Максим Богомолов: «Центробанк может обрушить коллекторский рынок одним письмом»
Розничное кредитование, набирая обороты, оставляет все дальше позади показатели кризисных лет. Директор по развитию бизнеса коллекторского агентства Filbert Максим Богомолов в беседе с корреспондентом «Строительного Еженедельника» Агатой Марининой рассказал, кто в России покупает долги по кредитам и зачем банкам собственные коллекторские структуры.
– Розничные портфели российских банков растут в объеме. Просроченная задолженность увеличивается параллельно?
– Просрочка в абсолютном выражении меняется вслед за выданными кредитами. А прошлый год для банковской розницы был более чем продуктивным: портфель кредитов физическим лицам ощутимо подрос. Но в процентном выражении доля просроченной задолженности в общем объеме снижается. Сейчас это в среднем не более 7%. В России к настоящему времени физическим лицам выдано около 7 трлн рублей в качестве кредитов. Просрочено из них порядка 300 млрд рублей. В 2011 году соотношение было иным: порядка 4 трлн рублей в качестве выданных займов и все те же 300 млрд рублей просрочки.
– И какую часть долгов удается вернуть, не доходя до суда?
– Часть дел всегда перетекает в судебное производство. Многое зависит от срока задолженности. Задолженность, которая «висит» меньше трех месяцев, удается урегулировать в досудебном порядке в 60 и даже 80% случаях. Шансы же вернуть без суда просрочку сроком более двух лет гораздо меньше – не более 8%.
– Когда у банка опускаются руки и в игру вступают коллекторы?
– Иностранные банки стараются передавать коллекторам раньше, пока не прошло 180 дней. Российские же консервативны. В большинстве случаев сначала пытаются выжать все соки самостоятельно, работая с просрочкой до полутора-двух лет.
– Сомневаются в эффективности?
– Эффективность взыскания во многом зависит от банка и проведенного андеррайтинга. Всегда есть добросовестные и недобросовестные должники. Но если портфель качественный, причины возникновения долга будут объективными. Их, скорее всего, удастся успешно преодолеть.
– В таком случае кто будет заниматься взысканием – не так важно…
– Иногда должники охотнее общаются с коллекторами, потому что в банке им когда-то нагрубили. В целом внутренняя служба обычно не настроена работать, так же как агентство. Отличаются бизнес-процессы, опыт и мотивация. При этом используется одна прописанная в законодательстве схема. Наверное, отчасти поэтому у банков и есть ощущение, что они могут создать свое агентство, выделив свою службу взыскания в отдельное юридическое лицо.
–На прошлой неделе Сбербанк заявил, что создает собственное коллекторское агентство, – почему они не обратились к сторонней, уже работающей на этом рынке структуре?
– Решение Сбербанка, на мой взгляд, обусловлено целым рядом факторов. Во-первых, имеет место оптимизация внутренней структуры. Ведь речь идет о 13 банках, у каждого из которых своя служба взыскания, работающая с разной эффективностью. Во-вторых, для Сбербанка важны репутационные риски и желание контролировать процесс. Стороннее агентство в данном случае может показаться несколько бесконтрольным, хотя это далеко не так. Существенное влияние оказывает правовая неопределенность. Это вызывает настороженность. Даже банки, которые раньше плотно работали с коллекторскими агентствами, решают отдать предпочтение развитию собственных служб – на всякий случай, вдруг запретят.
– А такой риск существует?
– Коллекторские агентства – большая отрасль, закрывающая сервисный блок, с которым банки сами зачастую не в состоянии успешно справиться. В конечном итоге пострадают заемщики. Это все прекрасно понимают. Центробанку достаточно выпустить одно письмо и разослать его банкам. Этого бы хватило, чтобы рынок рухнул. Во всем мире коллекторская деятельность поставлена в рамки, но не запрещена. По большому счету, для банков взыскание задолженности – это непрофильная деятельность, которой им приходится заниматься. Почему функцию, несвойственную организации, нельзя отдавать на аутсорсинг? Краеугольным камнем в этом вопросе является передача персональных данных. Четкого понимания, можно ли это делать, нет. Соответствующий закон постоянно дорабатывается, причем таким образом, что по факту его нарушает половина госучреждений. Но применяют его только выборочно. При этом коллекторские структуры при банках являются отдельными юридическими лицами. К ним могут быть предъявлены аналогичные претензии.
– В ближайшее время ситуация может проясниться?
– Сейчас Минфином готовится законопроект о потребительском кредитовании, в котором содержатся нормы, касающиеся процесса взысканий. Есть вероятность, что к осени документ будет принят. Думаю, в нем будет предусмотрена возможность передачи данных.
НАПКА (Некоммерческая организация «Национальная Ассоциация Профессиональных Коллекторских Агентств». – Ред.) выступает инициатором разработки и принятия закона о коллекторской деятельности. Пока законопроект в Минэкономразвития.
Иными словами, коллекторы сами за то, чтобы обозначить рамки.
– При этом лицензирование коллекторской деятельности не предусмотрено?
– В целом нет. Некоторые госорганы считают, что требуется лицензия по технической защите информации, но пока никто не доказал необходимость этого в суде. Регулировать отрасль поможет высокий финансовый порог вхождения.
– А легко выйти на этот рынок?
– Сам процесс типового взыскания не требует существенных вложений. К примеру, для того чтобы начать работать с должниками по ЖКХ, можно нанять несколько человек и договориться с местным ТСЖ. Выход на уровень федеральных банков потребует затрат. Банки не работают с небольшими агентствами, которые имеют 2-3 филиала. Надо располагать сетью по стране, штатом сотрудников, оборудованием, колл-центром. На все это нужны средства. Создание серьезного коллекторского агентства может потребовать инвестиций свыше 500 млн рублей. Одна компания, выходя на рынок 3 года назад, тратила по 100 млн рублей на развитие ежегодно. В число лидеров они вошли не так давно.
– То есть ожидать появления новых игроков не стоит?
– Сейчас организовать серьезную структуру может только Сбербанк, который обладает необходимыми ресурсами. Но даже он выйти на рынок сможет не ранее чем через 2-3 года. Если речь идет не о банковской структуре, то шансов практически нет.
– Коллекторский бизнес высокодоходный?
– На данный момент скорее нет. Маржинальность очень низкая, ставки, по которым работают коллекторы, упали, затрат много. Это тяжелый бизнес, на котором непросто зарабатывать. До 2008 году было легче. Кризис сыграл злую шутку. На пике коллекторские агентства разрослись, а потом объем просрочки спал. В результате ставки в среднем сократились на 30-40%. Пришлось сокращать и издержки. Конкуренция стала очень жесткой. На сегодняшний день на рынке работает около 30 крупных агентств. Этого более чем достаточно.
– Банки сегодня чаще выбирают агентское соглашение или договор цессии?
– Доля цессии стабильно растет. В 2007 году 90% приходилось на агентские договоры и 10% на цессию. Через два года, в 2009-м, это соотношение было уже 70 и 30%. Сейчас – 50 на 50%. К следующему году доля цессии достигнет 60%. Ничего не остается, как покупать, вкладываться и брать на себя риски. Все больше агентств готовы покупать. В одном тендере может участвовать 40 компаний. Раньше их было не более 10.
Кстати, за границей коллекторы ничего для себя не покупают. Этим занимаются специальные фонды. Приобретенные у банков долги передаются на аутсорсинг коллекторским агентством.
В России эта схема также получит распространение. Сейчас у нас не более 5 фондов, которые действительно покупают. В основном это иностранные игроки. Они считают это неплохим вложением и постепенно увеличивают активность.
– Как в таком случае будет развиваться рынок?
– Кредитование растет, и рынок так или иначе будет увеличиваться. Хотя пока тенденция такова, что в целом доля тех долгов, которые передаются банками коллекторам, немного сокращается.
Но у нас еще не охвачены долги, которые практически никто не взыскивает, – налоги, штрафы, ЖКХ. Сейчас это не более 20% рынка. Как быстро этот сегмент будет расти, зависит от закона о персональных данных.
Мы надеемся на создание института частных приставов. Рано или поздно, лет через 5-7 лет рынок к этому придет.
Сохранение нынешней политики развития города приведет к геттоизации его окраин в перспективе 10-15 лет и низкой эффективности многомиллиардной программы реконструкции центра, уверен генеральный директор института территориального планирования "Урбаника" Антон Финогенов. Об этом он рассказал корреспонденту "Строительного Еженедельника" Антонине Асановой.
Конкурс на создание концепции развития московской агломерации завершился победой французов и американцев. Почему проиграли российские градостроители?
– Говорить о том, что российские компании проиграли, не совсем корректно. Во-первых, все участвовавшие команды были представлены международными консорциумами из 4-5 компаний. Во-вторых, финальное видение генпроектировщик ГУП "НИПИ Генплана Москвы" будет формировать на основе результатов работы всех команд. Надо отметить, что градостроительных конкурсов такого масштаба в России не проводили с конца 1960-х годов, и, несомненно, это положительная практика. Однако конкурс продемонстрировал и неутешительные выводы - наша градостроительная школа находится в ситуации жесточайшего недоверия со стороны власти. Из всех многочисленных российских градостроительных компаний в состав участников конкурса вошли только мы и ЦНИИП градостроительства. Во многих случаях для этого есть объективные основания. Тем не менее отставание, которое мы накопили за последние 30‑40 лет, пока не фатально. Как раз через практику таких международных конкурсов мы еще можем рассчитывать на запуск того объема трансформаций, который позволит российской школе урбанистики через 5‑7 лет выйти на международные рынки и стать экспортным продуктом.
Вы видите спрос на услуги урбанистов?
– Спрос есть, и он растет. За последние 3-4 года городская власть и прочий управленческий истеблишмент нашей страны очень ясно стали понимать, что с нашими городами что-то не так. Затраты на реконструкцию и поддержание мегаполисов растут, но результат оставляет желать лучшего - города не становятся принципиально более комфортными для жизни, не становятся генераторами новых креативных или инновационных отраслей с такой активностью, как, например, в Европе и даже Юго-Восточной Азии. Кажется, что город строится, улучшается, но активность и качество этих улучшений невысоки. Из городов продолжается отток человеческого капитала. Сейчас наши мегаполисы уступают даже восточноевропейским столицам - Таллинну и Риге.
Как переломить эту ситуацию?
– Есть ряд крупных проектов, критически важных для реализации в нашем городе. В первую очередь это проекты "Набережная Европы" и "Новая Голландия". Очень жаль, что интенсивность их реализации либо крайне низкая, либо перспективы проекта туманны. Кроме того, это проект города-спутника "Южный", "Лахта-центр", "ЭкспоФорум", намывы под Сестрорецком и на Васильевском острове. Есть надежда на то, что комплексные проекты могут последовать за строительством стадиона "Зенита", нового терминала аэропорта Пулково. Это потенциальные точки роста, где можно надеяться на то, что девелопер выйдет за стандартные рамки реалий отечественного рынка и будет готов не только к строительным, но и к градостроительным новациям. В частности, мы уже находимся в диалоге по теме урбанистики с девелоперскими проектами "Город Южный", ЖК "Триумф Парк" компании Mirland Development, с Северо-Западной строительной корпорацией. Пытаемся доказать, что, например, создание реальных общественных пространств в составе нового городского района - это инструмент не только маркетинга, но и реальной капитализации проекта.
Пока что городская власть делает ставку на развитие городского центра. Как вы оцениваете начинания властей?
– Исторический центр – это основной ресурс развития города, в этом я с городскими властями абсолютно солидарен. При сравнимых вложениях и грамотном менеджменте со стороны власти можно достигнуть результата, превышающего эффект от строительства, например, "Лахта-центра". Но для этого город должен четко артикулировать приоритеты и начинать программы поддержки среднего и малого бизнеса в градостроительных проектах, чего я пока не вижу. Важно, чтобы эти программы были описаны не в логике перечня мероприятий на 4 трлн рублей, а в логике комплексного подхода, который в первую очередь имеет социально-экономический эффект. Гипотетически, можно капитально реконструировать весь гигантский петербургский центр, но если не активировать механизмы дальнейшего поддержания плодов этой реконструкции – жизнь не станет лучше, результаты быстро испарятся.
Как эти процессы запустить?
– Как раз конкурс по московской агломерации - это прототип, который можно тиражировать. Речь идет о суммах порядка нескольких десятков миллионов рублей, которые позволят провести целый ряд отраслевых конкурсов, сформировать международное жюри. Это деньги, которые город тратит ежедневно. Почему я говорю о власти - потому что я понимаю, что у нас нет частных организаций, которые готовы были бы взвалить на себя эту ношу. Проведенный в этом году конкурс на создание концепций развития двух территорий - "Конюшенной" и "Северной Коломны - Новой Голландии" - показал, что когда команды работают без какого-либо финансирования, это не приводит к необходимому уровню проработки проектов. Если городская власть не будет координировать вопросы создания системы обучения урбанистов, проведения открытых конкурсов, то градостроительное сообщество, условно говоря, только через пять лет сможет сформировать какой-то один типовой проект, который бы доходчиво представил, как нам работать с городским сообществом, с малым бизнесом.
Согласно плану Минрегионразвития, в 2012 году в Петербурге планируется сдать 2,35 млн кв. м жилья. Возможно ли при таких объемах создавать действительно комфортную среду?
– С одной стороны, у нас есть ситуация низкой жилищной обеспеченности. С другой – объемы ввода жилья никоим образом не коррелируют со снижением коэффициента его доступности, он не падает, а растет. Это говорит о том, что просто рост объемов застройки - не панацея, а "рыночный пузырь", постепенно формирующий экономические, и социальные, и урбанистические риски. Сегодня в Петербурге, Ленобласти и на границе с городом мы получаем почти 4 млн кв. м недвижимости в год, которые процентов на 50 можно назвать "мусорной". Это жилые дома, которые по качеству строительства зачастую ниже, чем многоэтажная застройка советского времени. 20-25-этажные микрорайонные структуры, в большом количестве продолжающие «расцветать» даже на периферии центра города, - это многоэтажные дома-гетто, которые активно сносятся в Голландии, во Франции, Германии и США. Эти дома не являются активаторами позитивных экономических и социальных процессов. Наоборот, они при первой же возможности покидаются и заселяются социально неблагополучными слоями. Понятно, что в России из-за общей бедности населения до этого еще далеко, но через 10‑15 лет такое строительство может иметь просто катастрофические последствия. Городу нужно влиять на застройщиков, для того чтобы переходить к более качественному строительству в части применения стройматериалов, технологий и профессиональных компетенций строителей. И делать так, чтобы и поставщики, и проектировщики могли давать застройщикам более современные решения в рамках реальных бюджетов. Важно также рассматривать вопросы типологии застройки и подходов к формированию дворовых пространств. Общедоказанный факт, что 5-7-тажная типология может давать выход количества квадратных метров не меньше, чем 15-17-этажная. Плюс необходимо бороться с экстенсивным разрастанием города. Правительство должно проявить волю и сломать нынешние тенденции, не пользоваться стандартной формулировкой, что "через 10 лет мы закончим так строить". Через 10 лет будет поздно.
Справка:
ИТП "Урбаника" создан в 2009 году и специализируется на разработке документов долгосрочного социально-экономического и градостроительного планирования. В портфеле компании около 20 проектов. Сейчас "Урбаника" выступает консультантом правительств Петербурга и Ленобласти по вопросу синхронизации документов территориального планирования регионов.
Руководитель филиала ОАО "Особые экономические зоны" в Санкт-Петербурге Олег Мельников рассказал корреспонденту "Строительного Еженедельника" Анастасии Цыбиной о ходе реализации проекта и особенностях строительства инженерной, транспортной и таможенной инфраструктуры в ОЭЗ.
В Петербурге создается особая экономическая зона (ОЭЗ), одной из основных целей которой является обеспечение инвесторов высокотехнологичных отраслей экономики всей необходимой инфраструктурой для реализации инвестиционных проектов.
Олег Васильевич, какова расчетная стоимость инженерной подготовки территории ОЭЗ в Санкт-Петербурге? Выросла ли эта стоимость за 5 лет существования ОЭЗ? За счет чего?
– Относительно стоимости инженерной подготовки площадки "Новоорловская" пока сложно говорить, так как работы не завершены. Стоимость строительства инженерной, транспортной, таможенной и иной инфраструктуры этого участка прошла согласование государственной экспертизы и была определена в результате работы проектной компании. С момента проведения государственной экспертизы в 2010 году эта стоимость не изменилась. Если говорить о конкурсных процедурах по строительству ряда объектов, таких как, например, Центр трансфера технологий, то нам удалось существенно снизить стоимость строительства этих объектов. Это касается и общей застройки территории. На участке "Нойдорф" вся инфраструктура уже построена. Стоимость данного проекта составила порядка 1,7 млрд руб. бюджетных средств.
Какая из инфраструктур - транспортная, энергетическая, таможенная - обходится дороже всего?
– Если говорить о строительстве, то наиболее затратным является проведение и подключение к энергетическим сетям на участке. Это связано с тем, что участок "Новоорловская" большой площади, а значит, требует больших энергетических мощностей. Стоимость строительства энергетической инфраструктуры составляет порядка трети от всего контракта с подрядчиком. Если говорить об эксплуатации объектов, то мы не делим затраты на отдельные статьи.
Строительство какой из этих инфраструктур является наиболее сложным? Почему?
– В целом строительство всей инфраструктуры ОЭЗ - довольно сложный проект в силу разных причин. Одна из них - невыполнение обязательств со стороны генеральных подрядчиков и генеральных проектировщиков в полном объеме и своевременно. Если проект сделан некачественно - по нему нельзя строить. И сейчас мы корректируем проектную документацию по участку "Новоорловская". 20 декабря подадим эти документы на государственную экспертизу и надеемся, что стоимость строительства инфраструктуры останется прежней. Что касается площадки "Нойдорф", то мы находимся в завершающей стадии сдачи таможенного поста и планируем до конца года поставить его на баланс. После этого приступим к передаче объекта в ведение Федеральной таможенной службы (ФТС) России. Пока трудно предположить, сколько времени он займет.
С какими проблемами при строительстве инфраструктуры вы столкнулись?
– На примере особых экономических зон начинает отрабатываться новая модель работы ФТС. Дело в том, что понятие режима свободной таможенной зоны относительно новое для России. И поэтому процедуры принятия решений занимают много времени, так как многие их них принимаются впервые. Например, нашим резидентам требуется ввоз на территорию ОЭЗ компонентов для производства фармацевтических препаратов или высокотехнологичного оборудования. Процедура имеет свою специфику, которую нам всем - резидентам, таможенной службе и управляющей компании - нужно "отработать". Администрация города помогает нам оперативно решать вопросы. Например, при закладке первого камня в основание завода компании "Новартис" Комитет экономического развития, промышленной политики и торговли совместно с другими комитетами правительства Петербурга помог с решением проблемы строительства дороги для "Новартиса", по которой сейчас могут проехать все резиденты.
Корректируют ли резиденты сроки строительства инфраструктуры? Каким образом синхронизируются реализация проектов резидентов и подготовка территории?
– Резиденты не корректируют сроки строительства инфраструктуры ОЭЗ в целом, но вправе вносить изменения в сроки строительства объектов на выделенных им участках. У нас есть резиденты, и свободных земельных участков практически не осталось. Инфраструктуру для них мы обязаны построить и планируем завершить строительство к концу 2013 года. Более того, у нас уже есть резиденты, которые начали строить свои объекты. Они вышли, по сути, в чистое поле. Мы обеспечили их электроэнергией по временной схеме. Теперь только от их желания зависит возможность строительства объектов. Мы ускоряем работу, для того чтобы "совпасть" с графиками строительства наших резидентов. Весной 2013 года мы ожидаем выхода на строительную площадку еще 3‑5 компаний. А в следующем году ожидаем ввода первого объекта резидента - завода компании "Ракурс Инжиниринг". Это будет первая компания, которая почти за 6 лет существования зоны построила свой объект, перевела сюда своих сотрудников и начала деятельность в ОЭЗ. Что касается синхронизации наших проектов и проектов резидентов, то мы взяли за практику проводить ежемесячные совещания с резидентами. На них мы обсуждаем планы по развитию площадок, существующие проблемы и находим взаимоприемлемые решения.
Насколько вы удовлетворены работой Ленэнерго и других компаний, которые обеспечивают площадки ресурсами? Достаточно ли ОЭЗ тех энергетических мощностей, которые на данный момент запланированы?
– У нас нет замечаний к работе Ленэнерго, Санкт-Петербургских электрических сетей, ГУП "ТЭК", "Петербурггазу". У нас были трения с "Водоканалом", но они решены. На участке "Нойдорф" мощностей достаточно, на участке "Новоорловская" - нет. Это объясняется тем, что изначально на территории ОЭЗ "Санкт-Петербург" не планировалось производство, и мощности проектировались без учета производственной составляющей. Но после этого, в 2010 году, были внесены изменения в ФЗ №116, согласно которым в технико-внедренческой зоне производство стало возможным. И естественно, многим компаниям стало интересно здесь запустить производство, которое требует в разы больших мощностей. Поэтому нам бы хотелось в 2 раза увеличить мощности по электричеству и почти в 2 раза по теплу и газу. Мы уже получили предварительные технические условия на увеличение мощности по электричеству от "Ленэнерго", по теплу - от ГУП "ТЭК". Сейчас идет процесс согласования и подписания договора на технологическое присоединение.
Какова на данный момент готовность инженерной инфраструктуры ОЭЗ и отдельных ее участков? Когда планируется завершить подготовку территории полностью?
– На участке "Нойдорф", как я уже говорил, все готово к выходу на стройплощадку резидентов. На участке "Новоорловская" Центр трансфера технологий будет сдан летом 2013 года, и разместиться в нем хочет уже целый ряд резидентов. Срок сдачи инженерной, транспортной и таможенной инфраструктур намечен на декабрь 2013 года. Мы стремимся соблюсти эти сроки и завершить подготовку территории как можно скорее.