Анатолий Молчанов: «Современной АЭС не страшно даже падение метеорита»
Анатолий Молчанов, главный инженер Санкт-Петербургского института «Атомэнергопроект» (СПбАЭП), рассказал корреспонденту газеты «Строительный Еженедельник» Лидии Горборуковой об особенностях рынка проектирования атомных энергообъектов и современных системах безопасности АЭС.
– Активно ли сегодня развивается атомная энергетика в России и мире?
– Портфель заказов, который есть у института, лишний раз подтверждает, что у атомной энергетики как в России, так и в мире в целом хорошие перспективы. В России сегодня строится 11 атомных реакторов. Санкт-Петербургский «Атомэнергопроект» работает по проекту ЛАЭС-2, четвертому энергоблоку Белоярской АЭС – БН-800 (реактор на быстрых нейтронах), который в нынешнем году будет выходить на этап физического пуска. Институт также ведет проектирование первой Белорусской АЭС в Островце. Нашим традиционным партнером является Китай, где первые два энергоблока Тяньваньской АЭС, построенной по нашему проекту, уже пять лет находятся в эксплуатации. Сейчас идет сооружение еще двух энергоблоков. Активно развивается атомная энергетика у нашего ближайшего соседа – Финляндии, где мы также предполагаем вести проектные работы. Кроме этого, наш институт является генпроектировщиком MIR.1200 – проекта, представленного Российско-чешским консорциумом на тендер по достройке АЭС «Темелин» в Чехии.
– Насколько насыщен российский рынок компаний, проектирующих атомные станции?
– Вообще игроков рынка проектирования атомных объектов в России можно пересчитать по пальцам одной руки. В России сложился устойчивый триумвират компаний, которые выступают генеральными проектировщиками. Существует три института «Атомэнергопроект» – в Москве, Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде. Плюс ОАО «Головной институт ВНИИПИЭТ», расположенный в Санкт-Петербурге. Однако пока он большими промышленными объектами не занимается, но тем не менее «среднюю» энергетику проектирует. В качестве разработчиков реакторной установки ВВЭР (водо-водяной энергетический реактор) традиционно выступают ОКБ «Гидропресс» из Подольска и Курчатовский институт. Разработкой реакторов на быстрых нейтронах занимаются ОАО «ОКБМ Африкантов» в Нижнем Новгороде и Физико-энергетический институт им. А.И. Лейпунского в Обнинске.
Но даже на этом узком рынке происходят изменения. Уже в течение года идет процесс слияния двух структур – ОАО «Головной институт ВНИИПИЭТ» и нашего института.
– Что повлечет за собой появление на рынке новой структуры?
– Слияние двух крупных проектных институтов было продиктовано желанием Росатома создать на Северо-Западе очень мощное проектное подразделение атомной отрасли. ОАО «СПбАЭП» станет филиалом головного института «ВНИИПИЭТ». В конечном итоге у объединенного предприятия появится новое название, над которым мы сейчас думаем.
Если мы занимаемся исключительно гражданской энергетикой, то ВНИИПИЭТ работает и на оборонную отрасль. Объединение в первую очередь позволит нам расширить компетенции. Плюс слияние даст нам возможность привлечь дополнительные ресурсы. В конце июня слияние предприятий завершится.
Несмотря на малое количество игроков, конкуренция на рынке проектирования атомных объектов есть. Она особенно проявляется при участии в крупных тендерах и конкурсах. Каждый из проектных институтов имеет специфику и по ряду проектных работ привлекает субподрядные организации. Вот тут разворачивается активная конкурентная борьба. Мы тоже привлекаем подрядные компании, да и сами по некоторым объектам работаем как субподрядчики. Например, по гидротехническим работам.
– Сколько стоит создание проекта атомного энергоблока?
– Полное сооружение АЭС из двух энергоблоков мощностью 1200 МВт каждый от стадии изыскательских работ, проекта и до ввода в эксплуатацию составляет около 230-240 млрд рублей. Порядка 7% от этой суммы приходится на проектирование. Первый энергоблок, как правило, имеет более высокую стоимость. Это связано с тем, что есть множество вспомогательных систем, которые вводятся вместе с ним, а второй блок подключается к уже готовой инфраструктуре и не требует дополнительных затрат. Необходимо отметить, что на цену значительно влияют вопросы безопасности, экологии.
Любая парогазовая установка с точки зрения сооружения и затрат будет проще и дешевле – она окупит себя лет за 5-7 лет, а атомная станция – за 10-15 лет. Но экономический эффект достигается именно в процессе эксплуатации.
– Сколько времени проектируется атомная станция? Можно ли заложить в проекте атомной станции возможность ее роста?
– Проектирование атомной станции длится около 5-6 лет. Первые три года ведется подготовка технического проекта, потом начинается строительство, и параллельно выпускается рабочая документация. В технический проект мы закладываем тип оборудования по прошлому опыту, но когда в процессе закупок выбирается конкретное оборудование, в проект вносятся изменения.
Мы заявляем, что срок эксплуатации атомной станции – 60 лет. Можно говорить о продлении срока эксплуатации атомной станции после проведения ревизии основного оборудования. Сейчас подобные процедуры происходят на многих энергоблоках в России – на Кольской АЭС, Ленинградской АЭС. Увеличение мощности энергоблока возможно в пределах 4-5%. Например, увеличение топливной компании с одного года до полутора лет существенно улучшает коэффициент использования установленной мощности. Но глобально нарастить мощность АЭС можно только с вводом новых энергоблоков.
– Чем дальше развивается отрасль, тем больше внимания уделяется безопасности атомных станций. Какие инновационные технологии появились за последние годы?
– Эволюция технологий по обеспечению безопасности происходит на разных уровнях. Во-первых, постоянно совершенствуется топливная составляющая – конструкции топливных таблеток становятся более надежными. Во-вторых, есть непосредственно реакторная установка – корпус реактора, насосы, парогенераторы, которые совершенствуются и по технологии, и по материалам.
В чем как таковая проблема с безопасностью атомной станции? Заглушить ядерную реакцию несложно. Можно это сделать специальными стержнями или ввести жидкий поглотитель. Но существуют остаточные тепловыделения, и если не обеспечить отвод тепла, можно получить неприятности. На АЭС Фукусима-1 цунами сбило генераторные установки, а без электричества насосы не работали, и значит, было нечем отводить остаточное тепло.
Поэтому помимо активных систем безопасности, работающих от электроэнергии, следует предусматривать в проекте и пассивные системы безопасности. Сейчас все наши проекты обеспечены такими системами. Их действие основано на законах физики и происходит естественным образом. Это и есть прогресс в системах безопасности – сочетание активных и пассивных систем.
Современной атомной станции не страшно даже падение небольшого метеорита. Конструкция энергоблока имеет двойную защитную оболочку. Внутренняя оболочка защищает от выхода наружу радиоактивных веществ, а внешняя является своеобразной броней от внешних воздействий – торнадо, ураганов, падения самолетов и т. д.
Но по целевым показателям вероятностного анализа безопасности, который обязательно проводится при разработке проекта, плавление активной зоны может случиться не чаще, чем один раз в миллион лет, а выброс радиоактивности с современной АЭС – еще реже.
Проект "Новый берег", реализуемый компанией "Северо-Запад Инвест" близ Лисьего Носа, готовится к отправке на государственную экспертизу.
Корреспондент "Строительного Еженедельника" Антонина Асанова поговорила с заместителем генерального директора Владимиром Жуйковым о рисках таких больших проектов.
Недавно было объявлено о выборе генподрядчика на работы по созданию территории. В каком состоянии сейчас находится проект?
- Сейчас мы ждем результатов государственной экологической экпертизы, по плану заключение должно быть готово в июле. Сразу после этого планируем отдать проект на госэкспертизу. Это займет еще несколько месяцев. Приступить к подготовительным работам по строительству планируем в конце 2012 - начале 2013 года. В них входит обустройство строительной площадки, создание технических дорог, рекультивация - вывоз опасных грунтов, которые мы обнаружили в акватории залива. Сейчас мы вместе с "Инжтрансстроем" тщательно отбираем субподрядчиков - компании, которые непосредственно будут выполнять эти работы.
Какие еще конкурсы идут или планируются?
- В июле мы готовимся провести открытый архитектурный конкурс. Главной его задачей будет поиск ансамблевости в архитектуре проекта. Хотелось бы, чтобы само слово "ансамблевость" опять, как и в предыдущие века, вошло в наш лексикон. На первом этапе мы хотим привлечь молодежь, собрать хорошие идеи и мы уже ведем диалог с петербургскими, московскими, самарскими вузами и зарубежными университетами. А уже во втором туре с участием российских и иностранных архитекторов, обладающих серьезным портфолио, эти идеи будут доработаны.
В первых оценках стоимости проекта говорилось об объеме инвестиций в 150 млрд рублей, теперь - уже 250 млрд рублей. За счет чего стоимость возросла практически в 2 раза?
- По целому ряду причин. В первую очередь, за счет экологии. В процессе обсуждения с экспертами влияния проекта на окружающую среду и в ходе общественных слушаний были высказаны конструктивные замечания и предложения, которые были учтены. В частности, значительное удорожание вызвала принятая по итогам корректировок технология создания территории, которая минимизирует воздействие на окружающую среду. Компенсационных мероприятий также достаточно много. Они касаются организации особо охраняемых территорий, создания отмелей, которые являются основой для пастбищ рыб. Как раз сейчас мы начинаем работать с экологами, они делают обоснование и необходимые расчеты этих проектов. Более того, возможно и это не последние цифры.
Однако остался ли проект рентабельным после такого увеличения инвестиций? Как вы оцениваете прибыльность проекта?
- Проект по своей сути не является в чистом виде девелоперским, ведь в данном случае речь идет о строительстве нового города. Поэтому и показатели рентабельности здесь иные. Она невысокая, но все равно останется в рамках бизнес-проекта. Это не благотворительность. К тому же, проект никогда не планировался высокоэффективным. На 85% территории должна появиться малоэтажная застройка из 4-хэтажных домов с мансардой высотой 18-30 м.
Сейчас многие застройщики говорят о том, что строят инфраструктуру для проектов за свой счет. Вы готовы к таким затратам?
- Мы всегда готовы к диалогу, но, конечно, всю инфраструктуру за город мы не сможем построить, да и это было бы неправильно. В любом проекте есть рубеж экономической эффективности. А вот вести переговоры о возможных вариантах и степени нашего участия в строительстве дорог и сетей мы готовы. При этом нужно понимать, что инфраструктура, особенно внешняя, строится только отчасти для нас, потому что она будет работать на Курортный район. И ее строительство - это не только наши интересы, это интересы района в целом. Тем более что освоение этой территории - инициатива города. Попытки ее застроить предпринимались несколько раз, еще с начала 1990-х годов. На территории нет никакой инфраструктуры, она затапливается и ее "кусочно" не возьмешь, поэтому город искал инвестора, который смог бы вложить такие гигантские средства на длительный период и развить территорию в целом.
Такое длительное вложение средств нехарактерно для строительного рынка. Какие риски у проекта есть в долгосрочной перспективе?
- Да, это рискованные инвестиции. Но мы завязаны больше на экономику в целом, поэтому риски связаны, скорее, не с петербуржским рынком. Если сохранится стабильность в развития страны, не будет катаклизмов, то и проект будет развиваться. При этом степень его эффективности может быть разной.
Как показал опыт "Газпрома", один из рисков таких масштабных проектов - социальный. И крупные проекты реновации территорий в Европе часто поддерживаются постоянным контактом с горожанами. Например, в Барселоне раз в месяц с жителями встречался мэр города.
- Это необходимо, согласен. И уверен, что дальнейшие наши шаги будут связаны именно с такой деятельностью. Реализация такого масштабного проекта по определению должна быть открытой. Был такой период времени, когда нам особенно нечего было сказать и продемонстрировать, мы находились в поиске, шел ислледовательско-документационный период проекта. Но теперь на повестке дня собственно застройка. И в ближайшем будущем мы хотим выставить на обсуждение серию проектов, которые будут показывать, каким может быть результат. Мы хотим привнести открытость, чтобы уже на первом этапе иметь возможность получать мнения, выбирать.
Майские общественные слушания по мастер-плану территории показали, что в таких проектах диалог необходим. Какие изменения внесли по их итогам?
- Наша реакция будет касаться корректирования генплана и плана землепользования и застройки. Мы уже подали заявку на внесение изменений в генплан, относящуюся к северной намывной территории, чтобы дорога не проходила через гаражи жителей. Согласно заявке, дорога должна быть проложена по намывным территориям. Также учли еще ряд замечаний, касающихся конфигурации проекта - чтобы обойти застройку, сохранить зелень.
Одна из претензий противников проекта - незаконное получение земли...
- Вокруг проекта вообще очень много мифов и дезинформации. Претензия проистекает из незнания ситуации или же с целью сознательного введения в заблуждение. Все процедуры по проведению торгов были совершенно открыты и прозрачны. Более того, распространяют слух том, что нами за бесценок выкуплена земля. Ложь. Земля предоставлена в аренду и не один квадратный метр не будет выкуплен до выполнения всех обязательств перед городом, прописанных в договоре аренды.
Многие эксперты опасаются развития маятниковой миграции жителей нового района. Вы ее просчитывали?
- Маятниковая миграция однозначно будет. Но наша задача состоит в том, чтобы организовать на территории проекта максимальное количество рабочих мест. Мы планируем разместить там достаточно много объектов, на которых смогут работать более 20 тысяч человек. Но часть населения, конечно, будет ездить в город, и ничего критичного в этом нет.
Сколько средств уже вложили?
- Уже больше миллиарда рублей. И сегодня еще не завершен подготовительный этап.
Справка:
Проект "Новый берег", широко известный как Сестрорецкий намыв, предусматривает создание 390 га новой территории и строительство 3 млн кв. м недвижимости к 2028 году. Прогнозируемый объем инвестиций - 250 млрд рублей. Один из акционеров компании "Северо-Запад Инвест" - глава "Новатэка" Леонид Михельсон.