Алексей Михайлов: «Реставрация – процесс открытий»
Ленинградская школа реставрации — эталон для других российских городов. Восстановление и сохранение памятников требует большого мастерства, немалых затрат и много времени. О том, как развивается школа реставрации в Петербурге, «Строительному Еженедельнику» рассказал Алексей Михайлов, председатель КГИОП.
— Всем известно, что в Петербурге сосредоточено максимальное количество объектов культурного наследия (ОКН). Многие из них нуждаются в реставрации, восстановлении. Какое количество зданий-памятников сейчас в работе?
— В Петербурге — более девяти тысяч памятников. Все они находятся под нашим надзором. Раз в пять лет проводится осмотр, составление охранных обязательств. К функциям комитета относятся, в том числе, контрольно-надзорная деятельность, составление и корректировка учетных документов. Также выявляются новые сведения, и их надо систематизировать.
Еще одно направление — реставрация. В рамках городской программы есть два больших реставрационных блока. К первому относятся объекты, находящиеся в государственной собственности, в собственности госучреждений — как федеральных, так и региональных. Особое внимание уделяется объектам религиозного назначения различных конфессий — выдающимся с точки зрения архитектуры памятникам.
Сейчас в этом блоке нашей программы — 45 объектов госсобственности. Как правило, на каждом работаем по несколько лет, в зависимости от объема работ и размера финансирования. Стараемся выполнить работы в течение нескольких лет, но иногда получается больше, даже более десяти — например Юсуповский дворец, храм Богоявления на Гутуевском острове, Аничков дворец, церковь Петра и Павла в Петергофе. Завершаем один этап работ и параллельно проектируем следующий, заходим в экспертизу.
Второй большой блок — реставрация фасадов многоквартирных домов-памятников по поручению губернатора Александра Беглова. 32 уже полностью завершены, 37 — сейчас в работе. На каждом реставраторы трудятся от одного до трех лет. Плюс в конце года выходим на Невский — там у нас в программе десять многоквартирных домов.
Реставрация фасадов — один из приоритетных проектов правительства Петербурга, поэтому мы стараемся наращивать объем работ и, соответственно, темпы проектирования. Сейчас ведется разработка проектов реставрации 40 ОКН МКД, в конце года и в следующем планируем начать еще 20. Правда, при этом мы столкнулись с нехваткой качественных проектных организаций, работаем над этой проблемой.
— Какие из ОКН, находящихся в работе, вы считаете наиболее значимыми?
— Важно, чтобы были задействованы различные реставрационные направления — по металлу, живописи, искусственному мрамору и т. д. Без этого узкопрофильные реставраторы потеряют работу. Например, на будущий год подбираем в программу памятник деревянной архитектуры.
Интересным объектом были Московские триумфальные ворота — военные арматуры состоят из мельчайших, очень тонких деталей, несмотря на то, что они расположены на большой высоте, и человеку снизу их не видно. Реставрация подобного металлического декора — тоже отдельное направление.
Дом архитектора Николая Никонова на улице Достоевского с майоликой в отделке — тоже тонкая работа. В Большой столовой Аничкова дворца специалисты работают с искусственным мрамором. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы на Боровой с 1930-х годов стояла, лишенная куполов и колокольни, КГИОП последние десять лет работал над их восстановлением.
Так что все объекты интересны. Важно правильно распределить виды работ, чтобы для всех специалистов нашлось дело.
— Восстановление каких памятников требует больше всего времени и затрат?
— Объект, построенный за 100 млн до революции, невозможно отремонтировать дешево. Чем дороже обошлась постройка объекта, тем дороже его реставрация.
Петербург — столица Российской империи. Дворцы и особняки имеют очень богатую отделку интерьеров и экстерьеров, это требует правильных реставрационных подходов.
Для реализации городских программ нужно растущее финансирование. Очень заметно сказывалось на рынке и качестве работ, когда государственное финансирование сильно сокращалось. Реставраторы уходили в другие регионы, молодежь не шла в профессию, прерывались традиции Ленинградской школы реставрации. Но последние лет 15, и особенно в последние пять, стабильность позволяет реставраторам работать.
Что касается временных затрат, надо понимать, что реставрация — процесс открытий. По проекту предполагается одна ситуация, но вскрыли слой — оказывается другая, нужно вносить изменения в документацию. Cтроительные технологии в реставрации не применишь.
Например, недавно осматривали Парадную лестницу Мариинского дворца. В свое время, скорее всего, из добрых побуждений, стены покрыли олифой — считалось, что так лучше сохранится. В результате олифа пропитала искусственный мрамор. Задача специалистов теперь — бережно очистить стены с помощью компрессов.
Есть объекты, где внешний вид определяет толстый слой известковой штукатурки. Раньше в слои закладывали уголь, сейчас этого делать нельзя. И материалы, и технологии подбираются для каждого объекта индивидуально.
— Каковы источники финансирования реставрационных работ? Например, встречаются ли по-прежнему благотворители?
— Бывало, что в некоторые годы размеры инвестиций превышали госфинансирование. Это касалось отдельных крупных объектов. Сейчас объем средств, вкладываемых городом только в реставрацию, примерно соотносится с объемом средств, вкладываемых инвесторами и в реставрацию, и в приспособление для современного использования.
Наш город инвестиционно привлекательный: инвесторы хоть и плачут, рассказывают, как им трудно, но объекты в работу берут. В комитет обращаются организации, которые хотят «памятничек» хоть какой-нибудь. По программе «Рубль за метр» почти все объекты уходят, хотя это действительно сложные случаи. Конечно, какие-то отдельные объекты «зависают», но в целом пессимизма нет.
— В рамках XXIII Общероссийского форума «Стратегическое планирование в регионах и городах России» КГИОП запланировал панельную дискуссию, которая будет касаться законодательства в сфере охраны памятников. Из анонса следует: нужен индивидуальный подход к охране ОКН. Какие законодательные нормы, по вашему мнению, должны отражать специфику Петербурга?
— Я — сторонник индивидуального градостроительного регулирования и охраны памятников для Петербурга. Ему аналогов в стране нет. Он строился как образцовая столица.
У Петербурга много статусов: и историческое поселение федерального значения, и объект ЮНЕСКО, и огромное количество памятников. Это многослойный «пирог», где каждый слой должен иметь собственное законодательное регулирование. Правила охраны для каждого статуса пересекаются, а в некоторых случаях противоречат друг другу. Это требуется приводить в соответствие.
Нельзя сравнивать Петербург с другими городами. Сейчас Москва формирует активные изменения в законодательстве и предлагает идти от частностей. Набирается пул аналогичных, как правило, не самых существенных проблем, и подбирается законодательное решение. Мы же привыкли идти от общего — к частному: сначала выстроить систему, а потом регулировать детали.
Это еще раз подтверждает, что Петербург должен выделиться в самостоятельную единицу. У нас прекрасная система охраны, которая формировалась в конце 1940-х, когда даже еще не все здания были восстановлены после войны.
— Регулярно в СМИ появляются сообщения, что тот или иной дом признан вновь выявленным ОКН. Насколько это сложная процедура — признание здания памятником?
— Есть несколько итераций. Кто-то обратил внимание, подал заявление — здание становится объектом, обладающим признаками объекта культурного наследия.
Дальше начинаются претензии заявителей: «мы подали заявление, а вы не выявили», «выявили, а не включили в реестр»…
Универсальных классификаций не существует. Архитектура в нашем городе, как правило, индивидуальна, поэтому разработать единую систему ценностей априори невозможно. Как ты определишь, приходя в музей, какая картина наиболее ценная? Вопрос субъективный. Если это Росси, Штакеншнейдер — ясно, но их объекты у нас все уже и так памятники.
Москва приняла балльную систему по методике Зеленовой, которая предполагает определение ценности по баллам. Вначале все обрадовались, потом выяснилось, что каждый специалист по-разному считает баллы.
Достоин ли объект статуса памятника, у нас решает Совет по сохранению культурного наследия, куда входят профессионалы высокого уровня. Подача заявления по признакам — не гарантия, что здание будет включено в реестр. Выявленный объект — всегда предмет для изучения.
Спорных и неизученных объектов осталось немного. В 1970-е была инвентаризация, в 1990-е. Основной массив учтен. Сейчас мы активно изучаем советский период. Петербург — один из немногих городов, который уже выявил и признал памятниками часть советской застройки. Конечно, есть спорные объекты — например, по поводу ВНИИБ среди специалистов разные мнения.
— Нередко разные группы градозащитников подают на комитет в суд из-за непризнания какого-либо дома объектом культурного наследия. Как часто приходится судиться и насколько успешны суды?
— Судиться приходится много. В настоящее время в производстве 347 дел. Это наша работа — мы контрольно-надзорный орган, а суд — цивилизованный механизм понуждения собственника выполнять обязательство по сохранению памятника. В каких-то случаях выходим на мировое соглашение, но в нем так же, как в судебном решении, устанавливаются сроки проведения работы. В других случаях необходимо применять карательные меры исполнительного производства, раз другие меры не помогают.
Судимся по незаконным перепланировкам, другим самовольным работам. Но большее количество исков — порядка 80% — связано с неисполнением условий охранных обязательств.
Мы понимаем, что не у всякого хозяйствующего субъекта есть деньги, а расставаться с объектом не хочется. А вот крупные застройщики как раз законопослушны. Они говорят: вы нам пропишите понятные правила, мы будем исполнять. Главное, чтобы о них заранее было известно.
Сейчас одна из основных проблем с нашей сфере — злонамеренные манипуляции с процедурой выявления памятников, не имеющие ничего общего с научной исследовательской работой.
В Петербурге много градозащитных организаций — ВООПИК, ИКОМОС, отдельные организации по локациям города. Среди них немало профессионалов, с которыми полезно дискутировать, вести диалог.
Но, к сожалению, среди тех, кто себя называют градозащитниками, есть и те, кто манипулируют общественным мнением. Они осознанно или неосознанно вредят всему направлению охраны памятников. В результате их деятельности мы в перспективе, вероятно, не сможем выявлять советскую застройку например.
— В этом году ленинградской школе реставрации исполнилось 80 лет. Петербург придумал и первым в стране начал отмечать День реставратора. Мероприятия в этом году в связи с круглой датой были какими-то особенными?
— Мы с Союзом реставраторов Санкт-Петербурга предусмотрели традиционный набор мероприятий. Как обычно, проводили Неделю реставрации. Помимо празднований, мы посвятили неделю направлению «Реставрация реставрации»: как реставратор должен относиться к реставрационным наслоениям. Мы дожили до момента, когда предыдущая реставрация становится частью истории. При этом зачастую у нас есть возможность применить более правильные материалы, методики, чем у наших предшественников, ведь наука не стоит на месте. Тема вызвала серьезный отклик у реставрационного сообщества по всей стране.
При этом в реставрации важна преемственность: реставрационные школы, династии. Мы также пытались переосмыслить это направление. В России случился разрыв династий после революции. А взять тот же Иран — иногда там специалист реставрирует то, что строил его прапрапрадед. У нас уже таких династий нет. Вернее, династии уже есть, но не такие глубокие.
Еще одна из проблем — исчезли государственные профильные реставрационные институты, которые занимались не только практикой, но и наукой. В конце прошлого века все развалилось. Остались осколки в коммерческих организациях и отдельные специалисты. Есть, например, производители красок или смесей, они занимаются подбором определенных технологий. Но то, что они разрабатывают, — это прежде всего коммерция. Для развития отрасли очень важно воссоздать утраченные институты.
Любой юбилей — это еще и повод вспомнить людей, которые способствовали возникновению школы. Мы поздравили ветеранов реставрационной отрасли, губернатор Александр Беглов наградил заслуженных реставраторов Санкт-Петербурга.
Важно помнить о прошлом, но еще важнее смотреть в будущее. Мы получили от предшественников ценный дар и должны его развивать.
Всероссийский центр национальной строительной политики при содействии Минстроя России проводит V Всероссийский конкурс управленцев «Лидеры строительной отрасли» с целью определить самых сильных управленцев в сфере строительства и ЖКХ. Из 23,5 тыс. специалистов в полуфинал прошли 300 участников из 54 регионов. Среди них — Виталий Юхневич, основатель проектно-строительной компании, генеральный директор компании «Контроль за строительством», профессиональное кредо которого — улучшать работу не только собственной компании, но и ряда направлений строительной отрасли.
— Почему вы решили участвовать в конкурсе «Лидеры строительной отрасли — 2025»?
— Строительная отрасль — основа развития страны. Ее эффективность напрямую влияет на качество жизни граждан, устойчивость экономики и уровень урбанизации. Чтобы Россия могла не только сохранить, но и усилить свои позиции в этой сфере, необходимо комплексное и системное переосмысление подходов к проектированию, строительству и эксплуатации объектов.
Конкурс — своеобразная платформа для диалога между государством, бизнесом и профессиональным сообществом. Участие в этом конкурсе для меня — возможность заявить о новых подходах к управлению в строительной отрасли, поделиться личным опытом и продвинуть актуальные инициативы. Я хочу внести вклад в развитие профессионального сообщества, распространение передовых практик и укрепление имиджа нашей отрасли.
Наша компания специализируется на строительстве, реконструкции и реставрации объектов недвижимости, а также оказывает полный комплекс услуг в области проектирования, консалтинга и строительного контроля.
Участие в конкурсе — это не только признание профессиональных заслуг, но и стимул двигаться дальше. За годы работы я убедился, что хороший руководитель должен быть не только организатором, но и экспертом, понимающим все этапы строительного цикла. Моя цель — показать, что современный подход к управлению проектами может кардинально изменить качество и скорость реализации задач в строительстве.
— У вас в компании сравнительно мало людей, но много направлений. Вы принципиально не наращиваете штат?
— Мы не стремимся к массовому производству — наша философия строится на глубине проработки каждого проекта. В работе одновременно находятся не более трех-семи объектов, что позволяет нам сохранять высокий уровень детализации и контроля на всех этапах — от концепции до сдачи под ключ. Наша команда компактна, но эффективна: постоянный состав — около 30 профессионалов; к каждому проекту при необходимости привлекаются эксперты в узких направлениях, например, технологи для производств. При необходимости мы расширяемся до 150–250 человек за счет проверенных партнеров и аутсорсинга. Мы растем не количеством проектов, а их сложностью и значимостью.
— Есть объекты, которые вам особенно дороги?
— Моя гордость — завод «Невская косметика», бывшее «Невское стеариновое товарищество» — историческое промышленное предприятие, заложенное в 1856–1860 годах по проекту архитектора Людвига Бонштедта. Это один из старейших заводов России, начавший свою историю еще при Николае I как поставщик мыла и свечей для императорского двора.
Это был первый крупный проект нашей компании. Мы начали с ремонта одного небольшого здания, руководство предприятия ставило перед нашей компанией все более крупные и серьезные задачи — мы росли вместе с предприятием, испытав свои силы и в реконструкции, и в реставрации, и в приспособлении к современному использованию. Работы продолжались с 2010 года по 2017 год. Завод включает несколько корпусов разных периодов, которые подверглись реконструкции. В ходе работ были сохранены архитектурные особенности XIX века и обеспечено соответствие современным технологическим и эксплуатационным требованиям.
Здание заводоуправления завода «Невская косметика»
Вообще за годы работы мы реализовали широкий спектр проектов в сфере проектирования, строительства и реставрации — от социальных объектов до сложных архитектурных памятников.
В числе ключевых объектов — Сертоловский газобетонный завод (бывший ЖБИ №211 в Ленинградской области) — современное высокотехнологичное производство, крупнейшее на Северо-Западе России. Мощность завода — 560 тыс. кв. м в год, общая площадь — более 30 тыс. кв. м.
Объекты культурного наследия федерального и регионального значения: Аничков дворец, дом Фитингофа, Братское кладбище, деревянный дом купца Калязина, здание полицейского управления Васильевской части, Елизаветинская клиническая больница для малолетних детей, Храм святого Архангела Михаила, корпуса бывшего Невского стеаринового товарищества, жилой городок завода «Людвиг Нобель». Работы охватывали проектирование, реставрацию, капитальный ремонт и приспособление зданий под современное использование.
Всего реализовано более сотни различных объектов проектирования и строительства, включая социальные учреждения — школы и детские сады, многоквартирные жилые дома, промышленные комплексы и объекты благоустройства городской среды. Особое внимание уделяется работе с объектами культурного наследия — от реставрации фасадов и кровель до комплексного приспособления исторических зданий под современные нужды. Сейчас наша команда имеет хороший опыт, мы беремся за сложнейшие проекты. Среди наших заказчиков есть и государственные структуры, и частные компании, что позволяет создать устойчивый портфель компетенций в сфере строительства, реконструкции и цифровизации процессов управления недвижимостью.
Интерьеры заводоуправления после реставрации
— Какие направления в строительной отрасли вы бы назвали сегодня приоритетными?
— На мой взгляд стоит обратить особое внимание на следующие направления. Во-первых, это рынок индивидуального жилищного строительства (ИЖС). Сегодня наблюдается стремительный рост популярности ИЖС, и это хорошо. Люди хотят комфортного пространства вне городской суеты. Однако вместе с этим растет число недобросовестных подрядчиков, которые, не учитывая экономику проектов, оставляют граждан без домов и с долгами по кредитам. Сейчас группа единомышленников — и я в том числе, работает над созданием механизмов повышения прозрачности и надежности в этой сфере: рейтинг подрядчиков, унифицированные договоры, сервисы контроля за сделками и строительством. Наша цель — сделать ИЖС безопасным и социально ответственным направлением.
Работы на объекте культурного наследия
И один из важных элементов здесь и приоритетное направление — разработка проектно-сметной документации как основы качественного строительства. Проектно-сметная документация напрямую влияет на соблюдение сроков, бюджета и качества исполнения работ. Однако на практике ее разработка зачастую недооценена, что приводит к срывам графиков, перерасходу средств, снижению качества и даже банкротству малых компаний.
Мы предлагаем новый подход: вовлечь в процесс разработки ПСД не только проектировщиков, но и заказчиков, инвесторов, строителей, экономистов, эксплуатационных специалистов и конечных пользователей. Это позволит создать документацию, ориентированную на весь жизненный цикл объекта — от идеи до эксплуатации. Только при комплексном участии всех сторон можно достичь надежности, экономической эффективности и функциональной устойчивости проекта. Поэтому качественная проектно-сметная подготовка должна быть приоритетом на государственном и корпоративном уровнях.
Третье направление особенно важно для меня, как для петербуржца, — сохранение объектов культурного наследия. Это не только задача историков, но и важное направление для строительной отрасли и стратегическая миссия для региона. Санкт-Петербург и Ленинградская область обладают колоссальным архитектурным потенциалом, однако значительная часть памятников сегодня находится в сложном состоянии. С 2010 года я занимаюсь их реставрацией и убежден, что ключ к спасению этих зданий — найти тех, кто возьмет их под опеку: инвесторов, предпринимателей, государственные структуры. Только совместными усилиями мы сможем не просто сохранить историю, но и превратить ее в локомотив развития региона.
Сохранение объектов культурного наследия — это инвестиции в будущее.
Также можно добавить, что заметно увеличение потребности в объектах промышленной и складской логистики, обусловленное ростом производств и объемов электронной торговли. Одновременно усиливается тренд на развитие туристской инфраструктуры, включая строительство и реконструкцию отелей, апартаментов и туристических комплексов.
Я считаю, что строительная отрасль — основа социального благополучия региона. От качества наших проектов зависят условия жизни миллионов людей.
СПРАВКА
Всероссийский конкурс «Лидеры строительной отрасли» — открытый конкурс управленцев из числа представителей строительной отрасли, имеющих опыт работы в государственной или коммерческой организации строительной сферы на руководящих позициях различного уровня. Конкурс призван содействовать выявлению перспективных управленцев и получению ими новых знаний, навыков и практического опыта.
Фото предоставлены компанией "Контроль за строительством"