Алексей Михайлов: «Реставрация – процесс открытий»
Ленинградская школа реставрации — эталон для других российских городов. Восстановление и сохранение памятников требует большого мастерства, немалых затрат и много времени. О том, как развивается школа реставрации в Петербурге, «Строительному Еженедельнику» рассказал Алексей Михайлов, председатель КГИОП.
— Всем известно, что в Петербурге сосредоточено максимальное количество объектов культурного наследия (ОКН). Многие из них нуждаются в реставрации, восстановлении. Какое количество зданий-памятников сейчас в работе?
— В Петербурге — более девяти тысяч памятников. Все они находятся под нашим надзором. Раз в пять лет проводится осмотр, составление охранных обязательств. К функциям комитета относятся, в том числе, контрольно-надзорная деятельность, составление и корректировка учетных документов. Также выявляются новые сведения, и их надо систематизировать.
Еще одно направление — реставрация. В рамках городской программы есть два больших реставрационных блока. К первому относятся объекты, находящиеся в государственной собственности, в собственности госучреждений — как федеральных, так и региональных. Особое внимание уделяется объектам религиозного назначения различных конфессий — выдающимся с точки зрения архитектуры памятникам.
Сейчас в этом блоке нашей программы — 45 объектов госсобственности. Как правило, на каждом работаем по несколько лет, в зависимости от объема работ и размера финансирования. Стараемся выполнить работы в течение нескольких лет, но иногда получается больше, даже более десяти — например Юсуповский дворец, храм Богоявления на Гутуевском острове, Аничков дворец, церковь Петра и Павла в Петергофе. Завершаем один этап работ и параллельно проектируем следующий, заходим в экспертизу.
Второй большой блок — реставрация фасадов многоквартирных домов-памятников по поручению губернатора Александра Беглова. 32 уже полностью завершены, 37 — сейчас в работе. На каждом реставраторы трудятся от одного до трех лет. Плюс в конце года выходим на Невский — там у нас в программе десять многоквартирных домов.
Реставрация фасадов — один из приоритетных проектов правительства Петербурга, поэтому мы стараемся наращивать объем работ и, соответственно, темпы проектирования. Сейчас ведется разработка проектов реставрации 40 ОКН МКД, в конце года и в следующем планируем начать еще 20. Правда, при этом мы столкнулись с нехваткой качественных проектных организаций, работаем над этой проблемой.
— Какие из ОКН, находящихся в работе, вы считаете наиболее значимыми?
— Важно, чтобы были задействованы различные реставрационные направления — по металлу, живописи, искусственному мрамору и т. д. Без этого узкопрофильные реставраторы потеряют работу. Например, на будущий год подбираем в программу памятник деревянной архитектуры.
Интересным объектом были Московские триумфальные ворота — военные арматуры состоят из мельчайших, очень тонких деталей, несмотря на то, что они расположены на большой высоте, и человеку снизу их не видно. Реставрация подобного металлического декора — тоже отдельное направление.
Дом архитектора Николая Никонова на улице Достоевского с майоликой в отделке — тоже тонкая работа. В Большой столовой Аничкова дворца специалисты работают с искусственным мрамором. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы на Боровой с 1930-х годов стояла, лишенная куполов и колокольни, КГИОП последние десять лет работал над их восстановлением.
Так что все объекты интересны. Важно правильно распределить виды работ, чтобы для всех специалистов нашлось дело.
— Восстановление каких памятников требует больше всего времени и затрат?
— Объект, построенный за 100 млн до революции, невозможно отремонтировать дешево. Чем дороже обошлась постройка объекта, тем дороже его реставрация.
Петербург — столица Российской империи. Дворцы и особняки имеют очень богатую отделку интерьеров и экстерьеров, это требует правильных реставрационных подходов.
Для реализации городских программ нужно растущее финансирование. Очень заметно сказывалось на рынке и качестве работ, когда государственное финансирование сильно сокращалось. Реставраторы уходили в другие регионы, молодежь не шла в профессию, прерывались традиции Ленинградской школы реставрации. Но последние лет 15, и особенно в последние пять, стабильность позволяет реставраторам работать.
Что касается временных затрат, надо понимать, что реставрация — процесс открытий. По проекту предполагается одна ситуация, но вскрыли слой — оказывается другая, нужно вносить изменения в документацию. Cтроительные технологии в реставрации не применишь.
Например, недавно осматривали Парадную лестницу Мариинского дворца. В свое время, скорее всего, из добрых побуждений, стены покрыли олифой — считалось, что так лучше сохранится. В результате олифа пропитала искусственный мрамор. Задача специалистов теперь — бережно очистить стены с помощью компрессов.
Есть объекты, где внешний вид определяет толстый слой известковой штукатурки. Раньше в слои закладывали уголь, сейчас этого делать нельзя. И материалы, и технологии подбираются для каждого объекта индивидуально.
— Каковы источники финансирования реставрационных работ? Например, встречаются ли по-прежнему благотворители?
— Бывало, что в некоторые годы размеры инвестиций превышали госфинансирование. Это касалось отдельных крупных объектов. Сейчас объем средств, вкладываемых городом только в реставрацию, примерно соотносится с объемом средств, вкладываемых инвесторами и в реставрацию, и в приспособление для современного использования.
Наш город инвестиционно привлекательный: инвесторы хоть и плачут, рассказывают, как им трудно, но объекты в работу берут. В комитет обращаются организации, которые хотят «памятничек» хоть какой-нибудь. По программе «Рубль за метр» почти все объекты уходят, хотя это действительно сложные случаи. Конечно, какие-то отдельные объекты «зависают», но в целом пессимизма нет.
— В рамках XXIII Общероссийского форума «Стратегическое планирование в регионах и городах России» КГИОП запланировал панельную дискуссию, которая будет касаться законодательства в сфере охраны памятников. Из анонса следует: нужен индивидуальный подход к охране ОКН. Какие законодательные нормы, по вашему мнению, должны отражать специфику Петербурга?
— Я — сторонник индивидуального градостроительного регулирования и охраны памятников для Петербурга. Ему аналогов в стране нет. Он строился как образцовая столица.
У Петербурга много статусов: и историческое поселение федерального значения, и объект ЮНЕСКО, и огромное количество памятников. Это многослойный «пирог», где каждый слой должен иметь собственное законодательное регулирование. Правила охраны для каждого статуса пересекаются, а в некоторых случаях противоречат друг другу. Это требуется приводить в соответствие.
Нельзя сравнивать Петербург с другими городами. Сейчас Москва формирует активные изменения в законодательстве и предлагает идти от частностей. Набирается пул аналогичных, как правило, не самых существенных проблем, и подбирается законодательное решение. Мы же привыкли идти от общего — к частному: сначала выстроить систему, а потом регулировать детали.
Это еще раз подтверждает, что Петербург должен выделиться в самостоятельную единицу. У нас прекрасная система охраны, которая формировалась в конце 1940-х, когда даже еще не все здания были восстановлены после войны.
— Регулярно в СМИ появляются сообщения, что тот или иной дом признан вновь выявленным ОКН. Насколько это сложная процедура — признание здания памятником?
— Есть несколько итераций. Кто-то обратил внимание, подал заявление — здание становится объектом, обладающим признаками объекта культурного наследия.
Дальше начинаются претензии заявителей: «мы подали заявление, а вы не выявили», «выявили, а не включили в реестр»…
Универсальных классификаций не существует. Архитектура в нашем городе, как правило, индивидуальна, поэтому разработать единую систему ценностей априори невозможно. Как ты определишь, приходя в музей, какая картина наиболее ценная? Вопрос субъективный. Если это Росси, Штакеншнейдер — ясно, но их объекты у нас все уже и так памятники.
Москва приняла балльную систему по методике Зеленовой, которая предполагает определение ценности по баллам. Вначале все обрадовались, потом выяснилось, что каждый специалист по-разному считает баллы.
Достоин ли объект статуса памятника, у нас решает Совет по сохранению культурного наследия, куда входят профессионалы высокого уровня. Подача заявления по признакам — не гарантия, что здание будет включено в реестр. Выявленный объект — всегда предмет для изучения.
Спорных и неизученных объектов осталось немного. В 1970-е была инвентаризация, в 1990-е. Основной массив учтен. Сейчас мы активно изучаем советский период. Петербург — один из немногих городов, который уже выявил и признал памятниками часть советской застройки. Конечно, есть спорные объекты — например, по поводу ВНИИБ среди специалистов разные мнения.
— Нередко разные группы градозащитников подают на комитет в суд из-за непризнания какого-либо дома объектом культурного наследия. Как часто приходится судиться и насколько успешны суды?
— Судиться приходится много. В настоящее время в производстве 347 дел. Это наша работа — мы контрольно-надзорный орган, а суд — цивилизованный механизм понуждения собственника выполнять обязательство по сохранению памятника. В каких-то случаях выходим на мировое соглашение, но в нем так же, как в судебном решении, устанавливаются сроки проведения работы. В других случаях необходимо применять карательные меры исполнительного производства, раз другие меры не помогают.
Судимся по незаконным перепланировкам, другим самовольным работам. Но большее количество исков — порядка 80% — связано с неисполнением условий охранных обязательств.
Мы понимаем, что не у всякого хозяйствующего субъекта есть деньги, а расставаться с объектом не хочется. А вот крупные застройщики как раз законопослушны. Они говорят: вы нам пропишите понятные правила, мы будем исполнять. Главное, чтобы о них заранее было известно.
Сейчас одна из основных проблем с нашей сфере — злонамеренные манипуляции с процедурой выявления памятников, не имеющие ничего общего с научной исследовательской работой.
В Петербурге много градозащитных организаций — ВООПИК, ИКОМОС, отдельные организации по локациям города. Среди них немало профессионалов, с которыми полезно дискутировать, вести диалог.
Но, к сожалению, среди тех, кто себя называют градозащитниками, есть и те, кто манипулируют общественным мнением. Они осознанно или неосознанно вредят всему направлению охраны памятников. В результате их деятельности мы в перспективе, вероятно, не сможем выявлять советскую застройку например.
— В этом году ленинградской школе реставрации исполнилось 80 лет. Петербург придумал и первым в стране начал отмечать День реставратора. Мероприятия в этом году в связи с круглой датой были какими-то особенными?
— Мы с Союзом реставраторов Санкт-Петербурга предусмотрели традиционный набор мероприятий. Как обычно, проводили Неделю реставрации. Помимо празднований, мы посвятили неделю направлению «Реставрация реставрации»: как реставратор должен относиться к реставрационным наслоениям. Мы дожили до момента, когда предыдущая реставрация становится частью истории. При этом зачастую у нас есть возможность применить более правильные материалы, методики, чем у наших предшественников, ведь наука не стоит на месте. Тема вызвала серьезный отклик у реставрационного сообщества по всей стране.
При этом в реставрации важна преемственность: реставрационные школы, династии. Мы также пытались переосмыслить это направление. В России случился разрыв династий после революции. А взять тот же Иран — иногда там специалист реставрирует то, что строил его прапрапрадед. У нас уже таких династий нет. Вернее, династии уже есть, но не такие глубокие.
Еще одна из проблем — исчезли государственные профильные реставрационные институты, которые занимались не только практикой, но и наукой. В конце прошлого века все развалилось. Остались осколки в коммерческих организациях и отдельные специалисты. Есть, например, производители красок или смесей, они занимаются подбором определенных технологий. Но то, что они разрабатывают, — это прежде всего коммерция. Для развития отрасли очень важно воссоздать утраченные институты.
Любой юбилей — это еще и повод вспомнить людей, которые способствовали возникновению школы. Мы поздравили ветеранов реставрационной отрасли, губернатор Александр Беглов наградил заслуженных реставраторов Санкт-Петербурга.
Важно помнить о прошлом, но еще важнее смотреть в будущее. Мы получили от предшественников ценный дар и должны его развивать.
Генеральный директор ГК «МастерСтрой» Ян Николаевич Даровский хорошо знаком игрокам строительного рынка Санкт-Петербурга как глава компании, производящей и поставляющей стройматериалы — бетон, ЖБИ, нерудные материалы и цемент — крупнейшим застройщикам и девелоперам, подрядным и торговым организациям. Он руководит компанией 24/7, но при этом регулярно лично отправляется в зону СВО с партиями гуманитарного груза для наших бойцов. В год 18-летия компании Ян Даровский согласился рассказать о планах, ситуации на рынке и перспективах развития компании «Строительному Еженедельнику».
Вопрос: — С какими результатами компания подошла к своему 18-летию? И конечно, было бы интересно узнать, какой путь вы прошли.
Ответ: — Мы начали работать в 2007 году и занимались исключительно продажами навального цемента — это было единственное направление, а численность компании была всего несколько человек. В 2015 году мы начали развивать собственное производство. Сегодня, спустя 18 лет, ГК «МастерСтрой» производит и поставляет на российский рынок различную продукцию: товарный бетон, сборный железобетон и нерудные материалы, занимается поставками навального и тарированного цемента.
В настоящий момент по объему производства и поставок товарного бетона мы — вторые в Санкт-Петербурге. ГК «МастерСтрой» является крупнейшим производителем дорожных плит и входит в топ-5 производителей железобетонных изделий, а также входит в тройку лидеров по производству фасованного цемента и поставке нерудных материалов в СЗФО.
Вопрос: — Вы сказали «поставляет на российский рынок различную продукцию»?
Ответ: — Наша продукция представлена и пользуется спросом не только в Санкт-Петербурге, но и в Москве, Казани, Новосибирске, Тюмени, Екатеринбурге, Мурманске, Вологде, Череповце, Архангельске и многих других городах страны. В прошлом году оборот по группе компаний превысил 10,5 млрд рублей, и большая часть выручки приходится на продукцию собственного производства.
Вопрос: — Можете более подробно об этом рассказать?
Ответ: — У нас три производственные площадки в Петербурге, на которых расположены семь бетонных заводов. Осенью запустим восьмой. Три производства железобетона, две автоматические линии фасовки цемента, две линии по производству фасованной «нерудки».
Повторюсь: по объемам производства и продаж товарного бетона мы занимаем второе место в Санкт-Петербурге. В прошлом году было произведено и поставлено на строительные объекты более 600 тысяч кубов. А в первом полугодии текущего года — уже свыше 350 тысяч кубов. В сегменте фасованного цемента мы — в тройке лидеров среди крупнейших производителей на Северо-Западе.
По объемам производства дорожных плит мы — «№ 1» в Санкт-Петербурге — производим 200 штук плит в день. А по производству и продажам железобетона в СЗФО мы — в пятерке крупнейших производителей. Главное наше конкурентное преимущество заключается в уникальных компетенциях: мы специализируемся на изготовлении сложных нестандартных ЖБИ по индивидуальным чертежам с изготовлением индивидуальных форм под каждое изделие. В стране выполнять подобные заказы способны всего несколько заводов, их количество можно пересчитать по пальцам одной руки. Наш опыт, технологический и человеческий потенциал компании позволяют реализовать проекты практически любой сложности. Именно поэтому с нами сотрудничают ведущие девелоперы страны.
Вопрос: — Когда вы говорите об уникальных компетенциях, что вы имеете в виду?
Ответ: — Возьмем для примера бетон. Произвести обычный товарный бетон для профессионалов не составит особого труда, залить большой объем бетона за ограниченное количество времени посложнее, но это тоже могут многие. А вот возить каждый день тысячи кубометров бетона в десятки адресов вовремя и без срывов — это действительно сложно, и это могут далеко не все!
Производить специальные бетоны для особых задач тоже могут немногие. Такая бетонная смесь должна обладать специальными свойствами в зависимости от требований конкретного объекта — повышенной морозостойкостью, водонепроницаемостью, прочностью, устойчивостью к агрессивным средам и пр. Такой бетон мы и делаем на регулярной основе в больших количествах. При производстве жаропрочных, гид-ротехнических, дорожных, солевых бетонов у каждой такой смеси — своя специфика процесса производства и бетонирования. Это может быть, например, подводное бетонирование или заливка корпусов морских судов. Нами уже реализован уникальный проект по заливке корпусов трех судов проекта «Необетон» для транспортировки СПГ и нефтепродуктов. Все они спущены на воду. А на днях спущено на воду уже четвертое несамоходное нефтехранилище — первое судно в новой серии проекта «Сталебетон 1».
Вопрос: — Сложно быть судостроителем?
Ответ: — Когда работали над первым судном непрерывная заливка шла трое суток. Два бетононасоса лили тысячу кубов с технологическими перерывами от 4 до 8 часов. За время перерыва бетон должен был набрать первоначальную прочность, но не образовать холодный шов (граница между двумя частями бетонной конструкции, которая была забетонирована с перерывом. — Примеч. ред.). Это достаточно сложная задача, которая объединяет два взаимоисключающих параметра — набор прочности бетона и отсутствие холодного шва. Нашей технологической службе и лаборатории пришлось хорошенько поработать над решением этой задачи, подобрать специальные добавки, часть из которых завезли из других регионов, чтобы бетонная конструкция стала бесшовной.
У нас в «портфеле» есть сотни других успешно реализованных проектов, которые требуют очень высокой квалификации специалистов. Недавно мы закончили поставки 30 тыс. м3 бетонных смесей на устройство промышленных полов при восстановлении складского комплекса Wildberries в Шушарах. Поставляли бетонные смеси на строительство объектов аэропортового комплекса «Левашово», а также строительство магистрали М-32, связывающей квартал ОДЦ «Лахта Центр» с ЗСД и КАД.
Сотрудничаем с Метростроем, поставляем практически всю товарную линейку на строительство объектов ГУП «Петербургский метрополитен». В прошлом году в новогодние праздники проводили подземное бетонирование объемом около 2 тыс. м3 при температуре минус 25 градусов, протяженность магистрали, по которой поставлялся бетон, составляла несколько сотен метров. Очень интересный проект по поставке 1,7 тыс. м3 бетонной смеси для реконструкции гребного клуба «Знамя».
Вопрос: — Из ваших ответов следует, что за всеми сложными технологическими процессами стоят специалисты. Давайте поговорим о ваших сотрудниках. Как вы ищите специалистов, чем привлекаете и мотивируете?
Ответ: — Люди и процессы — это две главные составляющие успеха любой нормальной компании. Не промышленные площадки, техника или оборудование. Это, конечно, тоже важно, но люди и процессы важнее. Поясню. Если ты подберешь людей некомпетентных, немотивированных, вороватых и прекрасно пропишешь бизнес-процессы — работа компании будет неэффективной. Точно так же можно набрать команду прекрасных высококвалифицированных специалистов, но если бизнес-процессы будут выстроены неправильно, работа тоже будет малоэффективной. Поэтому в нашу компанию мы подбираем людей на основании трех основных критериев: честность, профессионализм, этика.
При приеме на работу все претенденты в обязательном порядке проходят тестирование на полиграфе. Мы изначально пытаемся отсечь нечестных и токсичных людей. Если человек регулярно употреб-ляет наркотики либо злоупотребляет алкоголем, такой человек в нашу компанию также не попадет. Мы ввели эту практику в 2017 году и уже восемь лет так принимаем на работу, а действующие сотрудники проходят эту процедуру ежегодно. Но, как говорится, честный человек — это не профессия. Отсюда второй критерий — профессионализм. Сотрудник должен быть эффективен и приносить компании пользу. Нам интересны люди, которые хотят расти и развиваться вместе с компанией, мы ими дорожим. Третий критерий — этика. Каких бы высоких результатов ни добился сотрудник в компании, он обязан корректно общаться со своими коллегами, подчиненными. Хамство, грубость, оскорбления, унижение недопустимы. Мы с такими людьми расстаемся. Вот по этим простым критериям мы людей в компанию и подбираем. Плюс нам интересны специалисты, которые приходят в компанию всерьез и надолго. Я сотрудникам так и говорю: «Мы бежим не спринтерскую, даже не стайерскую, мы марафонскую дистанцию бежим». Поэтому меня очень радует, что с каждым годом становится все больше людей, которые проработали в компании пять-семь лет и более.
Вопрос: — С набором персонала понятно. Как вы мотивируете сотрудников на эффективную работу?
Ответ: — У каждого подразделения есть свои планы развития, и установлен свой KPI. Создана простая и понятная сотрудникам система мотивации. Если человеку поставить 20 разных параметров, от которых зависит его премия или бонус, можно сказать, что ты его демотивируешь, потому как он не понимает, на чем концентрироваться. Бывает еще хуже, когда человеку ставят КPI и зашивают в него какой-то показатель, который не зависит от этого человека. А зависит, например, от смежного отдела. У нас в компании перед сотрудниками ставятся конкретные, понятные и выполнимые задачи, соответствующие целям компании и ситуации на рынке. В отношении сотрудников компании мы руководствуемся следующим простым принципом: все, что хорошо для компании, — хорошо для сотрудников. Все, что плохо для компании, — плохо для сотрудников. Мы находимся в «одной лодке»!
Мы создаем команду, которая определяет будущее компании. У нас существует система внутреннего обучения и повышения эффективности. На постоянной основе практикуем внешнее обучение силами сторонних тренеров для передачи актуальных знаний и навыков. Проводим стратегические сессии для выявления проблем, которые мешают нам двигаться вперед. И уже по их результатам строим планы развития каждого подразделения. А также регулярно проводим аудит бизнес-процессов в компании и вносим необходимые изменения.
Новые сотрудники проходят адаптацию с наставниками. На период стажировки разрабатывается план с расписанием встреч со смежными отделами, позволяющий ознакомиться с бизнес-процессами компании. Кроме того, новые сотрудники регулярно встречаются с HR для получения обратной связи и психологической поддержки.
Расширяя границы возможностей каждого сотрудника, мы создаем среду для роста: ежемесячно лучшие специалисты всех подразделений получают дипломы и денежные премии. Лучших по итогам года традиционно награждаем «Золотыми звездами», годовыми бонусами. Для нас важно, чтобы каждый сотрудник чувствовал: его рост — это рост всей компании. Строим будущее вместе с теми, кто разделяет наши ценности и стремится к развитию.
Мы заботимся о своих сотрудниках и стремимся создать максимально комфортные условия для работы. Дважды в неделю в офис привозят свежие фрукты для всех, есть комната отдыха и приема пищи, компенсация питания для части сотрудников офиса. С 2024 года инвестируем в самое ценное — здоровье людей, запустили программу ДМС. Много лет существует программа займов для сотрудников от нескольких десятков тысяч до нескольких миллионов рублей, а также оказываем материальную помощь в сложных жизненных ситуациях. И, конечно, мы умеем отдыхать и праздновать победы: дважды в год все вместе проводим летний загородный корпоратив, приуроченный ко Дню строителя, а также новогоднее мероприятие с подведением итогов года. Работать у нас — значит быть частью команды, где ценят и результат, и тех, кто его создает!
Вопрос: — Вы упомянули, что представлены, в том числе, в Москве. Расскажите, что у компании там происходит?
Ответ: — В Москве мы работаем по тем же самым пяти направлениям, что и в Санкт-Петербурге. В прошлом году выручка компании в столице составила более 3,5 млрд рублей. Хотя в Первопрестольной, в отличие от Питера, у нас преобладает оптовая продажа навального и тарированного цемента, товарного бетона плюс нерудных материалов и железобетона. Одновременно с этим развиваем собственную производственную базу. В 2022 году мы приобрели производственную площадку в Подольске, запустили два цементных элеватора и организовали производство фасованного цемента.
По итогам 2024 года в ЦФО было поставлено более 135 тыс. м3 товарного бетона, 160 тыс. тонн навального цемента, 500 тыс. м3 нерудных материалов. Произведено и поставлено почти 460 тысяч мешков фасованного цемента. А выручка по направлению поставок железобетонных изделий составила более 100 млн рублей.
Вопрос: — Озвученные результаты компании в 2024 году в Петербурге и Москве впечатляют. Однако на страну в настоящее время наложено рекордное количество санкций. Как вы оцениваете экономическую ситуацию на сегодня и перспективы на будущее?
Ответ: — Ситуация очень сложная. Объемы стройки уменьшились. Если смотреть по бетону, то по разным оценкам за первое полугодие спад в Санкт-Петербурге составляет порядка 12–15%. По железобетонным изделиям — еще больше, порядка 30–40%. Тем не менее в первом полугодии по отношению к аналогичному периоду прошлого года в Петербурге мы приросли по объемам продаж бетона, ЖБИ и нерудных материалов более чем на 30%, но маржа при этом существенно снизилась.
Строительная отрасль переживает непростые времена. Льготная ипотека встала, жилищный сектор серьезно просел. Проб-лемы с финансированием строек, в том числе с госфинансированием многих объектов. Они просто не стартуют. Еще год-два назад многое было проще, сейчас стал заметен накопительный эффект от экономических сложностей. Бюджет несет огромные затраты на оборону. В этом году наблюдается максимальный дефицит бюджета из-за падения экспортных доходов. На мой взгляд, в стране необходимо создавать дополнительные производственные возможности. На прошедшем экономическом форуме развернулась дискуссия, что мы не охладили экономику, а практически заморозили и теперь готовимся к переходу в состояние рецессии. Поэтому ситуация сейчас действительно очень сложная и тревожная. Я надеюсь, наше правительство, понимая ситуацию в строительной отрасли, продолжит принимать меры к стимулированию экономики через снижение ставки рефинансирования, перезапуск ипотеки на приемлемых условиях и государственное финансирование инфраструктурных объектов.
Вопрос: — Раз мы заговорили о проблемах, что для вашей отрасли сейчас можно считать самым болезненным? Не говоря уже об известных факторах для всей экономики России?
Ответ: — Конкуренция становится более острой. К сожалению, «коллеги по цеху» на фоне уменьшения объемов по рынку не придумали ничего умнее, чем демпинговать, пытаясь получить дополнительный объем заказов. Словно не понимают: если ты сегодня необоснованно уронил цену и перехватил один объект, завтра твой коллега также понизиться в цене и отожмет какой-то другой твой объект. В итоге от демпинга объем на рынке не увеличится, а все заработают меньше или ничего. Вот эта тенденция очень тревожная.
Например, если брать ситуацию с товарным бетоном, цена падала на протяжении первого полугодия, а цены на сырье и тарифы на перевозки существенно выросли. Странная ситуация: цена снижается, а затраты и себестоимость растут. Опускать цены ниже, ниже и ниже — это путь в никуда.
Вопрос: — Не секрет, что при демпинге снижается не только цена, но и качество.
Ответ: — Об этом и речь! Что там при-едет на стройку? Я достаточно хорошо понимаю, из чего состоит себестоимость бетона и железобетона. Когда вижу некоторые «странные» цены, могу предположить, на чем экономят. Для нашей компании качество —всегда на первом месте. В нашей отрасли в Санкт-Петербурге нет ни одной компании, у которой было бы такое количество инженерно-технических специалистов такой высокой квалификации на каждой производственной площадке. Если на производстве отсутствуют ИТР, это потенциальный «косяк». Поэтому у нас на каждой площадке, помимо линейного персонала — лаборантов, операторов, мастеров ЖБИ, работающих посменно, — есть начальник лаборатории и заместитель начальника, начальник производства и заместитель начальника, работающие в скользящем графике. Даже в выходные и праздничные дни ИТР производства и лаборатории всегда присутствуют на площадке. Конечно, можно сэкономить на квалифицированном персонале и смириться с тем, что может быть брак, но это не наш путь развития.
Вопрос: — Интересно узнать, а какой у вас путь развития?
Ответ: — Текущих результатов мы достигли не по щелчку пальцев. Каждый год мы в чем-то добавляли, увеличивая наши возможности и прирастали компетенциями. Это касается как увеличения объемов производства и номенклатуры, так и качества выпускаемой продукции и оказываемых услуг. Это постоянное, поступательное движение вперед: увеличение числа площадок, количества заводов, технологического оборудования, спецтехники, высококвалифицированных специалистов, совершенствование бизнес-процессов и т. д. Мы и дальше планируем прирастать новыми компетенциями и увеличивать объемы продаж, насколько позволит ситуация на рынке. Есть задумки продолжить развитие сегмента железобетона, наращивать мощности по товарному бетону, увеличивать автопарк. Возможно, в Москве запустим дополнительные производственные мощности. В столице наша компания — один из крупнейших дилеров. Как и все эти 18 лет это будет поступательное движение вперед.
Вопрос: — На спецтехнике вашей компании можно прочитать слова: «Все для фронта! Все для победы!» Это желание соответствовать современному тренду или что-то иное?
Ответ: — Четвертый год Россия противостоит коллективному Западу, США и НАТО. Идет война, очень тяжелая, поэтому мы не можем оставаться в стороне. Лозунг, доставшийся нам со времен Великой Отечественной войны, — это не просто слова. Компания активно помогает нашим ребятам на фронте. С июля 2023 года мы уже поставили 18 партий гуманитарной помощи в два полка на Донецком направлении, в которых воевал наш сотрудник Роман Данильченко, призванный по мобилизации осенью 2022 года. После ранения под Авдеевкой в 2024 году Роман был демобилизован. Сейчас продолжает работать в нашей компании на позиции руководителя направления цементной логистики.
Номенклатура помощи очень разнообразная: средства РЭБ, беспилотники, генераторы, автотранспорт, запчасти, медикаменты, медицинские инструменты и оборудование, одежда и многое другое. Мы сами приезжаем и спрашиваем, что надо, и в меру сил и возможностей привозим все необходимое. Я сам периодически выступаю перед бойцами с концертами, исполняю для них песни под гитару.
Также помогаем бойцам, проходящим реабилитацию после ранений. С декабря 2023 года я финансирую группу врачей, работающую под руководством Антона Андреевича Крутова — прекрасного врача и замечательного человека. Это медицинские психологи и реабилитологи. По три раза в неделю они выезжают в санатории Сестрорецка и Зеленогорска, где наши бойцы проходят реабилитацию после полученных ранений. Им необходима коррекция хронического стресса, обучение ребят самостоятельной нейрорегуляции для снятия приступов посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), работа с ФБС. Это очень важно. Например, фантомно-болевой синдром (ФБС) после ампутации очень сложно снимается даже сильнодействующими препаратами. Выяснилось, что существуют специально разработанные методики и приборы, которые позволяют с этим работать. Опять же, если ты не подготовишь культю к экзопротезированию, ты не сможешь носить протез. Необходимо правильное бинтование, нужно выполнять комплекс специальных упражнений для подготовки мышц культи к ношению протеза. Ведется работа с различными нарушениями, вызванными минно-взрывными травмами и пулевыми ранениями. Вот этой работой врачи и занимаются с ребятами.
Вопрос: — А как вы нашли этих врачей?
Ответ: — Осенью 2023 года, возвращаясь из зоны боевых действий, мы разговорились с Антоном Андреевичем Крутовым. Выяснилось, что существует группа специалистов, которые подготовлены к такой работе. Еще до начала СВО он разработал специальную программу адаптации для онкобольных после ампутации. Была группа врачей, была программа, но не было финансирования. И вот с декабря 2023 года мы помогаем нашим ребятам, отдавшим свое здоровье за нашу Родину. Когда лично побываешь в зоне боевых действий, побываешь под обстрелами, отчетливо осознаешь, что параллельно существуют две очень разные жизни, и ты уже не можешь оставаться в стороне от происходящего.
Вопрос: — В завершение нашей беседы что хотели бы пожелать своим клиентам и партнерам в преддверии главного строительного праздника?
Ответ: — От имени всего коллектива ГК «МастерСтрой» я хочу поздравить наших клиентов и партнеров с Днем строителя! Пожелать новых интересных проектов, надежных заказчиков и поставщиков и, конечно, стабильности в наше непростое время! А также здоровья и благополучия вашим семьям и всем нам скорейшей победы и долгожданного мира!
Справка о компании:
Группа компаний «МастерСтрой» работает на рынке производства и поставок строительных материалов — бетона, железобетона, нерудных материалов, навального и тарированного цемента — с 2007 года.
На сегодняшний день ГК «МастерСтрой» занимает второе место по объему производства и поставок товарного бетона в Санкт-Петербурге и ЛО. Является крупнейшим производителем дорожных плит и входит в топ-5 производителей железобетонных изделий в СЗФО.
Входит в тройку лидеров по производству фасованного цемента и поставке нерудных материалов, а также является одним из ведущих поставщиков навального цемента в Санкт-Петербурге и Москве.
Оборот по Группе компаний в 2024 году составил >10,5 млрд рублей!
