Владимир Трекин: «В строительстве не должно быть демократии»
О демократии в строительстве, управлении, персональной ответственности за принятые решения и мотивации персонала рассказывает директор по строительству ООО «КВС» Владимир Трекин.
- Какими принципами вы руководствуетесь в управлении предприятием?
Я бы назвал три главных принципа, определяющих работу «КВС». Это исполнительская дисциплина, обратная связь и инициатива.
-Можно поподробнее обо всех трех?
У нас в компании действуют строгие нормы дисциплины. За опоздания без уважительной причины человек получает выговор, депремируется. Если работник компании уезжает на деловую встречу, он отмечает свою командировку в журнале, иначе ему могут поставить прогул. Курящие обязаны отработать в неделю на час больше некурящих. Раз в неделю на планерке руководители всех подразделений отчитываются по ситуации на своих участках работы. И «разбор полетов» бывает детальный и нередко болезненный. Кто-то, наверное, подумает: «Гестапо!». Но если компания имеет амбиции, хочет расти и развиваться, иметь постоянных клиентов и ответственных подрядчиков, другого выхода, как соблюдение дисциплины, не бывает. Посмотрите на американцев, японцев, немцев – для них наши правила не то что в порядке вещей, а даже слишком либеральны. Дисциплина в компании – это и дисциплина на объектах, и в отношениях с заказчиками. Я отслеживаю, что о нас и других строительных фирмах пишут на форумах, и убеждаюсь, что соблюдение обязательств, сроков строительства всегда находит у людей положительный отклик. Многие дольщики, зная, что на генподряде строительства их дома – наш «КВС», отмечают, что спокойны за свою недвижимость. И мы обязаны такое доверие оправдывать.
-А что Вы понимаете под «обратной связью»?
Для меня обратная связь – это диалог между людьми: коллегами, начальником и подчиненным, заказчиком и подрядчиком, руководством и специалистами в нашей компании. У нас заведено, что руководители, и, прежде всего, мы с Сергеем Дмитриевичем (С.Д. Ярошенко, генеральный директор ООО «КВС» - прим. корр.) в обязательном порядке посещаем строительные площадки «КВС», следим за ходом строительства, общаемся с прорабами, для того чтобы постоянно быть «в теме». Особенно если возникают проблемы – отставание от графика, технологические сбои и прочее. Мы сами должны съездить на объект, изучить вопрос, выслушать разные стороны конфликта, чтобы максимально четко представлять ситуацию. Только так можно нащупать верное решение проблемы.
А в руководителях подразделений я ценю инициативу. Если начальник отдела «думает» только с девяти утра до шести вечера, если он не «болеет» проблемой, не ищет новых решений, не предлагает вариантов, а ждет только готовых рецептов и указаний от руководства, он плохой работник. Ведь я не могу постоянно переставлять ему ноги, думать за него. Те, кого приходится подталкивать, у нас надолго не задерживаются. А инициативные люди, которые решают возникающие головоломки не по принуждению, а потому что им важно, чтобы компания работала без нареканий, премируются. В офисе есть доска почета – там вывешиваются фотографии лучших сотрудников.
- У вас в компании авторитарный стиль управления?
- Может, не всем понравится, что я скажу, но в строительстве не может быть демократии по определению. Безусловно, стиль ближе к авторитарному. Но не путайте с самодурством. Французский горный инженер Анри Файоль почти сто лет назад написал в книге, посвященной вопросам управления предприятием, что «власть есть право отдавать распоряжения и сила, принуждающая им подчиняться». Но, добавил он, «всюду, где действует власть, возникает и ответственность». Если говорить о нашем бизнесе, то, во-первых, сама строительная площадка – зона повышенной опасности. В Петербурге, к сожалению, время от времени бывают несчастные случаи на стройках: где-то разбился рабочий, где-то упал кран. При строительстве в центре города на соседних домах нередко трескаются стены, или, того хуже, обваливаются кровли. Примеров нештатных ситуаций можно привести немало. Но отвечает за них, в том числе и в рамках Уголовного кодекса, прежде всего руководитель. Он за все несет персональную ответственность. Вот поэтому мы решения принимаем не с помощью голосования, а авторитарно, - но предварительно выслушав мнения экспертов, посоветовавшись с ними.
- Сколько сейчас человек работает в вашей компании?
- Коллектив у нас уже не маленький, более трехсот человек. С ростом числа объектов растет и количество персонала. До недавнего времени мы обходились пятью геодезистами, а сегодня нам и пятнадцати человек мало. Хотим расширить отдел технадзора – ищем придирчивых, въедливых и неподкупных. На рынке сегодня конкуренция идет не только по ценовой политике, но и по качеству строительства - петербуржцы хотят жить в хорошо построенных домах.
- Каким образом вы мотивируете людей?
- Строительная отрасль Петербурга, хоть и большая, но тесная – все на виду. И руководители строительных компаний знают, что профессионалы, как правило, без работы не сидят. Зарплата – самый весомый аргумент, но не единственный. Немаловажно внутреннее состояние коллектива, ощущение людей, что они выполняют важную миссию, строят качественное жилье. Они гордятся, что у их компании хорошая репутация. Мы стараемся поддерживать «корпоративный дух», практикуем совместные праздники, награждения. Стараемся заводить добрые традиции. Например, несколько последних лет поздравляем ветеранов из дома ветеранов войны №2 с днем Победы, дарим им подарки. Такие вещи формируют у коллектива чувство ответственности, сопричастности.
Наконец, надо давать сотрудникам возможность развиваться. В «КВС» приветствуют обучение на вечернем и заочном отделениях, повышение квалификации. Наша молодежь учится в архитектурно-строительном колледже, лесотехнической академии, в ГАСУ… Регламентация у нас строгая: человек, не имеющий профессионального образования, не может занимать определенные должности. По закону мы должны аттестовывать людей, и раз в три года у нас работники стройки проходят обучение и переаттестацию. В результате можем повысить или понизить рейтинг, должность, оклад. Контролируем достаточно жестко.
-Как вы считаете, лидер команды должен обладать харизмой, или это не обязательно?
- Однозначно, да! Иначе как команду создать?
- Есть управленческое правило, согласно которому 20% усилия дают 80% результата, а остальные 80% дают 20% результата... По вашим ощущениям, верно оно?
-В процентах не считал, но то, что затраченные усилия окупаются сторицей – это факт.
Роман Бизюков
Генеральный директор «Группы ЛСР» Александр Вахмистров считает, что год перехода строительной отрасли на саморегулирование прошел спокойно, хотя для отладки новой системы понадобится еще год или два. Тем не менее экс-вице-губернатор города полагает, что строительный рынок в Петербурге сформирован и каких-либо потрясений в ближайшие годы ожидать не приходится. Об этом он рассказал в интервью «АСН-инфо».
– Прошел год с тех пор, как строительная отрасль перешла на саморегулирование. Как вы оцениваете итоги этого первого года работы в новых условиях? Возникали ли какие-либо сложности, связанные с этим переходным периодом?
– Я считаю, что год прошел нормально. Проблемы если и возникали, то не в 2010 году, а в конце 2009-го – когда все саморегулируемые организации получали соответствующую регистрацию в Ростехнадзоре. Но это были сложности скорее бюрократического характера. Сейчас можно сказать, что саморегулирование как институт состоялось.
Причем, как и было ранее спрогнозировано, нынешние организации по саморегулированию можно разделить на две части. Не хочу сказать, что какие-то организации плохие, какие-то хорошие. Просто видно: одни создавались на базе профессиональных объединений, и те же компании, которые в эти объединения входили, создавали СРО. Но также появилось достаточно большое количество организаций, которые создавали не строительные фирмы, а, например, юридические компании, которые использовали закон, чтобы на этом деле заработать. Не секрет, что даже сейчас есть такая реклама: «Допуск за три дня» или что-то подобное. Такие объявления мне встречаются и в других регионах. Бороться с этим бесполезно. Я с самого начала об этом говорил: жизнь все равно расставит все по местам и фирмы-«однодневки» долго на рынке не продержатся. Получат они контракт, согласившись выполнить работу с большим дисконтом, но с работой не справятся. Заказчик начнет активно применять возможности по возмещению своих убытков, станет их взыскивать с компенсационных фондов СРО. Когда пойдет такой процесс – сами организации – члены СРО ощутят это на себе и вынуждены будут решать, готовы они выкладывать миллионы за работу непонятных компаний или нет.
– Как вам кажется – уход от лицензирования и внедрение саморегулирования оздоровит отрасль? Многие строители до сих пор уверены, что не стоило отказываться от госрегулирования…
– Говорить, плохо или хорошо, что отрасль перешла на саморегулирование, – бессмысленно. Государство осознанно приняло решение, что уходит из этого сектора регулирования – лицензирование отменено.
– Сколько понадобится времени, чтобы все «устаканилось» в сфере саморегулирования?
– Год или два, постепенно. Не так быстро, как хотелось бы…
– Сейчас между саморегулируемыми организациями города иногда существует некое соперничество. Это нормальная ситуация? Скажем, на Западе такое есть? Или это такая «болезнь становления»?
– Я бы сказал, что речь идет не о соперничестве самих СРО, а скорее о соперничестве их руководителей, но и это явление уже постепенно сходит на нет. Каждая СРО живет по-своему – никто ничего ни у кого не забирает. Переманивать членов довольно сложно: ведь любая компания, переходя в другую СРО, теряет свои взносы в компенсационный фонд. Вряд ли кто захочет этого. Сегодняшнее соперничество – это скорее болезнь становления. Надо понимать, что к руководству СРО пришли люди активные, но, может быть, не имевшие определенного опыта. Они, безусловно, являются специалистами, но опыта руководства предприятием – крупным, малым, средним, – то есть непосредственно бизнесом, как правило, у них нет. В основном это те, кто пытается заниматься публичной политикой, – иногда и депутаты; в этом ничего плохого нет, в других городах такая же картина. Сегодня у руля СРО стоят чиновники от общественности, я бы это так назвал. И если они и конкурируют, то тут дело скорее в личных амбициях – кто круче, у кого членов больше состоит в организации. Что, на самом деле, не важно.
– Сейчас много говорится о том, что малому бизнесу в строительной отрасли места не оставили, что надо как-то решать эту проблему. Насколько, по вашему мнению, она остро стоит?
– Надо разложить весь спектр строительных компаний и посмотреть, кто работает на рынке. Есть, например, девелоперы, которые занимаются развитием территорий, застраивают участки. Такие компании должны обладать определенными ресурсами или возможностью получения таких ресурсов – банковских кредитов или иных источников финансирования, как минимум, для приобретения земли. Это может быть и малая по количеству людей организация, но она должна иметь доступ к деньгам. Есть компании, выполняющие функции технического застройщика, – это небольшие организации по количеству людей – до 10-15 человек. Они осуществляют своего рода строительное консультирование – ведут технический надзор. Есть, в конце концов, подрядные организации, которые должны обладать ресурсами: людьми, строительной техникой. А есть организации, специализирующиеся на конкретных видах работ – отделке, остеклении, благоустройстве. Их – множество, они более мобильны, и даже наша компания привлекает такие фирмы, скажем, для отделки наших объектов. Поэтому на любом объекте работает не менее 30-40 организаций. И предполагать, что они все великие и большие – довольно смешно. Но эти организации имеют право на жизнь. Я уж не говорю о таких отдельных секторах, как загородное строительство, ремонт квартир, дач – это тоже довольно большой кластер.
– Но он находится в тени, как правило, работы выполняются неофициально, без оформления договоров…
– С чего вы это взяли? Мы, например, все жилье экономкласса сдаем с отделкой, и почти все такие работы выполняет малый бизнес. И на все есть договор – это гарантирует качество. Если же говорить о рынке вообще, то такая договоренность «из рук в руки» тоже уже давно ушла. При ремонте жилья делается дизайн-проект, ремонтники отчитываются перед заказчиком чеками – все равно бюрократия – в хорошем смысле – имеется. И предполагать, что на этом рынке все работают «из рук в руки», не очень серьезно. Такие вещи, конечно, есть, но это разовые небольшие работы. Поэтому проблема, что малые организации остаются не у дел, несколько надуманна. Иногда, действительно, компании малого бизнеса не могут получить крупный госзаказ, такое бывает. Но, с другой стороны, когда выбирается организация для строительства, скажем, поликлиники стоимостью 400 миллионов рублей, логично, что заказчик будет рассчитывать на то, что работы станет выполнять компания, имеющая опыт реализации проектов хотя бы вполовину такого объема. Заказчик хочет гарантий. Конечно, малый бизнес не готов выступать подрядчиком при строительстве крупных объектов.
– Можете оценить, какую долю в общем обороте строительного рынка сегодня занимают представители малого бизнеса?
– Если брать по количеству работающих в отрасли фирм, то, по моим оценкам, это около 40-50 процентов. Если говорить о численности людей, так или иначе связанных со строительной отраслью, то на малый бизнес приходится до 20 процентов.
– На Западе эта доля отличается?
– Полагаю, что да. Например, в Финляндии в строительной отрасли занято в два раза больше специалистов малого бизнеса, чем у нас.
– Если говорить о крупных компаниях – у нас рынок будет консолидироваться или он уже сформирован и укрупнения ожидать не приходится?
– В той же Финляндии рынок более концентрирован. Там работает пять-шесть крупных компаний – на 5 миллионов населения. Как правило, это вертикально интегрированные холдинги, со своей сырьевой и производственной базой. У нас такие холдинги тоже есть – «Группа ЛСР», «ЛенСпецСМУ», «Ленстройматериалы»… У кого-то производство стройматериалов развито в большей степени, у кого-то – в меньшей. Но десяток крупных набрать можно. Вообще же, если проследить по фирмам, вводившим жилье за последние 10 лет, то ежегодно их набиралось в городе около сотни. Сейчас цифра снизилась до 91-92 компаний: просто бюджет стал больше строить. Но порядок остается прежним. Рынок сформирован, как мне кажется. Если говорить о нашей группе, мы не собираемся поглощать никого из застройщиков. Будем расширять производственную базу – за счет ввода новых мощностей, увеличения производства.
– Еще одна проблема, про которую много говорят в сообществе строителей, – нехватка профессиональных кадров. Как ее можно решить – есть какой-то рецепт? Может ли саморегулирование заняться этим?
– Эту проблему не решить в рамках саморегулирования. У нас в стране существует определенная демографическая проблема. Кроме того, у нас довольно большое количество высших учебных заведений. Сегодня количество мест в вузах равно количеству выпускников школ. Многие хотят получить именно высшее образование – и это тоже создает нехватку рабочих кадров. Есть такая профессиональная шутка – еще в Советском Союзе на стройках висели плакаты по технике безопасности: «Родители! Не пускайте детей на стройку!». Понятно, что речь идет о том, чтобы родители не пускали на стройку маленьких детей. Но есть в этом плакате и другой смысл – строительная специальность не является популярной. Сегодня молодежь больше предпочитает профессию юристов, экономистов, программистов. Мир изменился, а стройка, с климатической точки зрения, осталась прежней – это резиновые сапоги, это рабочая куртка и каска... Это дождь, снег и так далее. Чтобы идти в эту профессию, должно быть очень большое желание, эту работу надо любить.
К счастью, все же примеры, когда молодые люди идут в строительство, есть. Мы, например, если требуется, сами готовим свои кадры. Для этого создали целый ряд учебных центров, в которых проходят обучение как будущие рабочие, так и менеджеры. Но все равно специалистов не хватает.
– Так что – только за счет мигрантов?
– А по другому не получится… В стране серьезные демографические проблемы, скоро пойдет вторая волна демографического спада, так как сейчас взрослеют и должны создавать семьи те, кто родился в начале 90-х годов. Но тогда также был спад, детей рождалось мало, соответственно, регрессия закономерна. Поэтому эту проблему трудно решить даже в рамках государства, ни то что в рамках саморегулирования…
– Сколько человек сегодня работает в Группе?
– У нас около 90 организаций. Работает всего около 16 тысяч. Это Москва, Урал, два завода на Украине, небольшое количество людей в Германии. Ну и, конечно, Петербург и Ленинградская область.