СРО: есть ли основания для оптимизма?
О становлении системы саморегулирования в строительном комплексе размышляет Александр Садыгов, генеральный директор ЗАО «РСУ «Строй-Сервис», член Экспертного совета по ЖКХ при Комитете Госдумы РФ по строительству и земельным отношениям, член Общественного совета по вопросам модернизации систем жизнеобеспечения (ЖКХ) Минрегионразвития РФ.
Сегодня российские строители подводят первые итоги годовой работы отрасли по принципу саморегулирования, говорят об этих новых условиях с осторожным оптимизмом: «Институт саморегулирования состоялся», «Система саморегулирования продолжает развиваться», «Вреда от саморегулирования нет». Но конкретных достижений в результате этого нововведения не наблюдается. Лишним подтверждением тому стала недавно прошедшая в Санкт-Петербурге четвертая практическая конференция «Реализация саморегулирования в строительном комплексе Санкт-Петербурга и Ленобласти». В резолюции конференции, помимо общих осторожно-оптимистичных фраз, не было отмечено ни одного положительного эффекта от внедрения новой системы регулирования строительной отрасли. Разве что вскользь было отмечено следующее: «В настоящее время наблюдается рост безопасности и энергоэффективности в строительном комплексе», – но без подтверждения высказывания соответствующими цифрами и фактами.
На мой взгляд, внедрение саморегулирования в строительстве повлекло за собой только негативные последствия, среди которых я бы выделил три особенно резко бросающихся в глаза. Во-первых, это бюрократизация, которая сегодня сильно запутывает и без того сложные взаимоотношения между строителями и контролирующими их организациями. Во-вторых, нанесен сокрушительный удар по малому бизнесу. В-третьих, не сдвигается с мертвой точки проблема устаревшей нормативной базы.
Бюрократизация
До введения саморегулирования разрешение на строительную, проектную и изыскательскую деятельность (лицензии) выдавала одна организация – филиал ГУ «Федеральный лицензионный центр при Госстрое РФ». Сейчас в Санкт-Петербурге и Ленобласти выдачей допусков занимается более 50 СРО. Ранее предполагалось, что их будет контролировать «Ростехнадзор». Однако сегодня на федеральном уровне к нему добавился НОСТРОЙ, на федерально-окружном – Координационный совет по развитию саморегулирования в строительной отрасли при полномочном представителе Президента РФ в СЗФО, на региональном – Общественный совет по вопросам координации деятельности саморегулируемых организаций в Санкт-Петербурге в сфере строительства при Правительстве Санкт-Петербурга, а также Координационный совет саморегулируемых организаций при Общественном совете по вопросам координации деятельности саморегулируемых организаций в Санкт-Петербурге в сфере строительства при Правительстве Санкт-Петербурга.
Таким образом, над саморегулируемыми организациями в Петербурге нависают пять контролирующих организаций, каждая из которых, по словам руководителей СРО, требует от них отчеты.
Бюрократизация оборачивается дублированием контрольных функций непосредственно над строительными компаниями. Не случайно вице-президент «Союзпетростроя» Л.М. Каплан на упомянутой конференции отметил, что «очень большая проблема состоит в том, как совместить контроль, который осуществляют саморегулируемые организации и органы Госстройнадзора».
На данный момент работа строительных СРО в России сильно заторможена, если вовсе не парализована. Мало того, что постоянно меняется законодательство, вследствие чего приходится проводить дополнительные собрания и переоформлять допуски к проведению работ, так еще нужно отчитываться перед «советами при советах».
Удар по малому бизнесу
На III съезде НОСТРОЯ избранный президент этой организации Е.В. Басин сообщил: «В 2008 году ФЛЦ было выдано 260 тысяч лицензий, сегодня получили допуски лишь 85 тысяч организаций». С трудом верится, что 175 тысяч российских компаний, не получивших допуски, представляют собой пресловутые фирмы-«однодневки». Многие из них – это добросовестные и эффективные малые предприятия, которые не могут существовать в новых условиях. На это есть ряд причин.
Во-первых, вступление в СРО обходится в полмиллиона рублей, которые в состоянии выплатить далеко не все предприниматели малого бизнеса. Этот финансовый барьер к тому же ограничивает возможность перехода из одного СРО в другое. Во-вторых, не все малые предприятия могут выполнить требования по наличию офисных площадей и количеству работников, имеющих дипломы по определенным инженерным специальностям и т. п. В-третьих, малый бизнес едва вздохнул от частых проверок (налоговая инспекция имеет право на плановую проверку не чаще чем раз в три года), как саморегулируемые организации получили полномочия проверять своих участников ежегодно. Это лишь малая доля возможных рычагов давления на строительные предприятия с небольшой численностью работников.
Получается, что одни малые предприятия были отсечены от строительной деятельности непомерными вступительными взносами, а другие, вступив в СРО, попали в кабалу.
Два пути нормотворчества
Не первый год ведутся разговоров о приведении строительных норм и правил в соответствие с современными требованиями. Самое серьезное замечание на эту тему было сделано президентом Д.А. Медведевым в Послании Федеральному собранию от 12 ноября 2009 года: «…привести технологии и стоимость строительства дорог и других инфраструктурных объектов в соответствие с общепринятыми международными стандартами».
В тон Президенту звучит п. 4.2. резолюции IV практической конференции «Реализация саморегулирования в строительном комплексе Санкт-Петербурга и Ленобласти»: «Обратиться в Правительство РФ с просьбой разработать комплексную программу по введению в строительной отрасли зарубежных нормативных документов с учетом правовых, национальных и географических особенностей Российской Федерации». Однако Минрегионразвития и НОСТРОЙ принимают несколько иное решение – начал внедряться приоритетный план актуализации отечественных СНиП. По заявлению председателя Технического комитета по стандартизации ТК 465 «Строительство», заместителя руководителя аппарата Национального объединения строителей Л.С. Бариновой, НОСТРОЙ уже разработал программу гармонизации российских СНиП с Еврокодами и другими международными нормативными документами, рассчитанную на срок не менее 5 лет.
Подобная задача была поставлена еще с момента выхода в свет первой редакции Федерального закона от 27 декабря 2002 года № 184-ФЗ «О техническом регулировании». На эти цели за семь с лишним лет были потрачены десятки миллиардов рублей, а получены более чем скромные результаты. Нынешняя программа НОСТРОЯ, которая сейчас представлена на рассмотрение руководству Минрегионразвития, подразумевает, по словам Л.С. Бариновой, «выделение соответствующего бюджетного финансирования».
Таким образом, этап становления института саморегулирования в российском строительном комплексе характеризуется крупными издержками при весьма незначительных и сомнительных достижениях.
В ближайшее время на стадионе им. Кирова, самой яркой «космической» стройке не только Петербурга, но и России, начнутся свайно-бетонные работы. Этот масштабный архитектурный проект отличается очень сложными технологическими решениями. О том, что происходит сегодня на будущей футбольной арене, мы поговорили с генеральным подрядчиком и генеральным проектировщиком проекта – генеральным директором компании ООО «Авант» Григорием Фельдманом.
– Григорий Ефимович, какова будет система игрового поля нового футбольного стадиона?
– В соответствии с требованиями УЕФА и ФИФА футбольная арена стадиона, пригодного для проведения финальных матчей чемпионатов Европы и мира, должна быть покрыта натуральной травой. Следовательно, ее надо как-то сохранять. В связи с этим были приняты к рассмотрению несколько вариантов устройства игрового поля, среди которых были варианты как выдвижного поля, так и стационарного.
Согласно государственному контракту мы провели исследования вопроса, выбора вариантов устройства поля. Признаюсь, что изначально выбор в пользу стационарного поля как более дешевого и технически более простого и надежного, казался мне очевидным. Я занимался этим лично, возглавив рабочую группу, и могу сказать, что моя былая уверенность в очевидности выбора в пользу стационарного поля подверглась серьезным сомнениям.
Но в любом случае решающее слово остается за заказчиком, т.е. городом. Выбор сделает специально созданная комиссия, куда вошли представители Комитета по строительству, РПФЛ, ФК «Зенит». Нами была подготовлена специальная таблица, в которой были сведены в форме, удобной для восприятия, преимущества и недостатки обоих вариантов. Каждой позиции присвоено определенное число баллов. Таким образом, генеральный подрядчик, то есть мы, создали и обработали данные, передали их заказчику. В свою очередь, заказчик, проконсультировавшись с РПФЛ и ФК «Зенит», выдаст свое решение. Это решение будет представлено на окончательное рассмотрение и утверждение губернатору Санкт-Петербурга, и затем заказчик официально даст распоряжение нам, какой вариант выполнить. На сегодняшний день, согласно условиям государственного контракта, мы разрабатываем оба варианта, и выдвижного поля и стационарного. Заказчик укажет, какой из этих вариантов мы будем осуществлять.
К тому же не надо забывать, что мы строим не просто стадион – это будет многофункциональный спортивно-развлекательный комплекс международного уровня, предназначенный не только для проведения футбольных матчей, но и для спортивных нефутбольных состязаний, организации детских спортивных секций, отдыха и развлечения горожан, проведения рок-концертов и других культурно-массовых мероприятий. Разумеется, приоритетом для нас является футбол.
Также одной из поставленных задач является сделать стадион экономически эффективным в эксплуатации, а чисто футбольные стадионы, как показывает мировая практика, зачастую не самоокупаемы. Стадион «Зенит» – это городской объект, следовательно деньги на его последующую эксплуатацию пойдут из городской казны, т.е. из средств налогоплательщиков. Поэтому самоокупаемость объекта – важнейшая задача.
А теперь представьте себе, что при проведении, к примеру, рок-концерта, 20-30 тысяч молодых людей выйдут на поле, покрытое живой травой. Понятно, что она будет затоптана. Конечно, есть специальные покрытия, например, пластиковый ковер, которым покрывают поле, но под ним трава приминается и начинает задыхаться от недостатка воздуха. Да, можно сделать жесткий каркас над полем, который не будет доходить до травы, но, к примеру, плоской поверхность делать нельзя, так как такая поверхность нагрузки не выдержит. Представляете, какая нагрузка от нескольких десятков тысяч людей, прыгающих по покрытию площадью примерно 120х100 метров? Можно, конечно, сделать несущую конструкцию из ферм, но тогда эти фермы должны быть достаточно высокого сечения, вследствие чего поверхность поднимется слишком высоко. Кроме того, трава будет приходить в ненадлежащее состояние от отсутствия света и воздуха. Значит, снизу должны быть специальные лампы определенного спектра, специальная вентиляция. Еще проблема, – а куда все это потом убирать? Для того чтобы все эти устройства хранить, необходимо более 10 тыс. кв. метров складских помещений, которые займут частично полезную площадь стадиона. А выдвижное поле позволяет эти проблемы решить.
При стационарной системе поля, даже если открыта крыша, солнечного света для высокого роста дерна и свежего покрытия круглый год все равно недостаточно, и без искусственного освещения внутри стадиона не обойдешься. Мы брали статистику в Гидрометцентре, и получается, что в среднем в зимние месяцы солнечных дней в Петербурге – ноль. Это не значит, что зимой нет ни одного солнечного дня, но все же – это ноль с десятыми долями… Даже при открытой крыше инсоляция недостаточна, поскольку угол, под которым солнце может попадать на поле, очень мал – мы же не на экваторе, где солнце стоит в зените. В Петербурге даже летом солнечных дней не так уж много. Все эти аргументы говорят опять же в пользу выдвижного поля. С другой стороны, выдвижное поле не просто удовольствие, это технически сложное устройство. Все системы дренажа, отопления, полива поля тоже должны передвигаться вместе с ним. И весит оно примерно 11 тыс. тонн. Конечно, все эти вопросы технически решаемы, но они не простые.
– А где будет находиться выдвижное поле?
– Выдвижное поле практически все время будет находиться на улице, и только на время футбольного матча задвигаться вовнутрь стадиона. Игра прошла, и поле обратно на улицу поехало. Это его основное место пребывания. При этом внутри стадиона получается, простите, бетонная яма глубиной до полутора метров. Значит, это пространство необходимо закрыть каким-то помостом – ведь не будешь проводить, к примеру, концерт, где зрители будут находиться в яме – это небезопасно.
– Выдвижное поле – это дорогое удовольствие?
– Выдвижное поле – это сложная техническая конструкция, требующая повышенной системы безопасности – ведь всегда чем больше механизмов, тем больше вероятность того, что что-то может сломаться, застрять. Потом системы дренирования почвы, системы полива поля, подогрева… Все эти механизмы и системы должны вместе с полем выезжать. Конечно, это сложнее и дороже. Выдвижное поле, действительно, стоит около 20 млн EURO. Однако рассматривать этот вопрос следует не по критерию «цена», а по соотношению критериев «цена-качество». Возможно, 20 млн EURO оправданы теми преимуществами, которые предлагает выдвижное поле. Для того и комиссия собирается, чтобы эти соответствия «цена-качество» рассмотреть и сделать выбор.
В конечном итоге, как заказчик скажет, так и будет. Заказчиком, как известно, выступает город.
На самом деле выдвижные поля – вещь весьма недешевая, и в мире полноценных выдвижных полей всего три, на сколько мне известно, – в Германии, Канаде и США (в США это для американского футбола, команды Cardinals). Есть еще один стадион в Японии, но там поле выдвигается не полностью. Мы через неделю летим в Германию, смотреть стадионы, в том числе «Шальке 04» – там выдвижное поле. Это будет довольно большая делегация, в числе которой представители наших компаний-подрядчиков, заказчика, компании «Сименс», которая возможно будет поставлять оборудование для проекта. Генеральный проектировщик проекта – ЦНИИСК им. Кучеренко.
– Вы едете перенимать опыт?
– Что касается поля, безусловно, да. Но стадион все-таки состоит не из одного поля. Такого стадиона, как мы строим, может быть, в мире нет нигде. Я думаю, не ошибусь, если скажу, что это одно из самых технически сложных сооружений в мире.
Это самый большой стадион в Европе и самый северный стадион в мире такого класса, плюс к этому – не просто стадион, а многофункциональный спортивно-развлекательный комплекс, в отличие от того же «Шальке 04».
– Какие в проекте еще технически сложные конструкции?
– Сложностей, конечно, немало. Вот, например, раздвижная крыша стадиона. По идее японского архитектора Кисе Курокавы, крыша будет действовать по принципу «аккордеона»: она будет раскрываться летом и собираться зимой. При этом раздвижная конструкция зимой будет подогреваться, чтобы снег на ней подтаивал и скатывался вниз. Стадион стоит на полуострове и со всех сторон обдувается ветром. Кроме того, снеговая нагрузка будет очень большая – расчет снеговой нагрузки – 200 кг на квадратный метр, поэтому система самоочистки такой гигантской крыши, которая по размеру больше футбольного поля (ведь крыша накрывает весь стадион) должна работать безупречно.
В отличие от стадиона «Шальке 04» – там под куполом паутина переплетений несущих конструкций, и, даже когда крыша открыта, нет ощущения, что находишься на открытом воздухе, в нашем проекте крыша на пилонах и на вантах. Соответственно, для зрителей, находящихся внутри чаши стадиона, создается впечатление, что гигантский купол ничем не поддерживается. И это очень красиво, когда над тобой висит огромный светлый купол, в середине прозрачный, и не видно никаких поддерживающих конструкций. Технически это конечно сложно, но, повторюсь, очень красиво. Городу и ФК «Зенит» будет чем гордиться.
– Появляются ли в ходе работы над проектом сложности, с чем приходится сталкиваться?
– Вот сейчас возник вопрос с сохранностью павильонов, имеющих историческую ценность и подлежащих реконструкции, с историческими лестницами – их надо сохранять, а, значит, разбирать, нумеровать каждую ступеньку, складировать, а потом восстанавливать. Придется заключать дополнительное соглашение с городом на проведение этих работ. Но все эти вопросы мы решаем с заказчиком в рабочем порядке. Должен сказать, что взаимопонимание с заказчиком находится на очень хорошем уровне, как говорится, жалоб нет.
Много всяких сложностей. Конечно самое главное, это сроки. Государственный контракт был заключен 21 декабря 2006 года. Тут же новый год, наполовину нерабочий месяц январь… А ведь не было ничего, кроме архитектурной концепции, разработанной архитектурным бюро Кисе Курокава. В марте был заключен договор с генеральным проектировщиком, он работает, и дело идет быстро. Прошло всего три месяца, а сделано уже немало.
Подготовительный этап – очень сложный, он сложен и психологически. Я понимаю, как это может казаться со стороны, – договор заключили, три месяца прошло, а строительство самого стадиона как бы еще не началось. Внешне, кажется, что действительно ничего не происходит. А ведь нужно сделать различные изыскания, забить пробные сваи и снять с них нагрузки, выдать генеральному проектировщику, а тот должен сделать математическую и физическую модели стадиона и продуть в трубе (и продувать месяц). Потом выдать нагрузки на свайные поля, потом сделать рабочие чертежи и выдать их в первую очередь на свайные поля и на ростверки и т.д.
При этом – гигантское количество бумажной административной работы, от которой никуда не уйти. Нужно оформить передачу договоров и т.д. и т.п.
– А, кстати, хватает ли для строительства электрической мощности?
– На строительство мощности хватает, а для постоянной эксплуатации стадиона, конечно, нет. В связи с этим, городом было принято решение о строительстве новой подстанции.
– Когда вы должны сдать стадион в эксплуатацию?
– У нас очень жесткие сроки. Уже в мае начнутся свайные работы, рабочая документация по свайным полям во многом готова. Сейчас на площадке идут земляные работы, должно быть cрыто и вывезено почти 600 тыс. кубометров грунта и около 60 тыс. кубометров бетонных конструкций. Сроки сдачи проекта крайне жесткие. Сдать стадион мы должны 30 ноября 2008 года.
– Григорий Ефимович, Вам самому нравится проект стадиона?
– Архитектурная концепция очень красивая, но насколько это «строибельно» могут определить только проектировщики. Наверняка в проект будут вноситься изменения, потому что у архитекторов зачастую бывает концепция видения, а нужен конструкторский расчет. Но вообще, Кисе Курокава отличается от многих архитекторов тем, что мыслит не только как художник, но и как инженер. Так что, предполагаем, изменения понадобятся минимальные. С архитектором Кисе Курокавой мы ведем постоянные консультации, организовываем постоянные встречи.
Наталья Бабаджанян