агентствами, которые имеют 2-3 филиала. Надо располагать сетью по стране, штатом сотрудников, оборудованием, колл-центром. На все это нужны средства. Создание серьезного коллекторского агентства может потребовать инвестиций свыше 500 млн рублей. Одна компания, выходя на рынок 3 года назад, тратила по 100 млн рублей на развитие ежегодно. В число лидеров они вошли не так давно.
– То есть ожидать появления новых игроков не стоит?
– Сейчас организовать серьезную структуру может только Сбербанк, который обладает необходимыми ресурсами. Но даже он выйти на рынок сможет не ранее чем через 2-3 года. Если речь идет не о банковской структуре, то шансов практически нет.
– Коллекторский бизнес высокодоходный?
– На данный момент скорее нет. Маржинальность очень низкая, ставки, по которым работают коллекторы, упали, затрат много. Это тяжелый бизнес, на котором непросто зарабатывать. До 2008 году было легче. Кризис сыграл злую шутку. На пике коллекторские агентства разрослись, а потом объем просрочки спал. В результате ставки в среднем сократились на 30-40%. Пришлось сокращать и издержки. Конкуренция стала очень жесткой. На сегодняшний день на рынке работает около 30 крупных агентств. Этого более чем достаточно.
– Банки сегодня чаще выбирают агентское соглашение или договор цессии?
– Доля цессии стабильно растет. В 2007 году 90% приходилось на агентские договоры и 10% на цессию. Через два года, в 2009-м, это соотношение было уже 70 и 30%. Сейчас – 50 на 50%. К следующему году доля цессии достигнет 60%. Ничего не остается, как покупать, вкладываться и брать на себя риски. Все больше агентств готовы покупать. В одном тендере может участвовать 40 компаний. Раньше их было не более 10.
Кстати, за границей коллекторы ничего для себя не покупают. Этим занимаются специальные фонды. Приобретенные у банков долги передаются на аутсорсинг коллекторским агентством.
В России эта схема также получит распространение. Сейчас у нас не более 5 фондов, которые действительно покупают. В основном это иностранные игроки. Они считают это неплохим вложением и постепенно увеличивают активность.
– Как в таком случае будет развиваться рынок?
– Кредитование растет, и рынок так или иначе будет увеличиваться. Хотя пока тенденция такова, что в целом доля тех долгов, которые передаются банками коллекторам, немного сокращается.
Но у нас еще не охвачены долги, которые практически никто не взыскивает, – налоги, штрафы, ЖКХ. Сейчас это не более 20% рынка. Как быстро этот сегмент будет расти, зависит от закона о персональных данных.
Мы надеемся на создание института частных приставов. Рано или поздно, лет через 5-7 лет рынок к этому придет.